Король желает жениться
Часть 27 из 55 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— Рас, ну перестань кукситься! Этот Игорь и правда в прошлом, далеком-предалеком. Можно сказать, остался в прошлой жизни. А в этой у меня есть Ирнас и ты, мой новый друг.
Во мне проснулось игривое настроение. Видимо, шампанское наконец довело до той кондиции, когда хочется смеяться без причины, шутить и веселиться. Да и вообще, грех грустить, когда рядом с тобой такой потрясный мужчина.
— Если улыбнёшься, я, так уж и быть, разрешу себя разок поцеловать. Только разочек. Максимум — два. На большее моя совесть не согласится. А пару раз можно, по-дружески. Ты ведь не его величество и не станешь распускать руки.
Я даже сама к нему потянулась, скользнула ладошкой по твёрдому, будто каменному, плечу, заботливо разгладила складочку на рубашке и сфокусировалась на его губах. Красивые такие губы, резко очерченные, мужественные…
Которые вдруг непонятно куда убежали, когда Рас поднялся и сдержанно произнёс:
— Я думаю, нам пора возвращаться. Уже поздно, а тебе ещё поспать надо.
С сожалением покосившись на пирожные, которые ещё не успела попробовать (а впрочем, жалеть не надо, лучше взять их с собой и завтра все съесть), я подхватила тарелку со сладостями и сказала:
— Знаешь, Рас, ты прелесть, а не мужчина! Его величеству есть чему у тебя поучиться.
— Пойдём, Мари, — меня подхватили под локоть и повели по извилистой дороге к Анделиору.
Кажется, я ещё что-то говорила и, кажется, снова о его величестве. Не знаю, почему он застрял у меня в голове занозой, но обсуждать его (а особенно ругать) было очень приятно. Я вообще после шампанского люблю поболтать. А вот Рас, как выяснилось, наоборот, после шипучки был немногословен. Больше слушал, чем говорил. Хмурился отчего-то и никак не хотел расщедриться хотя бы на один поцелуй. 7c0d11
Тоже мне, святоша выискался.
— Так и не поцелуешь чужую невесту? — уже прощаясь, подалась к нему, рискуя опрокинуть на него все пирожные.
— Может, в другой раз, — а он, наоборот, резко отстранился. — Спокойной ночи, Мари.
Отвернувшись, солдат ушёл, растворившись в темноте коридора.
— Странный какой-то, — хмыкнула негромко. — Как на свидание тащить, так это мы с удовольствием. А как поцеловать девушку, так шиш ей. А мне, между прочим, очень надо было! Может, тогда бы получилось забыть о поцелуях Рассарха…
Но поцелуи Рассарха не забывались.
Он снился мне до самого утра (правда, иногда черты лица его как будто стирались, и я видела перед собой солдата), а утром я проснулась с жуткой головной болью и горьким осознанием, что сны снами, но его величество уж точно герой не моего романа.
А я не его королева и никогда ею не стану.
Глава 10, в которой мы с Марэей пытаемся добраться до Сердца океана, а страдают от этого мозги Нахрефата
— Эй, Мари, а ты сегодня вообще будешь подниматься или как? — донёсся до меня, будто из другого мира, голос Северины.
— Ум-м-м, — промычала я, тщетно пытаясь расстаться со своей лучшей подругой — подушкой.
Но расставания не случилось: голова ни в какую не желала от неё отрываться и так раскалывалась…
— Северин, а налей мне воды, — попросила хрипло, с трудом узнав собственный голос.
Чувство такое, будто вчера купалась в шампанском, а не выпила пару бокальчиков. Ладно, три бокальчика.
Может, четыре…
— А ты, часом, не заболела? — нарисовалось передо мной встревоженное лицо девушки. — Вон какая бледная, почти зелёная.
Северина приложила ладонь к моему лбу, задумчиво пожевала губами, о чём-то размышляя, и, продолжая гипнотизировать меня заботливым взглядом, сказала:
— Давай лекаря позову.
Чтобы тот вылечил меня от похмелья? Тогда точно вылечу из Анделиора.
— Просто позови воды… Тьфу ты, принеси. — Я всё-таки села на постели и тут же зажмурилась: комната перевернулась вверх тормашками, и теперь, судя по ощущениям, я подобно мартышке висела головой вниз.
— Как скажешь. — Наполнив водой, Северина протянула мне пузатую чашку.
А я, залпом её осушив, попросила налить ещё.
— Где ты ночью пропадала? Я проснулась — тебя нет.
— Меня-а-а… эм-м-м… бессонница мучила. Вот и решила немного прогуляться.
— Бессонница? — недоверчиво хмыкнула помощница. — После такого-то дня?
Северине пришлось прервать дружеский допрос, потому что в дверь постучали, и она побежала открывать нежданным, незваным и совершенно нежеланным гостям. Или гостье. Я тихонечко застонала. Наверное, мы опоздали на утреннее полоскание в тазу, и сейчас нам будут за это полоскать мозги.
Но вместо Белонезсской увидела юного лакея с подносом в руках.
— Для неали Омон, — сказал он и вручил поднос Северине.
— А что это? — опуская взгляд на высокий бокал, до краёв наполненный жидкостью совсем не аппетитного колера — серо-зелёного, поинтересовалась девушка.
— Не знаю. Велели передать — я передаю.
— Велел кто?
— Кто-то из охраны его величества. — С этими словами лакей развернулся на каблуках и был таков.
— Из охраны его величества, — эхом повторила Северина. — Мари, а что вообще происходит?
— Самой интересно…
На подносе, под ножкой бокала, обнаружилось очень лаконичное послание. Всего два коротеньких слова: «Советую выпить» и подпись «Р.».
— «Р» — Рассарх, что ли? — округлила глаза помощница.
— Нет, конечно. — Я осторожно принюхалась. Уф, воняет-то как. — Тот патрульный, что рекомендовал меня её светлости. Рас.
— А откуда он узнал, что ты заболела?
Потому что сам и стал виновником моей болезни.
А нечего спаивать голодных девушек.
Заткнув нос пальцами, залпом опрокинула в себя горькую жижу. Надеюсь, это всё-таки лекарство, а не какая-нибудь отрава. За то, что посмела оскорбить его обожаемого монарха.
Стоило вспомнить о своих вчерашних откровениях, как я схватилась за голову. А если он королю доложит? Да меня тогда не то что уволят — высекут или вообще где-нибудь вздёрнут!
И не надоело тебе, Яна, испытывать судьбу?
— Мари, меня беспокоит твоё состояние, — принялась Северина за старое. — Ты ещё бледнее стала и…
Ей снова пришлось прерваться, потому что в дверь снова постучали. Отставив опустевший бокал на тумбочку, я обречённо замерла, смиряясь со своей судьбой: видимо, словесной порки от её светлости всё-таки не избежать.
Но на пороге опять нарисовался лакей. Лицо другое, а ливрея та же — нежно-голубая, щедро отделанная серебристым кантом.
— Для неали Омон, — сказал он и протянул моему «секретарю» небольшую бархатную коробочку, присовокупив к ней записку.
— От охраны его величества? — решила сразу разобраться в ситуации Северина.
Лакей посмотрел на неё с недоумением.
— Нет, от неали Герен.
— Хм, — глубокомысленно заключила помощница и захлопнула перед парнем дверь.
Мне вручила записку, а сама занялась коробочкой. Раскрыла её и ахнула:
— Красота-то какая!
А я скользнула взглядом по коротенькому посланию:
Мари, ты моя спасительница! Моя огромная тебе благодарность!
— Повезло тебе с подопечной. Вон какая щедрая, — завистливо вздохнула Северина, вертя в руках серебряный гребень, инкрустированный сине-зелёными камнями. Как пить дать драгоценными. Простые стекляшки так не сверкают. — Жаль, под чепцом эту прелесть не разглядеть.
Очередной стук в дверь заставил её нахмуриться.
— Ну кто там ещё? — проворчала Северина и отправилась открывать.
Я всё ещё не могла заставить себя подняться, хоть в голове постепенно прояснялось. Спасибо заботливому Расу.
Нет, ну не лапочка ли?
Во мне проснулось игривое настроение. Видимо, шампанское наконец довело до той кондиции, когда хочется смеяться без причины, шутить и веселиться. Да и вообще, грех грустить, когда рядом с тобой такой потрясный мужчина.
— Если улыбнёшься, я, так уж и быть, разрешу себя разок поцеловать. Только разочек. Максимум — два. На большее моя совесть не согласится. А пару раз можно, по-дружески. Ты ведь не его величество и не станешь распускать руки.
Я даже сама к нему потянулась, скользнула ладошкой по твёрдому, будто каменному, плечу, заботливо разгладила складочку на рубашке и сфокусировалась на его губах. Красивые такие губы, резко очерченные, мужественные…
Которые вдруг непонятно куда убежали, когда Рас поднялся и сдержанно произнёс:
— Я думаю, нам пора возвращаться. Уже поздно, а тебе ещё поспать надо.
С сожалением покосившись на пирожные, которые ещё не успела попробовать (а впрочем, жалеть не надо, лучше взять их с собой и завтра все съесть), я подхватила тарелку со сладостями и сказала:
— Знаешь, Рас, ты прелесть, а не мужчина! Его величеству есть чему у тебя поучиться.
— Пойдём, Мари, — меня подхватили под локоть и повели по извилистой дороге к Анделиору.
Кажется, я ещё что-то говорила и, кажется, снова о его величестве. Не знаю, почему он застрял у меня в голове занозой, но обсуждать его (а особенно ругать) было очень приятно. Я вообще после шампанского люблю поболтать. А вот Рас, как выяснилось, наоборот, после шипучки был немногословен. Больше слушал, чем говорил. Хмурился отчего-то и никак не хотел расщедриться хотя бы на один поцелуй. 7c0d11
Тоже мне, святоша выискался.
— Так и не поцелуешь чужую невесту? — уже прощаясь, подалась к нему, рискуя опрокинуть на него все пирожные.
— Может, в другой раз, — а он, наоборот, резко отстранился. — Спокойной ночи, Мари.
Отвернувшись, солдат ушёл, растворившись в темноте коридора.
— Странный какой-то, — хмыкнула негромко. — Как на свидание тащить, так это мы с удовольствием. А как поцеловать девушку, так шиш ей. А мне, между прочим, очень надо было! Может, тогда бы получилось забыть о поцелуях Рассарха…
Но поцелуи Рассарха не забывались.
Он снился мне до самого утра (правда, иногда черты лица его как будто стирались, и я видела перед собой солдата), а утром я проснулась с жуткой головной болью и горьким осознанием, что сны снами, но его величество уж точно герой не моего романа.
А я не его королева и никогда ею не стану.
Глава 10, в которой мы с Марэей пытаемся добраться до Сердца океана, а страдают от этого мозги Нахрефата
— Эй, Мари, а ты сегодня вообще будешь подниматься или как? — донёсся до меня, будто из другого мира, голос Северины.
— Ум-м-м, — промычала я, тщетно пытаясь расстаться со своей лучшей подругой — подушкой.
Но расставания не случилось: голова ни в какую не желала от неё отрываться и так раскалывалась…
— Северин, а налей мне воды, — попросила хрипло, с трудом узнав собственный голос.
Чувство такое, будто вчера купалась в шампанском, а не выпила пару бокальчиков. Ладно, три бокальчика.
Может, четыре…
— А ты, часом, не заболела? — нарисовалось передо мной встревоженное лицо девушки. — Вон какая бледная, почти зелёная.
Северина приложила ладонь к моему лбу, задумчиво пожевала губами, о чём-то размышляя, и, продолжая гипнотизировать меня заботливым взглядом, сказала:
— Давай лекаря позову.
Чтобы тот вылечил меня от похмелья? Тогда точно вылечу из Анделиора.
— Просто позови воды… Тьфу ты, принеси. — Я всё-таки села на постели и тут же зажмурилась: комната перевернулась вверх тормашками, и теперь, судя по ощущениям, я подобно мартышке висела головой вниз.
— Как скажешь. — Наполнив водой, Северина протянула мне пузатую чашку.
А я, залпом её осушив, попросила налить ещё.
— Где ты ночью пропадала? Я проснулась — тебя нет.
— Меня-а-а… эм-м-м… бессонница мучила. Вот и решила немного прогуляться.
— Бессонница? — недоверчиво хмыкнула помощница. — После такого-то дня?
Северине пришлось прервать дружеский допрос, потому что в дверь постучали, и она побежала открывать нежданным, незваным и совершенно нежеланным гостям. Или гостье. Я тихонечко застонала. Наверное, мы опоздали на утреннее полоскание в тазу, и сейчас нам будут за это полоскать мозги.
Но вместо Белонезсской увидела юного лакея с подносом в руках.
— Для неали Омон, — сказал он и вручил поднос Северине.
— А что это? — опуская взгляд на высокий бокал, до краёв наполненный жидкостью совсем не аппетитного колера — серо-зелёного, поинтересовалась девушка.
— Не знаю. Велели передать — я передаю.
— Велел кто?
— Кто-то из охраны его величества. — С этими словами лакей развернулся на каблуках и был таков.
— Из охраны его величества, — эхом повторила Северина. — Мари, а что вообще происходит?
— Самой интересно…
На подносе, под ножкой бокала, обнаружилось очень лаконичное послание. Всего два коротеньких слова: «Советую выпить» и подпись «Р.».
— «Р» — Рассарх, что ли? — округлила глаза помощница.
— Нет, конечно. — Я осторожно принюхалась. Уф, воняет-то как. — Тот патрульный, что рекомендовал меня её светлости. Рас.
— А откуда он узнал, что ты заболела?
Потому что сам и стал виновником моей болезни.
А нечего спаивать голодных девушек.
Заткнув нос пальцами, залпом опрокинула в себя горькую жижу. Надеюсь, это всё-таки лекарство, а не какая-нибудь отрава. За то, что посмела оскорбить его обожаемого монарха.
Стоило вспомнить о своих вчерашних откровениях, как я схватилась за голову. А если он королю доложит? Да меня тогда не то что уволят — высекут или вообще где-нибудь вздёрнут!
И не надоело тебе, Яна, испытывать судьбу?
— Мари, меня беспокоит твоё состояние, — принялась Северина за старое. — Ты ещё бледнее стала и…
Ей снова пришлось прерваться, потому что в дверь снова постучали. Отставив опустевший бокал на тумбочку, я обречённо замерла, смиряясь со своей судьбой: видимо, словесной порки от её светлости всё-таки не избежать.
Но на пороге опять нарисовался лакей. Лицо другое, а ливрея та же — нежно-голубая, щедро отделанная серебристым кантом.
— Для неали Омон, — сказал он и протянул моему «секретарю» небольшую бархатную коробочку, присовокупив к ней записку.
— От охраны его величества? — решила сразу разобраться в ситуации Северина.
Лакей посмотрел на неё с недоумением.
— Нет, от неали Герен.
— Хм, — глубокомысленно заключила помощница и захлопнула перед парнем дверь.
Мне вручила записку, а сама занялась коробочкой. Раскрыла её и ахнула:
— Красота-то какая!
А я скользнула взглядом по коротенькому посланию:
Мари, ты моя спасительница! Моя огромная тебе благодарность!
— Повезло тебе с подопечной. Вон какая щедрая, — завистливо вздохнула Северина, вертя в руках серебряный гребень, инкрустированный сине-зелёными камнями. Как пить дать драгоценными. Простые стекляшки так не сверкают. — Жаль, под чепцом эту прелесть не разглядеть.
Очередной стук в дверь заставил её нахмуриться.
— Ну кто там ещё? — проворчала Северина и отправилась открывать.
Я всё ещё не могла заставить себя подняться, хоть в голове постепенно прояснялось. Спасибо заботливому Расу.
Нет, ну не лапочка ли?