Лиса под прикрытием

Утро началось рано. Мы быстро позавтракали остатками ужина. Найри убежала на работу, а я осталась дома. Перво-наперво, пока все остальные были заняты делами, подготовила свою шерсть.

– Кэра Весалина, разрешите мне связать кое-что для вас? – спросила я. – Думаю, вам сразу станет легче.

Мать Найри грустно посмотрела на меня.

– Деточка, вряд ли мне что-то поможет. Уже и доктор приходил, и бабка-шептунья… увы… говорят, суставы у меня будут болеть до самой смерти.

– Но все же?

– Попробуй, раз хочется. Не поможет мне, так вдруг кому другому подойдет.

Я принялась за работу. Вязала так быстро, как только могла. Старалась не отвлекаться, только вечером помогла Ризману приготовить ужин.

От меня не требовалось красоты и изящества, только удобство и целебные свойства, поэтому я взяла самую обычную серую некрашеную пряжу и добавила свою шерсть.

К тому времени, как пришла Найри, чулки были готовы.

– Чулочки?! – воскликнула она. – Какие необычные, вроде простенькие, а рыжие вкрапления так и играют. Где взяла рыжую шерсть? У нас такой не было.

– Нашла, – я потупила взор.

Было стыдно, но сказать, что шерсть моя, я не могла.

– Нашла так нашла, – не стала допытываться Найри. – А кому они? На продажу?

– Нет. Это для кэры Весалины. Пусть на ночь наденет.

Мать Найри приняла подарок с улыбкой.

– Какие теплые! Мягонькие! Так и просятся на ноги!

– Так и наденьте.

Найри помогла матери надеть чулки, а потом мы дружно ужинали. Сегодня девушка была весела: день прошел спокойно, к ней больше никто не приставал. А еще кэр Мород, булочник, отдал ей часть непроданного товара. Теперь пирожков нам хватит на два дня.





Утро началось шумно.

– Найри, доченька! – воскликнула кэра Весалина. – Я нынче проспала все ночь!

– Мама! – ахнула девушка. – Ты уверена?!

– Конечно! Иногда я по нескольку раз на ночь просыпаюсь. А иногда, и вовсе, не могу сомкнуть глаз. Сегодня же спала, как младенец. Болей не было!

– Но как?!

– Не знаю, Найри… хотя, погоди. Мари, деточка, ты спишь?! Проснись, пожалуйста!

Открыла глаза. Я была рада, что кэре полегчало, но вот от объяснений, хотела бы уйти.

– Да, кэра, уже проснулась, – я поднялась с лавки, потянулась, взглянула на мать Найри. – Что случилось?

Она протягивала ко мне руки.

– Ты волшебница, деточка! Благодаря твоим чулочкам, мои ноги не болят! Я уже и забыла, каково это – не чувствовать боли! Дай я тебя расцелую!

Пришлось встать с лавки и подойти, иначе кэра могла просто-напросто упасть с печи от захлестнувших ее чувств.

– Спасибо, дорогая! – она обняла и поцеловала в обе щеки. – Я вечная твоя должница.

– Что вы, кэра Весалина. Если б ни вы, ни Найри, я бы замерзла в снегу. Это малое, что я могу вам дать.

Найри и Ризман стояли рядом и дружно шмыгали носами. Вот-вот заревут от радости. Нужно срочно успокаивать, иначе – слезы до вечера. Сама такая, уж если начну, вовек не успокоюсь.

Я осторожно освободилась из объятий кэры Весалины.

– Так, молодые кэр и кэра, хватит плакать. Давайте, лучше дела делать!


Брат с сестрой еще раз всхлипнули и взглянули на меня. Как есть два совенка, которых побеспокоили днем.

– Ризман, сбегай-ка за овощами, будем суп варить. А ты, Найри, хватай спицы. Покажу, как шерстинки вплетать. Свяжем кэре Весалине перчатки и шаль, чтобы спину обмотала. Если ногам помогло, может, рукам и спине легче станет. А на продажу с завтрашнего дня. Согласна?

– Конечно!

Так и решили. Вязали до темноты. Умаялись так, что едва шевелили пальцами, но успели. Ночью мать Найри спала в перчатках, шале и чулках. А следующим утром, впервые за долгое время, сама слезла с печи и стала хлопотать по хозяйству.

Омлет с овощами и блины на завтрак стали самой лучшей благодарностью.

Так теперь мы и жили: я вязала, добавляя в пряжу свою шерсть; Найри работала в булочной, а в выходные садилась за спицы; кэра Весалина продавала готовые изделия, готовила, а малыш Ризман успевал помогать всем.

Покупатели, моментально оценив лечебные качества наших товаров, не скупились. Покупали часто, много, еще и советовали знакомым.

В доме появились деньги.

Но хорошее рано или поздно заканчивается. Закончилось и наше маленькое счастье.





Я как раз довязывала очередной носок, когда входную дверь бесцеремонно распахнули. Первой в комнату вбежала напуганная бледная кэра Весалина, за ней, презрительно оглядывая небогатую обстановку, вошли двое. Один – тучный, как боров, богато одетый кэр, второй высокий тощий в форме.

– Так-так-так, – протянул боров. – Значит, именно здесь происходит изготовление контрафактной продукции. Городовой, зафиксируйте.

Тощий что-то записал в большую амбарную книгу, а потом принялся складывать готовые вязаные вещи в сумку, подсчитывая и описывая каждую.

– Деточка, Мари, прости, – залепетала кэра Весалина. – Я ничего не могла сделать.

– Что происходит? – я положила вязание и поднялась со стула, машинально подтолкнув большой клок своей шерсти под стол. – По какому праву вы ворвались в дом и забираете не принадлежащие вам вещи?

– Ой, деточка, молчи! – ахнула мать Найри.

– Вам, кэра, следует последовать совету матери, – процедил боров.

– Кэра Весалина мне не мать, но это к делу не относится, – отрезала я. – Итак, по какому праву, вы распоряжаетесь в этом доме?

Боров смерил меня злым взглядом.

– Этот, как вы выразились, дом, сдан мной в аренду, находится на моей земле. Захочу, выгоню всех на улицу и разнесу его по бревнышку.

– Кэра, это правда?

Мать Найри потупилась.

– Кэра, а документы на оплату аренды есть?

– Конечно! Муж, будучи живым, все оформил, оплатил дом на пятнадцать лет.

Я прищурилась.

– Кэра, а не подскажите, сколько лет уже прошло с тех пор?

Весалина задумалась.

– Ммм, лет шесть, наверное, прошло.

– Значит, еще на девять аренда оплачена, я правильно понимаю?

Кэра испуганно кивнула. А я снова обратилась борову.

– Кэр…

– Кэр Мошано, градоначальник, – высокомерно процедил боров.

Я на мгновение замерла. Мошано! Кажется, так звали ту белобрысую гадину, что хотела убить меня-лису. А это, получается, ее злобный папаша.

Ясно. У осинки не родятся апельсинки.

– Кэр Мошано, – не менее ядовито сказала я. – Согласно документам, аренда еще не вышла.

– И что?!

– Кэр городовой, скажите, имеет ли право кэр градоначальник выгнать семью кэры Весалины из дома? А сам дом снести?