Кто я без тебя? Почему женщины чаще страдают депрессией и как находят себя

На этом месте, естественно, возникает вопрос: почему женщины ведут себя подобным образом? Почему они не могут подать голос, чтобы заявить о себе? Почему они уступают в тех ситуациях, в которых следует сопротивляться? Почему они не отстаивают свои интересы перед окружающими?





Все женщины трусихи?




«Самая важная для женщин тема – отношения. Я постоянно сталкиваюсь с тем, что это по-прежнему так, а к мужчинам применимо куда в меньшей степени. Их занимают другие проблемы, отношения с женщинами лишь одна из них. ‹…› Женщины, как правило, больше думают о мужчине, чем о самих себе: “Как найти подходящего партнера? Любит ли он меня на самом деле? Верен ли он мне?” Такие мысли чрезвычайно занимают женщин, они типичны для них. ‹…› Просто удивительно, как много женщины проецируют на мужчин. И как много они готовы сделать и от чего отказаться ради своего мужчины. Его потребности явно стоят для них на первом месте. Даже по-настоящему сильные женщины в какой-то момент внезапно решают, что нет ничего такого в том, чтобы подстроиться под него, под его карьеру и под то, что для него важно. Их словно подменяют».

«На свете столько молодых женщин, которые стремятся жить активной и полнокровной жизнью. Однако их собственная смелость пугает их – прежде всего тогда, когда речь заходит об интенсивных близких отношениях с партнером-мужчиной. Тогда в игру вступают традиции и унаследованные из прошлого общественные модели, которые предписывают женщине пассивную роль. И многие женщины больше не осмеливаются сойти с этой протоптанной дорожки. Особенно если мужчина страдает из-за этого, а они не хотят подставить под удар их отношения».



В обеих цитатах мы не находим ни слова похвалы в адрес женщин. Напротив, в этих высказываниях звучит суровая критика слабых женщин, которые, по-видимому, так ничему и не научились. Они по-прежнему подчиняются мужу и по-прежнему ставят отношения на первое место. Женщины по-прежнему ведут себя в соответствии с традиционным образцом, считая карьеру партнера более важной, чем свою собственную. Авторов столь критичных высказываний о женщинах следует знать по имени: первая цитата принадлежит психоаналитику Эве Егги, вторая – профессору педагогики[5] Клаусу Хуррельману. Журналистка Баша Мика приводит оба высказывания в своей книге «Женское малодушие» (Die Feigheit der Frauen). Как она указывает в предисловии, идея написать об этом возникла у нее из-за того, что она неоднократно встречала женщин, получивших хорошее образование и сделавших успешную карьеру, которые в какой-то момент жизни возвращались к старому ролевому шаблону и жертвовали профессиональной самореализацией во имя отношений и семьи. В июне 2011 г. Мика сказала в интервью журналу Stern: «Женщины принимают неверные решения, они принимают их не ради собственного блага, а во имя отношений. Студентками они блистают, получая хорошие оценки, но не придерживаются своего жизненного плана столь же последовательно, как мужчины. В результате они в большей степени поддерживают развитие партнера, чем свое собственное. ‹…› Многие женщины сегодня следуют консервативной модели поведения, которой они уже давно не обязаны соответствовать».

Ознакомившись с этим мнением, женщина может сделать для себя лишь один вывод: ее желание отношений, ее внимание к другим людям – неправильно. Ее приоритеты – неправильны. Неправильна она сама! Если она относится к связям с другими людьми серьезнее, чем, например, к собственной карьере, значит, она «малодушная» и «слабая». Кроме того, она подчиняется традиционным ролевым образцам, пропускает окружающих вперед и скромно занимает место в последнем ряду. И наконец, она любит слишком сильно и слишком редко пытается пробиться вперед.

Женщины – слабый пол! В качестве примера для подражания автор противопоставляет им мужчин – они-де самодостаточны, не зависимы от отношений и куда меньше переживают из-за того, что в этих отношениях что-то не так. Складывается впечатление, что эмансипация и феминизм ничего не изменили. Женщины по-прежнему несамодостаточны и зависимы, по-прежнему не используют свои сильные стороны, по-прежнему приспосабливаются и подчиняются. Шумный многоголосый хор сурово обличает женщин и осуждает их поведение.

Женщины слышат этот хор и верят в то, что он им внушает. Ведь и сами они думают, что сильны и самостоятельны лишь тогда, когда ощущают себя самодостаточными и независимыми и не испытывают слишком сильной эмоциональной зависимости от окружающих. Еще они думают, что их ориентация на потребности других – это слабость и патология. Поэтому женщины делают все, чтобы идти по жизни так же самодостаточно и независимо, как и мужчины. Если же это становится им не под силу, если оказывается, что отношения все-таки важнее для них, чем новая ступень в карьере, если они следуют за своим партнером в другой город и ради этого уходят с работы или – приведем более безобидный пример – если они предпочитают провести вечер дома с партнером, а не пойти на йогу, то они, с одной стороны, чувствуют, что им так лучше, а с другой – мучаются угрызениями совести. Ведь эмансипированная женщина не должна поступаться своими собственными интересами и уж тем более не имеет права быть эмоционально зависимой.

Супружеская пара приходит на семейную терапию. Причина: ей кажется, что он ее не любит, а он не знает, чего еще от него ждут. Уже на первом сеансе она сразу берет вину за проблемы в отношениях на себя. Она описывает свои перепады настроения и связывает их с гормональными изменениями в ходе менструального цикла. В депрессивной фазе она такая прилипчивая, такая капризная, такая жалкая. А это же так «глупо», говорит она. «Ведь нельзя так цепляться за человека», – произносит она с совершенно потерянным видом.

Она убеждена: «Я не имею права столь сильно стремиться к близости, я не имею права быть настолько зависимой». Она борется со своей потребностью в сердечных отношениях, так как находит ее неуместной. Эмансипированная женщина не имеет права испытывать такую потребность. Вот она и думает, что с ней что-то глубоко не так. Она с готовностью возлагает на себя ответственность за кризис в браке. Ее невозмутимый, всегда спокойный и благоразумный супруг восхищает ее. Ей кажется нормальным, что он не может удовлетворить ее потребности в более тесной близости.



Самореализация и самодостаточность считаются в нашем обществе важными, если не самыми главными, целями развития. Душевно стабильный и здоровый человек – это человек автономный. Уметь справляться с жизненными проблемами, не завися от окружающих, – вот что характеризует зрелого, взрослого человека. Потребность в близости моментально расценивается как нездоровая зависимость. Женщины знают это. Они как-никак живут в этом обществе и состоят в отношениях, отмеченных императивом самодостаточности. И поэтому они тоже убеждены в том, что лучше не нуждаться в близости и привязанности слишком сильно. По этой причине они тратят много сил на то, чтобы тоже стать самодостаточными и независимыми, – и пытаются игнорировать или подавлять свои подлинные потребности. В отдаленной перспективе за эти попытки им приходится дорого платить.

Пример 42-летней женщины-юриста очень хорошо иллюстрирует этот типично женский эмоциональный конфликт: последние десять лет она энергично поддерживала мужа в его карьере. Она безропотно приняла тот факт, что на выходных и в отпуске ему нужно время на работу над диссертацией. Естественно, она всегда была готова его выслушать, когда он рассказывал ей о проблемах на работе. Она смирилась с тем, что ему почти не удавалось выкроить время на нее и на их четверых детей. Она даже радовалась, когда он с признательностью говорил знакомым, что все в семье держится на ней и что она совсем в нем не нуждается. Но когда диссертация мужа была закончена, а его положение на работе укрепилось, она впала в депрессию. На протяжении многих лет она выдерживала недостаток близости и внимания, но теперь это стало невыносимым. Она чувствовала себя бесконечно одинокой – и в то же время осуждала себя за претензии к партнеру. В своем душевном расстройстве она винила лишь одну себя.



Бесспорно, слишком большая зависимость может препятствовать развитию здорового «я». И абсолютно точно существуют люди, у которых вследствие негативного раннего детского опыта развивается сильный страх потери и формируется зависимая структура личности. Однако напрашиваются вопросы:

● Насколько допустимо подозревать зависимость у всех женщин скопом под предлогом того, что они придают отношениям большое значение?

● Насколько допустимо диагностировать у женщин дефицит самодостаточности и независимости из-за того, что они чувствуют себя несчастными в отношениях с важными для себя людьми?

● Не слишком ли мы упрощаем себе задачу, когда обвиняем женщин в том, что их ожидания от отношений слишком высоки и, следовательно, неизбежно будут обмануты?





«Если бы только ты мог(ла) измениться!»





Как девочки становятся зависимыми, а мальчики самодостаточными


Если учесть тот опыт, с которым сталкиваются в отношениях с партнером женщины, страдающие от депрессии, то возникают две мысли.

Первая могла бы звучать так: женщинам следует измениться. Им стоило бы ослабить сосредоточенность на отношениях и потребность в тесных связях, снизить ожидания от окружающих, укрепить самостоятельность и независимость. Вторую можно сформулировать иначе: мужчинам следует измениться. Если бы они лучше умели слушать и создавать эмоциональные связи и были более чуткими, то могли бы стать для своих жен такими спутниками жизни, как те мечтают. Тогда отношения приносили бы женщинам больше радости, их потребности учитывались и удовлетворялись и, возможно, женщины реже бы впадали в депрессию.

Оба этих вывода по-своему справедливы. Безусловно, женщинам, страдающим от депрессии, не хватает самодостаточности. Безусловно, женщины только выиграли бы, попрощайся они с некоторыми ожиданиями от других людей. И безусловно, у мужчин нередко отсутствует столь важная способность внимать потребностям партнерши. Однако добиться всех этих перемен совсем непросто. Для того чтобы мужчины и женщины смогли приблизиться к указанному идеалу, сначала должно быть выполнено одно условие: и тем, и другим нужно получить более глубокое понимание как самих себя, так и представителей противоположного пола. Необходимо разобраться, как женщина становится женщиной, а мужчина – мужчиной. Лишь с опорой на эти знания станут возможны устойчивые изменения.

Что мы имеем в виду? Что кардинальные сдвиги к лучшему произойдут, только если женщины узнают, как сформировалась их ориентация на отношения, и поймут, что это качество не является для них врожденным. Не менее важно и представление о том, что в мужчин в каком-то смысле «закладывают» те качества, от которых женщины часто страдают в отношениях в паре: отстраненность, неразговорчивость, отсутствие, на первый взгляд, эмпатии. Разумеется, эти сведения в первую очередь полезны женщинам, страдающим от депрессии, и их партнерам, но могут пригодиться и тем парам, которых не затронуло это заболевание.

Если посмотреть на развитие и жизнь женщин и мужчин без предубеждения и идеологических шор, то оказывается, что проблемы в отношениях, которые при определенных условиях могут вызывать депрессию у женщин, лишь на первый взгляд сводятся к «холодности» и «бесчувственности» мужчин или к «несамодостаточности» и «зависимости» женщин. На самом же деле представители обоих полов находятся в одной лодке, вот только плавание в этой лодке оказывается для женщин более опасным, чем для мужчин.





Потому что я девочка





Ответы на вопросы о том, откуда берется направленность женщин на отношения и почему мужчинам в паре бывает так трудно удовлетворить потребности спутницы жизни, можно найти в гендерной психологии развития. И этими ответами нельзя пренебрегать при исследовании женской депрессии.

Связь с другими людьми имеет для женщин огромное значение и изначально важнее для них, чем самодостаточность. Хорошие, конструктивные отношения с окружающими – фундаментальная характеристика женской идентичности. Женщины охотно и не задумываясь обращают внимание на других людей: как у них дела, что им нужно, что можно для них сделать? Они сопереживают и сочувствуют. Их самооценка основывается на способности завязывать и поддерживать отношения. Когда им это удается, они находятся в мире с самими собой. Женщины стремятся не просто иметь хороший контакт с окружающими, но и активно участвовать в их развитии, будь то их дети, партнеры или друзья. Женщины заинтересованы в отношениях, в которых они сами могут расти и которые при этом идут на пользу и второму участнику. Словом, возможность проживать новый опыт вместе с другими людьми является центральной потребностью женщин.

Если эта потребность остается неудовлетворенной и женщинам приходится снова и снова сталкиваться с тем, что, несмотря на их отчаянные усилия, значимые для них отношения терпят крах, складываются неудачно или не складываются вовсе, это вызывает глубокое чувство потери. А если этой потере сопутствует очень конкретная интерпретация, то самооценка таких женщин страдает еще больше. В таких ситуациях им кажется, что жизнь утратила смысл, что без другого они не имеют никакой ценности. «Кто я без тебя?» В крайних случаях у женщины на этот вопрос есть лишь один ответ: «Никто». Утрата или отсутствие отношений – важнейший катализатор женской депрессии.

Как правило, такие женщины не встречают понимания в своем горе (нередко они и сами себя не понимают), никто не спешит их утешить, а главное, поддержать в том, что их стремление к отношениям важно и нормально. Наоборот, зачастую их поведение интерпретируют как «зависимость» и «несамостоятельность», в результате чего они начинают подозревать, что сами виноваты в сложившейся ситуации. Если бы они не были такими зависимыми, такими привязчивыми и беспомощными, то чувствовали бы себя лучше. У страдающей от депрессии женщины невольно возникает вопрос: не является ли ее «социальная жилка» изъяном, который мешает ей развить самостоятельность? Ей кажется, что она что-то делает не так; нет, что она сама устроена как-то не так. Будь она жестче, эгоистичнее, напористее или безразличнее к окружающим, она бы не впала в депрессию.

29-летняя женщина пребывает в отчаянии после распада третьих в ее жизни отношений. Ее терзают вопросы: «Что я сделала не так?», «Что со мной не так, что со мной все хотят расстаться?». Она уверена, что если отношения разваливаются, то это ее вина. Она слишком цеплялась за партнера, слишком многого требовала, недостаточно откликалась на его потребности? Она даже не задумывается о роли другой стороны и о поведении всех трех мужчин. Лишь много сеансов психотерапии спустя она замечает сходство трех бывших партнеров: все они по-прежнему были привязаны к своей бывшей девушке, еще не проработали прежние отношения и не освободились от них эмоционально.



Женщины часто чересчур легко соглашаются с ярлыком «зависимой и несамодостаточной». Связано это с тем, что они очень плохо себя знают. Примечательные результаты исследований в области психологии развития показывают, что уже в детстве между девочками и мальчиками наблюдаются отчетливые различия, а значит, тот факт, что отношения играют для женщин такую важную роль, не может быть вызван неким психологическим дефектом.

● Уже в дошкольном возрасте девочки с большим сочувствием, чем мальчики, реагируют на грустные рассказы и картинки.

● Девочки охотнее, чем мальчики, делятся с другими.

● Девочки младшего школьного возраста больше, чем мальчики, заботятся о больных детях.

● Уже в детском саду девочки играют в более личные игры, а мальчики предпочитают соревнования.

● Мальчики склонны перебивать других. Они меньше, чем девочки, обращают внимание на то, чего хотят другие. Они угрожают другим, чтобы отстоять свои интересы. Группы девочек, наоборот, стремятся договориться между собой и следят за тем, чтобы интересы каждого из участников группы не были ущемлены.

● Девочки больше говорят друг с другом о своих чувствах, делятся «секретами».

● 11-летние девочки проявляют больше эмпатии, чем мальчики, и больше размышляют о самих себе и о других людях.

● Девочки больше, чем мальчики, стремятся к созданию и поддержанию прочных дружеских отношений.

● В возрасте от трех до пяти лет дети узнают, что они могут влиять на других людей. Девочки распоряжаются этим открытием совсем не так, как мальчики: девочки делают предложения, а мальчики дают прямые указания. Это значит, что мальчики рано начинают использовать стратегии, цель которых – занять в отношениях доминирующую роль и защититься от влияния извне. Когда затем в переходном возрасте юноши и девушки общаются в смешанных группах, юноши, умеющие отвергать чужое влияние, сталкиваются с девушками, которые научились считаться с окружающими и ценить взаимность.

● В отличие от мальчиков, которые в основном концентрируются лишь на собственных интересах и с трудом могут «поставить себя на чужое место», девочки беспокоятся о том, какое влияние их чувства и желания оказывают на окружающих. Они воспринимают отношения осознанно. В одном лонгитюдном исследовании, посвященном переживаниям девочек-подростков, американские психологи Кэрол Гиллиган и Лин Браун провели интервью с девушкой по имени Дженнифер, внутренний конфликт которой очень хорошо иллюстрирует, как проявляется у девочек эта «осознанность отношений»: «Дженнифер рассказывает о том, как она отреагировала, когда в детском лагере одна не очень популярная девочка спросила ее на людях, дружит ли она с ней. У Дженнифер уже была подруга, и ей не хотелось ее расстраивать, но в то же время она не хотела поставить в неловкую ситуацию девочку, задавшую ей вопрос. “Я не знала, как быть: если я скажу ей, что дружу с ней, то обидится моя лучшая подруга, а если скажу, что нет, тогда она расстроится и останется совсем одна. ‹…› Я решила, что скажу ей, что мы друзья, а потом все объясню (моей лучшей подруге). Так будет лучше всего. Тогда и этой девочке будет приятно, а потом и другой, когда я снова вернусь к ней, тоже не будет обидно. Думаю, так было лучше всего… Я бы не хотела, чтобы кто-нибудь расстроился из-за меня, на меня бы это всю жизнь давило… я бы хотела, чтобы другие люди хорошо ко мне относились, даже если они мне не нравятся”».

● Уже в три года девочки значительно меньше, чем мальчики, склонны конкурировать со сверстниками. Таковы результаты исследования, в рамках которого изучалось соревновательное поведение более 1000 детей и подростков от 3 до 18 лет. В зависимости от возраста участники должны были либо решать задачи по арифметике, либо бежать эстафету, а в случае выигрыша могли получить за это деньги. В ходе эксперимента у них был выбор, хотят ли они побороться за призовое место со сверстниками, чтобы увеличить сумму возможного выигрыша. В среднем около 40 % мальчиков и лишь 19 % девочек отдали предпочтение варианту с соревнованием. Во всех возрастных группах разрыв между мальчиками и девочками составил порядка 15–20 процентных пунктов. Причем независимо от того, соревновались ли дети друг с другом в смешанных группах или в однополых.

Почему уже в детстве мальчики и девочки ведут себя настолько по-разному? Психологи объясняют это тем, что перед теми и другими стоят разные задачи развития. Здесь прежде всего играет роль разный опыт отношений между матерью и ребенком. Все дети изначально находятся в тесной симбиотической связи с матерью. Однако по мере взросления девочки и мальчики сталкиваются с разными требованиями: перед сыновьями стоит вызов разорвать слияние с матерью и идентифицироваться с отцом или отцовской фигурой (см. подробнее в следующем разделе).

Девочкам же не приходится разлучаться с матерью, чтобы обрести половую идентичность. Они могут оставаться «в отношениях». В то время как сыновьям приходится отказываться от близости и тесной связи с матерью, девочкам не требуется проходить этот трудный этап, по крайней мере не настолько рано и радикально. Самосознание у девочек не зависит от успешной сепарации от матери и выстраивается на фоне привязанности к ней.

Эта разница в задачах социализации сказывается и на родительском подходе к воспитанию ребенка. Родители по-разному реагируют на поведение сыновей и дочерей. В целом они пресекают у мальчиков проявления потребности в привязанности, поощряя в них желание вести себя независимо, а девочкам разрешают стремиться к близости и защите. Девочек чаще, чем мальчиков, призывают ставить себя на место других людей. И отцы, и матери обращают внимание своих дочерей (и в меньшей степени – сыновей) на то, что испытывают другие люди в тех или иных ситуациях и объясняют им значение чувств. Это приводит к тому, что у мальчиков и девочек развиваются разные качества: мальчики демонстрируют независимость, любознательность, тягу к открытиям и достижениям. Девочки проявляют заботу, чуткость и ответственность. Или, иначе говоря, у девочек формируется «я в отношениях», а у мальчиков – «самодостаточное я». Для развития идентичности девочек правильно и важно «находиться в отношениях»; для мальчиков независимость и самостоятельность – необходимые элементы их становления как мужчин.





Заботиться и устанавливать связи


В дополнение к гипотезе, предложенной психологией развития, американский психолог Шелли Тейлор, опираясь на теорию эволюции, несколько лет назад предложила иное объяснение того, почему отношения играют для женщин столь большую роль. По ее мнению, ориентация представительниц женского пола на отношения имеет также эволюционные корни. Как установила Тейлор, мужчины и женщины по-разному реагируют на стресс. В то время как сильный пол демонстрирует хорошо известный ученым паттерн «бей или беги», женщины иначе справляются со стрессовыми ситуациями. Приняв во внимание критику в адрес предыдущих исследователей стресса за то, что они описывали в основном поведение мужчин, Шелли с коллегами повторно проанализировали данные, собранные за последние 30 лет, и пришли к выводу: самки (как человека, так и животных) отвечают на стресс в чем-то совершенно иначе, нежели самцы. В опасных или напряженных ситуациях у существ женского пола наблюдается не реакция «бей или беги», а поведение, которое Тейлор обозначила как «заботься и дружи» (англ. tend and befriend). Если они чувствуют опасность или нападение, то в первую очередь инстинктивно думают не о том, чтобы бежать или бороться. Попав под давление, они усиленно заботятся (tend) о своем потомстве и стремятся к контакту и близости (befriend) с другими участниками своей группы. Так, например, одно из исследований показало, что после тяжелого дня женщины особенно активно занимаются со своими детьми. Данный поведенческий шаблон также наблюдался и в экспериментах на крысах: самки, которых на короткое время разлучали с потомством, принимались заботиться о нем с особым рвением, как только их возвращали в гнездо.

Ни у мужчин, ни у самцов животных стратегию «заботься и дружи» обнаружить не удалось. Когда самцы оказываются в стрессовой ситуации, они либо сражаются, либо сбегают. Эмоциональный контакт между мужчинами встречается довольно редко. Мужчины, как правило, не поддерживают стабильные социальные связи с друзьями, которые могли бы подстраховать их в случае душевного ЧП. Разумеется, женщины тоже владеют мужскими методами борьбы со стрессом, но они применяют их реже и лишь тогда, когда стратегии «заботься и дружи» оказалось недостаточно.

Впечатляющий пример того, как по-разному мужчины и женщины реагируют на стресс, представлен в замечательном фильме «Меланхолия» (Melancholia) режиссера Ларса фон Триера (который сам страдает от депрессии, как, впрочем, и исполнительница главной роли Кирстен Данст). На первый взгляд речь там идет о конце света: планета Меланхолия сталкивается с Землей, обрекая человечество на гибель. Но на самом деле главная тема картины – это отношения между двумя сестрами: страдающей от тяжелой депрессии Жюстин и жизнерадостной и практичной Клэр. Фильм начинается со свадьбы Жюстин, однако ее недолгий брак заканчивается уже в день бракосочетания. В ходе церемонии она все глубже погружается в депрессию и видит, что жизнь с мужем не спасет ее от отчаяния. Тот совсем ее не понимает, не способен посочувствовать ее состоянию и реагирует на него с нарастающим раздражением (как это происходит и в реальной жизни со многими мужчинами, когда они сталкиваются с депрессивным заболеванием своей спутницы жизни). Клэр же выглядит счастливой в браке с Джоном, вместе с которым воспитывает сына. Несмотря на приближение планеты, Джон верит в науку и полон оптимизма, и поначалу ему удается увлечь своим энтузиазмом жену и ребенка. Они думают, что Меланхолия пролетит рядом с Землей, и предвкушают захватывающее зрелище. А Жюстин осознает надвигающуюся катастрофу – и принимает ее. Это тоже типичная особенность людей, страдающих от депрессии: им не свойственно заниматься самообманом. Наоборот, они обладают ясным ощущением реальности, которое не позволяет им приукрашивать ее, глядя сквозь розовые очки. Когда становится ясно, что Меланхолия уничтожит Землю, Джон предпринимает побег. Он совершает самоубийство, оставляя семью на произвол судьбы. Клэр тоже пытается было бежать вместе с сыном, но вскоре признает, что этот план обречен. Она возвращается к сестре, и обе женщины готовятся к катаклизму. Жюстин строит что-то вроде вигвама, волшебный шалаш, в котором – как она говорит племяннику, чтобы его успокоить, – с ними ничего не может случиться. В финале все трое сидят в символическом убежище, взявшись за руки, и встречают конец своей жизни и конец света все вместе, объединенные общей бедой.

Все мужчины в этом фильме используют стратегию «беги». Свежеиспеченный супруг Жюстин вскоре после заключения брака спасается бегством, так как боится ее депрессии и не хочет иметь с ней дела. Ее отец, участия и внимания которого она пытается добиться во время свадебной церемонии, тоже исчезает (подобно тому, кстати, как отец из сказки про Румпельштильцхена оставляет дочь в беде). И наконец Джон, муж Клэр, который предпочитает покончить с собой и бросить семью справляться как знают. А обе женщины заботятся друг о друге и о ребенке, демонстрируя прекрасный пример стратегии «заботься и дружи». Как написал в своем отзыве на фильм рецензент газеты Süddeutsche Zeitung, «если в этом фильме и идет речь о любви, то о любви двух сестер».





Изгнание из рая (привязанности)


Таким образом, заботиться о других и устанавливать связи свойственно женской природе. И пока девочка еще маленькая, это не создает ей никаких проблем. Она может быть такой, какая она есть. Она может интересоваться окружающими, волноваться о них, быть чуткой, великодушной и общительной. И в большинстве случаев она находит то окружение, в котором может чувствовать себя комфортно и дать своим специфически женским качествам раскрываться и развиваться. Однако затем происходит перелом: девочку изгоняют из этого рая. По времени это «изгнание» приходится на начало полового созревания.

Когда детство заканчивается и девочки начинают медленно превращаться в молодых женщин, они с раздражением обнаруживают, что мальчики ведут себя иначе и тем самым получают больше признания. Девушки не могут закрывать глаза на это шокирующее открытие: похоже, что мужское поведение выше ценится в обществе, чем женское.

Это осознание потрясает девочек, потому что оно отнимает у них уверенность в том, что они думают и ведут себя правильно. Прежде они предполагали, что это так, но теперь им все чаще и чаще приходится замечать, что прежние правила игры изменились. И последствия этого очень серьезны: девушки теряют психологическую стабильность и безопасность личности. Их прежнее представление о себе пошатнулось.

Исследования в области психологии развития с пугающей однозначностью показывают, что переходный возраст представляет собой поворотный момент в жизни девочек-подростков. В то время как в детстве психические нарушения чаще наблюдаются у мальчиков – они проявляются в виде гиперактивности, поведенческих расстройств, речевых нарушений, – в подростковом возрасте ситуация меняется в ущерб девочкам. Психологические проблемы у мальчиков отступают, а у девочек-подростков все чаще встречаются депрессии и расстройства пищевого поведения. Эта перемена наблюдается примерно в 11–12 лет. До этого возраста мы не видим никаких отличий в самооценке мальчиков и девочек: и те и другие в равной мере довольны собой и миром, радуются жизни и уверены в себе. Но чем ближе подходит пубертат, тем шире становится пропасть между полами.