Колдун со Змеева моря

И явно изменилось что-то еще… По рукам старика пробежал холодок. Вот оно. Раньше глаза ученика были карими – а теперь стали голубыми.

– Пить, – хрипло произнес мальчик.

Нойда протянул ему припасенный мех с водой, дождался, пока ученик напьется, а потом велел:

– Рассказывай.

– Я лежал на камне, – ровным голосом, будто все еще во сне, заговорил подросток, – а вокруг все менялось, все двигалось, небо и земля, только камень оставался на месте… Открывались двери в облаках и норы, ведущие под землю, в мир мертвых. Каждое дерево, каждая скала становились дверью. Из них выходили хищные птицы, зубастые звери, страшные существа, каких не увидишь и в ночном кошмаре. Они собрались вокруг меня, лежащего на камне, словно вокруг пиршественного стола. Птицы клевали меня острыми клювами, отрывали пальцы, тянули жилы…Волк вцепился в бедро, дробя клыками мясо и кости. Я попытался защититься, хоть и знал, что не нужно, – и вот теперь остался шрам… Потом они набросились на меня все, разрывая на части. Вырвали руки и ноги, вытащили кишки, медведь оторвал мне голову. Вороны хотели выклевать мне глаза, но медведь отогнал их… Духи положили голову в стороне, чтобы я смотрел, что они делают с моим телом. Они ели мое мясо, пили кровь, глодали кости. Потом, отяжелевшие от еды, забрали остатки и ушли в свои миры: кто под землю, кто в болото, кто на скалы… Кто-то в темный мир демонов грязи; кто-то – в огненный ад, где багровое небо и не прекращается жуткий вой… Тут, на скале, осталась лишь горсть разгрызенных костей…

– Что ты делал?

– Как ты учил меня, я оставался спокоен и ждал. Теперь я был во всех мирах, верхних и нижних. Я стал их частью, я лежал в желудках из жителей.

Старому нойде стало холодно. Новый шаман был перед ними, уже собранный. Но каким он стал? «Поедающим» – или «дающим»?

– Что было дальше?

– Дальше явился ворон, – глядя перед собой льдисто-голубыми глазами, продолжил подросток. – Вцепился когтями мне в волосы и отнес мою голову в безотрадную землю, где не было ни луны, ни солнца. Там стояли вежи, укрытые человеческими кожами, их трепал холодный ветер. В этих вежах жили болезни и горести. Они выглядели как люди – у каждого свое лицо. Каждый был разъедающей ненавистью, ревностью, не знающей предела, или тайной враждой, кровожадным удовольствием или убивающим равнодушием…

– Это очень хорошо, что ты встретил их, – довольно кивнул старик. – Теперь ты их узнаешь при встрече. Этот ворон дал тебе бесценный опыт множества жизней.

– Потом ворон отнес мою голову обратно на скалу превращения. И тут… – ровный голос подростка впервые зазвучал неуверенно, – тут явился он…

– Кто – он? – насторожился учитель.

– Великий дух.

– Ты его видел?

– Очень смутно. Он походил на зимнюю тучу, несущую метель, на серую скалу в океане, на большую волну … Он был в кожаной парке, с луком в руках.

– Гм, – промычал старик.

Кто бы это мог явиться ученику? Один из богов? Предок?

Подросток вдруг соскользнул с камня и плавно выпрямился. Старик отметил, какими быстрыми и текучими стали его движения.

– Сперва великий дух собрал мои кости, раскиданные вокруг камня, и укрепил их железом…

Ученик поднял худую руку, посмотрел на нее внимательно.

– Я стал неуязвимым?

– Об этом потом. Дальше?

– Потом он взял мою голову, вытряхнул мозг и стал мыть ее в ледяном ручье, который тек с ледника, пока вода не стала совершено прозрачной…

Мальчик поднял взгляд, глядя на учителя спокойно и бесстрашно. Раньше он смотрел совсем не так.

«Да он уже сильнее меня! – с неприятным чувством осознал вдруг старик. И видно, сайво-защитники подсказали скверную мысль: – Может, убить его, пока не опомнился?.. Тьфу, что только не придет на ум!»

– Всего лишь мальчишка, – пробормотал он себе под нос.

Однако ученик услышал и ухмыльнулся. Да, раньше он не так улыбался.

– Знаешь, я тоже слышу голоса, – сказал он. – Они твердят мне: «Ты – всего лишь мальчишка, которого разорвали в клочья голодные духи. Ты отдал им себя и ничего не получил взамен. Ты пустой, наполни же себя! Вот перед тобой учитель. Убей его и выпей его силу!»

Молодой шаман шагнул вперед и оказался лицом к лицу с учителем. Тот лишь успел открыть рот, чтобы призвать сайво, – но ученик склонил голову и опустился перед ним на колени.

– Мне хватает силы, чтобы прогнать шепчущих недобрыми голосами, – прошептал он. – Все, как ты говорил.

Учитель перевел дух.

Мир вокруг медленно поворачивался, вставая на место. Пропали белеющие во мхах кости, кровавые отпечатки на камне оказались всего лишь пятнами лишайников. Солнце выглянуло из-за облаков. Одинокая синица прилетела и засвистела неподалеку.

Мальчик поднял лицо. Теперь он стало почти прежним, и выглядело будто спросонья. Только глаза поменяли цвет.

– Ох, плохо мне, учитель! Все болит… шея, голова… А нога!

– Ничего, пройдет…

– Собрали меня, учитель? Не погонишь?


– А ты не помнишь?

– Ничего не помню…

– Ну я тебе потом расскажу.

Старый шаман помог измученному ученику подняться на ноги.

– Пошли домой. Я тебе кашу на рыбьем отваре сварил…

И повел шатающегося подростка вниз под гору – спокойный, важный, а внутри готовый петь от радости. «Хвала вам, бог и духи! Нынче родился новый нойда, новый добрый помощник!»

Старик и мальчик плелись вниз. А на вершине молча стоял невидимый великан в серой парке, с луком в руках, и провожал их взглядом…





* * *


– Ух, мурашки по коже! – Кумма в восторге хлопал себя по бедрам. – Это лучший рассказ, какой я услышал с тех пор, как сюда пришли люди, владеющие речью! Но зачем вы такое над собой творите?

– Дозволь, я потом отвечу, – устало ответил нойда.

– Дозволяю. Я хочу отблагодарить тебя за рассказ. Скажи, как?

– Выполни одну мою просьбу.

– Какую? – Кумма вперил в рассказчика взгляд. – Хотя я знаю: не трогать Нежату?

Нойда помотал головой.

– Нет. Я скажу тебе потом. Завтра.

Дух сейда озадаченно взглянул на него.

– Опять не понимаю… А впрочем, так даже забавнее! Ступай в мою вежу, тебе надо выспаться. Рассказ утомил тебя.

Кумма повернулся к реке, и глядя в сумерки, пробормотал:

– А я пока займусь кое-чем. Ты навел меня на одну мысль…





Глава 5. Индрик-зверь




На розовом закате Нежата стоял и наблюдал, как карелы, надрываясь, таскают валуны от реки к перешейку, что отделял крепость от Кукушкиного острова, складывая нечто вроде каменного вала. Большие камни они катили или тащили на волокушах, обломки поменьше тащили попросту руками. Камней тут видимо-не видимо, не валяться же им впустую?

«Я потом каменный кремль здесь построю, – размышлял молодой воевода. – И терем себе возведу, повыше чем у посадника…»

Нежату все еще потряхивало от волнения. Гнев, овладевший им на реке, уже прошел, и теперь новгородца беспокоило совсем другое. Не так часто хозяева лесов и вод столь явно выказывали свою волю, как тем утром. Нежата был бы нечестен сам с собой, если бы в глубине души не признавал, что погорячился. И что ему, пожалуй, стоит быть настороже. Ночной паводок, скорее пугающий, чем разрушительный, был предупреждением. А теперь великому сейду нанесли еще худшую обиду, чем накануне…

«Батюшка Гром – моя сила и защита, – повторял про себя Нежата. – Что пред его огненными стрелами какой-то ползучий камень? Да мы и сами за себя постоим. Боги любят смелых!»

Нежата, по правде, ожидал вражды и со стороны местных жителей. Однако уступать он не собирался, отдавать девку – тем более. С отрядом ему было здесь, в крепости, бояться нечего. Каждый обученный, опытный воин стоил десятерых здешних рыболовов. Конечно, старики, вроде Богши, наверняка были бы недовольны. Но Нежата нарочно взял в этот поход молодых, близких по духу, кого возможная битва только радовала.

Вот и карелы, видно, это почуяв, вели себя тихо. Старейшины, даже не пикнув, убрались к себе в деревню. А вскоре и местные парни без лишних слов вернулись на строительство. Нежата обрадовался, но виду не подал – грозно нахмурился и велел им складывать каменную стену. «Пусть замучаются как следует, – думал Нежата. – Зато ночью не полезут…» А то кто их знает, белобрысых молчунов, что там у них на уме…

«А как этих отпущу по домам, устрою ребятам пир… Ну а потом дойдет черед и до Лебедушки…»

Нежата пока толком даже не рассмотрел ее. Ну, делу время, потехе час…

– Выслушай, славный воевода! – послышался голос.

В его сторону направлялся один из карельских парней. За ним шагали еще двое. Воины Нежаты тут же преградили им путь.

– Чего вам?

– Прими нас в свое войско! – дерзко произнес карел. – Надоело всю жизнь силки ставить да невод забрасывать. К тебе хотим, – под парусом ходить, железом звенеть!