Колдовской знак

Талира искала его и нашла, чтобы уничтожить. И эта встреча обещала стать последней. Одно слово, один взмах руки – и им занять место на помосте вслед за казнёнными ребятами. Один приказ Серым – и на опасного колдуна станет меньше. Таким она его сейчас видит? Демоном, одарённым проклятыми силами? Потомком Сиркха, несущим в своей крови его безумие и зло? Ей ведь никогда его не понять.

Но вместе с тем Алекс видел боль, бередящую её душу. То, во что она верила, теперь раздирало сомнениями, хоть в глазах полыхала страсть, почти одержимость.

Он выдохнул, и послушный ему воздух донёс до неё беззвучные слова:

«Зачем ты это делаешь?»

Она смотрела на него, не слыша ни голосов офицеров, ни рыданий женщин, ни шума ветра. Ни того, как готовятся казнить за её спиной дезертиров. Тонкий нос с горбинкой, глаза, полные гнева и боли. Её лицо кричало:

«Моя любовь к тебе стала моим проклятьем, Алекс!»

«Любовь?..»

…Молодой темноволосый парнишка только дёрнулся бессильно – ему на шею уже накинули петлю. Ещё один командный крик ивварца, последний – и Джейна не выдержала, отвернулась от помоста. Алекс прижал её к своей груди. Обхватил второй рукой затылок. Джейна ткнулась лбом в шершавую ткань камзола, прижалась щекой к металлическим пуговицам и только вздрогнула, когда послышался треск, короткий вздох и вновь заполонившие площадь крики.

Алекс на миг вскинул голову к небу, вдохнул полной грудью привычную стихию. Может, он скоро и сойдёт с ума – от этой силы, разбирающей на части, от кружащего голову небосвода, с которого продолжала лететь вода. Или она, наоборот, от него поднималась и падала в небо. Можно ли перевернуть мир? Сейчас казалось, что можно. Безумие! Предвестники магической боли разъедали правое плечо и спину. Мир, как водоворот, затягивал в себя.

Если у него не осталось другого выбора – он даст себе волю.

«Ты не посмеешь!» – неслись к нему беззвучные слова, будто она поняла, на что он готов.

А может, он выдумал их в своём воспалённом мозгу?

…После казни толпу уже не сдержать. Молодые ребята – повешенные – были чьи-то сыновья. Поднялись крики, одна женщина бросилась на помост, и двое солдат с трудом справлялись с обезумевшей матерью. Кто-то толкнул в спину, Алекс едва удержался на ногах. Джейна до боли впилась в него пальцами, что-то бормоча.

Он снова взглянул на императрицу в упор, искал в её лице хоть что-то знакомое. Родинка, изгиб смеющихся губ, вскинутые дугой брови. Бокалы с вином, танец, золотистые локоны по плечам. Любовь то было или пустая страсть? Одержимость? Наваждение?!

«Мне нечего больше терять, Талли».

Она развернула свою лошадь, нетерпеливо перебирающую ногами, снова повернулась обратно. Но взгляд не отрывала, будто хотела насмотреться, запомнить его, запомнить навсегда. А малахитовые глаза подёрнулись слезами, или то был дождь, падающий сверху вниз? Она молчала, будто не в силах произнести то, что давно готовила, только дёрнулись бледные губы. Талира молчала, хотя он явно слышал душивший её крик.

Она должна отдать приказ. Она нашла его.

Мучительно хотелось дать ярости силу.

Алекс помнил, как отпустил себя на волю, тогда, на суде. Это едва не убило, но мгновения того могущества до сих пор кружили голову, уводили от действительности, те мгновения безумной силы, для которой вся толпа, весь город – лишь песчинка на берегу, а он сам – могучая волна, идущая из самой бездны.

– Идём сейчас, Алекс! Мы сможем, – пробилась к его сознанию Джейна.

Джейна. Хоть её он спасти должен. Хоть её, проклятье. Серые совсем близко. Не осталось в толпе покорности – люди разволновались, как море в ураган, кто-то шарахался в сторону от всадников в мундирах, кто-то чуть не бросался им под ноги. Людской поток захватил и Алекса и на миг заслонил от пронзительного зелёного взгляда.

Джейна оступилась больной ногой, вскрикнула и упала. Их сейчас обнаружат! Не уйти, не спрятаться. Алекс опустился, подал Джейне руку и уже видел перед собой очередную серую накидку, метущую мокрую улицу. И медленно поднялся, готовый услышать издалека рвущееся с бледных губ: «Это он! Схватить его!»

Но время уже набирало ход, понеслось, прошло наваждение. Их окружали со всех сторон, быстро, искали, хоть ещё не видели в лицо.

– Пусти, я сама, – Джейна пыталась вырваться, чтобы не быть обузой. Но слишком беспомощна.

Какой-то мужик в плотной куртке неловко выскочил перед ними, сбил с ног идущего к ним Серого. За ним споткнулся солдат, а мужик резко повернулся и сверкнул знакомой ухмылкой:

– Долго стоять будете?

– Эрик! – Джейна чуть не крикнула.

Жив, зараза. Вернулся – вовремя! Алекс быстро кивнул и потянул отчаянно хромавшую Джейну прочь с площади. Но пешком им не уйти, даже в таком беспорядке!

– Сюда. – Эрик быстро затащил их за угол, а оттуда в какой-то двор, где ждали лошади.

Лохматый и сам взмыленный, как конь, Эрик вскочил на вороного, бросив им поводья двух кобыл.

– Джейни упала. Я повезу, – ответил Алекс и подсадил Джейну в седло впереди, а потом забрался следом на круп. – Быстро! Нас видели. Сейчас догонят.

– Долго так не протянете.

– Давай уже!

Эрик бросил поводья лишней теперь кобылы и погнал её прочь:

– Пошла отсюда! Пошла!

Та сначала робко шагнула в сторону, а потом, будто услышав приказ, со ржанием помчалась в сторону площади, наводя там ещё больше шума и суеты. Джейна покрепче схватилась за седло. Эрик прав: долго так не протянут. Алекс осторожно развернул лошадь, и они быстро двинулись к лесу, петляя по улицам и заставляя встречных шарахаться в стороны.

Алекс не оглядывался. Талира дала ему уйти или просто не успела остановить – уже неважно. Прочь отсюда. Эрик уводил их с хоженой тропы в сторону редкого подлеска, а сам тяжело прижался к шее мерина и выглядел совсем плохо. Они снова должны ему за спасение.


– Пару дней пути до Ниварда, – коротко сообщил Алекс.

Эрик выругался.

– Надеюсь, твой родственник будет поприветливее. Но, родненький, – пришпорив, подогнал он вороного, заставляя перескочить через упавший ствол, и одним махом обогнал их.

Да уж. Поприветливей. Давно он не видел брата… и даже не знает, сможет ли тот помочь. Но это последняя возможность что-то сделать.

Джейна сжалась под его руками, мужественно сцепила зубы и постаралась не мешать гнедой пробираться по тропе.





13. Сеймон




Алекс сидел позади седла, почти на крупе, придерживая перед собой Джейну. От неудобной позы мышцы горели огнём: второй день почти без отдыха, петляя и скрывая следы в вечнозелёных лесах Западного Иввара, они шли в сторону Ниварда. Каким чудом только снова оторвались от погони – одному Тёмному известно.

Почему-то сейчас последняя встреча с Талирой стала казаться иллюзией, навеянной усталостью и собственным бредом. А всё, что между ними когда-то случилось, будто и вовсе происходило в прошлой жизни. Тогда, когда он ещё не умер.

Рождённый в бедности, сын простого рыбака, он так долго боролся за лучшее и мечтал об особой доле. Но теперь то, чего он когда-то добился, обратилось в труху и развеялось по ветру. Ничего не осталось.

А может, оно и к лучшему?

Рассветное солнце пробивалось через пожелтевшую листву и светило в глаза. Алекс прищурился, вглядываясь в даль. Дорога петляла и постепенно уходила всё ниже. Скоро они выйдут к притоку Орсы, а там сделают, пожалуй, привал.

Навстречу всё чаще попадались всадники, крестьянские повозки и просто пешие из ближайших деревень. Теперь, после бешеного побега из Меригоста, приходилось идти по нахоженным тропам, чтобы как можно дольше передвигаться верхом. Пешком Джейна идти не могла, по крайней мере, не сегодня. Верхом-то еле держится. А если часто останавливаться – Эрик их окончательно изведёт.

Сам путь превратился в череду бессмысленных рывков: проехать полдня, шарахаясь в тень и уходя с тропы, остановиться на привал, снова вернуться на дорогу. Они сновали туда-сюда, как пугливый торговый бриг, завидевший вдалеке пиратов. Надо помочь выбраться Джейне и Эрику из этой заварухи и самому уходить… знать бы куда.

От двухнедельной уже не щетины – бороды – чесался подбородок, страшно хотелось залезть с головой в воду и смыть с себя всё… И всё же Алекс чувствовал, будто оживал с каждым днём. Несмотря на пробирающий холод, голод, горечь разочарований и начавшуюся войну. Уж не война ли его подстегнула?..



– Долго нам? – хмуро глянул Эрик, обогнавший на пару шагов.

Гнедая фыркнула и вытянула шею, пытаясь цапнуть мерина за чёрный хвост. Джейна, сидевшая перед Алексом, поджав больную ногу, чуть не потеряла равновесие и схватилась за гриву. Он крепко придержал Джейну за талию и только потом ответил:

– Нет.

Гнедая ещё ускорила шаг, и Алекс крепче ухватил Джейну, прижав к себе и не давая упасть. Мешковатая рубаха под его рукой, свободная куртка – всё было ей велико, скрывая под собой гибкое тело. Джейна от его близости напряглась, замерла и сжала пальцы на луке седла – и Алекс убрал руки. Она чуть склонила голову, а он увидел, как смущение зарумянило её щёки, заставило напряжённо закусить нижнюю губу. Алекс невольно улыбнулся, опустив голову к её затылку. Такая юная… И какое странное чувство. Как будто её смущение волнует его.

– Как ты? – тихо спросил он.

Джейна кивнула и почти шёпотом отозвалась:

– Ничего, почти прошло.

Притворяется, а сама морщится от боли. Но не жалуется, чтобы не мешать им идти и чтобы не мешать спасать Эрика. Джейна закинула больную ногу повыше, потом снова опустила. Измучившись, в конце концов села к нему полубоком, откинулась и доверчиво привалилась к его левому плечу.

Отросшие пряди волос спутались и упали на глаза, которые Джейна устало прикрыла, убаюканная мерным шагом и качкой. Её макушка пахла дымом, дорожной пылью и почему-то – солнцем. И сейчас Алексу вдруг представилось, что Джейна вся наполнена этим солнечным светом и неведомой силой. Как тогда, когда он увидел её обнажённой на берегу у ручья – высокую, стройную, сотканную из лучей рассвета. Вода стекала каплями по коже, а отблески света скользили по изгибам её тела, словно невесомые пальцы.

Такая хрупкая, но настойчивая и отважная. Какая из женщин, что встречались на его пути, могла этим похвастаться? Она не обладала властью и влиянием, но была порой решительней, чем любая знатная дама. Где-то внутри защемило. Тоскливо и тягуче. Алекс закрыл глаза, но перед взором всё равно стоял чуть курносый профиль Джейны, подсвеченный лучами рассвета. Как блик после взгляда на яркое солнце. И от этого в душе становилось тепло, почти как на борту корабля.

А потом вспомнился и обрыв, и тот её страшный шаг вперёд, точно она обрела крылья и хотела взлететь над пропастью. Его прыжок, камни вперемешку с песком, ветер в лицо. И туман в синих глазах, и её отчаянная просьба, то настойчивое желание понять магию… и понять его самого.

Словно в ответ на его мысли, она шевельнулась, поменяла положение и прильнула теснее. Алекс чувствовал тепло её тела через тонкую куртку. Кровь гулко застучала по венам. Взгляд невольно скользнул по очертаниям нежных губ, по плавному изгибу шеи до впадинки между ключицами. Остриженная прядь выскользнула рядом с ухом, и её вдруг захотелось убрать… провести пальцами по коже, почувствовать, как она вздрогнет от его прикосновения.

Боги. О чём он только думает?! Алекс криво усмехнулся сам себе, одёрнул от ненужных мыслей и сжал крепче поводья. Дурень сентиментальный.



А привал делать и не пришлось. Дорога вышла на пригорок, а оттуда открылась панорама огромного города. Эрик остановился рядом. Джейна выпрямилась в седле и удивлённо прошептала:

– Красиво…

Прошло лет семь с тех пор, как Алекс был в Ниварде последний раз. Когда-то «Ясный» бросал якорь в этом порту, тогда пришлось задержаться на целую неделю. Сейчас оказалось, что город разросся гораздо сильнее, чем можно было предположить. Теперь Нивард разлился, точно море в прилив, и занял всю огромную долину до побережья, которое пряталось за домами. Широкой лентой легла перед ними полноводная Орса со своими многочисленными ручьями-притоками, а через неё перекинулись десятки мостов.

Дошли. Н-да… Сюда немало вложили денег, судя по всему. Долго им теперь искать на этих просторах старый дом Сеймона.

Они осторожно спустились по пологому склону, придерживая лошадей, и двинулись к гудящему городу. Осталось ещё пройти через стражников так, чтобы не подвергнуться очередному досмотру и проверке. Джейне пришлось пересесть на вороного, а Эрику повести того в поводу – так они скорее могли сойти за слуг. Алекс выпрямился и с уверенным видом прошёл мимо пары зевающих солдат. Ещё день – и сюда тоже дойдут вести об их весёлой компании и по городу уже не погуляешь.