Книга странствий

– Они здесь, – выкрикнул Лойша, врываясь в шатер Эмбер. Девушка резко села на постели. Хвала Богине, она спала одетой – вряд ли от ковена мести можно было ожидать, что они пришлют карточку с сообщением о предстоящем визите. Вскочив на ноги, ведьма подхватила меч, лежавший возле кровати.

– Что с часовыми? Где Райденн? – она повернулась к Лойше и только сейчас заметила, что туат пришел не один: рядом стоял его шеду – серебристый волк. Они редко появлялись вместе, но сегодня особый случай. Ответить Лойша не успел: снаружи раздался разрывающий душу крик. Эмбер рванула на выход и застыла в оцепенении.

Крамер, тихий ведьмак из ковена целителей, изогнулся дугой. Его руки вывернулись под неестественным углом. Казалось, что в его теле нет костей. Но они были. Эмбер слышала их хруст. Крамер кричал, а в паре метров от него ведьма в черном плаще, расшитом золотыми рунами, будто дергала руками за невидимые нити, привязанные к телу ведьмака. Резкое движение кисти – и Крамер выгнулся еще сильнее, издав нечеловеческий вопль. Бледный свет луны выхватил из тьмы испачканные кровью губы ведьмы. Она улыбалась. Муки целителя дарили ей наслаждение. Смерть и боль – вот ремесло ковена мести.

Эмбер многое повидала на границе, но такая нечеловеческая и бессмысленная жестокость ошеломила девушку, из-за чего она потеряла несколько драгоценных секунд. Лойша же медлить не стал. Его глаза наполнились янтарным светом и животной яростью, зрачок вытянулся, а в следующий миг шеду туата, серебристый волк, одним прыжком настиг Древнюю, впиваясь зубами в ее руку. Лойша кинулся следом, а Эмбер наконец сбросила оцепенение и ринулась на помощь к ведьмаку, но того уже было не спасти. Его взгляд застыл, устремившись в вечность. Эмбер прикрыла ему глаза ладонью, вскочила на ноги и огляделась. Горевать она будет позже. Сейчас нужно спасать живых.

Смерть была повсюду. Крики, боль, разрушения. Огонь пожирал шатры ведьм, жадными пальцами тянулся к высоким соснам, стремясь утолить первобытный голод. Вокруг полыхали пожары, падали замертво названные сестры и братья Эмбер – ковен мести щедро поил землю кровью. Свет исчез. Остались лишь тьма и погибель.

Посреди этого первобытного мрака скользили три фигуры. Они двигались медленно и грациозно. Там, где они ступали, иней целовал равнину, оставляя на ней ледяные следы. Звук разрываемой на части плоти, хруст костей и стоны сливались в единую мелодию, служившую аккомпанементом их шагам. То была процессия смерти, и возглавляла ее Ярштай. На золотых одеждах плясали отблески ледяного пламени. Молчаливые спутницы ведьмы в тяжелых черных плащах, расшитых золотыми рунами, следовали за ней, будто сумрачные тени. Капюшоны не позволяли разглядеть их лица, а лик Ярштай скрывала алая вуаль. Корона с длинными шипами, сверкавшими в лунном свете, венчала голову ведьмы. Ходили слухи, что эти шипы пропитаны смертоносным ядом. Коснись – и умрешь в страшных муках. Все в облике Ярштай служило лишь одной цели – устрашению.

На плечи Эмбер опустилась свинцовая тяжесть. Разливающийся в воздухе ужас жаждал сковать ее по рукам и ногам, требовал склониться, лечь на землю, пасть ниц перед силой, что так велика. Но она не поддалась. «Страх – лишь эмоция, а они в нашей власти», – напомнила себе ведьма и твердо посмотрела в глаза ожившему кошмару.

Однако ледяной холод, пробиравший Эмбер до костей, не был иллюзией, навеянной чарами. Нет, то был ее собственный страх. Девушка знала лишь один способ победить его – ринуться ему навстречу. Прямиком к Песчаным ведьмам. К Ярштай.

И она побежала.

Под алой вуалью мелькнула улыбка, а может, то был лишь отблеск лунного света. Из-под золотого плаща показалась рука с длинными черными ногтями, а в следующий миг мощный воздушный поток сбил Эмбер с ног и на несколько метров отбросил от процессии врагов.

– Это не твоя битва, – услышала она в голове полный ярости голос Райноны, Верховной ковена предсказательниц. Эмбер и не подозревала, что старой ведьме такое под силу.

Ярштай щелкнула пальцами, и фигуры, стоявшие позади нее, скинули капюшоны. Огромные раскрытые рты с мелкими острыми зубами занимали почти все пространство их белесых, искаженных уродством лиц. Глаз у них не было. Лишь огромные разинутые пасти. Поставить щит Эмбер не успела – прислужницы Ярштай закричали, и Пустошь наполнилась разъедающими душу воплями.

В сознание Эмбер ворвались сотни звуков, и в каждом из них можно было распознать отчаяние. Ощущение полной и беспросветной тоски обездвижило и едва не уничтожило девушку. Она слышала и ощущала всю боль, что таится в скорбном плаче матерей, горюющих о своих умерших детях, в стонах обреченных больных, страдающих от проказы, в последнем вздохе висельника, утратившего надежду на спасение. Ведьме хотелось вырвать себе сердце, сброситься со скалы, выпотрошить внутренности – все что угодно, лишь бы избавиться от невыносимой боли. Рука уже тянулась к кинжалу, когда ее накрыла блаженная тишина. Звуки исчезли – так же внезапно, как и появились.

Эмбер поняла, что лежит на земле, а по ее щекам катятся слезы. Она поспешно вскочила на ноги и увидела, что рты прислужниц Ярштай все еще открыты, но их криков не слышно. Так же, как и звуков окружающего мира. «Полог безмолвия», – догадалась девушка. Лишь он способен заглушить банши – ведьм, проклятых самой Богиней. До этого момента Эмбер даже не верила в их существование.

Путь Ярштай преградили четыре Верховные ведьмы, среди которых была и Табиршасс. Взявшись за руки, они читали заклинание. Древнее, как само мироздание, оно заставляло землю содрогаться. Все живое застывало в ожидании. Полог безмолвия был лишь следствием, а не целью этого колдовства. Творимая ими магия была не под силу ни одной ведьме. Даже самой сильной. Единство – вот то, что заставляло пробудиться силы природы.

Голос Райноны вновь раздался в голове Эмбер: «Дети». Тревога, ужас, паника – все эти эмоции тотчас обрушились на девушку. Ковен мести всегда забирает детей. Эмбер обернулась к шатру на пригорке, и ее худшие страхи оправдались: фигура в черном плаще с переливающейся руной на запястье с легкостью отражала атаки ведьм истинных ковенов, стараясь подобраться ближе к беззащитным малышам. Камни, ветви и комья земли падали к ее ногам, не причиняя ей вреда и даже не задев подол ее мрачного одеяния. Ветер и песок не представляли никакой угрозы для Древней.

Эмбер ринулась на помощь своим сестрам. В голове проносились десятки жутких историй о младенцах, похищенных ковеном мести. Эмбер бежала изо всех сил, но все равно не успела. Кровавая руна вспыхнула на запястье Древней. В этот же миг у ведьм, стоявших у нее на пути, хлынула кровь. Она лилась из глаз, из носа, изо рта, из ушей. Пенилась и закипала, заставляя Пустошь содрогаться от раздирающих душу воплей. А Песчаная ведьма смеялась и танцевала… Танцевала до тех пор, пока кровь ее врагов, окропившая землю, не поднялась в воздух и не пролилась на нее. Ведьма сбросила капюшон и запрокинула голову, принимая подношение. Кровь заливала прекрасное лицо и впитывалась в медальон, висевший на ее шее.

«Ивона», – прошептала Эмбер и побежала еще быстрее. Со всех сторон слышался звон клинков, беспорядочно летели заклинания, но девушка стремилась лишь к одной цели – шатру с детьми, в который только что вошла безумная ведьма крови. Перед ее внутренним взором стояло лицо маленького Тройя, взиравшего на мир широко распахнутыми зелеными глазами, красавицы Риши, которой едва минуло три, Кэсси, чей звонкий смех наполнял Пустошь радостью даже в самый хмурый день, Ларсы, Моны, Фрошса…

Наконец ворвавшись в шатер, Эмбер увидела трясущуюся от страха Корри. Девочка упрямо выпятила подбородок и решительно наставила на Ивону кинжал, не позволяя той подойти к колыбели маленького Тройя. Остальные дети сбились в кучу в глубине шатра. Кто-то рыдал, кто-то тихонько хныкал, а Древняя улыбалась, обнажив сточенные железные зубы, и упивалась ужасом, плескавшимся в глазах малышей. «Безумная!» – в очередной раз убедилась Эмбер. Ведь что еще, как не сумасшествие, может заставить ведьму продать свою душу? Месть не несет ничего, кроме разрушения. И вот что бывает с ее рабами.

– Пошла вон, – выплюнула девушка.

– Как грубо. Надо бы научить тебя манерам! – прошипела Ивона и молниеносным движением выхватила кинжал из рук Корри.

– Не тебе говорить о манерах, ведьма, – возник из ниоткуда на пороге шатра Райденн.

Девушка даже самой себе не желала признаваться, как сильно она обрадовалась появлению Лунного. Должно быть, его тоже предупредила Райнона. Эмбер боялась, что в одиночку не сумеет одолеть Ивону. Особенно после того, что видела несколько минут назад. Обескровленные тела Верховных ведьм будут долго преследовать ее в кошмарах.

В руках Райденна мелькнул хлыст, сотканный из магии Луны и жидкого серебра. Свист. Удар. Шипение. Ивона переместилась почти мгновенно, но ему все-таки удалось задеть Песчаную ведьму и лишить ее кинжала.

– Ты заплатишь за это, сопляк. Заплатишь! – Глаза Ивоны полыхнули, и она потянулась за упавшим оружием. Эмбер прошептала заклинание, и воздушный вихрь закружил вокруг ведьмы, не позволяя той поднять кинжал и повторить кровавый ритуал.

В ту же секунду Ивона коснулась медальона, висевшего у нее на шее, и, глядя в глаза Эмбер, назвала ее имя. На лице Древней отразилось удивление, когда, вопреки ее воле, ничего не произошло. Она не знала об иллюзии, созданной Табиршасс. Кровь Эмбер она так и не получила, а значит, не имела власти над девушкой.

Райденн воспользовался замешательством Ивоны и вновь ударил ее хлыстом: по плечам, спине и снова по плечам. Вот только на этот раз ведьма оказалась проворнее и ухватила упругую плетку рукой. Быстро прошептав заклинание, ведьма добилась того, чтобы хлыст заискрился от магии, а в следующий миг оплел шею и тело своего владельца, обернувшись огромной змеей.

– Никогда не применяй один и тот же трюк против Песчаной ведьмы. Мы умеем учиться на своих ошибках. Твоя же будет стоить тебе жизни.

Кольца питона сжимались, по капле выдавливая жизнь и воздух из легких Райденна. Лицо парня искажали муки. Ивона упивалась его страданиями. Сложно сказать, что доставляло ей большее наслаждение: агония Лунного или бессилие Эмбер. Заклинания девушки отскакивали от Песчаной ведьмы, не причиняя той абсолютно никакого вреда. Эмбер начинала уставать, силы покидали ее, что не укрылось от Ивоны. Древняя перешла в наступление. С кончиков ее пальцев струились потоки алого света. Пот градом катился по лицу Эмбер, но она удерживала щит. Удерживала, понимая, что рано или поздно ее резерв иссякнет, и она погибнет прямо здесь, в этом шатре, где сейчас в нескольких метрах от нее корчится от нестерпимой боли ее друг. Друг… Она наконец признала это. Райденн был ее другом. Как жаль, что она осознала это слишком поздно. Впрочем, неважно: впереди лишь смерть. Этой ночью погибнут все, кого она знает. Не уцелеет никто. Они проиграли. «Проиграли. Проиграли. Проиграли», – это слово набатом звенело в ушах Эмбер.

Девушке вспомнились слова аристократа из Лунных земель, который обучал ее, Райденна и Лойшу боевым искусствам. «Бой проигран, как только вы внутренне сдались. И ни секундой позже», – повторял им лорд на каждой тренировке. Несмотря на его манерность и вычурные одежды, Эмбер нравились эти занятия, потому что она сама всегда боролась до последней секунды. Что же случилось теперь? Почему она готова признать поражение? «Это всего лишь внушение, идиотка!» – разозлилась на себя Эмбер и шикнула:

– Оставь свои грязные трюки, с них уже песок сыпется. Борись честно!

– Старые не значит неэффективные. Ты ведь почти поверила. Да, малышка Нэнни?

Этим прозвищем Эмбер не называли с самого детства. Оно осталось в той, другой жизни, которую девушка накрепко запечатала в своем сознании. Прошлое не должно отравлять настоящее. Но вот оно. Прямо здесь. Настигло ее в самый неподходящий момент. Ивона ударила Эмбер ногой, опрокинув ту на землю, а следом метнула заклинание. Не удержи девушка щит, все было бы кончено.

– Откуда ты знаешь? – спросила Эмбер, ненавидя себя за этот вопрос.

– Мы ковен мести. Мы знаем все, – ухмыльнулась Ивона.

То, что случилось дальше, стало неожиданностью не только для Песчаной ведьмы, но и для самой Эмбер. Корри, которая все это время тряслась в глубине шатра, кинулась к Ивоне, сжимая в руках подсвечник. Услышав шум за спиной, ведьма обернулась – удар девочки пришелся ей по плечу.

– Ах ты маленькая дрянь! Смотри, что ты наделала! – Ивона театрально взмахнула разорванным рукавом. – Не стоило меня злить, – цокнула она языком, и питон еще плотнее сомкнул кольца вокруг тела Райденна. Послышался хруст костей. Изо рта Райденна потекла струйка крови. Корри закричала и бросилась к парню, но ведьма не позволила ей сделать и пары шагов.

– Я тебя не отпускала. Смотри, как он умирает, и думай о том, что твоя участь будет еще… – договорить ведьма не успела.


«Для победы иногда достаточно крохотного шанса. Лучшее, что ты можешь сделать, малышка Нэнни, – это не упустить его. О последствиях подумаешь позже», – любил говорить отец Эмбер, играя с ней в шахматы. В те дни разум еще не подводил его. Раз уж прошлое ворвалось в ее жизнь, она воспользуется его уроками. Эмбер выхватила меч из ножен и снесла Древней голову, вложив в этот удар всю свою ярость, горечь и боль от утраты друга. Райденн умер. Его уже не вернуть. Как и ее прошлую жизнь. По лицу Эмбер катились злые слезы.

Едва голова Ивоны коснулась земли, Пустошь наполнилась оглушительными воплями ковена мести, а шатер опал, погребая под собой Эмбер, Райденна и детей. Песчаные ведьмы выли так, словно сами только что лишились головы. Девушка не стала ждать, пока они явятся за ней и, призвав ветер, избавилась от шатра. Превозмогая отвращение, она взяла в руки отрубленную голову Ивоны, намереваясь швырнуть ее в огонь, пожиравший соседнее жилище. Древняя щелкнула зубами и расхохоталась. Корри заорала, а Эмбер от неожиданности выронила голову, которая покатилась прямо к ногам бездыханного Райденна. «Что за…» – промелькнуло в голове девушки, как вдруг мощный магический удар сбил ее с ног.

Отдышавшись и посмотрев по сторонам, Эмбер острожно поднялась и выставила перед собой руки, сделав свой щит видимым. Такая магия требовала больше энергии, но защита получалась куда надежнее. Серебристые всполохи защищали девушку от заклинаний, что алыми вспышками летели в ее сторону. Эмбер коснулась янтарного кулона на шее. Ведьмы из Пустоши редко обращались к магии кристаллов, предпочитая полагаться на собственный ресурс, но сейчас она как никогда остро нуждалась в помощи своего камня силы. Прикосновение к нему придало ей энергии и уверенности – настолько, что она не отводила взгляда от Ярштай, которая приближалась к месту гибели своей прислужницы медленно, но неотвратимо. Резким движением предводительница ковена мести откинула алую вуаль.

«Увидевший лик Ярштай умрет еще до рассвета» – Эмбер вспомнила одну из старых баек. Баек ли?

Алая вуаль развевалась на ветру, открывая лицо Ярштай – притягательной, как сама тьма. В карих, полных ненависти глазах таилось обещание. Обещание смерти и боли. И ведьма смотрела прямо на Эмбер.

Девушка сглотнула, пытаясь избавиться от страха, и вновь дотронулась до янтарного кулона, дарившего ей приятное тепло. «Получивший черную метку погибает. Всегда. Так говорят. А я все еще жива. И жертва Табиршасс не станет напрасной», – пообещала себе Эмбер.

За Ярштай двигались ее соратницы в черных плащах. Они швыряли в Эмбер все новые и новые заклинания, но их предводительница не предпринимала ничего. Она просто смотрела на Эмбер, прожигая девушку взглядом. Серебристый щит последней то и дело вспыхивал алым, черным и золотым, отражая заклятия Песчаных ведьм. Соленый пот стекал по ее лицу, руки тряслись от напряжения. Ковен мести целиком сосредоточился на той, что посмела обезглавить их сестру. Казалось, им не было дела до того, что Верховная ковена предсказательниц помогла Корри и другим детям уйти. Это открытие подбодрило Эмбер, но силы почти оставили девушку. Будто почувствовав ее слабость, Ярштай поднесла руку к своим губам и подула: изо рта у нее струилась тьма, а во взгляде читалось торжество. Эмбер знала: это конец. Что ж, она встретит его достойно.

Серебристый волк возник словно из ниоткуда. Быстрый, яростный, неуловимый. Он схватил голову Ивоны, что все еще валялась в ногах у Лунного, и швырнул ее в огонь, почти уничтоживший соседний шатер. Закричали банши, закричали черные капюшоны, закричала Ярштай. Тьма, что надвигалась на Эмбер, как и заклинания, летевшие в ее сторону, рассеялись. Ковен мести горевал, наполняя мир воем и скорбью.

Чьи-то мускулистые теплые руки помогли Эмбер подняться с колен. Она ощутила, как сила вливается в ее тело.

– Спасибо, – прошептала она, с изумлением разглядывая Лойшу. Его темные волосы поседели всего за несколько часов, и теперь он еще больше походил на своего шеду. Эмбер не хотелось думать о том, через что ему пришлось пройти.

– Пустяки, – отмахнулся туат, словно прочитав ее мысли. – Ты лучше поблагодари остальных.

Эмбер обернулась. За ее спиной стояли Верховные, а также десятки ведьм и ведьмаков из истинных ковенов. Среди них она заметила Райнону, Табиршасс, Валидиса, Вайолетт… Все это время они помогали ей удерживать щит. Все это время прикрывали ей спину. Она никогда не была одна. У нее защемило сердце. Вот ради кого она борется. Вот ради кого пойдет на любые жертвы. Они ее семья.

– А ты думала, ты здесь одна справлялась? Я, конечно, всегда подозревал, что ты заносчивая, но такое самомнение – перебор даже для тебя.

– Но почему на нас больше не действуют крики банши? – невпопад отозвалась Эмбер, еще не успев прийти в себя от потрясения.

– Мы тоже кое-что умеем, – улыбнулась Табиршасс, приблизившись к девушке, но объяснить ничего не успела: Ярштай взмахнула рукой, подавая знак черным капюшонам, и в щит полетели новые заклинания, куда более мощные, чем раньше. Передышка закончилась.

Однако теперь Эмбер знала, что она не одна. Справа от нее стояли Лойша с серебристым волком. Слева – Табиршасс, Райнона и другие Верховные, а позади – ведьмы и ведьмаки из истинных ковенов. Они едины. Они вместе. Они выстоят.

Ярштай, прежде не принимавшая участия в сражении, развела руки в стороны и запела. Глубокий низкий голос соблазнял, очаровывал, манил. От него по всему телу бежали мурашки. Древние слова, что распевала Ярштай, подхватывал ветер и уносил в небеса, где в свете полной луны они оборачивались ледяными стрелами. Казалось, это сами звезды плачут о гибели Ивоны.

Стрелы ударялись о щит, разлетались на тысячи осколков и причудливым образом соединялись вновь, рисуя на щите серебристые узоры. Не просто узоры, а целые картины, хранившие в себе секреты мироздания. Коснись – и узнаешь ответы на все свои вопросы. Эмбер смотрела на них как завороженная. Она протянула ладонь, собираясь дотронуться до ближайшего из узоров.

– С ума сошла?! Подними щит, – заорал Лойша, хватая ее за руки.

– Отпусти! – процедила она сквозь зубы. Прикосновения туата раздражали. Мешали приблизиться к истине. Нужно лишь опустить щит, и больше не останется тайн, мучивших ее с детства. Сейчас она узнает все…

– Не смей! – Лойша схватил Эмбер за плечи, силой отворачивая ее от стрел, летящих в щит. – Смотри, что случилось с теми, кто поддался! Смотри!

Но Эмбер не желала смотреть, она желала познать тайны вселенной. И Лойша стоял у нее на пути. Она попыталась вырваться, но туат прижал ее к себе еще крепче.

– Эмбер, черт! Я держу щит за нас двоих. Да приди же ты в себя!

Вместо ответа она изо всех сил лягнула его в голень. Парень взвыл, но хватку не ослабил. Отчаянно, не переведя духа, он развернул девушку лицом к себе и стиснул в объятиях так, чтобы она не видела ни стрел, ни узоров. Эмбер вырывалась, брыкалась и ругалась, как последний пропойца, но он держал крепко. В конце концов она перестала сопротивляться, глубоко вздохнула и вновь возвела щит.

– Очнулась? Могу отпускать? – недоверчиво поинтересовался Лойша.

– Да.

Он чуть разжал руки, позволяя Эмбер отступить на шаг, но все еще не спешил выпускать ее из объятий.

– Я давно хотел это сделать. Может быть, другого шанса не будет, – сказал он охрипшим голосом и поцеловал ее. Жадно, страстно, требовательно. Сердце Эмбер колотилось. В голове царил хаос. Кругом была смерть, а этот поцелуй, возможно, последний в ее жизни, нес с собой тепло, жизнь, свет. Ярштай, ковен мести, ледяные стрелы – на несколько секунд все отошло на второй план. В ее мире существовал только Лойша. Его губы. Его руки. Его поцелуй.

Но смерть не спрашивает, когда приходить. Ей плевать: ждете вы ее или нет, счастливы ли вы или погружены в пучину отчаяния. Она просто приходит.

Лойша захрипел, и в тот же миг Эмбер ощутила металлический вкус крови на своих губах. Она отстранилась от парня и с ужасом смотрела, как он медленно оседает на землю. В его спине торчала стрела. Обычная металлическая стрела. Опасаясь магии, они совсем забыли о стали.

Шеду Лойши взвыл от боли и отчаяния. Эмбер и не заметила, что кричит вместе с ним. Она сорвала со своей шеи кулон и приложила к ране Лойши. Из глаз волка покатились слезы. Он опустился на землю и посмотрел на девушку. Она поняла его без слов и молча забросила тело Лойши ему на спину. Серебристый волк понес Лойшу в лес. Эмбер не стала ему мешать. Они имеют право на прощание.

В голове ее зазвучал голос Ярштай: «Ты забрала Ивону. А я заберу у тебя всех, кто тебе дорог. Всех, кто когда-либо был добр к тебе. Всех. Без исключения. Одного за другим. Ты будешь обречена на скитания и полное одиночество. Если тебе улыбнется прохожий, я убью и его. И это только начало моей мести, Нэнни».

Повсюду царили лишь смерть, кровь и боль. Лойша преподнес ей последний подарок, избавив от власти иллюзии. Теперь она отчетливо видела, что ледяные стрелы оказались шипами из короны Ярштай. Они прожигали плоть до кости, разъедая ее по частям и оставляя на земле скелеты с ошметками кожи и мышц. Ведьмы, опустившие щиты, умирали в адских муках, а Верховная ковена мести продолжала петь, поднимая в воздух все новые и новые смертоносные стрелы.

Казалось, у Эмбер больше не было сердца, чтобы горевать о погибших. Она не чувствовала ничего. Выхватив меч, она побежала навстречу Ярштай. Страх исчез. Осталась лишь ярость. Каждый шаг, каждый вздох девушки был наполнен ею. Именно она стала основой магии, что зарождалась в душе ведьмы. Она вложила в заклинание всю свою силу. Вплела в его канву всю свою боль, скорбь, любовь и ненависть, не оставив себе ничего.

На ее пути возникли знакомые фигуры в черном, но Эмбер и не нужно было подходить к Ярштай вплотную. Она швырнула меч прямиком в ее сердце. И он попал точно в цель, пронзив Верховную ковена мести сталью и магией. Ее песнь оборвалась. Стрелы растворились в воздухе, будто их и не было.

«И та, что умереть не может, песнь свою прервет, и небо станет чистым, избавив мир от скорби», – прошептала Райнона, опускаясь на колени возле рухнувшей на землю Эмбер. Ее обступили Верховные, не позволяя прислужницам Ярштай отомстить за свою предводительницу.

– Ты должна уйти, – строго сказала Табиршасс и взяла Эмбер за руку. Она попыталась разорвать рукопожатие, понимая, что Табиршасс отдает ей свои силы, но Верховная держала крепко.