Колдун. Жнец

Я снова рассердился. В последнее время приступы ярости начали настигать меня все чаще и чаще. Видимо, так действует полоса неудач. Раньше я был гораздо спокойнее и увереннее в себе — даже тогда, когда не имел магических способностей. Нет, не так: именно тогда, когда я не имел магических способностей и жил как все, жизнью простого провинциального участкового, я был многократно спокойнее. Я знал свою жизнь наперед на годы и десятилетия. Ну что со мной могло случиться? Вряд ли я бы погиб в борьбе с кровавыми бандитами (какие, к черту, бандиты в забытой богом деревне Кучкино?!), вряд ли меня бы уволили за пьянку и хулиганство — я почти не пью, и по воронам из табельного пистолета стрелять не собирался. Скорее всего через некоторое время я бы женился на местной женщине, мы бы нарожали детей, и выйдя на пенсию майором — я бы так и остался жить в этом самом Кучкино, упокоившись в конце концов на местном тихом кладбище.

Грустная история? Да ничего подобного! Так живут миллионы и миллионы людей! Только меняй «участкового» на «тракториста», «водителя», «учителя» или «фермера», вот и будет тебе обычная спокойная жизнь. На таких людях мир и держится, а не на черных и белых колдунах, непонятно как задержавшихся в этом мире, напрочь отринувшем веру в магию.

Я меняюсь. Хотя и подсознательно сопротивляюсь этим переменам. Я уже не тот Василий Каганов, что приехал в Кучкино, чтобы вести там спокойную, растительную жизнь участкового. И надо с этим смириться. Надо быть хитрым, умным, коварным! Надо думать больше о себе, а не о людях! Не о том, как им помочь! Всем не поможешь… Иначе я не смогу победить колдуна, и он растопчет всю мою жизнь. Ну а пока — надо выжить. И не какой-то там раскрашенной известкой обезьяне эту самую жизнь прекратить!

— Да будь ты проклята, старая сука! — воплю яростно, и делаю рукой такой жест — будто бросаю в старуху волейбольный мяч. И с удивлением, и даже оторопью вижу, что с руки и в самом деле срывается сгусток черно-красного нечто, которое повисев передо мной одну, маленькую дольку секунды как снаряд из пушки летит вперед и врезается в старую колдунью!

Колдунья охает, секунду ее не видно из-за возникшего вокруг нее серого кокона. Но через три секунды кокон исчезает, и я вижу, что, старушенция опять что-то гоношит — подрыгивает, распевает боевые мантры и машет руками. И тогда, не дожидаясь очередного «выстрела» я снова воплю:

— Сдохни! — и выпускаю проклятие. А следом еще одно, еще!

— Сдохни! Сдохни! Сдохни!

Теперь кокон вокруг старухи стал совсем черным, и не опускался секунд тридцать, не меньше. Я даже устал ждать. Когда чернота развеялась, стало видно — колдунья сидит на земле, опершись на нее левой рукой чуть позади себя, в позе эдакой Васнецовской Аленушки — голова набок, глаза закатились. Но еще жива! Я было хотел добавить жару, добить проклятущую злыдню, но старуха вдруг встрепенулась, бухнулась на колени и вытянув вперед руки склонилась предо мной в известной любому человеку на Земле позе покорности.

Ну вот это другое дело! Давно бы так! Разве не видите — белый человек пришел, типа господин? Бвана! Хе хе… Пока из пушки по ним не постреляешь — никак не хотят уважать! Нет, я не не какой-то там нацист, просто менталитет такой у некоторых наций — пока им пистюлей не отвесишь, тебя уважать не будут. Это реальная жизнь, чего уж там…

Я подошел к старухе, сделал жест рукой — мол, поднимайся! Она встала, вытаращилась на меня своими черными, с желтоватыми белками глазами. Я на пару секунд задумался — что же ей такое сказать? Ну вот что можно сказать человеку, который не поймет ни слова из того, что ты собираешься ему сказать?

И тогда просто показал на деревню — пойдем?

Колдунья что-то забормотала, потом вдруг обернулась на толпу, собравшуюся за подобием загородки (И зачем тут загородка? Скот загоняют, что ли?), и снова завопила — истошно, яростно, указывая на меня. Представляла, что ли? Не знаю, о чем она там вопила, но только народ как-то сразу рассосался по сторонам, разбежались и попрятались. Ну а старуха сделала приглашающий жест — пойдем!

И я пошел. И первое, что бросилось в глаза, когда вошел в деревню — уродство большинства женщин! Тарелки! У них в нижней губе тарелки!

И в голове у меня будто щелкнуло. Я даже вздохнул облегченно — все встало на свои места. Я знал, где сейчас нахожусь. В какой стране, в какой местности. И что это за река в ста шагах от меня.

Когда сидишь на дежурстве в РОВД, или расслабляешься дома между дежурствами, и вообще, в свободное время — что ты делаешь? Правильно. Лазишь в сети. Читаешь любую хрень, которая тебя заинтересует. А что интересует человека, который никогда не был за границей, и который мечтает путешествовать по миру? (а я всегда мечтал!) Описания чужих народов и народностей. И самое интересное в этом — странные племена в далеких-предалеких странах, в которых ты точно никогда в своей жизни не побываешь. И я читал об этом народе. Я много о нем читал! Все, что можно было прочитать. Потому что мурси меня заинтересовали.

А это именно они, мурси. Потому что только женщины мурси вставляют себе в нижнюю губу здоровенную тарелку, свисающую ниже подбородка. Девочки 12–13 лет проделывают в губе дырку, вставляют туда маленькую «пробочку», которая со временем будет увеличиваться и увеличиваться в размере, пока не достигнет размера…до тридцати сантиметров в диаметре. И чем больше эта тарелка, тем красивее и желаннее считается девушка на выданье. Хочешь быстро и выгодно выйти замуж — вставляй себе тарелку! И женихи в очередь выстроятся, чтобы тебя заиметь. И поиметь.

Но читал, что уже не все девушки вставляют себе тарелки. Уходит, понимаешь ли, самобытность! Такие бунтарки ограничиваются дисками только в ушах. Что тоже на мой взгляд не очень-то красиво, но по крайней мере и не такое уродство, как тарелка в нижней губе — для чего девушке еще и выбивают передние нижние зубы. Ну…чтобы тарелка помещалась.

Вообще, у мурси все обычаи совершенно дикие, потому вероятно они и привлекают к себе такое внимание цивилизованного мира. Верования у них жуткие — они открыто поклоняются демону смерти…хмм…да, это мне тоже пришло в голову. Чернобог?

Мурси беспрерывно воюют с соседними племенами — то мурси у соседей умыкнут скот, то те у мурси. Больше — наоборот, чаще мурси на всех нападают, потому что с этими уродцами мало кто решается связываться, уж слишком они безумны и воинственны. Привяжутся — потом не отвяжутся. Стреляют по ним при случае, но нападать на стада, принадлежащие мурси не решаются.

Ну что еще вспоминается из их обычаев…девушек они уродуют не только тарелками — мурси им еще и клитор вырезают. Чтобы не хулиганили с чужими мужиками и думали только о служении богине смерти и демонам. Которые заключены в их мужчинах.

Да, у них такие верования — демоны смерти (не главный, мелкие бесы), заключены в мужчинах мурси. А как только мужчину убивают — демоны возвращаются домой, на тот свет. Чтобы потом вернуться и снова вселиться — в младенца.

Еще — мурси шрамируются. То есть — наносят на тело узоры из шрамов, якобы указывающие на то, сколько врагов убил этот мужчина или эта женщина. Да, автоматы у них носят не только мужчины, но и женщины, и палят из них почем зря. Кстати, сразу же объясняется тот факт, что вместо переговоров эти ушлепки сразу начали палить: эта земля принадлежит мурси, и любого чужака, настигнутого на их земле, они просто-напросто убивают, используя потом его тело как источник всяческих благ. Не знаю, жрут ли они его (некоторые источники говорят, что все-таки жрут), но косточки пальцев, например, они используют для изготовления ожерелий. Вытопленным из трупа жиром смазывают тело. То-то они все воняют — чувствуется запах за десяток метров. Протухшим салом и мочой. Похоже, что с гигиеной у них большая проблема.

Я много читал о мурси, так что теперь оказался вполне так подготовлен к общению с этими уродцами. Нет, ну а как их еще назвать? Низкорослые, с отвисшим рахитичным животом, кривоногие, с приплюснутыми носами — уродцы, да и только! Это тебе не масаи — высоченные, мускулистые, считающиеся одним из самых красивых народов Африки. Эти — какая-то переходная ветвь от обезьяны к человеку. Полулюди, полуживотные. И кстати — мурси считаются одним из самых богатых народов Африки, так как владеют большими стадами скота. Скот — это валюта Африки.

Впрочем — насколько я вижу, сведения об абсолютном уродстве мурси слегка преувеличены. Ну да, низкорослые (почти все), но были и вполне гармонично сложенные. Особенно молодые девчонки. Уж не знаю, сколько им лет, но сиськи у них торчат очень даже задорно, а физиономии миловидные, а у некоторых даже красивые — с поправкой на негроидные черты.

Да и про жир, вытапливаемый из путников у меня большие сомнения — мало ли что напишут в интернете? В сети есть ценная информация, а есть и мусорки вроде «народных» порталов, где каждый желающий выкладывает свои говностатьи, воруя контент у таких же как он выдумщиков и добавляя к нему свои измышления.

Помню я и главное — к тем же мурси постоянно ездят туристы, которые платят аборигенам за фото и видеосъемку. Запомнилось, что ездить в гости к мурси рекомендуют в первой половине дня — во второй половине дня мурси уже напиваются, и будучи людьми агрессивными изначально, в пьяном виде вообще могут учинить какое-нибудь непотребство. Ну…жир, например, повытопить из туристов для смазывания своих ланит. И дланей. И персей. А может и лона.

Итак, факт того, что мурси поддерживают контакт с цивилизацией меня очень радует. Правда мурси скорее всего разные — одна деревня, к примеру, поддерживает контакты, а другая, вот как эта — плевала на всех туристов. И это доказывается хотя бы тем, что здешние мужчины практически не носят одежды. Если не считать одеждой белую нательную живопись. А на снимках туристов, которые посещают мурси — все аборигены в юбках или набедренных повязках из ткани. И некоторые дамы даже в лифчиках! Засаленных и жутких, как их жизнь…

Но это все не страшно. Раз одни мурси общаются с цивилизацией, другие мурси могут меня к ним привести. Я отловлю туристов и…в консульство мне прямая дорога, больше ничего не придумать!

Старуха привела меня к хижине, стены которой были сделаны из толстых прутьев, а крыша из очень плотно набитой соломы. Такая крыша должна хорошо защищать от проливного дождя, а стены, продуваемые ветерком, уберегать владельцев хижины от перегрева.

Пришлось сгибаться, чтобы пролезть в хижину — рост мой совсем не соответствует реалиям архитектурной мысли народа мурси. Но внутри вполне можно было стоять, и в хижине светло без окон. Стены-то почти прозрачные!

Старуха указала мне на место возле очага и уселась сама, выжидательно глядя снизу вверх. А когда я сел напротив, едва не касаясь коленями ее коленей — взвизгнула, что-то резко заболботала, после чего от стены быстро переместились две девушки непонятно какого возраста (без тарелок в губе, что интересно!), и засуетились, громыхая посудой и булькая некой жидкостью. Услышав это бульканье, я непроизвольно сглотнул, и старуха восприняла мое движение вполне благосклонно, кивнув, и еще раз прикрикнув на своих служанок.

Затем достала что-то из складок своей юбки, бросила в рот, проглотила, и протянула ко мне правую руку, сделав жест, как будто что-то хватала. Я помедлил — стоит ли позволять старушенции преодолевать барьер, установленный моим защитным амулетом?

Старуха видимо поняла мои сомнения, она разразилась чередой слов, из которых само собой я не понял ни одного (они как инопланетяне, ей-ей!), потом быстро встала на колени и поклонилась мне в пол. Из чего я понял — она пытается доказать, что ничего плохого против меня не задумала, и полностью подчинилась моей власти.

Тогда я все-таки решился. Нет, а что делать? Контакты с местными нужно ведь налаживать! Как-нибудь справлюсь, если начнет атаку на мой мозг. Я ее саму сломаю, если что!

Я подал руку. Колдунья вцепилась в нее неожиданно сильно и цепко. Рука ее была сухой и очень горячей. А потом старуха закрыла глаза и застыла так, не делая никаких движений и не говоря ни слова. Сколько это продолжалось — не знаю. Минуту? Две? Три? Не более того.

— Кто ты, белый колдун? — услышав эти слова я едва не вздрогнул. Ясно было, что говорит колдунья, только вот рот ее не разжимался. Телепатия? Сто процентов — она!

— Я белый колдун издалека — ответил я мысленно, стараясь не расплываться мыслью в стороны. Говорить мысленно это не так просто, как кто-нибудь может подумать.

— Зачем ты здесь? Что ты хочешь от народа мурси? Ты пришел меня убить?


— Нет, я пришел не убивать. Я здесь потому, что…меня сюда выбросила магия. Дверь в пространстве. Портал. Случайность. И мне от народа мурси нужна помощь. Мне нужно связаться с моими белыми соплеменниками, чтобы вернуться к себе домой. Я не хочу причинить народу мурси какие-то неприятности.

— Ты не врешь — с явным удовольствием констатировала старуха, и перешла к делу — мы не общаемся с белыми. С белыми общается другая деревня, в дневном переходе отсюда (сорок километров?).

— Вы поможете мне до них добраться?

— Мы поможем. Эту ночь ты проведешь у нас, а утром мы поведем тебя к своим людям. Ты не будешь ночью красть наши души?

— Нет, я не будут красть ваши души — едва не фыркнул я — Скажи, колдунья, а нет ли способа научиться вашему языку с помощью магии? Я бы хотел знать ваш язык.

— Но тебе придется снять твой амулет — блеснула глазами колдунья — А еще — довериться мне и выпить снадобье.

— И потом ты влезешь мне в голову, и я окажусь в твоей власти? — усмехнулся я, и по тому, как сузились глаза колдуньи, понял — попал в точку. Ну а раз так — на войне, как на войне! И я ударил всей своей мощью, впечатывая слова приказа не причинять мне вреда и вообще — возлюбить меня, как саму себя.

Кстати, это было очень непросто. Во-первых, колдунья попыталась выдернуть свою руку, разъединив контакт.

Во-вторых — она активно сопротивлялась, и я едва-едва пробился, можно сказать проломился через ее защиту! Она была очень сильна, но…все-таки слабее меня. При всей своей неумелости, силы у меня хватало на десятерых колдунов, и продавить защиту колдуньи все-таки сумел.

Мой посыл впечатался ей в мозг, и теперь она не может причинить мне никакого вреда.

Скорее всего колдунья не ожидала такой мощи от какого-то там белого придурка. Ведь всем известно — белые ни на что не годны, кроме как раздавать деньги за совершенно бесполезные, никому не нужные снимки. А тут — колдун! Да еще и способный одолеть такую могучую волшебницу, как она!

Снадобье, которое колдунья мне дала, отличалось невероятно мерзким вкусом, и больше всего напоминало козью какашку. И я запрещал себе думать, что возможно эта пакость не только лишь напоминала какашку…

Потом колдунья взяла меня за руки (амулет магической защиты я заранее снял), и сеанс обучения языку мурси начался, и продолжался он целый час. Или всего час? Не знаю, как колдунья это все проделала, но только когда она сказала фразу на своем языке — я ее прекрасно понял. Так понял, как если бы владел этим языком с самого детства. Надо будет записать рецепт снадобья…пусть расскажет. Время еще есть, надо вообще поспрашивать ее об этом самом африканском колдовстве. В лабораторных записях нет никакой информации о том, что существует снадобье, способное помочь выучить любой язык всего лишь за один час. Очень, очень полезное колдовство!

Когда процесс передачи информации закончился, колдунья выдернула свои ладрни из моих, и неприятным голосом сказала:

— Ну вот, теперь можно и говорить. А то у меня от колдовского разговора голова потом болит. Так что, колдун, говоришь, помощь тебе нужна? К белым людям тебя вывести?

— К белым людям. Уезжать мне надо. Кстати, рецепт снадобья, которое помогает выучить язык — дашь?

— Дам. Только найдешь ли ты травы и корешки, которые я использую? Опять же — помет антилопы, вымоченный в молоке, найдешь?

Так и знал! Без дерьма никакие снадобья у них не обходятся! То-то мне вкус показался таким отвратительным…и запах опять же.

— Найду! — буркнул я, и в животе у меня забурчало. Не хватало еще и каких-нибудь глистов у себЯ пристроить — Как насчет поесть? Надеюсь, вы не человечину едите?

— Хе хе хе… — старуха скрипуче засмеялась — белые люди такие глупые! Зачем нам есть человечину, когда у нас имеется скот! Это у вас там про нас всякие небылицы придумывают, считают нас зверями! А мы вот вас считаем дикими! Больными головой уродцами!

— Что это — уродцами? — слегка обиделся я — Кто бы говорил!

— Уродцы и есть — невозмутимо ответила старуха — Большие, белые, как червяки! Прокормить вас трудно. А если останетесь в саванне, тут же умрете от голода и жажды. Так кто вы такие, без ваших железок?

— То-то вы с нашими железками все бегаете! — рассердился я — А чего же не как раньше, с копьями? Зачем берете сделанные у нас вещи?

— А почему бы и нет? — пожала плечами старуха — если вещь полезная. Но вы все равно дураки. Куда-то все бежите, торопитесь…глупые, глупые люди. От того, что вы куда-то успеете ничего ведь не изменится!

— А правда, что вы из покойников жир вытапливаете и мажетесь им? — не унимался я.

— Хе хе хе… — снова захихикала старуха — Да смысл какой, столько труда? Что нам, намазаться нечем? Эти сказки придумывают для вас, белых. Пляшут для вас, наряжаются. А мы, в нашем селении, живем так, как жили мы сотни и тысячи лет назад. Мы храним традиции. Не то что ряженые из того селения, куда мы тебя отведем.





Глава 4




Охх! Жуткая штука! Да, я читал о ней, но никогда не думал, что попробую такое. Только представить: кофе, сваренное не из зерен кофе, а из шелухи от этих зерен. И в него накидали соли, перца, и еще стопятьсот каких-то трав, прожигающих пищевод и вышибающих из тебя пот ручьем!

Я посмотрел на ехидно улыбающуюся колдунью, и она поощряюще закивала головой:

— Пей, пей, фаранджи! Хороший шошоро! Вкусный! Мы, народ мун, всегда его пьем! Он и вкусный, и помогает от болезней!

— Мун? Почему — мун? Вы же мурси!

— Это нас так другие называют — скривилась старуха — Теперь иногда мы и сами себя так называем. Но на самом деле — мы народ мун! Самый могучий! Самый сильный народ! Был…

— Почему — был? — заинтересовался я, сделав хороший глоток шошоро. Дрянь, конечно, но после поганой невкусной каши — и это сойдет. Пить-то что-то надо?

— Потому, что мы, народ мун, истребили сами себя. А те, кто остался, выродились, а жалких попрошаек, выпрашивающих деньги и вещи у фаранджи. Никто не придерживается законов предков, никто не хочет жить, как положено народу мун! Все кланы передрались, каждая деревня воюет со всеми остальными за пастбища. Думаешь почему все наши мужчины ходят с оружием? Если не автомат, так обязательно боевая палка! Мы постоянно теряем наших людей. И враги теряют людей. А те, что остаются — слабые, жалкие существа!