Любовь, ведьма и котики

– Вас подождать наверху? – спросила я, перегнувшись через перила.

Игорь стоял на площадке, глядя на двери неработающего лифта с явно читаемой ненавистью, и тяжело дышал.

– По… подождите, – прохрипел он. – Или… там должны были уже нам… открыть. Можете начать осматриваться… я догоню.

– Хорошо! – ответила я и поскакала вверх по лестнице через две ступеньки. Так даже лучше. Осмотрюсь без Игоря за спиной.

Дверь на чердак и вправду была открыта. На ней висела еще одна табличка с рекламой экскурсий, а за ней виднелась короткая железная лесенка и открытый люк с кусочком неба. А еще… Я прислушалась на секунду и рванула вперед. Оттуда, сверху, слышалась отчаянная чаячья ругань.

Вынырнув из люка на крышу, я успела застать чудесную картину.

Победно орущий Карлос выдирал из рук у какого-то парня гигантский, но уже весьма потрепанный ловец ведьм.

Еще один враг сидел, привалившись к трубе, держался за окровавленное лицо и отмахивался от атакующей Клары.

– Эй! – крикнула я, и тут Карлос, кувыркаясь и вопя, отлетел вверх, а разорванный на стебельки ловец красиво закружился в воздухе. Парень в панике оглянулся, и я поняла, что это один из тех, кто воровал Джу.

– Ах ты, тварь, – пробормотала я и ринулась к нему. Чтобы поймать, схватить, связать, допросить, а еще дать люлей! Да, я мстительная, злая и очень колючая. Даром что сегодня роза. Хорошо, что не хищная мухоловка!

Раненый вскочил на ноги, отмахнувшись от Клары, и побежал прочь. По мосткам, видимо, специально проложенным здесь для экскурсий. Его сообщник припустил следом. Карлос и Клара переглянулись и полетели за ними. И я поняла, что уж сегодня мы их догоним. Даже без магии. Пусть знают чаячью гопоту в деле. Сейчас мы посмотрим, кто тут крыши на районе держит…

Через два дома мостки закончились, а я почти догнала мерзавцев. Карлос ухитрился клюнуть одного в затылок так сильно, что тот покачивался и вот-вот должен был упасть. Спина второго пострадала от когтей Клары, и видно было, что бежать ему явно… тяжело. Словно хищная лисица, почуявшая свежую кровь жертвы, я собрала в кулак остатки сил и ускорилась.

Шаг. Прыжок. Еще один прыжок. Сохранить равновесие. Притормозить на повороте. Впереди прямая метров пятьдесят, на длину крыши… Я успею.

Чайки пошли на очередной атакующий заход, я сделала глубокий вдох, готовясь к спринту… И почувствовала тот самый злой взгляд на спине. Холодный, леденящий кровь, нечеловеческий. Как тогда, рядом с домом Инны… Я начала было оглядываться, и тут что-то ударило в бок. Не устояв на ногах, я рухнула и покатилась к краю крыши.

Так!

Стоп!

Хвать!

Блин!

Еще хвать!

Врешь!

Я легкая!

Нет уж!

Я уцепилась за карниз и повисла в воздухе, болтая ногами над пустотой.

То есть не пустотой, конечно. Там был еще один двор-колодец.

Ничуть не опасный.

Просто асфальт метрах в двадцати внизу.

А с умением летать у меня как-то не задалось.

Ладно. Чуть ниже маленький балкончик и окно. Можно, наверно, как-то исхитриться, качнуться и…

Ладно. Сейчас чайки вернутся. Быстро. Оглянутся, поймут, что меня нет, и…

Над краем крыши, закрывая солнце, вырос темный силуэт. Я посмотрела наверх.

На меня в упор глядела Алла, кривя губы в злой ухмылке. Злющей. В глазах ее не было видно белков, одна сплошная чернота.

– Ты… – хотела сказать я, но не смогла. Язык прилип к нёбу. Откуда-то снизу повеяло холодом и пустотой, и я очень четко поняла: там забвение и смерть. Мне туда нельзя. Потому что как же Джу. Как же Сигизмунд. И Вадим как же! Мы же еще толком не…

Алла вздернула губу, обнажая длинные, нечеловечески острые зубы, зашипела и с размаху ударила меня по пальцам.

Кажется, я заорала.

Но это не точно.

И полетела вниз.

Вокруг было темно. Ни лучика света, ни искорки. Слышно было, как где-то вдалеке медленно капает вода. Кап. Кап. Кап. Интересно, это я умерла? Или провалилась в галлюцинацию? Кап. Кап.


Я пошевелила пальцами и тут же зашипела от боли. Ах да. Алла же ударила меня. С трудом подняла руку и поднесла ее к лицу, прикоснулась к щеке. Пальцы были покрыты чем-то холодным и липким, пахли водяным перцем и болотным аиром.

Голова болела и кружилась. Казалось, что меня пытается подхватить и унести прочь гигантская волна, а сознание сопротивляется из последних сил. Кап. Кап.

Тут сбоку раздался шорох.

Я вздрогнула и прошептала:

– Кто здесь?

Хотя, если задуматься, довольно бесполезный вопрос.

Однако через секунду мне ответили:

– Я.

В темноте зажегся крохотный светлячок, и, повернув голову, я увидела длинные светлые волосы. Алла. В висках застучала кровь, горло перехватило, затылок заломило так сильно, что я тихо вскрикнула от боли вместо того, чтобы… Что обычно говорят в таких ситуациях? «Я тебе верила, а ты…» или «Будь проклята, предательница!» Не знаю. Как-то не приходилось раньше бывать в подобных обстоятельствах.

– Не шевели головой, – прошелестела Алла. – Иначе будет очень больно. Надо отлежаться.

– Отлежаться… чтобы что? – я все-таки сумела произнести это вслух, но не узнала свой голос. Уж очень он был тоненький и испуганный.

– Чтобы прийти в себя и вернуться наверх.

– А мы сейчас… где?

– Под городом. В катакомбах.

– Зачем?

Теперь боль переползла с затылка на виски, и мне показалось, что голову обхватывает кольцо из раскаленного металла.

Алла громко вздохнула:

– Хотя бы чуть-чуть полежать спокойно ты можешь? Не шевелиться и громко не говорить? Попробуй поспать.

– А…

– Не волнуйся, я посижу рядом и посторожу.

Тут я не выдержала и расхохоталась в голос. Это стоило мне очередного приступа боли, но уж слишком нелепо это звучало в текущей ситуации. Посторожу, блин! Чтобы что? Чтобы жертва не сбежала, да?

Когда я отсмеялась, в темноте снова послышался шорох. Алла поднялась и подошла ближе. Наклонилась надо мной, прищурилась. В свете маленького огонька, который приплыл следом, ее кожа казалась синевато-белой и прозрачной. Такой, что были видны все сосуды на щеках, и даже кости черепа, и… В глазах у нее до сих пор плескалась чернота. И кончики ушей были подозрительно острые. И зубы, мелкие и будто заточенные треугольничками.

– Ты… ши? – спросила я, хотя можно было не тратить слов.

Но она снова соизволила ответить на мой дурацкий вопрос:

– Да.

Помедлила и добавила:

– Извини за пальцы. Не было времени объяснять.

– А после того, как я посплю… будет?

– Обязательно, – кивнула она.

И я закрыла глаза и позволила темной волне унести сознание прочь, хотя любая ведьма, узнав об этом, покрутила бы пальцем у виска. Потому что только полная дура может заснуть, когда рядом ошивается ши.

Когда я снова пришла в себя, огненное кольцо вокруг головы исчезло. Виски и затылок все еще ныли, но это не шло ни в какое сравнение с прежней болью. Все так же было темно, все так же капала вдалеке вода. Кап. Кап.

Я завозилась, пытаясь встать. Подо мной было теплое одеяло или что-то типа того… Когда наконец удалось сесть, я ощупала его. Сплетено из тонких веток, ниток, еще чего-то… Руки тоже почти не болели. Саднили костяшки, но я могла свободно шевелить пальцами.

– Проснулась? – спросила темнота.

– Ага, – ответила я, провела ладонями по щекам.

– Лучше?

– Намного.

– А я говорила, – усмехнулась Алла. – Мне пришлось очень быстро и неаккуратно искривлять пространство, чтобы доставить тебя сюда. Так что побочные эффекты неизбежны. Но они проходят, особенно если не дергаться раньше времени.

– Теперь ты расскажешь, что именно случилось там… на крыше? – Я сглотнула ледяной комок в горле, вспомнив, как падала. – А то я, видишь ли, случайно потеряла сознание.