Когда оживают Страхи

– Хорошо, – сказал я. Украдкой пошарил в кармане и достал медную монетку, сжал в пальцах, пока не появилось легкое покалывание. А затем поднял руки и шагнул в комнату. – Я не собираюсь драться. Не стреляйте.

Не выстрелили, слава богу. Но и бездействовать не собирались. Один из конвоиров, плотный широкоплечий парень с руками толщиной с бедра, предсказуемо метнулся вперед и замахнулся стальным прутом, целя по затылку. И каково же было его изумление, когда орудие оглушения, вместо того чтобы врезаться в череп, рассекло воздух. Работяга провалился, сделал несколько шагов по инерции и встал посреди мастерской, глупо моргая и осматриваясь.

– Где? – рявкнул бородач, проталкиваясь вперед. – Ищите! Ищите, мать вашу!..

– Там! – крикнул один из тех, кто стоял у стены с револьвером в руках. – За станками!..

– Как мог там оказаться?.. Быстрее! Хватайте и вяжите!..

Намерения не отличались оригинальностью. Оглушить, а затем обезоружить и связать, устроить допрос с пристрастием. Тем паче что эмоции говорили за горе-экстремистов. И конечно же я предугадал ход их мыслей, но сдаваться на милость бандитов-работяг не собирался.

Невзрачный с виду теургический артефакт обладал силой, схожей с действием печати пустоты, делающей пользователя невидимкой в воображении обывателей. Но дополнительно он отличался милой способностью рисовать новую реальность в головах тех, на кого воздействует. Причем в отличие от аналогичных поделок гностиков бил по площадям, независимо от количества людей. И видения создавал коллективные, влиял на органы чувств комплексно.

Стоя рядом с проемом двери, я с любопытством наблюдал, как заметались по мастерской горе-террористы. Трое с револьверами присоединились к сопровождавшей меня компании и ринулись гоняться за фантомом по залу. Но едва настигали в одном месте, образ схлопывался, как мыльный пузырь, и появлялся в другом. За стеллажами, потом у станков, у ящиков с металлической стружкой.

Причем двойник, что характерно, еще и язык показывал, и рожи корчил. А преследователи больше ярились, лупили по воздуху кулаками и арматурой. Один выстрелил пару раз. Но в неверном свете тусклых ламп так и не понял, что пули легли в цель, а призрак и ухом не повел. Зато рикошет чуть не зацепил бородача, и тот отвесил горе-стрелку сочную плюху, гаркнул нечто злобное.

Видимо, когда-то давно, до Исхода и нашествия орд Люцифера, монетка являлась детской игрушкой. Сейчас же превратилась в довольно серьезное оружие.

Наблюдать за злоключениями бунтовщиков забавно. Как за искренне увлеченной кошкой, гоняющейся за бантиком. Но я помнил и о деле. Уловив поток эмоций откуда-то сверху, поднял голову и углядел смутную фигуру на втором уровне мастерской. Там располагался мостик, ведущий к галерее и каким-то помещениям, к кран-балке под потолком.

Неизвестный не предпринимал попыток вмешаться, лишь с любопытством и настороженностью следил за развернувшимися боевыми действиями.

Аккуратно продвинувшись вдоль стены, я поднялся по лестнице и на цыпочках подобрался к наблюдателю. Немолодой кряжистый мужчина с внешностью обыкновенного слесаря или литейщика. Мускулистый, плотно сбитый, с проседью в волосах и открытым подвижным лицом, черными как угли глазами. Но что-то в том, как смотрел, как двигался, как реагировал, отличало его от тех, что бегали внизу.

Возможно, яркий огонек мысли в зрачках. Или некий флер скрытой властности.

Вновь сжав монетку, я послал импульс власти в артефакт. А затем слегка качнулся, позволяя подошве ботинок скрипнуть о металл.

Мужчина ничем не выдал эмоций. Хотя для него я буквально соткался из воздуха и теней, обрывков света. Более того, лишь на миг от него повеяло испугом, а затем фон вновь выровнялся до любопытства. Скосил глаз и лениво повернулся, окинул изучающим взглядом.

– Вероятно, убийство не входит в ваши планы, – констатировал он. – Иначе б не стали показываться.

– Хорошо, что вы это сознаете, – вежливо сказал я.

– Я не думал, что нас найдут так быстро, – заметил мужчина, размышляя вслух.

– В вашем случае убежища необходимо менять постоянно, – прокомментировал я. – За перемещениями труднее уследить.

– Здравая мысль, – кивнул он. – Я почти решился, но оттягивал момент. Тяжело передвигаться, таская за собой необходимые материалы и инструменты.

Мужчина небрежно махнул рукой, а я мельком глянул и мысленно хмыкнул. На станках оставались весьма характерные заготовки, напоминающие стволы револьверов и ружей, корпуса самодельных гранат.

– Предводитель такой организации должен быть осторожней, – нейтрально произнес я.

– Вы льстите, – ответил он, улыбнувшись уголком губ. – Я лишь управляю маленькой группой людей со схожими взглядами. И подчиняюсь более мудрым и дальновидным… имен не назову, простите.

– Группой весьма решительных людей, – заметил я, взглядом указав на мечущихся по залу работяг, что увлеклись погоней за призраком и не догадались посмотреть вверх.

– Жаль, не слишком умных, – пожал плечами мужчина. – Но отсутствие опыта и мозгов компенсируют преданностью идее. Придет со временем.

– Если вам его дадут. С учетом ваших последних действий, – намекнул я.

– Вы о провале со святошами? – сообразил предводитель бунтовщиков, слегка поморщился. – Да, мы недооценили их ресурсы и возможности. К тому же никто не знал, что в доме церковников водятся гностики, пусть и среди гостей. Но к успеху приблизились как никогда. В следующий раз спланируем операцию тщательнее.

– Вам нужны деньги, – сказал я.

– Деньги нужны всем, – ответил мужчина. – Для нашего дела тоже важны. Но не удалось достать так, найдем в другом месте. У нас есть… мысли.

Он сделал паузу, а я мельком подумал, что картинка продолжает складываться. Ведь епископ говорил, будто Мститель пошарил в сокровищнице, а тут, оказывается, революционеры так и не добыли необходимых средств. Но странно сие лишь при условии, что народный герой работает вместе с экстремистами. В противном случае логично.

Радикалы потому и устроили похищение. Понимали, что для вскрытия сейфа нет ни умений, ни специалистов. А нарваться на защиту раз плюнуть. То ли дело умыкнуть пару-тройку зазевавшихся детишек богатых родителей.

Вывод? В том инциденте участвовала и третья сторона. Я, революционеры и некто, ограбивший Мак-Молоуни. Некто, кто знал, что я буду на приеме и гарантированно отвлеку внимание охраны.

Вновь присмотревшись к предводителю террористов, я заметил: не пролетарий. Точнее, не урожденный. Возможно, в прошлом флотский офицер или гвард. Выправку не скрыть. К тому же речь слишком правильная. Но до пламенного предводителя революции недотягивает, слишком земной. Наверное, не соврал, что является лишь руководителем маленькой ячейки. Но верхушка подполья и не нужна, а лишь те, кто покажет дорогу.

– Вы Айомхар? – в лоб спросил я.

– Такое имя дают многим, – помедлив, хмыкнул он. Взглянул остро и внимательно, добавил: – Раз пришли не для того, чтобы ликвидировать, то для чего?

– Нужна услуга, – вновь прямо заявил я. – И желательно, чтобы вы не задавали вопросов. Спрашивать и я не буду. После завершения сотрудничества разойдемся и забудем друг о друге.

– Любопытно, – пробормотал он, прищурившись. – Я думал, нас пришли вырезать. С такими-то способностями… А вы предлагаете работу.


– Именно.

– Какого рода вам нужны услуги, мистер?..

– Хочу, чтобы вы провели меня в грот некоего аристократа в верхнем городе, – сказал я, проигнорировав скрытый вопрос о моей личности. – В обход. Так, как вы провернули с Молоуни, по канализациям или воздуховодам.

Достав из кармана бумаги, я нашел схему нужного грота и передал предводителю экстремистов. Тот несколько мгновений изучал, а потом поднял голову и посмотрел пронзительно, криво усмехнулся.

– Кажется, я начал понимать, что привело вас сюда. Хотите провернуть то, что не удалось нам.

– Приятно встретить сообразительного человека. И да, я оценил оригинальность метода. Потому жажду… хм, заключить разовый лицензионный договор на него. Заинтересованы?

– У меня есть нужный человек, – задумчиво произнес предводитель. – Ориентируется в лабиринтах, может провести. Но мы не бандиты. Мы борцы за свободу и равенство. За будущее нашего мира.

Я извлек из кармана статуэтку крылатой женщины и показал ему, подбросил в ладони.

– Кто я такой, чтобы ставить под сомнения ваши слова? Но ведь сознаете, что за вещица и сколько может стоить, если сбыть проверенным торговцам? Настоящий теургический артефакт, поддерживающий иллюзию молодости и красоты. Без необходимости зарядки, без побочных эффектов. Достаточно ли будет такого пожертвования на правое дело?

Около минуты он смотрел то на меня и статуэтку, то на бумагу в руках, то на гоняющихся за фантомом подельников. Но сделал правильные выводы, блекло улыбнулся.

– Хм, престарелые модницы из верхнего за такое душу продадут.

– Рыночная цена – не менее восьмидесяти тысяч. Если поторопитесь сбыть, выйдет не меньше пятидесяти.

– Что ж, ваш вклад пойдет на правое дело, – быстро сориентировался предводитель террористов. – И мы от души отблагодарим столь доброго и щедрого человека встречной услугой. Вот только…

– Что? – спросил я.

– Отпустите моих друзей, – попросил он. – А то боюсь, скоро рехнутся или поубивают друг друга.

– Чего не сделаешь для хороших людей, – усмехнулся я, деактивируя артефакт и передавая статуэтку. – Не разочаруйте меня.





Глава 4




– С-сдес-сь, – сказал проводник. – Нам с-сюда. Мы прис-сли.

– Точно? – переспросил второй сопровождающий, жилистый и мелкий мужик с неприятным перекошенным лицом и слюнявым ртом. – Я ж тебя на месте прибью, мразь, если заставишь делать зряшную работу.

– Клянус-с! Клянус-с! – жарко заверил проводник, испуганно поежившись и вжавшись в металлическую стену тоннеля-трубы. – Моя знает мес-с-сто. Мы с-с-с блис-с-скими ж-жили рядом. Тут тепло.

– Так на фиг убрались, если нравилось? – буркнул мелкий.

– Когда с-слиском тепло и с-сухо, тоз-з-зе плохо. Не рас-стут грибы, – пояснил проводник. – И плес-с-сень. И кры-с-с тут начали травить. Нет еды, плохое место. Хоть и тепло.

– Только и можете, что жрать крыс и дерьмо, – фыркнул жилистый, сильнее скорчил рожу. – То высокородные ублюдки, то бледные ушлепки. Чем я провинился, Господи?

Последний выпад предназначался и мне. А также злобный взгляд маленьких бесцветных глаз, брошенный украдкой. Но я равнодушно промолчал. И работяга, лишенный пищи для конфликта, поворчал, но достал из сумки маленький баллон с горелкой. Усилил яркость налобного фонаря и осмотрел толстую решетчатую плиту, преграждающую путь, заросшую ржавчиной, грязью и пылью так, что она казалась пастью чудища. Высек искру, зажег горелку. А затем оглянулся и буркнул зло:

– Ты следи. Не хочу, чтобы в загривок вцепилась какая-то тварь.

– Работай, – холодно ответил я. – Прикрою.

Нужно сказать, что опасения жилистого не были беспочвенны. Пока пробирались через паутину труб и коридоров, пару раз сталкивались с уродливыми монстрами. Однажды из темноты на нас кинулись крысы-переростки – в холке по колено, толстые, с острыми зубами и красными глазками. Отвратительно попискивая, рванулись на свет, принялись прыгать, целя в шею. И лишь когда я пристрелил четвертую тварь, стая испуганно дрогнула и отступила, разбежалась по щелям.

В другой раз, когда пробирались мимо ямы со зловонной жижей, по маслянистой поверхности пробежала рябь, появились круги и из месива выстрелили тонкие, но сильные осклизлые щупальца. Одно захватило голень проводника, и тот, истошно завизжав, рухнул на камень, его стремительно поволокло к провалу. Лишь расторопный удар молотка работяги спас бледного от неминуемой гибели. Я добавил пару пуль в густую слизь, вместе с жилистым подхватили проводника за шиворот и поторопились убраться.

Никто не упоминал о подобном в официальных записях. Но городские легенды полнились слухами о монстрах: пожирателях детей, мозгоедах, гигантских пауках и мокрицах, металлических блохах, блуждающих душах туату, высасывающих жизнь из встречных.

Кто-то смеялся над историями, обзывая глупыми сказками. Кто-то вздрагивал от страха. А я знал, что они существуют. На дне глубоких пещер, в заброшенных городах и гротах. Там, где поменьше людей. Где имелись возмущения в Изнанке благодаря деятельности Лиги или наличию искажений от множества теургических артефактов. Ну или там, где прорывалась Тьма. Ведь живое одинаково легко менялось и трансформировалось под влиянием и той стороны, и демонических эманаций, превращалось в нечто новое, чудовищное.

Тара как минимум по двум параметрам являлась идеальным домом для монстров. Филиал Лиги с мастерскими, целый ремесленный квартал гностиков способствовали тому. Плюс аристократы, несмотря на запреты, держали под подушками приличные запасы артефактов. Что не могло не сказываться на общем фоне.

Тьма же… Тьма тут поселилась давно. И хоть официально оставалась в Лимбе, статичная и аморфная, но понемногу просачивалась сквозь воду и камни, отравляла столицу. В масштабах города оставалась почти незаметна, но порой образовывались сгустки, аномалии.

Ну и сама по себе запутанная сеть коммуникаций не могла оставаться пустой и заброшенной бесконечно, располагала для возникновения иной жизни. Или не-жизни. Для которой и пища имелась в лице несчастных бледных. Ведь та тварь со щупальцами набросилась не на меня и не на рабочего, приданного в качестве взломщика. Куцых мозгов хватило, чтобы понять: мы ей не по зубам. А вот проводника сочла хорошей добычей.

В тот момент я придавал самому факту наличия монстров не слишком большое значение. Есть и есть. Неприятно, наводит на нехорошие мысли о будущем столицы, но видывал и нечто похуже. И, несмотря на то что путь выдался неблизким, тревожным и местами неприятным, мы его преодолели. Причем никто не ранен, никто не погиб.