Когда заканчиваются сказки

Невольно Атли заразился этой страстью и сказал прежде, чем сумел подумать:

– Хочешь, попробуем разбудить твоего Волка?

Дарен рассмеялся, забросил руки за голову и, скрестив ноги, прислонился к стене:

– Всё равно заняться нам больше нечем.





36

Тени деревенской ночи




В Даргород Василиса и Кирши мчались во весь опор. Весть о смерти царя не сулила ничего хорошего, а уж весть о том, что царя убил именно Атли, и вовсе убедила их в том, что происходит что-то совершенно неладное и, возможно, если они не поторопятся, быть беде.

Никто из них не сомневался в невиновности Атли и в причастности Совета Чародеев к происходящему. Очень уж удачно Говен остался единственным наследником царского престола.

– Если мы не остановимся, моя лошадь сдохнет! – крикнул Финист.

Они скакали по ночному тракту, до Даргорода оставалось чуть больше дня пути.

– Сейчас свернём с тракта, и за лесом будет деревня, – оглянулся Кирши. – Там передохнём и переночуем.

И правда, вскоре показалась деревня. Только вот казалась она странной. Ворота закрыты, за забором темень. Василиса прищурилась: во всей деревне что, не горит ни одного оконца? А когда они подъехали ближе, то переглянулись: ворота в деревню были заперты снаружи. Огромное бревно лежало на двух железных штырях, изображая засов.

Не сговариваясь, Кирши и Василиса спешились и подошли к воротам. Ухватились за бревно и сбросили на землю. Створки со скрипом отворились.

– Чубасья мать, – выдохнула Василиса.

От ворот и дальше по улице снег был завален мертвецами. Люди лежали друг за другом, явно пытаясь убежать от смерти. Но смерть оказалась быстрее. Василиса присела рядом с трупом женщины. Она была в лёгкой рубахе и юбке – выбежала из дому как была, не успев одеться. На первый взгляд, ни ран, ни повреждений на теле видно не было. Василиса ощупала ноги, руки, грудь. Тело было холодным и уже давно окоченело, покрывшись синими пятнами, но и кости, кажется, были целы. Что же их убило?

По растерянному взгляду Кирши, который изучал труп старика, Василиса поняла, что у него возник тот же вопрос.

– Ну, хоть лошади отдохнут, – подал голос Финист, равнодушно оглядывая мертвецов из седла.

Кирши подошёл к нему и за рукав стащил на землю.

– Эй, полегче!

– Надо поискать выживших, – сказал Кирши, доставая нож. – Будешь помогать.

– И не вздумай попытаться сбежать или выкинуть ещё что-то, что меня расстроит, – пригрозила Василиса.

– Слушаюсь, госпожа. – Финист отвесил шутливый, но грациозный поклон и расплылся в заискивающей улыбке.

Кирши разрезал верёвки. И они разделились.

Деревенька оказалась маленькая – с два десятка стройных деревянных домиков. И оттого случившееся казалось ещё страшнее – Василиса, окидывая взглядом количество мертвецов, сомневалась, что хоть кому-нибудь удалось выжить. Тяжелее всего было смотреть на детей, замерших и замёрзших, пустыми глазами глядящих на звёзды. В некоторых домах ещё остались люди, но и они все были мертвы. Кто-то даже не успел проснуться.

На выходе из очередного двора Василиса заметила нечто странное. На земле лежала девушка, на первый взгляд, ничем не примечательная. Но лишь на первый. На руках и на груди её ещё при жизни были вырезаны руны. Василиса протянула руку, отгибая ворот её рубахи, чтобы разглядеть получше.

Тут откуда-то раздался душераздирающий визг. Василиса оглянулась и бросилась на звук. Из одного из домов появился Финист, волоча за собой маленькую вопящую девочку. Она упиралась, вертелась и пыталась его укусить, но Финист едва ли обращал на её попытки хоть какое-то внимание.

– Нашёл, – буркнул он, бросая девочку под ноги Василисе. – Пряталась в погребе.

Девочка сжалась в комочек и вся затряслась, как котёнок на морозе. Василиса поспешила её успокоить.

– Тише, тише, милая. – Чародейка старалась говорить ласково. Она встала рядом с девочкой на колени и принялась легонько гладить её по голове. – Мы тебя не тронем. Мы пришли помочь.

Девочка зарыдала в голос и затряслась ещё больше. Василиса вскинула гневный взгляд на Финиста.

– Я же просила не делать ничего, что меня расстроит! – процедила она.

– Я же не… – начал было Финист, но тут тело его свело судорогой, и он, взвыв, повалился на снег. Клятвы не любили нарушителей. – Прости меня! Прости! Прости!

Василисе было его не жаль. Дав ему покорчиться с минуту, она бросила:

– Прощаю.


Финист обмяк и уткнулся лбом в снег, стараясь отдышаться.

– Да-а, – протянул он охрипшим голосом. – Во что я тебя превратил, красавица.

– Не льсти себе, – огрызнулась Василиса, его слова больно ударили в цель и ухватили за горло. – Не твоя заслуга.

Финист перевернулся на спину и раскинул руки. Взгляд у него сделался довольным, как у сытого кота. И Василисе остро захотелось помучить его снова. Но сейчас ей было не до этого.

Василиса подхватила девочку на руки и понесла в дом, подальше от горы трупов её соседей и знакомых. Усадила на лавку возле холодной печи, зажгла свечи. Девочку укутала найденным одеялом. Девочка рыдала и ёрзала, пытаясь вырваться из шерстяного плена. Василиса присела на корточки рядом с ней.

– Сказка! Ты любишь сказки? – Василиса старалась вспомнить, как в детстве её успокаивала няня, или, правильнее сказать, Морена. Она всегда рассказывала сказки.

Девочка всхлипнула, посмотрела на Василису выжидательно, но плакать не перестала. Василиса судорожно искала в голове обрывки знакомых историй, но, как назло, ничего не шло в голову.

– Жила-была одна чародейка, – поскорее выдала она первую мысль, вклиниваясь в паузу между всхлипами. – И воевала она с чудищем страшным, и случилось так, что оба они сложили головы в бою. Но по счастливому случаю не умерла чародейка, а оказалась в другом, совершенно не похожем на наш мире. И предстояло ей отыскать дорогу домой, пройти по разным мирам и заплатить за то страшную цену. Благо был у неё волшебный клубок, что стал ей путеводной нитью.

Василиса достала из кармана клубок красных ниток и показала девочке, та с интересом взяла его и завертела в руках.

– Это он? – спросила она, успокаиваясь.

– Это он, – с облегчением ответила Василиса.

– Что это был за мир?

– Первый мир… Мир, в котором очнулась чародейка после смерти… Это был мир Земли. Он был сух и сер, как сама земля, и напрочь лишён магии. И смерть её была первой ценой за проход через врата в мир Земли. Её тело, что создано из земли и в землю возвращается, стало первой жертвой. Там её встретил проводник – смертная девушка по имени Дина, что провела чародейку ко вторым вратам.

И были те врата в мир золотых Вод, а ценой за проход стали слёзы. Пришлось чародейке пережить заново страшные воспоминания, чтобы уплатить эту цену.

Золотые Воды привели чародейку к костру, что плясал на вершине башни и вёл в мир такой жаркий, как пламя самого Дажьбога. Пришлось чародейке пожертвовать своими чарами, чтобы промчаться по тому миру на огненном коне.

– Что у нас осталось? – обратилась Василиса к затаившей дыхание девочке.

– Воздух? – угадала она.

– Верно! – подтвердила Василиса и удивилась складности своего рассказа. Неужели и правда миры не были случайными и выстроились в череду стихий? Или это лишь её воображение? Возможно, если бы она уделяла больше времени наставлениям Беремира, не пришлось бы так удивляться.

– И что было дальше? – поторопила малютка, прерывая Василисины размышления.

– Пожертвовала чародейка счастливым воспоминанием, смехом, что взвился в воздух вороньим карканьем и обратился в птицу. Взобралась чародейка под облака на высокий дуб за птицей и прошла сквозь последние врата. Те, что привели её домой.

– И у неё всё стало хорошо? – спросила девочка.

– У неё… – задумчиво протянула Василиса, прислушиваясь к себе. – Она отыскала дорогу домой, но ещё не нашла пути к самой себе. И, пожалуй, больше всего тосковала она по той себе, прежней себе, которой уже никогда не станет. У судьбы нет дороги назад, а потому, наверное, и оглядываться не стоит. Но у чародейки, – улыбнулась Василиса, забирая у девочки клубок, – всё будет хорошо. И она поделится с тобой своей храбростью.

Василиса подцепила красную нить, оторвала зубами и повязала на запястье девочке.

– Ну как? Чувствуешь её храбрость? – спросила Василиса.

Девочка решительно кивнула.

– Ты большая молодец. – Василиса приобняла её за плечи. – Расскажешь мне, что случилось?

Девочка замотала головой, сжимаясь в одеяле.

– Может быть, ты видела что-то? – Василиса не отступала. – Незнакомых людей? Огни? Вспышки? Я понимаю, ты напугана, но мы очень хотим поймать и наказать тех, кто это сделал, и нам очень-очень нужна твоя помощь. Давай начнём с простого. Как тебя зовут?

– Дара, – выдавила девочка, вытирая сопли краем одеяла.

Василиса села рядом с ней и обняла:

– Ты молодец, Дара. Всё закончилось. Всё уже позади.

– Мама упала, – после нескольких минут молчания девочка всё же заговорила. – Она сказала папе, что пришли люди со знаками на руках и что мне нужно спрятаться, а потом она упала. Папа повёл меня в погреб, но тоже упал. И я сама полезла в погреб.

– Ты молодец, что сумела спрятаться, – подбодрила её Василиса.

– Мои родители скоро проснутся? Я видела, что все на улице тоже заснули.

У Василисы не было утешительного ответа на этот вопрос. У неё вообще не было ответов.

– Я уже видел такие руны на теле, – в дом зашёл Кирши. – По дороге в Лагвицы. Думаю, там поработали чернокнижники. Сейчас я нашёл двоих.

– И что? Эти двое смогли, – Василиса бросила взгляд на Дару, – усыпить всю деревню так, что и следа не осталось?