Корона порока

Запретная информация, которая никогда не всплывет в прессе. Она не должна стать известной даже участникам отбора. Ни у кого не должно быть сомнений во власти и ее защите. А тут прямо из замка выкрали какие-то наверняка очень серьезные артефакты…

— Пташки? — глядя перед собой, бросила ничего не значащее для посторонних ушей слово.

— Да.

— Видел?

— Нет. Слухи.

До пирса оставалось совсем недалеко, и оставшуюся часть пути мы прошли молча.

Там, где изгиб реки глубокой петлей вдается в берег, мы увидели причал. Я заметила четыре совершенно разных декоративных судна, каждое стилизовано под определенную стихию.

— Быстрее, быстрее! — торопил участников стоящий у причала мужчина. Он обвел тревожным взглядом прибывших магов и сверился с каким-то списком, который судорожно сжимал в пальцах. — Все здесь? Все. Тогда прошу ко мне…

Он назвал тройку первых имен, и чародеи, одетые преимущественно в синее и голубое, поднялись на борт первого крохотного корабля. Судно напоминало открытую ракушку, внутри вместо кресел белели крупные жемчужные бусины.

Светловолосая девушка в бледно-голубом обтягивающем платье заняла центральную часть судна. Восстановленная визажистами чешуя на лице чародейки идеально повторяла глубокий синий цвет речной воды. Блестящая юбка плотно облегала бедра и, спускаясь ниже середины голеней, свободно струилась, создавая иллюзию сказочного хвоста морского существа.

Я мысленно дала колдунье прозвище — Русалка.

В следующую лодку взошли участники, на шоу представляющие огненную стихию. Рыжая колдунья со взвесью звездной пыли на волосах, закрученных в два изогнутых рога, Амили и Леон. Парень даже по сторонам не смотрел. В покорном молчании занял пьедестал, полыхающий иллюзией ярко-красного пламени.

В груди щемящей болью отозвалась тоска. Ее острые когти скребли изнутри, словно что-то просилось наружу и рвалось вслед удаляющейся по реке огненной платформе.

Еще никогда голос совести не был столь явственным. Желания, идущие вразрез с логикой, глубоко впились шипами в душу, и так просто мне от них уже не избавиться.

На пирсе нас осталось пятеро: моя тройка и еще два представителя воздушной стихии. Нечетное число участников болезненным уколом напомнило о гибели претендентки. Пульс участился, ладони вспотели. Меня одолевал страх, которому не могла сейчас дать волю. Поэтому взяла себя в руки, старательно отогнала дурные мысли и постаралась отвлечься, разглядывая костюмы чародеев.

Взгляд упал на плащ, льющийся по спине одного из оставшихся на пирсе участников. Ткань будто была соткана из каскадов воды, которые срывались с широких плеч.

Почувствовав взгляд, парень обернулся, и мои глаза столкнулись с непроницаемым льдом. Память быстро подсказала имя мага и оживила в воспоминаниях нашу первую встречу. Волосы на затылке встали дыбом. Отстраненный и пугающий, Дерек излучал непоколебимую уверенность. В нем не чувствовалось ни страха, ни волнения, лишь холодный расчет.

Сердце будто стиснули ледяные пальцы, и я спешно отвернулась. Понять природу обуревающих меня эмоций я была не в силах. Откуда эти чувства, живущие в глубине души? Почему испытываю необъяснимый страх и трепет перед Дереком, ничего о нем не зная?

С губ сорвался облегченный вздох, когда мою тройку вызвали к следующему судну. Оно более остальных походило на яхту или катер, а основной акцент в украшениях был сделан на цветы и зелень. Простенько, но такое оформление теплом отозвалось в сердце. Я люблю лес и искренне надеюсь, что однажды природа вдохнет в него настоящую жизнь.

Моя тройка быстро заняла свои места, и наше судно, мягко покачиваясь, тронулось вслед за первыми двумя группами участников. Мы миновали излучину реки, огибающей территорию замка. Искусственный лес, редея, уступил место высоким иглам многоэтажных стеклянных зданий. Уже отсюда слышались овации и музыка, виднелись цветные огни и взметающиеся искры фейерверков.

Я набрала полную грудь воздуха и сжала кулаки, чтобы скрыть дрожь в руках. План не менялся — я пришла, чтобы проиграть. Однако не подозревала, что даже известный исход окажется столь волнительным.

Отбор для меня закончится сегодня.





ГЛАВА 10




Я никогда не видела столько людей.

Стеклянные мосты в несколько этажей были перекинуты над рекой, полные народа, они едва не трещали от многотысячной толпы. Зрители нависали над перилами, сидели друг у друга на плечах, а некоторые, особенно бесстрашные и состоятельные, занимали подвешенные под балками прозрачные кабины. Набережные полны, в окнах и на балконах зданий масса народу.

Смеркалось, и проекции на стенах и небосклоне выглядели особенно ярко. И всюду наши изображения.

Масштаб праздника поражал настолько, что захватывало дух, и я забыла, что нужно улыбаться народу и перед камерами. Затаив дыхание и крепко вцепившись в перила, я разглядывала невероятный и сверкающий новый мир.

Цветные взрывы искр озаряли небо и отражались в воде и зеркальных стенах. Крошечные сияющие огоньки, выпущенные в небо, с грохотом обращались во всполохи блистающих лент, что сверкающей пылью оседали на воду. Река сияла мелкой россыпью звезд. Четыре наших корабля плыли будто по Млечному Пути.

— Готовься, Аричка… — Вейл ободряюще стиснул мое плечо.

Готовиться к чему?

Вопрос не успел сорваться с губ. Все произошло быстро, ярко.

Первая волна подняла все четыре судна и на огромной скорости понесла между берегов. Я каждой клеточкой тела ощутила присутствие огромного количества магии, от которой едва не искрил воздух.

Река покрылась острыми, светящимися изнутри гребнями, на огромной высоте которых на своих палубах стояли участники. Я звонко вскрикнула, когда новая волна подхватила наш корабль. Устоять на ногах удалось лишь благодаря Вейлу.

— Тише, маленькая, — успокаивал мужчина. — Это не ураган, а магия. Мы не разобьемся.


Я впилась побелевшими пальцами в перила и случайно сорвала несколько декоративных лиан. К моему стыду, я была единственной, кто едва не упал в воду и с трудом сдерживал крик. Остальные участники держались очень достойно. Похоже, я пропустила не только собрание, но и тренировку.

Каждый раз, когда мы проплывали под мостами, к нам тянулись руки, а крики толпы, которую окатывало холодной речной водой, становились громче.

— Видишь вон тот причал? — Вейл длинным зеленым ногтем указал в сторону стремительно приближающегося берега.

— Сложно не заметить, — проблеяла я. — Не платформа, а цветастый маяк.

Вейл звонко, восторженно рассмеялся, а мой страх чуть отступил.

Искусственный шторм постепенно стих, волны разгладились, и мы плавно приблизились к празднично украшенному пирсу, где участникам по очереди помогали выбраться из декоративных лодок. Я хмуро проследила, как из своей ракушки вышла Русалка. Блондинка широко улыбнулась и, купаясь в свете софитов и ярких вспышках камер, двинулась вперед по ковровой дорожке.

— Понятия не имею, что делать дальше! — Пока наша зеленая посудина ждала очереди к причалу, я снова впала в меланхолию.

— Нет ничего ужасного в импровизации, — с видом знатока успокоил Вейл.

— Да, но это если ты что-то умеешь. Я не умею ничего. Не умею колдовать. Быть милой тоже не умею.

— Тогда остается только быть собой, — пожав плечами, изрек Вейл.

Я грустно глянула за борт и наклонилась к воде. Безупречное, почти кукольное лицо смотрело из темного зеркала с тоской. Разве это я?

Повинуясь мгновенному порыву, тыльной стороной ладони я стерла слой косметики на виске. На коже сразу же проступила длинная, еще покрытая красной коркой рана. Всего лишь шрам, а с меня будто сдули толстый слой пыли, что прятал истинное лицо. Нет больше мнимой безупречности и приторной нежности.

Эта крохотная деталь заново вдохнула в меня жизнь.

Задумавшись, даже не заметила, как мы подплыли к причалу. Как в тумане увидела протянутую руку, оперлась на нее и, подхватив юбку, ступила на сушу.

— Спасибо, — едва слышно слетели слова с пересохших губ.

— Не за что.

Опешив от знакомого голоса, быстро вскинула широко распахнутые глаза. Губы Леона сложились в печальную улыбку, от которой сердце в груди болезненно екнуло. Все слова благодарности, которые хотела сказать парню, будто растворились в безумной тоске его глубоких глаз. Он знает, что сегодня наша последняя встреча.

— Леон, — кусая губу, начала я, — можно с тобой поговорить?

— Сейчас? — Он шел рядом со мной вдоль узкого коридора между собравшимися зеваками. Снова вспышки камер, журналисты, чрезмерное, навязчивое внимание…

Леон бросил на меня быстрый взгляд, от которого по коже поползли колючие мурашки. Казалось, он и так понимает, что хочу ему сказать. Понимает, но все равно готов слушать. Потому что другого шанса больше не будет.

— Я тебе очень признательна. — Голос дрогнул, а от мелькающих искр и вспышек поплыло в глазах. — Хотя на первый взгляд так, наверное, не скажешь.

— Нет, что ты, — усмехнувшись, съязвил он, — Ари, ты само очарование. Особенно эта твоя чудесная манера всюду искать подвох и спрашивать, в чем моя выгода.

Я шумно втянула носом воздух и хмуро покосилась на парня.

— Вообще-то именно из-за этой чудесной манеры я здесь…

— Поняла все-таки, в чем моя выгода? — Он будто издевался за все обиды, которые ему нанесла. Самодовольная усмешка не сходила с мягких губ, но в глазах по-прежнему была видна глубокая тоска.

С укоризной глянула на него, но тоже не сумела скрыть боль во взгляде и быстро отвернулась. Глаза защипало. Сейчас, когда моя игра окончена, а мысли не затуманены болезненным недоверием и чрезмерной осторожностью, я поняла, насколько была глупа.

— Спасибо, что выручал меня, спасал и лечил, — понурив взор, произнесла самые правильные слова. — Прости, что не ценила твою искренность и постоянно подозревала.

Леон по-дружески обнял меня за плечи и, чтобы никто не смог подслушать, шепнул:

— И ты прости меня, Ари. Я не хотел тебя пугать.

Дыхание парня жаром опалило шею, а его губы в случайном жесте чуть скользнули по мочке уха. Я вздрогнула, чувствуя, как по телу раскатывается лава, но сделала вид, будто ничего не произошло.

Слова Леона отозвались в душе радостным облегчением. Тугая лента, стягивающая сердце, вдруг спала. Но вместо мук совести пришло иное чувство — горечь прощания.

Развилка дорожки поставила точку в этой беседе, что стала последним аккордом короткого знакомства с Леоном. Сначала я не поняла, что вместе со Львом дальше идти не могу, ведь ложа огненных для меня закрыта. Сделала несколько шагов вслед за Леоном, но меня за локоть спешно поймал Вейл, который все это время шел позади.

— Аричка, мне жаль, но нам не сюда.

На лице мужчины читалось искреннее сожаление. Вейл так же, как и я, понимал, что другого шанса поговорить с Леоном у меня может и не быть. Но и нарушать распланированное шоу я не могла.

Вместе с Вейлом и еще одним участником, имени которого не знала, мы поднялись на выделенную нам платформу, раскинувшуюся позади основной сцены. Отсюда нас не видно зрителям из-за магической завесы, но мы свободно можем наблюдать за всем, что происходит на сцене и площади.

— Готов поспорить, вся эта мишура с отдельными кулисами для разных стихий — идея Амили.

Вейл вальяжно опустился на диван и лениво покосился на сцену, где скакали акробаты. Я же глянула туда, где должен был сидеть Леон, и грустно вздохнула.