Лето в Зоммербю
Часть 20 из 36 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Инга – наша бабушка! – сказала она. – И она велела отвезти банки с вареньем к Ханнесу вместо неё. Она сказала причаливать тут, где палисадники…
– Что ты говоришь! – удивился он и сразу поглядел на них куда добрее. – Значит, вы все ребята Марлены, так получается? Ну, здорово, молодцы внуки, что приехали навестить бабушку!
Твоё какое дело, подумала Марта. Но продолжала улыбаться как ни в чём не бывало. В конце концов, она же не хочет, чтобы этот человек прогнал их.
– А чего Инга не приплыла? – снова спросил он, наклонившись вдруг за ящиком с банками и поднимая его на причал. А за ним другой, третий. Он выгрузил все пять ящиков, а потом из лодки вылезли и Матс с Миккелем.
– У неё подстрел! – ответил Матс. – Но хотя бы ей не сто двадцать семьдесят лет!
А вчера-то, когда Марта читала вслух, она думала, что Матс давно уснул!
– У неё прострел! – уточнила Марта, чтобы её собеседник не выпучил глаза от изумления и не подумал, что приплыли сумасшедшие. – А варенье всё равно везти надо, вот мы и решили сплавать вместо неё.
– Помощники, значит! – отозвался мужчина, ставя три ящика друг на друга и поднимая их в воздух, как будто они ничего не весили. Марта тоже взяла один ящик, и один – Миккель. – Ну и неудивительно, раз ваша мама – Марлена. Она у нас была девка пробивная!
– Откуда ты знаешь нашу маму? – спросил Миккель. Но тут же поправился: – Откуда вы знаете нашу маму?
Мужчина рассмеялся.
– Ладно, давай на «ты»! – согласился он. – Я вашу бабушку знаю ещё с тех пор, как мы с ней вместе ходили в школу! Она плавала каждый день туда-сюда, сама гребла. У них в Зоммербю школы не было. А потом ваша мама пошла в один класс с моей Вивьен. Так, а вы вообще знаете, куда нести ящики?
– К господину Ханнесу, – сказал Миккель, и мужчина опять засмеялся: ого, он и не знал, что Ханнес, оказывается, господин!
– Тогда давайте за мной! – сказал он и пошёл вперёд: очень удачно, а то где бы они искали неизвестного Ханнеса? Нет, понятно, что он работает в супермаркете или в продуктовом магазине, но в каком именно – бабушка не сказала. А таскаться с ящиками по всему городу и спрашивать в каждом магазине, не работает ли у них Ханнес, тяжело и как-то неловко.
– Ну вот! – сказал человек в фуражке, сворачивая с тропинки на неширокую булыжную мостовую. Все дома на улице были низкие, одноэтажные с островерхой крышей. У каждой двери тянулся вверх пышный розовый куст, выпятив розы на и без того узенький тротуар, а в конце улицы поблёскивала вода – наверное, улица упиралась в порт.
Супермаркета на этой улице не было, это Марта сообразила с первого взгляда. Да что там – вся улочка поместилась бы в одном большом супермаркете, куда они с папой иногда ездили по субботам.
– Красивая? Главная улица, наша гордость, – объявил мужчина тоном экскурсовода. – Вы бы и сами её нашли, правда? У нас не так много улиц!
На левой стороне улицы Марта увидела кафе «Морской прибой»: тоже очень удачно – не придётся искать его после Ханнеса. Тут же она нашла глазами ремесленный рынок у ратуши – всего-то пять столиков, облепленных роем туристов, так что и не разберёшь, что там продаётся.
Вообще всю симпатичную улочку заполонили туристы. Все они тыкали в телефоны, фотографировали живописные фасады, окошки и резные двери с нависшими розами. Если бы не туристы, можно было бы подумать, что город не настоящий, а сказочный, или что это декорация для кино. Или – что они попали в настоящую старину. Но тогда, конечно, не было туристов с телефончиками. А сейчас они портили волшебное ощущение.
– Вон там, уже близко! – сказал их помощник. – Видите, где всякая всячина? Вот там ваш Ханнес.
Но если бы не туристы, подумала Марта, бабушка не могла бы продавать варенье. В том-то и дело. Ладно, пускай гуляют.
– Там Ханнес? – переспросил Миккель. Видно было, что он устал нести ящик и ему тяжело. Но он не кряхтел и не жаловался. – Какой магазинчик красивый!
Он был абсолютно прав. Они вошли в старомодную лавочку, при виде которой у Марты ёкнуло сердце, потому что такое она тоже видела только в кино. Совсем ничего общего с супермаркетом.
Перед входом стояла ванна с мячами, ведёрками, формочками и другими игрушками для песка, напротив – корзина с наборами морских ракушек, разложенных по пакетикам, а дальше, чуть не перегораживая тротуар – стойка с тёмными очками и стойка с открытками. Это всё для туристов.
Но если войти, то в крошечном магазинчике, размером меньше их комнаты в Гамбурге, можно найти абсолютно всё, что нужно для жизни: тут были газеты и журнальчики с телепрограммой, на полке – корзина со свежим хлебом, в морозилке в углу – полуфабрикаты, а за холодильным прилавком с сыром стоял пухленький продавец и болтал с покупателем.
Около кассы сверкали банки с конфетами. Висели рулоны бумажных полотенец и туалетной бумаги, рядом пристроился гель для душа, выглядывали все виды мыла и моющих средств. На самом верху Марта углядела даже кастрюли и блестящий чайник в компании туалетных ёршиков.
– Ханнес, тебе крупно повезло! – сказал их спутник в капитанке и засмеялся. – Смотри, какие я тебе подарки несу! – И он поставил ящики с банками на прилавок.
– А ты что, теперь Дед Мороз? – откликнулся пухленький продавец, который, видимо, и был Ханнесом. – Нет, Лоренц, сюда не ставь, неси на заднюю полку! Чего это ты сегодня у Инги на побегушках?
Человек в фуражке, оказавшийся Лоренцом, показал на детей.
– Это вот пусть они тебе объяснят! – сказал он. – Ну, мне пора. Пойду обратно – чистить селёдку, а то Ян решит, что я дезертировал! – И он приложил пальцы к фуражке, а потом наклонился к Миккелю. – Передай Инге большой привет от Лоренца, не забудь! То есть от меня. И пусть выздоравливает! – С этими словами он пробрался через ватагу туристов и вышел из магазина.
Он не сказал «Поосторожнее на обратном пути», пришло вдруг в голову Марте. Наверное, для него в порядке вещей, что трое детей одни поплывут на лодке.
– Большое спасибо! – крикнула ему вслед Марта, но Лоренц уже ушёл.
Глава 46
Зато Ханнес кончил говорить с покупателем и вышел из-за прилавка.
– Ну, так кто ж вы такие? – спросил он.
Они ещё раз объяснили, что они внуки Инги, и Ханнес, так же как до него Лоренц, совершенно не удивился, что они сами с вареньем переплыли на другой берег.
– Отлично! – сказал он. – У меня почти закончилась прошлая партия! Самое время для новой. Раскупают в два счёта, как сувениры, в подарок из отпуска. Главное – на этикетке маяк! – Он порылся под прилавком и достал небольшую тетрадь, похожую на бабушкину. – Клубничного – двенадцать банок, чёрной смородины – восемнадцать и девять крыжовников. Это из предыдущей. Всего получается тридцать девять. Значит, я вам должен… – он посмотрел в тетрадь, – сто тридцать шесть евро пятьдесят центов. Напишу на бумажке! – И Ханнес записал, сколько банок он продал и что сколько стоило. – Сейчас из кассы возьму.
Выходили они из магазина только с двумя ящиками: один отправлялся в «Морской прибой», а другой – на ремесленный рынок у ратуши. У Марты потяжелел правый карман штанов, потому что часть суммы Ханнес отдал монетами. Видя, как быстро, по-деловому они шагают по узенькой улочке, туристы оборачивались им вслед, а одна женщина их даже сфотографировала. «Видят, что мы не туристы, – подумала Марта. – Понимают, что мы местные. И мы должны помогать родителям, вот что они сейчас подумали, что мы живём по старинке, как в фильмах».
Она шла, глядя прямо перед собой, но всё-таки замечала, что некоторые туристы им улыбаются.
В «Морском прибое» тоже ждали новую партию бабушкиного варенья, желательно срочно, а потом официантка дала всем троим по большому круглому печенью с глазурью: половинка раскрашена белым, а половинка – розовым, ганзейское*. На ремесленном рынке было ни пройти ни проехать, пришлось протискиваться через туристов, и кто-то запросто ухватил банку из последнего ящика, который несла Марта.
– Какие симпатичные! – сказал он. – Почём продаёте?
– Ни по чём! – угрюмо ответил Матс. Он уже догрыз ганзейское печенье и постепенно терял терпение. – Это бабушкино!
Мужчина засмеялся и поставил банку на место, а потом они вручили ящик, и кассирша на ремесленном рынке обрадовалась новым поставкам, а правый карман Марты отвис ещё больше.
– Теперь ещё за продуктами, и тогда всё! – сказала она, нащупав в кармане среди кучи денег бабушкин список.
Покупать еду у Ханнеса в первый заход, когда сдавали варенье, было бы настоящим безумием. Тогда пришлось бы таскать за собой все покупки и в кафе, и на рынок.
– Только сначала попробую позвонить. Спорим, тут есть мобильная Сеть. А может быть, даже открытый вайфай для туристов! Тогда дома не надо будет бежать к забору.
И они весело проскакали по улице до конца, потому что на ней невозможно было стоять и звонить или писать сообщение. А там Марта уселась на причал, возле которого стоял спасательный катер «Нис Рандерс»* – сегодня у него, к счастью, не было повода выплывать, – и открыла телефон.
Да, очень мило со стороны городка сделать в порту бесплатный вайфай для туристов.
В Нью-Йорке, конечно, ещё слишком рано: дико неудобно жить с такой разницей во времени, папа ещё не встал. Но зато от него пришло длинное сообщение в Ватсап, и в нём было написано, что завтра у мамы будет операция: завтра – это, ясное дело, сегодня. Что волноваться совсем не нужно, что он сразу же напишет им, как она прошла и что сказали врачи.
– Давайте сфотографируемся для папы! – предложила Марта.
Они втроём выстроились перед «Нисом Рандерсом», Матс прижал к животу Пятницу, которая помахала лапой. Но оказалось, что на вытянутой руке они не влезали в кадр, и пришлось попросить одного туриста щёлкнуть их. Но то ли прохожий никогда не снимал телефоном, то ли его телефон фотографировал как-то иначе – картинка вышла очень размытая, и они попросили ещё одну женщину, и у неё получилось.
– Классно смотримся! – сказала Марта. – Папа сможет показать маме в больнице. Знаете, как она обрадуется!
Может, «Нис Рандерс» уже стоял здесь, когда мама по утрам приплывала в школу на «Грозе морей»! Тогда она узнает его на фотографии. И может быть, даже почувствует ностальгию – она ведь столько времени здесь не была!
А потом они пошли за продуктами. В кармане у Марты звякала неподъёмная тяжесть: за варенье они выручили кучу денег – значит, можно недолго думая хватать всё, чего душа пожелает.
– Ого, опять вы? – улыбнулся Ханнес. – Понравилось вам у меня, раз так быстро вернулись! – Он подмигнул малышам и вручил им по вишнёвому леденцу на палочке.
Миккель объяснил, что им надо купить продукты для бабушки, и Ханнес стал было перечислять, что бабушка обычно покупала, но всё это было скучной едой для взрослых, а им хотелось выбрать самим. То, что они любят.
Потом они добавили к покупкам круглую цветную капусту и два кило морковки, но сначала взяли замороженную картошку фри, а Миккель с Матсом попросили рыбные палочки, куриные наггетсы и пиццу.
– Ой-ой-ой! – покачал головой Ханнес. – Тогда вам надо поторопиться! Есть у вас сумка-холодильник?
Такой сумки у них, конечно, не было, но Ханнес завернул покупки в несколько слоёв газеты и вдобавок дал им две свои сумки.
– Будет повод ещё повидаться! – сказал он. – Ну всё, кругом, шагом марш! Если не будете считать ворон, успеете до грозы. Тут рукой подать.
До грозы, повторила про себя Марта: чего они все заладили?
Они вышли из магазина. Солнце тем временем ушло за тёмные облака, небо потемнело и стало почти баклажанового оттенка. Как бабушка могла знать это ещё утром?!
– А ну-ка, Миккель, Матс, ходу! – сказала Марта, вручая по сумке каждому. Она вдруг вспомнила, что гроза на воде – практически самая опасная ситуация, в которую человек может влипнуть. Вода притягивает молнию, при этом молния бьёт в самую высокую точку, а самая высокая точка на воде – это всегда корабль. Или лодка. Пожалуйста, пусть только этой лодкой не будет «Гроза морей»! Но раз Ханнес сказал, что они ещё успеют – значит, успеют.
– Всё загрузили, устроились? – спросила Марта, когда они дошли до знакомых мостков и она принялась за узел. Но лодку так отбивало волной, что узел затянулся крепко-накрепко, и Марте никак не удавалось его подцепить. Может, тут есть какой-то секрет?
– Хоть чуть-чуть помоги! – прикрикнула Марта на Миккеля, и они стали возиться с узлом по очереди: узел постепенно поддался, и они его развязали. – Уф, теперь пулей домой! Не хватало ещё, чтобы продукты растаяли!
Но вскоре продукты стали мелочью среди совсем других забот.
Глава 47
Не так-то просто вырулить из щели между причалами задом наперёд, то и дело натыкаясь на доски, но наконец они выбрались на свободу, и Марта повела лодку на штирборт – то есть направо, – оставляя порт и город с бакборта. И как только промелькнул полосатый бакен с носом, торчащим в небо, начался дождь.
– Что ты говоришь! – удивился он и сразу поглядел на них куда добрее. – Значит, вы все ребята Марлены, так получается? Ну, здорово, молодцы внуки, что приехали навестить бабушку!
Твоё какое дело, подумала Марта. Но продолжала улыбаться как ни в чём не бывало. В конце концов, она же не хочет, чтобы этот человек прогнал их.
– А чего Инга не приплыла? – снова спросил он, наклонившись вдруг за ящиком с банками и поднимая его на причал. А за ним другой, третий. Он выгрузил все пять ящиков, а потом из лодки вылезли и Матс с Миккелем.
– У неё подстрел! – ответил Матс. – Но хотя бы ей не сто двадцать семьдесят лет!
А вчера-то, когда Марта читала вслух, она думала, что Матс давно уснул!
– У неё прострел! – уточнила Марта, чтобы её собеседник не выпучил глаза от изумления и не подумал, что приплыли сумасшедшие. – А варенье всё равно везти надо, вот мы и решили сплавать вместо неё.
– Помощники, значит! – отозвался мужчина, ставя три ящика друг на друга и поднимая их в воздух, как будто они ничего не весили. Марта тоже взяла один ящик, и один – Миккель. – Ну и неудивительно, раз ваша мама – Марлена. Она у нас была девка пробивная!
– Откуда ты знаешь нашу маму? – спросил Миккель. Но тут же поправился: – Откуда вы знаете нашу маму?
Мужчина рассмеялся.
– Ладно, давай на «ты»! – согласился он. – Я вашу бабушку знаю ещё с тех пор, как мы с ней вместе ходили в школу! Она плавала каждый день туда-сюда, сама гребла. У них в Зоммербю школы не было. А потом ваша мама пошла в один класс с моей Вивьен. Так, а вы вообще знаете, куда нести ящики?
– К господину Ханнесу, – сказал Миккель, и мужчина опять засмеялся: ого, он и не знал, что Ханнес, оказывается, господин!
– Тогда давайте за мной! – сказал он и пошёл вперёд: очень удачно, а то где бы они искали неизвестного Ханнеса? Нет, понятно, что он работает в супермаркете или в продуктовом магазине, но в каком именно – бабушка не сказала. А таскаться с ящиками по всему городу и спрашивать в каждом магазине, не работает ли у них Ханнес, тяжело и как-то неловко.
– Ну вот! – сказал человек в фуражке, сворачивая с тропинки на неширокую булыжную мостовую. Все дома на улице были низкие, одноэтажные с островерхой крышей. У каждой двери тянулся вверх пышный розовый куст, выпятив розы на и без того узенький тротуар, а в конце улицы поблёскивала вода – наверное, улица упиралась в порт.
Супермаркета на этой улице не было, это Марта сообразила с первого взгляда. Да что там – вся улочка поместилась бы в одном большом супермаркете, куда они с папой иногда ездили по субботам.
– Красивая? Главная улица, наша гордость, – объявил мужчина тоном экскурсовода. – Вы бы и сами её нашли, правда? У нас не так много улиц!
На левой стороне улицы Марта увидела кафе «Морской прибой»: тоже очень удачно – не придётся искать его после Ханнеса. Тут же она нашла глазами ремесленный рынок у ратуши – всего-то пять столиков, облепленных роем туристов, так что и не разберёшь, что там продаётся.
Вообще всю симпатичную улочку заполонили туристы. Все они тыкали в телефоны, фотографировали живописные фасады, окошки и резные двери с нависшими розами. Если бы не туристы, можно было бы подумать, что город не настоящий, а сказочный, или что это декорация для кино. Или – что они попали в настоящую старину. Но тогда, конечно, не было туристов с телефончиками. А сейчас они портили волшебное ощущение.
– Вон там, уже близко! – сказал их помощник. – Видите, где всякая всячина? Вот там ваш Ханнес.
Но если бы не туристы, подумала Марта, бабушка не могла бы продавать варенье. В том-то и дело. Ладно, пускай гуляют.
– Там Ханнес? – переспросил Миккель. Видно было, что он устал нести ящик и ему тяжело. Но он не кряхтел и не жаловался. – Какой магазинчик красивый!
Он был абсолютно прав. Они вошли в старомодную лавочку, при виде которой у Марты ёкнуло сердце, потому что такое она тоже видела только в кино. Совсем ничего общего с супермаркетом.
Перед входом стояла ванна с мячами, ведёрками, формочками и другими игрушками для песка, напротив – корзина с наборами морских ракушек, разложенных по пакетикам, а дальше, чуть не перегораживая тротуар – стойка с тёмными очками и стойка с открытками. Это всё для туристов.
Но если войти, то в крошечном магазинчике, размером меньше их комнаты в Гамбурге, можно найти абсолютно всё, что нужно для жизни: тут были газеты и журнальчики с телепрограммой, на полке – корзина со свежим хлебом, в морозилке в углу – полуфабрикаты, а за холодильным прилавком с сыром стоял пухленький продавец и болтал с покупателем.
Около кассы сверкали банки с конфетами. Висели рулоны бумажных полотенец и туалетной бумаги, рядом пристроился гель для душа, выглядывали все виды мыла и моющих средств. На самом верху Марта углядела даже кастрюли и блестящий чайник в компании туалетных ёршиков.
– Ханнес, тебе крупно повезло! – сказал их спутник в капитанке и засмеялся. – Смотри, какие я тебе подарки несу! – И он поставил ящики с банками на прилавок.
– А ты что, теперь Дед Мороз? – откликнулся пухленький продавец, который, видимо, и был Ханнесом. – Нет, Лоренц, сюда не ставь, неси на заднюю полку! Чего это ты сегодня у Инги на побегушках?
Человек в фуражке, оказавшийся Лоренцом, показал на детей.
– Это вот пусть они тебе объяснят! – сказал он. – Ну, мне пора. Пойду обратно – чистить селёдку, а то Ян решит, что я дезертировал! – И он приложил пальцы к фуражке, а потом наклонился к Миккелю. – Передай Инге большой привет от Лоренца, не забудь! То есть от меня. И пусть выздоравливает! – С этими словами он пробрался через ватагу туристов и вышел из магазина.
Он не сказал «Поосторожнее на обратном пути», пришло вдруг в голову Марте. Наверное, для него в порядке вещей, что трое детей одни поплывут на лодке.
– Большое спасибо! – крикнула ему вслед Марта, но Лоренц уже ушёл.
Глава 46
Зато Ханнес кончил говорить с покупателем и вышел из-за прилавка.
– Ну, так кто ж вы такие? – спросил он.
Они ещё раз объяснили, что они внуки Инги, и Ханнес, так же как до него Лоренц, совершенно не удивился, что они сами с вареньем переплыли на другой берег.
– Отлично! – сказал он. – У меня почти закончилась прошлая партия! Самое время для новой. Раскупают в два счёта, как сувениры, в подарок из отпуска. Главное – на этикетке маяк! – Он порылся под прилавком и достал небольшую тетрадь, похожую на бабушкину. – Клубничного – двенадцать банок, чёрной смородины – восемнадцать и девять крыжовников. Это из предыдущей. Всего получается тридцать девять. Значит, я вам должен… – он посмотрел в тетрадь, – сто тридцать шесть евро пятьдесят центов. Напишу на бумажке! – И Ханнес записал, сколько банок он продал и что сколько стоило. – Сейчас из кассы возьму.
Выходили они из магазина только с двумя ящиками: один отправлялся в «Морской прибой», а другой – на ремесленный рынок у ратуши. У Марты потяжелел правый карман штанов, потому что часть суммы Ханнес отдал монетами. Видя, как быстро, по-деловому они шагают по узенькой улочке, туристы оборачивались им вслед, а одна женщина их даже сфотографировала. «Видят, что мы не туристы, – подумала Марта. – Понимают, что мы местные. И мы должны помогать родителям, вот что они сейчас подумали, что мы живём по старинке, как в фильмах».
Она шла, глядя прямо перед собой, но всё-таки замечала, что некоторые туристы им улыбаются.
В «Морском прибое» тоже ждали новую партию бабушкиного варенья, желательно срочно, а потом официантка дала всем троим по большому круглому печенью с глазурью: половинка раскрашена белым, а половинка – розовым, ганзейское*. На ремесленном рынке было ни пройти ни проехать, пришлось протискиваться через туристов, и кто-то запросто ухватил банку из последнего ящика, который несла Марта.
– Какие симпатичные! – сказал он. – Почём продаёте?
– Ни по чём! – угрюмо ответил Матс. Он уже догрыз ганзейское печенье и постепенно терял терпение. – Это бабушкино!
Мужчина засмеялся и поставил банку на место, а потом они вручили ящик, и кассирша на ремесленном рынке обрадовалась новым поставкам, а правый карман Марты отвис ещё больше.
– Теперь ещё за продуктами, и тогда всё! – сказала она, нащупав в кармане среди кучи денег бабушкин список.
Покупать еду у Ханнеса в первый заход, когда сдавали варенье, было бы настоящим безумием. Тогда пришлось бы таскать за собой все покупки и в кафе, и на рынок.
– Только сначала попробую позвонить. Спорим, тут есть мобильная Сеть. А может быть, даже открытый вайфай для туристов! Тогда дома не надо будет бежать к забору.
И они весело проскакали по улице до конца, потому что на ней невозможно было стоять и звонить или писать сообщение. А там Марта уселась на причал, возле которого стоял спасательный катер «Нис Рандерс»* – сегодня у него, к счастью, не было повода выплывать, – и открыла телефон.
Да, очень мило со стороны городка сделать в порту бесплатный вайфай для туристов.
В Нью-Йорке, конечно, ещё слишком рано: дико неудобно жить с такой разницей во времени, папа ещё не встал. Но зато от него пришло длинное сообщение в Ватсап, и в нём было написано, что завтра у мамы будет операция: завтра – это, ясное дело, сегодня. Что волноваться совсем не нужно, что он сразу же напишет им, как она прошла и что сказали врачи.
– Давайте сфотографируемся для папы! – предложила Марта.
Они втроём выстроились перед «Нисом Рандерсом», Матс прижал к животу Пятницу, которая помахала лапой. Но оказалось, что на вытянутой руке они не влезали в кадр, и пришлось попросить одного туриста щёлкнуть их. Но то ли прохожий никогда не снимал телефоном, то ли его телефон фотографировал как-то иначе – картинка вышла очень размытая, и они попросили ещё одну женщину, и у неё получилось.
– Классно смотримся! – сказала Марта. – Папа сможет показать маме в больнице. Знаете, как она обрадуется!
Может, «Нис Рандерс» уже стоял здесь, когда мама по утрам приплывала в школу на «Грозе морей»! Тогда она узнает его на фотографии. И может быть, даже почувствует ностальгию – она ведь столько времени здесь не была!
А потом они пошли за продуктами. В кармане у Марты звякала неподъёмная тяжесть: за варенье они выручили кучу денег – значит, можно недолго думая хватать всё, чего душа пожелает.
– Ого, опять вы? – улыбнулся Ханнес. – Понравилось вам у меня, раз так быстро вернулись! – Он подмигнул малышам и вручил им по вишнёвому леденцу на палочке.
Миккель объяснил, что им надо купить продукты для бабушки, и Ханнес стал было перечислять, что бабушка обычно покупала, но всё это было скучной едой для взрослых, а им хотелось выбрать самим. То, что они любят.
Потом они добавили к покупкам круглую цветную капусту и два кило морковки, но сначала взяли замороженную картошку фри, а Миккель с Матсом попросили рыбные палочки, куриные наггетсы и пиццу.
– Ой-ой-ой! – покачал головой Ханнес. – Тогда вам надо поторопиться! Есть у вас сумка-холодильник?
Такой сумки у них, конечно, не было, но Ханнес завернул покупки в несколько слоёв газеты и вдобавок дал им две свои сумки.
– Будет повод ещё повидаться! – сказал он. – Ну всё, кругом, шагом марш! Если не будете считать ворон, успеете до грозы. Тут рукой подать.
До грозы, повторила про себя Марта: чего они все заладили?
Они вышли из магазина. Солнце тем временем ушло за тёмные облака, небо потемнело и стало почти баклажанового оттенка. Как бабушка могла знать это ещё утром?!
– А ну-ка, Миккель, Матс, ходу! – сказала Марта, вручая по сумке каждому. Она вдруг вспомнила, что гроза на воде – практически самая опасная ситуация, в которую человек может влипнуть. Вода притягивает молнию, при этом молния бьёт в самую высокую точку, а самая высокая точка на воде – это всегда корабль. Или лодка. Пожалуйста, пусть только этой лодкой не будет «Гроза морей»! Но раз Ханнес сказал, что они ещё успеют – значит, успеют.
– Всё загрузили, устроились? – спросила Марта, когда они дошли до знакомых мостков и она принялась за узел. Но лодку так отбивало волной, что узел затянулся крепко-накрепко, и Марте никак не удавалось его подцепить. Может, тут есть какой-то секрет?
– Хоть чуть-чуть помоги! – прикрикнула Марта на Миккеля, и они стали возиться с узлом по очереди: узел постепенно поддался, и они его развязали. – Уф, теперь пулей домой! Не хватало ещё, чтобы продукты растаяли!
Но вскоре продукты стали мелочью среди совсем других забот.
Глава 47
Не так-то просто вырулить из щели между причалами задом наперёд, то и дело натыкаясь на доски, но наконец они выбрались на свободу, и Марта повела лодку на штирборт – то есть направо, – оставляя порт и город с бакборта. И как только промелькнул полосатый бакен с носом, торчащим в небо, начался дождь.