Кровь данов

«Бывших рабов не бывает», – подумал он.

– Будешь приглядываться? – спросил Череп, похлопав себя по бедру.

– И приглядывать тоже, – серьезно ответил Бык, кивнув головой.

– Против имперцев с нами пойдешь?

– Нет, – мигом ответил Бык.

Об этом Рокон с Гимтаром ему наказали особо.

– И зачем ты тогда нам нужен, такой красивый? – сплюнул наземь Плак.

– Против имперцев не пойду, – повторил Тарх. – С Империей у нас вроде как мир. И совсем скоро пограничные сотни пойдут через Долину к вам в гости. Уже сговорено.

Коска Копон по прозвищу Череп и Плак внимали вестнику.

– А вот против ублюдков-скайдов – пойду! – Бык расправил свои широченные плечи и положил руку на рукоять меча. – Как перезимовать в горах, подскажу. И главное, приведу по весне в наши земли, к алайнам. Приведу так, чтоб не заплутали. Приведу так, чтобы обошлось без крови меж вами.

– И что мы у твоих алайнов делать будем? – проворчал Плак.

– О том после поговорим. – Коска принял решение и оборвал пересуды. Он ткнул пальцем в сторону Быка и веско произнес: – Мне не прекословить. Говорить по делу. Моих людей не трогать, не подбивать на сторону. Усек?

– Усек, – кивнул Тарх и поднял руки вверх, улыбаясь.

– Когда шахты брать будем, сидишь в сторонке, в кулачок поплевываешь, – продолжил Коска.

– Так вы что, шахты еще не взяли? – вырвалось у Тарха.

«Это плохо. Плохо. Что же мешкают? Неужели ошибся я с этим Черепом?»

Плак набычился, собираясь вступить в перепалку.

– Остынь, – бросил ему Копон. – Те укрепились. Рабов под землю загнали. Думали мы, как ловчее взять шахты, чтобы людей лишних не положить… – Коска оборвал сам себя и неожиданно спросил: – Обедал?

– Нет, – удивился Бык.

– Идем, сам все увидишь, – решительно повернулся Копон. Одному из сопровождающих он приказал: – Возьми поклажу. Отнеси ко мне. Теперь он с нами.



Сидя на камне, Тарх ел густую кашу из полбы с редкими кусками мяса. Серый хлеб и каменный овечий сыр – вот и весь обед. Впрочем, Тарх не жаловался – лопал так, что за ушами трещало.

– Видишь, – показал ему рукой Плак, – эти песьи дети прознали, что мы Старый пост взяли. Рабов под землю загнали, ворота заперли. А сами стену эту нагородили и ждут за ней.

– И лучники там есть, – добавил Коска.

– У скайдов – лучники? – удивился Бык. – Отродясь такого не было.

– Значит, из имперцев, – пожал плечами Череп.

Тарх покивал, присматриваясь. Массивные казармы и бараки, как и Пост, – старой постройки, времен прежней империи. Приземистые, из гладких огромных блоков, они жались друг к другу у горного склона, похожего на гигантский кусок сыра, так он был изрыт. Самые старые – и самые большие шахты – разрабатывали с незапамятных времен, еще при Старой Империи. Входы в эти первые шахты обрамляли по краю каменные блоки, сложенные аркой. Нынче так не делали.

– Видишь, в старые входы ворота навешены? – показал пальцем Плак.

Бык оторвал зубами кусок черствого хлеба и кивнул.

– Выработка давным-давно истощилась, а прежние хозяева целые залы в скале в свое время выдолбили. Даже воздуховоды, говорят, умудрились проделать в горе!

– Кто говорит? – осилив наконец краюху, спросил Бык.

– Есть у нас те, кого с шахт в Колодец пригнали, – пояснил здоровяк. Череп удалился обратно в Старый пост. Оставлять вчерашних рабов надолго без пригляда эти двое не решались. – Имперцы завалили проходы вглубь горы, а в залах у поверхности что-то вроде складов соорудили. Для того и ворота навесили. А сейчас, как буча началась, эти дикари, – Плак покосился на горца, – наших из рудников всех вывели и туда загнали.

– Почему не в бараки? – удивился Бык, разглядывая массивные здания с толстенными стенами. – Окна там – одно название, двери маленькие, железом окованные. Не проще рабов в бараках держать?

Плак крякнул и ударил себя ладонью по колену.

– Эти скоты удумали их живьем спалить, если что не так пойдет. Хламья горючего в подземных залах хватает, а они – видишь? – сучьи потроха, бочки с маслом у ворот поставили!

Бык присмотрелся. У ворот высились знакомые бочонки, а деревянные створки – Тарх только сейчас это понял – были измазаны черно-зеленым каменным маслом.

– Кто ж до такого додумался? – удивился Бык. – Людей живьем жечь.

– Мы же не люди, – Плак сжал руки. – Говорящие лопаты, кирки и черпаки. Таких можно и пожечь. Разве не знаешь, что скайды с увечными делали?


Бык молча провел себе большим пальцем по шее.

– Если бы, – хмыкнул Плак. – Это врагу можно глотку перехватить. А наших, кто ногу подломил или заболел серьезно, в масло окунали с головой, подальше от Колодца отволакивали и поджигали. Скайды по вечерам любят забавляться, как темно становится. Раб бегает, горит, орет. А они, ублюдки, стоят, смотрят и гогочут.

Бык слушал молча.

– А ты заладил – чего мы шахты не взяли… – поднялся с камня Плак. – Какого косого клибба нам те шахты сдались? Нам люди нужны, новые воины!

Бык покосился на бараки и казармы. Между строениями возвышались наспех возведенные стены из камней. Вечерело, и защитники зажигали светильники. Судя по огням, их было немало.

– И откуда там столько имперцев? – спросил Бык, ступая следом за здоровяком.

– Из Старого поста в свое время сдернули. Там половина скайдов, половина имперских. Ждут-пождут нас, суки.

– Что делать думаете? Так и будете со стороны любоваться? Голуби у имперцев быстро летают. Пограничные сотни если еще не выступили, то вот-вот выйдут.

– На рассвете все увидишь, – буркнул Плак. – Вовремя ты подоспел, к самой потехе.

Бык покивал. Эта новость его обрадовала.

– Только ты все равно не дерешься. Сам сказал. Вот и сиди в сторонке, любуйся да под горячую руку не лезь. Здесь все знают: мне под горячую руку лезть нельзя.



Сидеть в стороне, позади от атакующих, для Тарха было не внове. Прошли те веселые деньки беззаботной юности, когда он несся на врагов во главе орущих соплеменников. Драться Тарх умел и любил, но Рокон в бою придерживал его при себе. Досидеть на месте до конца сражения, так и не приняв в нем участия, Бык не мог. Это выше его сил. Поэтому друг искусно и вовремя посылал Тарха с его головорезами туда, где они наиболее нужны. Тарх обходил неприятеля и бил там, где не ждали. Впрочем, иногда приходилось и своим помогать, затыкать бреши – места прорывов. Так их обучили Эндир с Гимтаром. Недаром Законник столько дней провел в библиотеке в далеком Атриане, изучая по книгам искусство войны.

Подумав об Атриане, Тарх невольно вспомнил малыша Оли и немного взгрустнул. Даже начало сражения не удержало его от мыслей о наследнике. Какое ему дело до войны бывших рабов против надсмотрщиков? Это чужая война. Его она не трогала.

«Как там наш Правый поживает? Что с ним? Скучает по брату? Как Остах, справляется ли? Добрался тихоня Оли до библиотеки, в которую так мечтал попасть?..»

– Сидишь? – раздалось сбоку.

Бык вынырнул из омута мыслей и покосился на Плака. Тот облачился в доспехи Дорожной стражи из грубой кожи с редкими железными бляхами на груди и плечах. Многие вокруг щеголяли в защите дорожников. Здоровяк слегка покачивался от переполняющей его силы. Рвался в бой.

– Думал, ты в первой волне пойдешь, дорожников отыгрывать, – заметил Бык.

Он посмотрел на поле боя, где ряженые рабы, притворяясь Дорожной стражей, слаженно отступали в сторону бараков. Где-то там прятался Коска Копон, раздающий команды. За это время Череп неплохо сумел сбить отряд, и вчерашние рабы держались слаженно и походили на имперцев. Сам Тарх поверил бы, что перед ним дорожники. Впрочем, видеть Дорожную стражу в деле ему не доводилось.

Орущая толпа рабов-оборванцев, вооруженная чем попало, накидывалась на лжедорожников, кидая камни и дротики, потрясая ножами и отскакивая назад. В предрассветной хмари видно было плохо. На чем и строился расчет.

– В таком хитром деле нельзя мне первым идти, – засопел Плак. – Дурею я. Попру буром на сволочей, все представление испорчу.

Тарх понятливо хмыкнул.

Отступающие приближались все ближе и ближе к зданиям бараков, объединенных общей стеной в подобие крепости.

– Поверят? Или нет? – стараясь казаться равнодушным, спросил Тарх, встав с камня во весь рост и вглядываясь в даль. Плака рядом потряхивало, и он рыл ногами землю, как разгоряченный жеребец.

Не поверили. Или у защитников нашелся толковый командир, или успели что-то вызнать. А может, просто струсили. Отражаясь от склона, пропел зычный звук рога, и с крыш зданий по лжедорожникам ударили стрелы. Плак зарычал, жилы на шее вздулись, и он бросился вперед. И тут же был откинут назад Тархом, который схватил его за плечи. Плак, обнаживший тесак, мгновенно развернулся, пригнулся к земле и напружинил ноги. И наткнулся на спокойный внимательный взгляд Быка.

– Не я враг. Туда смотри, – кивнул он в сторону боя.

Он все больше и больше чувствовал себя в шкуре Рокона, который до последнего умел не поддаться горячке боя и сохранить хладнокровие.

Равнодушный тон отрезвил здоровяка. Он развернулся к полю боя. Из-за стен в нападающих по-прежнему летели стрелы. Но лжедорожники уже повернулись, выставив щиты. Кое-кто принялся метать дротики. Куда? Из-за стен врагов не разглядеть, а до лучников на крышах не докинуть.

Вдруг в теряющей власть ночи, в синем полумраке, распустились один за другим огненные цветки. Защитники подожгли ворота старых шахт с запертыми рабами. Огонь крепко уцепился за подножие створок и резво побежал вверх. Языки пламени мигом ухватились за высохшую старую древесину, обильно политую маслом. Тарх насчитал шесть подожженных врат. Один за другим вспыхнули свечкой бочонки с маслом, и горящие ручьи потекли вниз по склону. Бараки и казармы осветились как днем, подсветив обороняющихся. Плак зарычал, и Бык увидел, как его глаза наполняются кровью.

– Стой! – хлопнул его по плечу Тарх, зацепив ладонью железную пластину. – Смотри туда. – Бык показал рукой налево, где редкий, чахлый перелесок подходил к рудничным отвалам. Местность для атаки гиблая – вязкие горы пустой породы, простреливаемые насквозь. Однако сейчас, в темени и тенях занявшихся пожаров, в вот-вот начавшейся свалке боя на это место никто не обращал внимания.

– Бери всех, кого можно, и туда! – Бык присел, попробовал, как выходит меч, размял плечи.

– Что, и тебе невтерпеж? – хохотнул Плак, подзывая кого-то.

– Я что, железный по уши? – с раздражением ответил Бык, чувствуя, как кровь все быстрее и быстрее бежит по жилам.

«Не быть. Никогда мне не быть таким, как Рокон», – мелькнула мысль.

Вдали раздался звон железа и крики. Так всегда бывает, когда сталкиваются грудь в грудь. Посреди бараков надрывался рог, доносились зычные команды командиров. Текли со склонов огненные ручьи. А Бык с Плаком и парой десятков крепких парней, вооруженных оружием Дорожной стражи, бежали среди деревьев. Когда показались холмы рудничных отвалов, они укрылись в тени ближайшего и скользнули в распадок между ними. Вскоре воины приблизились к глухой стене барака. Неподалеку раздавались звуки боя и шумно дышали запыхавшиеся бунтовщики. Бык вновь схватил Плака за плечо и жарким шепотом прошептал на ухо:

– Смотри!

Охваченные пламенем ворота рухнули, осыпаясь грудой пылающих обломков. Кое-где подземные залы за ними занялись пламенем, и огонь вырывался оттуда, словно пламя из окон горящего дома. Но привлекло внимание Тарха иное. Склон, изрытый многочисленными входами-норами в теле горы, в пляшущих полутенях пожаров напоминал ноздреватый мартовский снег. И сейчас из нор-щелей выбегали, пригибаясь, людские фигурки.