Легкое пёрышко. Как искорка удачи

– Мы хотели бы снова открыть врата. Хотим, чтобы люди сами решали, приходить ли к нам и как долго у нас оставаться.

Я нахмурилась.

– Я уверена, это не станет проблемой.

Ни один человек, которого я здесь повстречала, не выглядел так, будто его удерживают здесь против воли. То, что мне хотелось остаться здесь добровольно, было совершенно другим вопросом.

– Передайте это вашей королеве, – сказала Аллегра, не обращая внимания на мое замечание. – Я очень надеюсь, что она согласится на наше требование. По правде говоря, нам нужны новые поселенцы. У нас почти все связаны родственными узами. Это нехорошо для здоровья популяции.

– Действительно ли люди смогут вернуться, если захотят? – скептически спросила Скай. – Вы можете пообещать это нам?

И почему она говорила с ней таким тоном? Нам ведь позволили уйти. Мысль о неминуемой потере Кияна обожгла мой язык.

Филипп некоторое время молча смотрел на нас.

– Любой может приходить и уходить, как и когда пожелает. Мы были бы рады вновь стать частью волшебного сообщества. Несмотря на то что жители здесь – люди, наша империя принадлежит скорее волшебному миру, нежели миру людей.

Почему так? Из-за сонной воды или потому, что он и его жены были вампирами? Меня в принципе ничто из этого не волновало.

– Вы хотите место в Совете? – Скай продолжала упрямиться.

– Если они одобрят это, – как всегда любезно ответила Аллегра. – Однако мы не станем участвовать в военных столкновениях. Если это произойдет, мы снова закроем врата.

Мне это показалось весьма благоразумным, и я не знала, чему Элизьен или другие члены Совета могли бы возразить. Я хотела сказать что-то еще, но Кассиан положил руку мне на плечо.

– Люди, которые придут к нам, будут счастливы, – добавила Аллегра, и создалось ощущение, что ее реплика предназначалась для меня. Разве Киян не сказал ей, что я вернусь? Я представить себе не могла, что расстанусь с ним хотя бы на день. Даже прощаться с ним было страшно. Но мне придется это сделать. Я сжала посох Нангура покрепче.

– А теперь перейдем к посоху, – сообщил Филипп. – Мы не лишаем человека его имущества, пока он не осужден.

Дэмиан его не получит. Посох был моим билетом в будущее с Кияном. И я не собиралась торговаться с королем.

– Но мой сын умолял отдать его тебе. – Улыбка Филиппа потеплела. – Отнеси его королеве. Передай ей наши самые лучшие пожелания. Прими это как жест доброй воли.

Я выдохнула с облегчением и благодарностью. Киян не забыл о моей просьбе. Как я могла хоть на секунду в нем усомниться?

– Значит, договорились? – спросил Филипп. – Доставьте сообщение королеве. Как только подпишем договор, то отдадим вам Дэмиана.

Узнаю ли я когда-нибудь истинную причину того, почему врата когда-то были закрыты? Мне придется выяснить это, когда я сюда вернусь. Но сначала мне нужно было попрощаться с Кияном. Ничто в моей жизни не представлялось таким трудным.

– Ты могла бы остаться со мной, – прошептал Киян. – И стать моей королевой.

Эта мысль казалась очень заманчивой.

– Я люблю тебя, – сказала я. – Ты это знаешь, не так ли?

– Тогда оставайся. Не уходи. Мне страшно, что ты не вернешься. – Он сидел в своей постели. Его обнаженный торс был обтянут белыми повязками.

– Я вернусь, – пообещала я, погладив его по плечу. Он покорно кивнул, будто не верил в это, отчего прядь волос упала на его лицо.

– Я никогда тебя не забуду. Ни через сто, ни через двести лет.

Он закрыл глаза, но я все равно прочувствовала всю его боль.

То, что я причинила ему боль, разрывало мне сердце. Я покидала его и тем самым разбивала ему сердце.

– Это ненадолго. Всего несколько дней. Ты должен мне довериться. Я вернусь.

Почему он сомневался во мне? Неужели он думал, что я люблю его меньше, чем он меня?

Киян пристально на меня посмотрел.

– Когда ты выйдешь за врата, все будет иначе.

Я решительно покачала головой.

– Этого не случится.

Даже мысль о том, что я оставлю его на несколько часов, едва ли не убила меня. Я нуждалась в нем.

– Кассиану очень повезло.

Почему он заговорил о Кассиане? То, что мы чувствовали друг к другу, ни шло ни в какое сравнение с моими чувствами к Кассиану. Я взяла его за руки.

– Хотела бы я, чтобы ты пошел со мной. Тогда нам не пришлось бы расставаться. Мы могли бы вместе договориться с Элизьен, а затем вернуться назад.


– Я думал об этом, – прошептал он. – Мне бы хотелось увидеть твой мир.

– Что, если ты попросишь отца отпустить тебя? Мы все время были бы вместе. Нам ни на секунду не пришлось бы расставаться.

– Но я не думаю, что хочу жить на поверхности. – Киян показался мне столь же взбалмошным, как Кассиан. – Это мой мир.

– Ты мог бы просто попробовать, – предложила я, крепко сжимая его руки. – Хотя бы на пару дней.

На время, которое у нас оставалось. Разве он не понимал?

– Я не такой смелый, как ты, Элиза, – сообщил он, и моя уверенность ослабла. Кассиан пришел в мой мир, что почти уничтожило наши отношения. Но Киян был человеком. Если он постарается, мы сможем это сделать.

– Совсем ненадолго. Пока я не уничтожу печати. После мы вернемся обратно.

В Королевстве мои представления о любви изменились. Еще несколько недель назад поведение короля по отношению к семи своим женам казалось мне слишком вычурным, но теперь, когда я познала, насколько сильно можно любить, винить его за это было сложно.

– Мы уезжаем завтра утром, – сказала я скрепя сердце. – Мы уничтожим печати и передадим Большому Совету условия выдачи Дэмиана.

Но на его казни мне присутствовать было не обязательно. Эльфы сами с этим справятся. Мне не придется ждать, пока Священное дерево очнется от зимнего оцепенения. Я уничтожу печати и буду свободна. Тогда я напьюсь спящей воды и просплю шесть циклов, а когда проснусь, проведу следующие три года с Кияном. Как сильна будет моя любовь к нему, если уже спустя три недели мне кажется, что я умру без него?

Я обняла его, и он нежно поцеловал меня в губы. В комнату вошла Аллегра. Мне хотелось остаться с ним, но по ночам королева лично присматривала за сыном.

Поэтому я потащилась обратно в свою комнату. Даже думать не хотелось, как уйду от него завтра. Я задумчиво уставилась в потолок над своей кроватью. Скай подошла ко мне и приобняла одной рукой.

– Я не оставлю тебя здесь, – прошептала она. – Ты отправишься домой со мной. Я пообещала это твоей семье и Элизьен.

– Неужели нет иного способа уничтожить печати? – вяло поинтересовалась я. – Почему именно я должна это делать? Почему должна все бросать?

– Ты ничего не бросаешь, – поучала меня Скай. – Ты возвращаешься туда, где тебе место. Где находятся люди, которые любят тебя и нуждаются в тебе. Любовь Кияна никогда не станет такой сильной, как любовь Кассиана. Ты должна вспомнить о ней, она запрятана где-то глубоко внутри тебя.

Сейчас я ничего не чувствовала. Казалось, что паук плетет свою паутину в моей голове.

– Помнишь, как он играл роль Тристана и впервые поцеловал тебя? Мне бы очень хотелось при этом присутствовать, – тихо сказала Скай. – Он злился на тебя, потому что ты отправилась к Виборе в одиночку, но всегда будет благодарен за то, что ты не оставила его одного, когда его цапнула Мантикора. Все девочки нашей школы завидовали тебе, когда он пришел на наше представление, поверь мне. Во время постановки я полюбила Фрейзера, хотя никогда не признавалась в этом. А потом в Доме желаний Кассиан изменился, смог видеть. Он любит тебя, Элиза. Он искренне любит тебя.

Я с закрытыми глазами слушала ее, воспоминания проносились в моей голове, от которых в моем животе, казалось, запорхали бабочки. Мы столько всего пережили вместе. Нас столько всего объединяло.

На рассвете мы распростились с королем, который предоставил нам лошадей. Они должны были домчать нас до ворот, где, я надеялась, нас ждал Перикл. Я не могла дождаться отдать посох Элизьен. Тогда наконец все три печати окажутся в одном месте и мы сможем их уничтожить. Я посмотрела вверх, на окно Кияна. Смотрел ли он мне вслед? Там ничего не шевелилось, и он, в отличие от своих сестер, не вышел во двор. Когда Кира обняла меня, у нее в глазах блестели слезы. Я полюбила ее. В следующий раз мы целых три года проведем вместе.

– Ты не хочешь остаться? – спросила Юлиана.

Я покачала головой.

– Есть кое-что, что мне нужно сделать.

Дуня кивнула.

– Удивительно, насколько ты сильная, Элиза.

Что она имела в виду, говоря это? Я чувствовала себя очень слабой. Но мне нельзя было сдаваться. Я была в долгу у Кассиана.

Даже хорошо, что Кияна здесь не было. Я не смогла бы уйти, если бы он попросил меня остаться с ним. Кассиан с каменным лицом стоял в стороне. Ни единой эмоции не просматривалось на его лице. После возвращения из пещеры с источником мы и словом не обменялись друг с другом. Он не простит меня за то, что я выбрала Кияна. И не должен этого делать. Я была бессильна против своих чувств. Но какая-то часть меня хотела, чтобы он понял меня.



Королева обняла меня и обхватила мое лицо руками.

– Да пребудет с тобой любовь, дитя мое. – Ее глаза влажно мерцали. – Тебе придется проявить храбрость. Я бы хотела избавить вас с Кияном от этого.

– Я это сделаю. Увидимся через восемнадцать лет. – Я сквозь слезы улыбнулась. Мы не прощались навсегда. Я просто засну на несколько дней позже Кияна.

– Мы хотели для вас счастья, – заявил король, подводя меня к моему коню. – Не забывай об этом.

– Передай Кияну, что я вернусь как можно скорее, – попросила его. – Это не займет больше недели.

Король кивнул.

– Разумеется. Ты будешь ему сниться.

Конечно, буду. А он будет сниться мне. Мы и не заметим, как пройдет время.

Кассиан велел своей лошади ехать вперед. Я снова и снова оборачивалась, чтобы посмотреть, не пришел ли Киян, но он как сквозь землю провалился.

Мы молча ехали обратно по мощеной дороге, по которой приехали три недели назад. Фрейзер и Скай вели лошадей рядом с друг другом. Кассиан скакал впереди, а я замыкала наш небольшой строй. Нам не о чем было говорить. Я приняла решение и была рада, что он не пытался меня переубедить.