Королевский доступ
Часть 65 из 74 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— То, чего хотел мой отец. И Найт. — Таисса вскинула взгляд на Дира. — Но ты не остановишься, Дир. Получив такую власть, ты не остановишься. Никто на твоём месте не остановился бы.
Взгляд Дира упал на шрам на её щеке.
— Ты меня остановишь, — спокойно сказал он.
— Ты…
Дир кивнул:
— Я готов стать Светлым, если ты этого захочешь. Меч всё ещё у Эйвена, верно? Я держу своё слово. Если ты решишься помочь мне, я отдам тебе в руки свою судьбу.
— И не боишься? — серьёзно спросила Таисса.
— Пока я ещё не хочу этого, — помолчав, сказал Дир. — Не всем сердцем, по крайней мере. Я предпочту остаться Тёмным, терпеть боль и колоть себе стимуляторы. Но я помню себя прежнего, до нанораствора и всего остального. Я принимал правильные решения. Иногда ошибался, но не настолько, чтобы намеренно не сообщать твоему отцу, что его единственная дочь теперь на свободе и её не будут пытать и не убьют.
Он очень серьёзно посмотрел на Таиссу:
— Это моё доверие, Таис. Это высший его знак. И выбор, самый важный в моей жизни. Готова ли ты отдать мне себя, чтобы я сделал для тебя то же самое?
Уголки губ Таиссы приподнялись.
— Отдать тебе мою первую ночь?
— Совершенную мелодию, — тихо сказал Дир. — Танец с электродами на висках. Мы спроецируем наши мысли, мою любовь к тебе… всё, что нас объединяет. Я хочу запомнить эту симфонию.
Таисса чуть наклонила голову, глядя на него. Так откровенно, как только могла.
— И как ты можешь быть уверен, что у нас получится? Достичь… пика наслаждения с первого раза?
Дир чуть улыбнулся:
— У меня свои секреты.
Таисса вздохнула:
— А ведь ты мог просто пригласить меня на свидание.
Они вместе засмеялись.
— Это очень красивая идея, — помолчав, сказала Таисса. — Правда. Первое единение двух сердец и любовь, искренняя, истинная, которая побеждает всё. Даёт миру надежду.
Короткая пауза.
— Вот только я надеялась обойтись без внушений вообще.
Дир глубоко вздохнул, потирая переносицу.
— Таис… Светлые вот-вот могут завладеть моей аппаратурой. Если я попытаюсь уничтожить осколок, меня отшвырнёт обратно: единственным способом расколоть его, насколько я знаю, является меч, а он у твоего отца, и за Эйвеном наблюдают. Если мы промедлим, если мы ошибёмся, обсерватория достанется Александру. И поверь, то, что я предлагаю, покажется забавной детской шалостью по сравнению с его идеями.
— «Мир вот-вот будет уничтожен, давай займёмся любовью, чтобы его спасти»? — серьёзно спросила Таисса.
Их взгляды снова встретились.
— Почему нет? — негромко спросил Дир. — Дело в Верноне?
Таисса покачала головой:
— Я не просто ему не нужна. Я причинила ему самый худший вред, который только могла причинить. Я получила сферу, а он умрёт. По сравнению с этим уничтожение Источника и стёртые эмоции кажутся досадной мелочью.
— Это не просто слова? — уточнил Дир. — Ты действительно настолько хорошо его знаешь и настолько уверена, что он хочет оказаться от тебя подальше?
«Как бы я хотел, чтобы ты никогда не существовала».
— Поверь, я бы хотела, чтобы было иначе, — тихо сказала Таисса. — Хотя ещё больше я бы хотела, чтобы в ту ночь он просто взял эту треклятую сферу и дал бы мне выкарабкаться самой.
Дир покачал головой:
— Боюсь, там было некуда и неоткуда выкарабкиваться, раз дело дошло до сферы. Вернон понял, что ты умираешь, и спас тебя. А потом очнулся и понял, что спас незнакомку и… — Дир кивнул. — Да, это больно. Мне трудно поставить себя на его место, но я понимаю, кажется. Частью себя — понимаю.
— Понимаешь?
— Мы с ним похожи, Таис. Мы оба в разное время пытались обрести власть над миром… но так и не обрели власти над собой.
Он серьёзно взглянул на неё:
— Но между нами есть разница. Я люблю тебя.
Его пальцы переплелись с её пальцами, и по руке Таиссы словно пробежала вверх электрическая искра.
— Должно быть, это странно выглядит со стороны, — произнесла Таисса. — Ты и я в осаждённой крепости, весь мир под угрозой, а мы думаем о том, чтобы заняться любовью в первый раз.
— Не самая плохая мысль.
Таисса невесело улыбнулась:
— Да уж.
Дир поднялся первым и предложил ей руку.
— Пойдём внутрь. Покажу тебе кое-что.
Таисса бросила последний взгляд на поля вереска, окружавшие обсерваторию. Лёгкий ветер прошёл по облетевшим стеблям, и наступила тишина.
— Лето наступит не скоро, — негромко произнесла она. — Я бы хотела увидеть цветущий вереск. Прогуляться здесь рядом с тобой. Без Светлых и Тёмных, без внушений и излишнего пафоса.
— Может быть, даже взять с собой бутерброды, — согласился Дир. Его взгляд стал задумчивым. — Ты наверняка не раз гуляла по вересковым пустошам в детстве.
Таисса кивнула.
— Мы ездили всей семьёй, и не раз. Отец сочинял стихи в юности, гуляя там. Ещё до войны. Он только что потерял мать, взял палатку и ушёл в пустоши на несколько недель. Ужасно похудел… но стал взрослым. Он говорил мне, что именно там стал собой.
Отец рассказывал ей об этом, когда они пили чай с шоколадным тортом. Таиссе всё ещё было семь, но это были уже другие семь, когда она наконец узнала историю Эйвена Пирса целиком. Так, как, должно быть, знала её его жена, Мелисса Пирс. Почти бывшая жена.
Таисса прикусила губу. Нет. Она ни за что не будет вмешиваться в отношения своих родителей. Выбор отца принадлежал только ему. Пусть сейчас перед Таиссой и лежала власть над миром, она ни за что, никогда не вложит им в головы мысль, что отцу и матери стоит снова быть вместе. Как бы они ни любили друг друга, как бы счастливы они ни были, осуществись этот план, это было бы неправильно. Чудовищно.
— Я ни разу не видел цветущих вересковых полей, — отрешённо произнёс Дир. — Потребовалось бы чудо, чтобы увидеть хоть один цветок сегодня вживую, верно? Ты хотела бы?
Таисса растерянно улыбнулась:
— Пожалуй. Почему ты спрашиваешь?
— Потому что откровенный разговор продолжается, — просто сказал Дир. — И я хочу сделать следующую его часть не просто разговором. Ты мне доверишься?
Таисса перевела взгляд на белый конверт в своей руке. Она может улететь в любую минуту. Но если она останется…
— Что ты хочешь мне показать? — прошептала Таисса, глядя в его глаза.
Дир положил руки ей на плечи.
— Чудо, — шепнул он в ответ. — Доверься мне, Таис. И ты его увидишь.
Таисса совершенно не ждала, что первым, кого она увидит внутри, окажется тот, кто предавал её не раз и не два.
Драные джинсы, видавший виды свитер, ухмылка, обнажающая не вполне ровные зубы, и знакомое выражение превосходства на лице. Парень, который плевал и на Светлых, и на Тёмных.
— Харон, — произнесла Таисса. — Похоже, тебе здесь неплохо платят.
Наёмник ухмыльнулся:
— А уж что будет, когда мы захватим мир! Слышал, твоя голова стоит своего веса в платине? Я бы, конечно взял акциями «Бионикс», но презренный металл тоже ничего.
Он пожал плечами:
— Впрочем, я вроде как перевоспитался на днях, так что придётся обойтись холодным ужином и одинокой постелью. Не поверишь, сюда даже нельзя заказать девочек. Хотя не очень-то и хотелось.
Таисса бросила быстрый взгляд на Дира.
— Какое внушение ты ему сделал? Что деньги — зло и порок?
— Тот ещё порок, — согласился Дир. — Но вообще-то Харон вызвался помогать мне сам. Если ты ещё не заметила, я сейчас фактический властелин мира.
— А я — его правая рука, — согласился наёмник. — Вершина могущества, детка. Присоединяйся.
— Никто не будет тревожить нас в обсерватории, — холодно произнёс Дир. — Позаботься об этом. Излучение на максимум. Задействуйте солнечные батареи на третьей параллели. И раздвиньте излучение вокруг базы до первого радиуса.
— Опасно, — хмуро сказал Харон.
Взгляд Дира упал на шрам на её щеке.
— Ты меня остановишь, — спокойно сказал он.
— Ты…
Дир кивнул:
— Я готов стать Светлым, если ты этого захочешь. Меч всё ещё у Эйвена, верно? Я держу своё слово. Если ты решишься помочь мне, я отдам тебе в руки свою судьбу.
— И не боишься? — серьёзно спросила Таисса.
— Пока я ещё не хочу этого, — помолчав, сказал Дир. — Не всем сердцем, по крайней мере. Я предпочту остаться Тёмным, терпеть боль и колоть себе стимуляторы. Но я помню себя прежнего, до нанораствора и всего остального. Я принимал правильные решения. Иногда ошибался, но не настолько, чтобы намеренно не сообщать твоему отцу, что его единственная дочь теперь на свободе и её не будут пытать и не убьют.
Он очень серьёзно посмотрел на Таиссу:
— Это моё доверие, Таис. Это высший его знак. И выбор, самый важный в моей жизни. Готова ли ты отдать мне себя, чтобы я сделал для тебя то же самое?
Уголки губ Таиссы приподнялись.
— Отдать тебе мою первую ночь?
— Совершенную мелодию, — тихо сказал Дир. — Танец с электродами на висках. Мы спроецируем наши мысли, мою любовь к тебе… всё, что нас объединяет. Я хочу запомнить эту симфонию.
Таисса чуть наклонила голову, глядя на него. Так откровенно, как только могла.
— И как ты можешь быть уверен, что у нас получится? Достичь… пика наслаждения с первого раза?
Дир чуть улыбнулся:
— У меня свои секреты.
Таисса вздохнула:
— А ведь ты мог просто пригласить меня на свидание.
Они вместе засмеялись.
— Это очень красивая идея, — помолчав, сказала Таисса. — Правда. Первое единение двух сердец и любовь, искренняя, истинная, которая побеждает всё. Даёт миру надежду.
Короткая пауза.
— Вот только я надеялась обойтись без внушений вообще.
Дир глубоко вздохнул, потирая переносицу.
— Таис… Светлые вот-вот могут завладеть моей аппаратурой. Если я попытаюсь уничтожить осколок, меня отшвырнёт обратно: единственным способом расколоть его, насколько я знаю, является меч, а он у твоего отца, и за Эйвеном наблюдают. Если мы промедлим, если мы ошибёмся, обсерватория достанется Александру. И поверь, то, что я предлагаю, покажется забавной детской шалостью по сравнению с его идеями.
— «Мир вот-вот будет уничтожен, давай займёмся любовью, чтобы его спасти»? — серьёзно спросила Таисса.
Их взгляды снова встретились.
— Почему нет? — негромко спросил Дир. — Дело в Верноне?
Таисса покачала головой:
— Я не просто ему не нужна. Я причинила ему самый худший вред, который только могла причинить. Я получила сферу, а он умрёт. По сравнению с этим уничтожение Источника и стёртые эмоции кажутся досадной мелочью.
— Это не просто слова? — уточнил Дир. — Ты действительно настолько хорошо его знаешь и настолько уверена, что он хочет оказаться от тебя подальше?
«Как бы я хотел, чтобы ты никогда не существовала».
— Поверь, я бы хотела, чтобы было иначе, — тихо сказала Таисса. — Хотя ещё больше я бы хотела, чтобы в ту ночь он просто взял эту треклятую сферу и дал бы мне выкарабкаться самой.
Дир покачал головой:
— Боюсь, там было некуда и неоткуда выкарабкиваться, раз дело дошло до сферы. Вернон понял, что ты умираешь, и спас тебя. А потом очнулся и понял, что спас незнакомку и… — Дир кивнул. — Да, это больно. Мне трудно поставить себя на его место, но я понимаю, кажется. Частью себя — понимаю.
— Понимаешь?
— Мы с ним похожи, Таис. Мы оба в разное время пытались обрести власть над миром… но так и не обрели власти над собой.
Он серьёзно взглянул на неё:
— Но между нами есть разница. Я люблю тебя.
Его пальцы переплелись с её пальцами, и по руке Таиссы словно пробежала вверх электрическая искра.
— Должно быть, это странно выглядит со стороны, — произнесла Таисса. — Ты и я в осаждённой крепости, весь мир под угрозой, а мы думаем о том, чтобы заняться любовью в первый раз.
— Не самая плохая мысль.
Таисса невесело улыбнулась:
— Да уж.
Дир поднялся первым и предложил ей руку.
— Пойдём внутрь. Покажу тебе кое-что.
Таисса бросила последний взгляд на поля вереска, окружавшие обсерваторию. Лёгкий ветер прошёл по облетевшим стеблям, и наступила тишина.
— Лето наступит не скоро, — негромко произнесла она. — Я бы хотела увидеть цветущий вереск. Прогуляться здесь рядом с тобой. Без Светлых и Тёмных, без внушений и излишнего пафоса.
— Может быть, даже взять с собой бутерброды, — согласился Дир. Его взгляд стал задумчивым. — Ты наверняка не раз гуляла по вересковым пустошам в детстве.
Таисса кивнула.
— Мы ездили всей семьёй, и не раз. Отец сочинял стихи в юности, гуляя там. Ещё до войны. Он только что потерял мать, взял палатку и ушёл в пустоши на несколько недель. Ужасно похудел… но стал взрослым. Он говорил мне, что именно там стал собой.
Отец рассказывал ей об этом, когда они пили чай с шоколадным тортом. Таиссе всё ещё было семь, но это были уже другие семь, когда она наконец узнала историю Эйвена Пирса целиком. Так, как, должно быть, знала её его жена, Мелисса Пирс. Почти бывшая жена.
Таисса прикусила губу. Нет. Она ни за что не будет вмешиваться в отношения своих родителей. Выбор отца принадлежал только ему. Пусть сейчас перед Таиссой и лежала власть над миром, она ни за что, никогда не вложит им в головы мысль, что отцу и матери стоит снова быть вместе. Как бы они ни любили друг друга, как бы счастливы они ни были, осуществись этот план, это было бы неправильно. Чудовищно.
— Я ни разу не видел цветущих вересковых полей, — отрешённо произнёс Дир. — Потребовалось бы чудо, чтобы увидеть хоть один цветок сегодня вживую, верно? Ты хотела бы?
Таисса растерянно улыбнулась:
— Пожалуй. Почему ты спрашиваешь?
— Потому что откровенный разговор продолжается, — просто сказал Дир. — И я хочу сделать следующую его часть не просто разговором. Ты мне доверишься?
Таисса перевела взгляд на белый конверт в своей руке. Она может улететь в любую минуту. Но если она останется…
— Что ты хочешь мне показать? — прошептала Таисса, глядя в его глаза.
Дир положил руки ей на плечи.
— Чудо, — шепнул он в ответ. — Доверься мне, Таис. И ты его увидишь.
Таисса совершенно не ждала, что первым, кого она увидит внутри, окажется тот, кто предавал её не раз и не два.
Драные джинсы, видавший виды свитер, ухмылка, обнажающая не вполне ровные зубы, и знакомое выражение превосходства на лице. Парень, который плевал и на Светлых, и на Тёмных.
— Харон, — произнесла Таисса. — Похоже, тебе здесь неплохо платят.
Наёмник ухмыльнулся:
— А уж что будет, когда мы захватим мир! Слышал, твоя голова стоит своего веса в платине? Я бы, конечно взял акциями «Бионикс», но презренный металл тоже ничего.
Он пожал плечами:
— Впрочем, я вроде как перевоспитался на днях, так что придётся обойтись холодным ужином и одинокой постелью. Не поверишь, сюда даже нельзя заказать девочек. Хотя не очень-то и хотелось.
Таисса бросила быстрый взгляд на Дира.
— Какое внушение ты ему сделал? Что деньги — зло и порок?
— Тот ещё порок, — согласился Дир. — Но вообще-то Харон вызвался помогать мне сам. Если ты ещё не заметила, я сейчас фактический властелин мира.
— А я — его правая рука, — согласился наёмник. — Вершина могущества, детка. Присоединяйся.
— Никто не будет тревожить нас в обсерватории, — холодно произнёс Дир. — Позаботься об этом. Излучение на максимум. Задействуйте солнечные батареи на третьей параллели. И раздвиньте излучение вокруг базы до первого радиуса.
— Опасно, — хмуро сказал Харон.