Королевская отравительница

– Я устала. Мне нужен долгий сон. Как и тебе. – Она ласково ущипнула его за щеку и коснулась ее большим пальцем. – Должна ли я рассказать тебе о твоем сне? Сможешь ли ты его запомнить?

Он нетерпеливо кивнул и посмотрел ей в глаза, на мгновение потерявшись в них.

– После того как я тебе расскажу, – тихо сказала она, – тебе нужно идти к королю. Немедленно. Ты должен быть смелым, малыш Оуэн. Ты сможешь?

– У меня есть коса Эви. Я смогу быть таким же храбрым, как и она. – Оуэн сел и заметил, что она этого не сделала.

Она стояла на коленях у края кровати, обхватив себя руками.

– Отлично. Слушай внимательно. У тебя был сон сегодня ночью. Во сне три золотых оленя пришли в замок Бистоун. Все олени встали на колени перед белой свиньей. Ты видел, как их рога касались земли перед свиньей. Затем крыса с ножом подошла к оленям, чтобы убить их и съесть. Но белая свинья покачала головой. Она не позволила крысе расправиться с оленями. Свинья пошла к реке, и олени последовали за ней. Все олени сели в лодку, кроме одного. Самый маленький олень остался вместе со свиньей. Лодка пошла против течения реки – вверх по течению, а не вниз – и уплыла в страну цветов.

Она напряглась и тихо вздохнула от боли. Потом моргнула, ее взгляд стал туманным.

– Оуэн, потом свинья обнюхала крысу. Когда она это сделала, то нашла золотую монету в ее шкуре. Свинья превратилась в грозного вепря, у него выросли клыки. Этими клыками вепрь столкнул крысу в реку, и она утонула.

Пальцы Анкаретты, которые касались его волос, обмякли, а ладони упали на одеяло. Ее голова откинулась набок.

– Анкаретта? – обеспокоенно спросил Оуэн.

– Так хочется спать, – прошептала она. Быстро моргнула, затем подняла голову. Ее взгляд, казалось, обрел остроту и ясность. – Теперь иди и расскажи королю о своем сне. Это важно, Оуэн. Так ты сможешь спасти свою семью. – Она одарила его нежным взглядом, таким пронзительным и полным любви. Ее слабые пальцы поднялись и коснулись белой пряди его волос. – Иди. Потом расскажешь мне, как все прошло.

– Ты будешь здесь, когда я вернусь? – спросил Оуэн, его беспокойство нарастало.

– Обещаю, – ответила она, грустно улыбаясь.

Оуэн соскользнул с кровати и быстро оделся. Он удостоверился, что косичка Эви была в кармане, и вышел из своей комнаты.

Блуждая по анфиладам, он увидел, как Манчини валялся в коридоре, обняв винный кувшин.

– Отведи меня в комнату короля, – сказал Оуэн шпиону, дернув его за рукав.

Манчини выглядел изможденным, подавленным и раздраженным. Его глаза медленно открылись. Его дыхание было ужасным.

– Ты? – болезненно выдавил он.

– Где находится его комната? Мне нужно рассказать ему свой сон.

– Какой сон? – убито произнес Манчини. – Нет больше снов. Нет больше надежды. Все разрушено. Все потеряно. – Он слегка встряхнул пустой кувшин, прислушиваясь, не осталось ли внутри хоть капли жидкости. Но тщетно.

– Анкаретта сказала, что так нужно! – настаивал Оуэн, хватая его за плечо.

– Кто сказал? – спросил Манчини в замешательстве.

– Анкаретта! – рявкнул Оуэн, разозленный тупостью этого человека.

Манчини наклонился вперед:

– Ты… ее… видел?

– Она у меня в комнате. – Оуэн указал пальцем направление.

Выражение лица Манчини изменилось. Он отбросил пустой кувшин и разбил его, спеша встать на ноги.

– Она? Прямо сейчас? Но как?

– Тссс! – сказал Оуэн, потому что услышал стук приближающихся шагов. Манчини схватил мальчика за руку и провел его по коридору.

Он немного пошатывался, но знал, куда идет. К ним подошли несколько ночных стражей с эмблемой белого вепря и факелами.

Один из солдат резко спросил:

– Кто идет?

– Это отродье Кискаддона… мальчик! У него был еще один сон, и он должен рассказать об этом королю!

Стражник удивленно посмотрел на Оуэна:

– Следуй за нами, мальчик.

Щеки Манчини разрумянились, он словно парил от счастья. Они двинулись за стражниками и быстро оказались в спальне короля. Как только они вошли в комнату, Оуэн увидел герцога Хорвата. Рэтклифф также был там, с окровавленной повязкой на шее, и еще несколько человек, которые сердито разговаривали между собой. К удивлению Оуэна, присутствовала также принцесса Элиза, одетая в халат поверх ночной рубашки. Ее волосы разметались, она расхаживала по комнате в домашних туфлях, лицо было искажено беспокойством.

– Государь, – объявил солдат, стукнув сапогами, когда остановился. – Нашли этих двоих в коридорах. У мальчика был еще один сон.


Король, казавшийся разъяренным, обернулся, когда услышал заявление солдата. Его лицо покраснело, но он успокоился, увидев Оуэна.

– Еще один? – спросил король, в голосе его внезапно послышался интерес. Он двинулся к Оуэну.

– Милорд, – вмешался Рэтклифф. – Это может подождать. Вы обещали мне награду. Я служил вам верой и правдой. Я хочу Таттон-Холл!

Принцесса сердито посмотрела на Рэтклиффа, ее лицо выражало полное неодобрение. Хорват тоже выглядел рассерженным, его губы были плотно сжаты.

– Оставь это на потом, Дикон! – отрезал король.

– Это важно! – Рэтклифф кипел от ярости. – Если вы решили забрать у меня Разведывательную службу, я заслуживаю чего-то взамен! Чтобы я не потерял репутации. Если так вы вознаграждаете верность…

Король был не в настроении его слушать. Его щеки заросли щетиной, и выглядел он так, словно плохо спал или вообще не спал этой ночью. Это напомнило Оуэну ночь, когда он нашел потайной ход, ведущий к спальне короля. На лице короля читались усталость и волнение. Но оно смягчилось, когда он опустился на одно колено перед мальчиком, чтоб их глаза были на одном уровне.

– Ну, парень, – сказал он доброжелательно. – Расскажи мне о своем сне.

Все смотрели на Оуэна. Стражники. Герцог Хорват. Принцесса. Рэтклифф. Король. Все глаза уставились на него, все уши внимали, и он понял, что имеет власть над этими людьми. Король стоял на коленях перед ним, потому что полагал, что Оуэн был благословлен Потоком и мог читать будущее. Он был в этом убежден.

Оуэну нужно было только говорить.

Его язык присох к нёбу. Он был в центре столь пристального внимания, что на волю выбрались все скрытые ужасы и страхи, которые лезли и лезли, как черви из земли после ливня. Оуэн сунул руку в карман и почувствовал успокаивающее прикосновение волос своей подруги. Он хотел, чтобы она была здесь. Он почти видел ее мысленным взором, стоящую позади короля, нетерпеливую. Просто скажи ему!

– Милорд, – вмешался Рэтклифф с внезапной нервозностью. – Не лучше ли послушать парня позже, во время завтрака? Королевская отравительница мертва, вы можете не бояться пищи. Уже почти рассвело. Конечно, это может подождать.

Мертва? Желудок Оуэна свела судорога.

Рука короля легла на плечо мальчика.

– Рассказывай.

Оуэн облизнул губы. Он пытался говорить, но язык не двигался. Внезапный всплеск паники сковал его. Анкаретта умирает? Нет! Она сказала, что будет ждать его возвращения. Она устала, вот и все. Оуэн заставил себя сосредоточиться.

– Милорд… – заныл Рэтклифф.

– Заткнись! – рявкнул на него Хорват.

– У меня был сон, – сказал Оуэн, глядя в серые глаза короля. На губах правителя играла улыбка, побуждающая его продолжать. – Во сне я увидел трех золотых оленей. У них были большие рога, но один олень был еще маленький. Они пересекали поле. В поле была белая свинья, счастливая белая свинья. Олени стали на колени перед свиньей, их рога коснулись земли. Пока они стояли на коленях, к ним подошла крыса с ножом. – Оуэн сглотнул, чувствуя, как ненависть пышет из глаз Рэтклиффа, и сосредоточился на лице короля. – Крыса хотела убить оленей. И съесть.

– Это невыносимо! – отчаянно пробормотал Рэтклифф.

– Продолжай, – прервал его король, подняв свободную руку.

– Белая свинья покачала головой. Она не позволила крысе расправиться с оленями. – Оуэн снова сглотнул, дернулся. Он понял смысл сна. Он понял, что пытается сделать Анкаретта. – Белая свинья… однако белая свинья не могла доверять оленям. И поэтому пошла с ними к реке. – Рука короля стиснула плечо почти до боли. Его глаза потрясенно смотрели в глаза Оуэна.

– Милорд! – внезапно сказал Рэтклифф, его тон изменился.

– Свинья не могла доверять оленям, – продолжал Оуэн. – Они не защитили свинью, когда люди пытались ее убить. И вот свинья, белая свинья, посадила оленей в лодку на реке. И отправила их в другую страну, страну, полную цветов. Лодка поплыла вверх по течению, прочь от водопада. Только один из оленей остался. Самый маленький остался у свиньи. Он остался вместе со свиньей. – Голос Оуэна опустился почти до шепота. Король ловил каждое его слово.

Затем Оуэн снова повысил голос:

– Вот что случилось потом. Свинья обнюхала крысу. Я думаю, что крыса воняла. И там, в шкуре крысы, была спрятана золотая монета. У свиньи выросли клыки, как у вепря. И клыками он сбросил крысу в реку. Крыса утонула.

Слушатели охнули, когда он произнес заключительную часть.

Король был изумлен. В глазах его был столь глубокий интерес, он был столь взволнован, что прижал пальцы к губам, но другой рукой он держал плечо Оуэна. Внезапно Оуэн услышал шум Потока. Этот звук наполнил его уши, и рука короля сжала его плечо. Оуэн почувствовал магию, стекающую по руке короля.

Ты меня слышишь?

Это был голос короля в сознании Оуэна.

Да.

Король моргнул, но он не был удивлен.

Ты ведь знаешь, что означает твой сон, Оуэн?

Да. Это означает, что мои родители виновны в измене. Теперь я знаю это.

Король дрожал от напора чувств. Его взгляд стал жестоким.

Ты знаешь, что я должен наказать их. Я не могу им доверять. Я не могу позволить твоему отцу служить мне. Оуэн, ты должен это понять. Я должен уничтожить их или пойти на риск еще худшего предательства. Оуэн, пожалуйста, пойми. Я не хочу причинять тебе боль. Но я не могу позволить им сбежать, чтобы не допустить еще больших беспорядков. Правитель должен принимать трудные решения время от времени. Правитель должен уничтожить своих врагов при первой возможности.

Оуэн почувствовал, как сила Потока неслась сквозь него. Король использовал свою силу, чтобы убедить его, что его родители должны умереть. Он понимал, что король действительно верил, что у него нет выбора. Мудрость и осторожность требовали справедливого воздаяния за предательство его родителей на Амбионском холме. Оуэн был совершенно уверен, что так и есть.

Но он также понял, что король использовал магию Потока. И поэтому обернул ее против него.