Любава

Девочка вновь кивнула. Она уже не жалась к стене, и к Илии тоже жаться перестала. Плед сполз на ноги, обнажив довольно замызганную, но явно новую и добротную одежду.

— А ты знаешь, — продолжила Анна ласковым голосом, — мне тут зайчик один сказал, если я встречу девочку Любаву, то обязательно должна ей передать угощение. Посмотри, сколько всего вкусного мы тебе привезли, — она указала в сторону стола, где незнакомый мужчина, улыбаясь и поглядывая на девочку, выкладывал из пакетов контейнера с едой, фрукты и молочные коктейли.

— Неправда, — вдруг заговорила девочка. — Зайчики не разговаривают!



— Ха! — тут же парировала Анна. — Еще как разговаривают! Это дикие говорить не умеют, а мы видели настоящего, сказочного! Вот не веришь?

Любава бойко замотала головой, с интересом поглядывая на стол.

— А вот пойдем, я тебе покажу! — девочка тут же испуганно взглянула на Илию. Тот искренне улыбался, слушая их беседу. В ответ на встревоженный взгляд Любавы он кивнул и, слегка подтолкнув ребенка вперед, тихонько шепнул ей на ухо:

— Там столько вкусного! Иди, посмотри!

Анна протянула девочке руку. Любава несмело потянулась вперед.

Вскоре девочка стояла у стола, широко распахнутыми глазами разглядывая никогда ранее невиданное изобилие.

— Зачем вы столько привезли? — смущенно проговорил Илия.



— Я не знала, что ей можно, — пожала плечами Анна, — вот и набрала всякого. Тут и домашняя еда есть, вот, каша тоже есть, — взяв один из контейнеров, она открыла крышку. — Теплая еще.

— Думаю, каша будет в самый раз. Только не слишком много — похоже, Любава давно не кушала, — вздохнул Илия.

Любава, неуверенно взглянув на заваленный контейнерами с едой стол, перевела взгляд на Илию. Он, добродушно усмехнувшись, снова кивнул ей, и девочка забралась на стул.

Лицо Анны тут же сделалось серьезным.

— Знаете что, а давайте-ка все кушать. Война войной, как говорят у вас… — Анна, запнувшись, поправилась, — у нас, на Руси, а обед по расписанию, — и, виновато улыбнувшись, подхватила девочку на руки. Усадив ее на стул, подвинула к ней контейнер с кашей.

— Кушай, Любава, а потом я тебе про зайчика расскажу, и даже больше — мы потом поедем к сказочному зайчику в гости, и ты сама с ним поговоришь.

Позавтракав, или, скорее, уже пообедав, Анна вместе с Любавой распаковала две коробки с игрушками, и, выложив перед ней еще штук пять, заявила, что это все для Любавы, и пока взрослые немного побеседуют, девочка должна все распаковать и посмотреть, какие подарки ей передал волшебный зайчик.

Глазенки у ребенка лучились неверием в происходящее и счастьем.

Оставив ту на кровати разбираться с подарками, взрослые наконец-то уселись чуть в стороне за освобожденный от контейнеров стол.

Глава 20.3

— Батюшка, я прошу прощения. Я должна была представить Вадима раньше, но… не успела. Познакомиться с девочкой было важнее. Простите, — склонила голову Анна. — Вадим Леандрович Келлер — мой личный поверенный, адвокат, юрист, правовой консультант, в общем, человек, незаменимый по всем юридическим вопросам, касающимся Швейцарии, России, Италии и Франции. Вадим, отец Илия, который непосредственно занимается восстановлением храма в Ивантеевке, весьма талантливый архитектор, строитель, прекрасный руководитель, истинный священнослужитель по призванию, и замечательный человек, — представила их друг другу Протасова.

— Благодарю за столь высокую оценку, — склонил голову Илия. — Но внесу поправку. Я больше не священнослужитель. Неделю назад я сложил с себя сан и передал все дела по восстановлению храма и служению в Ивантеевке другим иереям, прибывшим по направлению епархии.

— То есть? — сдвинула брови Анна. — Вы добровольно отказались от служения или вас вынудили это сделать, и почему?

— Я добровольно сложил с себя сан иерея, — мягко ответил ей Илия. — Это мое решение, и менять его я не стану.

— Хорошо, ладно, — задумчиво кивнула она. — Кто въехал в Настасьин дом без моего ведома? И почему меня не уведомили о смене управляющего строительством? — Протасова нахмурилась и потерла пальцами лоб. — Впрочем, Вадим, необходимо задать эти вопросы по адресу. Можно надавить, и весьма жестко, в том числе с перераспределением денежных потоков и требованием отчетов, — взглянула она на поверенного. Тот кивнул, сделав пометки в ежедневнике.

— В Настасьин дом никто не въезжал. По настоянию епархии назначенные священнослужители проживают в Бережках, и сейчас встал вопрос о переносе часовни в Бережки за нецелесообразностью ее нахождения в Ивантеевке, — проговорил Илия.

— Вадим! — резко произнесла Анна, и Любава, вскинув голову, с опаской посмотрела на женщину.

— Понял, Анна Константиновна, остановим, — флегматично произнес мужчина, не отрываясь от записей в ежедневник.

— И я не поняла, почему столь важная информация доходит до меня случайным образом и настолько поздно? — буквально прошипела женщина, глядя на своего поверенного.

— Я займусь этим вопросом. Но, считайте, двое суток с этим вояжем мы уже потеряли, — не менее флегматично ответил поверенный.

— Мы с вами еще побеседуем на эту тему, — в голосе Протасовой проскользнули стальные нотки. — Сейчас меня волнует другой вопрос. Вернее, несколько. Илия, что вы намерены делать дальше?

— Вернуться домой и решить вопрос с Любавой. Я хочу удочерить девочку, — улыбнулся Илия. — В Ульяновске у меня есть квартира, оставшаяся от родителей. Сейчас за ней присматривает моя знакомая. Диплом у меня есть, опыт работы также. Плюс опыт восстановления храма в Лунтьево и частично в Ивантеевке. Устроюсь на работу, заберу к себе баб Маню и Петровича, и стану жить.

— У меня есть другое предложение. Вопрос по поводу Любавы пока отложим, — Протасова прекратила выводить узоры в своем блокноте и прямо взглянула на Илию. — Вы возвращаетесь в Ивантеевку. Дом с участком я перевожу в вашу собственность. Естественно, мы доведем его до ума, все необходимые усовершенствования, включая электричество, водопровод и канализацию, будут произведены. Стариков хотите, заберете к себе, но я бы их уже не рисковала срывать с места — будет только хуже. Я бы им условия жизни максимально улучшила. В любом случае, вы будете рядом. Мне нужен толковый управляющий, которому я смогу доверять. Вы по-прежнему будете надзирать за строительством храма, а также тесно сотрудничать с архитектором, который будет согласовывать с вами все планы новой застройки Ивантеевки. Что скажете? — Анна, ожидая ответа бывшего священника, равномерно постукивала ручкой по блокноту, внимательно наблюдая за сменой эмоций на его лице.

Илия, обхватив рукой подбородок, задумался. С одной стороны, это прекрасный вариант. Он успел полюбить Ивантеевку, и ему очень интересно заниматься восстановлением храма. С рабочими налажены отношения, опять же — они весьма негативно отнеслись к его отъезду. Да и старики, все без исключения, ему стали дороги… Про Петровича с баб Маней и говорить нечего — сердце кровью обливалось, когда уезжал. Да и дергать их с места тоже… Как-то они еще приживутся в городе? Всю жизнь ведь прожили в деревне. Не сделает ли он хуже? И Анна… Он уже успел узнать эту женщину. Она в лепешку расшибется за своих людей. И стать ЕЕ человеком… Это дорогого стоило.

С другой стороны… Любава. В Ульяновске ей, несомненно, будет лучше. Там и школы, и развивающие центры, которые ей необходимы — Илия уже успел понять, что девочка очень умна, просто ребенком никто не занимался, и столько времени упущено… Ей предстоит долго догонять своих сверстников. Она даже разговаривать толком не умеет. Да и опеку в Ульяновске получить будет проще — все-таки условия жизни и развития ребенка там и в Ивантеевке несопоставимы. А еще не следует забывать и о драгоценном Сергее Николаевиче. Не начнет ли он вставлять из-за него палки в колеса Анне? Не сделает ли он своим присутствием хуже ей?

— Что вас останавливает, Илия? — мягко спросила Анна. — Озвучить вашу зарплату?


— Вот точно не заработная плата, — усмехнулся Илия. — Зная вас… Даже вопроса не возникло. Меня Любава волнует в первую очередь. А еще вы.

— Таак… Интересно. Начнем с Любавы. Вадим? — взглянула она на поверенного.

— Я так понимаю, происхождение девочки находится под большим вопросом. Никаких документов на нее нет, верно? — взглянул он на Илию.

— Совершенно верно, — кивнул тот. — Кроме медкарты из больницы и запроса оттуда же о беспризорном ребенке с вымышленным именем и возрастом навскидку у нас ничего нет. Но я уверен, что она Зоськина дочь, хотя и не понятно, как Зоська смогла воспроизвести на свет это чудо.

— Расскажите, пожалуйста, все, что знаете о девочке и этой Зоське, — попросил поверенный.

Пока Илия рассказывал, Вадим записывал за ним то, что считал важным. Когда мужчина закончил, он задумчиво, совсем как Протасова, постучал ручкой по ежедневнику.

— Девочку вам не отдадут, — вздохнув, резюмировал он. — В России, да, собственно, и нигде, не принято отдавать маленьких девочек неженатым мужчинам на удочерение. Особенно, если они по крови не родственники. А это доказывается элементарно — простейшим тестом ДНК. Поэтому про опеку над девочкой можете забыть, по крайней мере, пока не женитесь.

— Я не отдам ее в детский дом, — мрачно произнес Илия. — Какие еще есть варианты? Если женюсь, опека возможна?

— А мне? Мне вы ее отдадите? — внезапно произнесла Протасова и, улыбнувшись на воззрившихся на нее в немом изумлении обоих мужчин, усмехнулась. — Что? Что вас так изумило? Родить я не смогу, это не секрет. Об усыновлении я думала, но болезнь Димы… — Анна вздохнула. — Любава чудесный ребенок. Сильный, независимый. Она не посрамит род Протасовых. Я буду рада стать ей матерью. К тому же… — Анна улыбнулась, — это дитя мне было даровано самим храмом. Что скажете, Илия? Мне вы девочку доверите?

Подняв голову, Илия взглянул на Любаву. Для нее это был самый наилучший вариант — Протасова все сделает для девочки. В том, что ей ребенка отдадут, не было ни малейшего сомнения — никто и не пикнет ни разу. И видеть он ее сможет, если останется в Ивантеевке… Он медленно кивнул и взглянул на Анну.

— Это будет наилучшим вариантом для Любавы, — уверенно сказал он.

— Вадим? — Протасова перевела взгляд на поверенного.

— Проблем с удочерением не будет, мы легко разберемся с бумажками, — улыбнулся тот.

— Вот и отлично. С Любавой разобрались. Илия, чем вам я не угодила и куда? — с усмешкой спросила она.

— Я боюсь, что стану для вас большой проблемой. С Сергеем Николаевичем у нас отношения, мягко говоря, не сложились, — развел руками мужчина, откидываясь на спинку стула. — Он может начать вставлять вам палки в колеса.

— Вы даже представить себе не можете, насколько сложно это сделать, тем более ему, — усмехнулась Протасова. — Про Невженова вообще забудьте. Он будет делать то, что ему скажут. Если пожелаете, вы с ним вообще никак контактировать не будете, даже не увидите его ни разу. Но на посту мэра он мне нужен и очень выгоден. Что еще вас волнует?

— Епархия. Они могут иметь возражения… — начал Илия.

— Мои возражения важнее. Они сами утвердили вашу кандидатуру, как лучший вариант. Вот и пусть следуют своим же выводам. Худшего на пост управляющего строительством мне не надо. Храм слишком важен. А против вас у них нет ни одного аргумента. Вадим, мое вмешательство по данному вопросу потребуется? — перевела она взгляд на усмехнувшегося мужчину.

— Ни грамма. На кандидатуре Илии они весьма и весьма настаивали. По сути, его направление на место восстановление храма было едва ли не условием вообще его восстановления. Епархия категорически настаивала на своем человеке, и именно отец Илия выдвигался как наиболее приемлемая кандидатура, — усмехнулся Келлер. — Вот и пусть кушают полной ложкой. С кем-то другим еще могли бы возникнуть проблемы, но с вами… — плотоядно улыбнулся поверенный.

— У вас еще есть сомнения? Может, пожелания? — насмешливо глядя на него, спросила Анна.

Покачав головой, Илия развел руками и улыбнулся.

— Я весь ваш. Можете распоряжаться мной по своему усмотрению, — с улыбкой проговорил мужчина.

Глава 21.1

— Илия! — раздался звонкий детский крик.

Илия, извинившись перед прорабом, сунул ему в руки обсуждаемые чертежи и поспешил навстречу бежавшей к нему девочке. Расставив руки, он поймал нежданное чудо и, подняв ее над головой, закружил. Любава весело хохотала, раскинув в стороны ручонки. Обняв Илию за шею крепко-крепко, малышка наотрез отказалась спускаться на землю. Оставив прильнувшего к нему ребенка на руках, он пошел навстречу Анне. Та шла по тропинке к храму неспешно, искренне улыбаясь и радуясь встрече.

— Добрый день! — улыбаясь, поздоровался он. — Анна, спасибо за ремонт. Ребята сделали все быстро и очень аккуратно. Кстати, их сегодня Степановна дрессирует, — смеясь, сообщил он Анне.

— Пусть дрессирует, им полезно, — улыбнулась женщина, глядя на прильнувшую к нему Любаву. — Соскучилась?

Девочка активно закивала.

— Ну тогда ладно. Илия, а вы не согласитесь ли стать крестным отцом вот этой даме? — с улыбкой спросила она. — Кстати, познакомьтесь: Протасова Любовь Ильинична.

— Что, серьезно? — отодвинув от себя девочку, с удивлением взглянул он на нее. Та снова активно закивала.

— Я сама так захотела! Мама сказала, я могу выбрать. Я выбрала, — важно заявила ему Любава.

— Даже так? Ну вы меня удивили! А про крестного отца — это серьезно? — спросил он у Анны.

— Разумеется. Любава так хочет, — ответила она, прикусывая сорванную травинку. — Поле косить пора… Трава перерастает.

— Сегодня собирались, но с утра пасмурно очень было. Дождь собирается. После дождя и скосим, — проговорил Илия, спуская девочку на землю. — Анна, для меня большая честь…

— Мы поняли, — с улыбкой прервала его Протасова. — Любава, когда и где креститься будешь?

— Здесь, — показала рукой Любава на неспешно растущий храм. — Можно я погуляю? Ты без меня не уедешь?

— Когда ты вернешься? — спокойно спросила у нее Анна. — Помнишь про часы?