Ярослав Умный. Государь Руси
Часть 21 из 42 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Дороги, милая, эта власть.
– Чего?!
– Власть. Древний Рим контролировал обширные территории вдали от крупных рек и морей только благодаря дорогам. Ибо только по дорогам могут быстро пройти войска. Что есть дорога от Нового Рима до Оки? Возможность в считаные дни перебросить туда легион. Кроме того, дороги – это вены державы, по которым текут товары и посыльные. Реки могут замерзать. Могут вскрываться ото льда. Могут пересыхать или распадаться на многие непроходимые кораблями рукава. Могут волноваться от сильного ветра. Да и есть они не везде. А хорошие дороги позволяют круглый год, в любое время суток двигаться в нужном для тебя направлении.
– Ты опять замахиваешься на излишнее, – покачала головой Пелагея. – Зачем тебе эта дорога сейчас?
– А когда этим заниматься?
– Потом как-нибудь. Мои жрицы сказывают, что детей последние годы выживает больше иных лет, да и роженицы реже умирают от горячки. И все это из благоволения Макоши.
– Будем честны, – лукаво улыбнулся Ярослав, – Макошь, конечно, нам благоволит, но без предложенных мною мер гигиены и санитарии ничего бы не получилось.
– Пусть так, – нехотя согласилась Пелагея. – Но я хотела сказать о другом. Кривичи ныне плодятся лучше иных. Подождал бы лет пятнадцать, пока новое поколение подросло. Куда более многочисленное, нежели нынешнее. И к делу их пристроил. Зачем спешить и этих степняков заселять на наших землях?
– А у нас есть эти пятнадцать-двадцать лет?
– А ты думаешь, нет?
– Главная проблема человека в том, что он смертен. Хуже того – смертен внезапно. Твои резоны понятны. Но рабочие руки нам нужны уже сейчас, а не четверть века спустя. За эти годы венгры сумеют многое сделать.
– И расплодиться.
– Так тебе не нравится только это?
– Меня и печенеги, которых ты привечаешь, раздражают. Хазары ладно. Ибо они не селятся на наших земля. А печенеги… ты уже их тут семей двести поселил. И не собираешься останавливаться. Теперь еще венгры… Это же кошмар!
– Ты про пиктов забыла, – улыбнулся Ярослав. – После нашего с Иваром вторжения в Британию они могут прибыть к моему двору с каким-то количеством семей.
– Этого только нам не хватало…
– Милая, ты слишком мелко мыслишь.
– Мелко? Ты считаешь, пытаться удержать землю предков – это мелко?
– Землю предков? – хохотнул Ярослав. – Это очень смелое утверждение. Смотри. Сейчас 867 год от Рождества Христова. Славянские племена выделились в самостоятельный этнос всего четыреста-пятьсот лет назад, и произошло это в землях по Эльбе, Одеру и Висле. Там ваша родина. Там, а не тут. В эти земли мы пришли три-четыре поколения назад, согнав местные племена. А если копать еще дальше, то родина всех ариев, из которых и выделились племена славян, это степи от Днепра до Волги. И сформировались они там почти пять тысяч лет назад. Понимаешь? С тех пор они находятся в постоянном движении.
– Ты так говоришь, будто сам при этом присутствовал, – нахмурилась Пелагея.
– Я – нет. Но атланты, которые меня воспитывали, да. Они живут очень много лет. Самые мудрые и могущественные практически бессмертны.
Пелагея еще сильнее нахмурилась, но промолчала, явно недовольная таким поворотом разговора. Ярослав же улыбнулся как можно мягче и добрее и продолжил:
– Понимаешь, все эти игры в «землю предков» – суть пустота. Мы с тобой, как правители огромной державы, в которой живут многие десятки разных племен, должны думать и действовать совсем иначе. Вот народились арии в степях Северного Причерноморья? Народились. Значит – это наша исконная земля, и мы ее должны контролировать как их наследники. А то, что мы оседло живем, а арии в те далекие времена были такими же кочевниками, что и печенеги с венграми, не имеет никакого значения. Понимаешь?
– И не хочу, если честно, – скептично произнесла Пелагея.
– Мы должны использовать любые ресурсы для усиления. А как мы это будем оправдывать перед людьми – неважно. Так понятнее?
– Понятно, но…
– Никаких НО, – повысил голос Ярослав. – Учись думать, как Государыня, а не как дикая простушка! Или ты хочешь, чтобы я держал тебя на поводке, не допуская до дел государственных? Если нет, то учись. Я понимаю, что у тебя за плечами нет воспитания атлантов. Поэтому делаю ОЧЕНЬ большие скидки. И то, что я прощаю тебе, ни за что не простил бы равной по воспитанию и образованию. Но и ты старайся. Не обманывай мое доверие. Ты ведь не дура. Так зачем ею прикидываешься?
Пелагея сверкнула глазами в раздражении. Но, прикусив губу, промолчала. Секунд десять помолчала. А потом, закрыв глаза, тяжело вздохнула и произнесла:
– Расскажи еще про ариев, славян и вообще откуда мы пришли.
– Ты серьезно хочешь это знать?
– Да. Или ты думаешь, что я сама догадаюсь до таких вещей? Если нет, то тебе придется потрудиться моим наставником. Или отправить на несколько лет к атлантам, чтобы они расстарались за тебя…
В этот раз уже Ярослав напрягся и поиграл желваками в раздражении. Но, обреченно вздохнув, принялся рассказывать супруге все, что ему известно. Предварительно добравшись до кое-как составленной им карты мира. Грубо и топорно, но более-менее реалистично и вполне в современном для него ключе. Во всяком случае, ею можно было пользоваться для оценки пространства и маршрутов.
Глава 7
867 год, 2 августа, Приморск
«Великий морской змей» Бьёрна мерно разрывал удивительно тихую и спокойную воду своим форштевнем. Стоял полный штиль. Поэтому экипаж опустил длинные весла и мерно ими работал. На каждое – по пять человек, как на поздних галерах Нового времени. Из-за чего Ярослав назвал этот корабль «пентерой». В IX веке пока таких привычек не имели и на каждое весло сажали по одному гребцу. Из-за чего и весла были мелкими, и гребок слабым. А тут – вон какие дуры с лопастями. Их даже в уключины ставили с помощью примитивных ручных веревок и блоков.
Обводы этого корабля в целом повторяли привычные для драккара, как и пропорции. Отличия заключались в конструкции. Этот корабль был основан на мощном каркасе, способном выдержать даже могучую морскую волну. Там был и мощный киль с крепкими шпангоутами, и дополнительными стрингерами, и прочими элементами. Да, деревянными, но собранными на болтах, заклепках и скобах. Из-за чего больше походил на набор парусного судна XIX века, чем IX. Разве что обшивка была не металлической, а деревянной, укрытой поверх тремя слоями ткани на бакелитовом лаке. Для защиты от гниения, морской воды и прочей дряни.
Важным отличием «Великого морского змея» от обычных драккаров, даже больших, были высокие крепкие борта. И две сплошные палубы, полностью перекрывающие корпус. Плюс восемь вертикальных водонепроницаемых переборок, которые без жесткого корпуса было бы не поставить. И они, кстати, добавляли прочности конструкции. Кроме того, у этого корабля имелись невысокие надстройки на носу и корме с настилом, идущим совокупно на треть протяженности корпуса.
Весельные порты в обычном положении наглухо и очень крепко задраивались плотными заглушками. Так, чтобы вода не заливалась через них даже на большой волне. Впрочем, весла не являлись основным движителем, а только вспомогательным.
Основным «двигателем» «Великого морского змея» были три вертикальные наборные, вязаные мачты с комбинированным парусным вооружением. Тут и прямые паруса, стоящие в три яруса на каждой вертикальной мачте. И мощные трапеции триселей нижнего яруса, идущие с тыльной стороны за ними. И стаксели, растянутые между вертикальными мачтами на среднем и верхнем ярусах. И треугольники кливеров, тянущиеся от первой вертикальной мачты к короткому, но мощному бушприту.
Бьёрн смотрел на все это великолепие и просто пищал от восторга. Корабль нес паруса на любой вкус и для любого ветра[24]. И его узкий, длинный корпус под этими «тряпочками» мог разгоняться до совершенно немыслимых в эти годы скоростей. Ни один драккар или дромон не мог бы его догнать даже при среднем ветре.
Одна беда – никто толком не мог управляться всем этим великолепием должным образом. Да и вообще – все это было выдумано буквально на коленке, по сумрачным воспоминаниям нашего героя. Больше концептуальным, чем практическим. Из-за чего все было категорически сырым и косым. Вследствие этого экипаж уже третий раз выходил по Двине в море на опытное плавание в заливе. Чтобы отлаживать и подгонять конструкцию под себя. Ну и заодно «выгуливал» Ярослава, которому требовалось навестить передовой форпост его державы в устье Двины – крепость Приморск, которую он решил заложить там, где позже могла бы возникнуть Рига. Это было очень удобным местом, в котором небольшая речка-приток впадала в Двину, образуя в этом месте небольшое озеро, выступающее прекрасной естественной гаванью.
Чтобы ускорить процесс развертывания этого форпоста, было решено использовать конструкцию типовой малой крепости. Уже отработанную. Ту самую башню-пагоду, окруженную плотно прилегающей к ней высокой стеной. Но на этом не останавливаться. Ярославу здесь хотелось не просто поставить малую крепостицу для защиты от мелких неприятностей, а третий город поднимать. Нормальный такой. Как минимум с каструмом и портом. Зачем? Не секрет. Чтобы организовать здесь морской порт и центр рыболовства. Кроме того, опираясь на эту базу, Ярослав планировал поставить на островах залива станции для морского промысла и добычи соли. В общем, планы были – ураганы. Поэтому личное присутствие требовалось в обязательном порядке. Нужно было своим хозяйским взглядом оценить местность и прикинуть что к чему.
Но только наш герой достиг Приморска, как развернулась целая история. Оказывается, местные племена были в курсе его предстоящего визита. И подгадав время, собрались, остановившись недалеко от новой строящейся крепости. И как только Ярослав прибыл, они явились к нему в гости. Тут были старейшины и ливов, и латгалов, и селов, и земгалов. То есть всех племен, что жили по среднему и нижнему течению Двины. Но, само собой, не всех их племен, а только тех родов, что держались ближе к реке.
– И что вам нужно? – удивленно и несколько настороженно спросил Ярослав.
– Мы хотим, как и кривичи, заключить с тобой ряд на защиту, – на ломаном славянском произнес один из старейшин.
– И выставить своих юношей мне в легион?
– Да, – закивали все пришедшие.
– А что ваши родичи? Или вы представляете свои племена целиком?
– Наши родичи пока думают. Но мы устали от тревоги, что несут мужи на лодках, приходящие в наши земли грабить и взимать дань.
– Кто конкретно к вам приходит?
– Кто более дерзкий, тот и приходит. То свеи, то даны, то гёты, то гуты, то еще кто. Всякий, у кого есть несколько больших кораблей, к нам ходит да дань взимает. Иной раз пару раз за год.
– И вы хотите прекратить эту напасть, выставив мне рекрутов? – очень скептично спросил Ярослав.
– Не хочешь так? Почему? Кривичам, радимичам и дреговичам ты помог.
– Как вы знаете, с ними одними рекрутами не ограничилось. Если я возьму вашу защиту на себя, то буду вынужден много с кем драться. А вы за это только рекрутов поставите. Но родов у вас мало. И рекрутов вы дадите тоже мало. А защищать вас придут многие. И через то и прочие рода ваших племен оберегут от напасти. Как по мне – это будет нечестной сделкой.
– А как ты хочешь?
– Идите всеми племенами своими под мою руку. Ставьте рекрутов да принимайте верховенство законов Руси. Слышали небось о том, что я летом предложил и кривичам, и радимичам, и дреговичам? Вот и вам это предлагаю. Или так идите, или защищать вас не хочу. В чем выгода для меня?
Поговорили еще немного. Но все без толку. Старейшины делали усердно вид, что не понимают Ярослава. А тот несколько раз по кругу одно и то же им пытался растолковать. В конце концов старейшины этих племен взяли время на подумать. И по осени прибыть на ярмарку Новоримскую, где и сказать свое слово. Или до будущего года. Как пойдет. Думать-то им явно было над чем. Да и Ярославу тоже. Потому что ему навязчиво казалось, что он упустил что-то очень важное.
На первый взгляд хорошее предложение.
Прими он его – получил бы еще сотни полторы комитатов и лояльное население практически по всей протяженности Западной Двины. Но почему они не пришли к нему в Новый Рим? Почему тут его ждали? Вон дреговичи и радимичи сами прискакали на поклон. А эти что? Странно. На торг ведь прибывают исправно и товары везут. Да и вообще все очень странно. Ведь по их задумке выходило, что за тонкой полосой лояльных жителей простирались обширные поселения родичей, державшихся особняком. В общем, было над чем подумать. А еще лучше – разведать этот вопрос. Ибо наш герой чувствовал подводные камни в этой истории, причем в изрядном количестве. Но это – потом. А пока Ярослав решил заночевать в Приморске. Дать возможность людям Бьёрна набрать балласт[25] для морского хода и наутро выйти в залив. Дойти до островов и подумать.
Занять сразу все острова архипелага, прикрывающего залив со стороны моря, Ярослав не мог. У него для этого попросту не было людей. По крайней мере, пока. Его максимум сейчас – поставить одну типовую крепость где-нибудь на берегу. И возле нее развернуть фактории.
Только где ее ставить? Это вопрос. Для этого он и собирался пройти на «Великом морском змее» вокруг островов да осмотреться. Требовалось найти подходящее место недалеко от крупных источников пресной воды. И желаемо, не затопляемое. Скалу или холм, или еще какую возвышенность.
– Государь, – тихо произнес волхв Перуна западных кривичей, когда Ярослав в очередной раз завис у борта корабля, погрузившись в думы. – Позволь с тобой поговорить?
– А? Да. Что ты хотел? – вынырнув из своих размышлений, поинтересовался наш герой. Брать этого волхва никто не собирался и не планировал. Он сам прибыл к Приморску и напросился «покататься на большой лодке». Вот его и взяли. Чай, не чужой. Ну… формально, во всяком случае.
– Я хотел бы тебя предостеречь от дружбы с этими ливами да латгалами. Дурное они замыслили.
– А ты почем знаешь?
– Мы с ними бок о бок уже давно живем. И ничего от них, кроме зла, не видели.
– Так уж и зла? А что, торговый люд к вам тоже не пускали?
– А они могут его не пустить-то? – усмехнулся волхв. – Иди, останови воев Одина. Ты – можешь. Но на то ты и Государь. А они – нет. И управы у них на северян нету. Но зло их не в том. Зло их в исконных набегах и пакостях, что они нам причиняли и продолжают причинять.
– Так как вы под мою руку пошли, прекратили они шалить.
– Как есть прекратили, – кивнул волхв. – Открыто да крупные. А исподтишка продолжают. Грабежами мелкими они промышляют страшно. Малыми отрядами приходят да удаленные поселения обносят. Тех, кого там найдут, угоняют и в рабство продают. А имущество все себе прибирают. Вечное беспокойство от них. И кровь, что не прекращает течь даже под угрозой применения твоих мечей. Но их они боятся. Оттого к тебе и пришли. Дескать, под руку твою идти. А не все. И ежели что – все будут валить на дальние племена, они-де тут ни при чем.
– Вот как? Интересно. И что ты предлагаешь?
– Ежели примешь их под свою руку, то совсем они страх потеряют, и нам житья не будет. Ты-то хоть и ромеец, а жинка твоя – наша, из кривичей. А потому и детишки твои какая-никакая, а родня нам. Вот и прошу я, ради крови их, не то- ропись.
– Чего?!
– Власть. Древний Рим контролировал обширные территории вдали от крупных рек и морей только благодаря дорогам. Ибо только по дорогам могут быстро пройти войска. Что есть дорога от Нового Рима до Оки? Возможность в считаные дни перебросить туда легион. Кроме того, дороги – это вены державы, по которым текут товары и посыльные. Реки могут замерзать. Могут вскрываться ото льда. Могут пересыхать или распадаться на многие непроходимые кораблями рукава. Могут волноваться от сильного ветра. Да и есть они не везде. А хорошие дороги позволяют круглый год, в любое время суток двигаться в нужном для тебя направлении.
– Ты опять замахиваешься на излишнее, – покачала головой Пелагея. – Зачем тебе эта дорога сейчас?
– А когда этим заниматься?
– Потом как-нибудь. Мои жрицы сказывают, что детей последние годы выживает больше иных лет, да и роженицы реже умирают от горячки. И все это из благоволения Макоши.
– Будем честны, – лукаво улыбнулся Ярослав, – Макошь, конечно, нам благоволит, но без предложенных мною мер гигиены и санитарии ничего бы не получилось.
– Пусть так, – нехотя согласилась Пелагея. – Но я хотела сказать о другом. Кривичи ныне плодятся лучше иных. Подождал бы лет пятнадцать, пока новое поколение подросло. Куда более многочисленное, нежели нынешнее. И к делу их пристроил. Зачем спешить и этих степняков заселять на наших землях?
– А у нас есть эти пятнадцать-двадцать лет?
– А ты думаешь, нет?
– Главная проблема человека в том, что он смертен. Хуже того – смертен внезапно. Твои резоны понятны. Но рабочие руки нам нужны уже сейчас, а не четверть века спустя. За эти годы венгры сумеют многое сделать.
– И расплодиться.
– Так тебе не нравится только это?
– Меня и печенеги, которых ты привечаешь, раздражают. Хазары ладно. Ибо они не селятся на наших земля. А печенеги… ты уже их тут семей двести поселил. И не собираешься останавливаться. Теперь еще венгры… Это же кошмар!
– Ты про пиктов забыла, – улыбнулся Ярослав. – После нашего с Иваром вторжения в Британию они могут прибыть к моему двору с каким-то количеством семей.
– Этого только нам не хватало…
– Милая, ты слишком мелко мыслишь.
– Мелко? Ты считаешь, пытаться удержать землю предков – это мелко?
– Землю предков? – хохотнул Ярослав. – Это очень смелое утверждение. Смотри. Сейчас 867 год от Рождества Христова. Славянские племена выделились в самостоятельный этнос всего четыреста-пятьсот лет назад, и произошло это в землях по Эльбе, Одеру и Висле. Там ваша родина. Там, а не тут. В эти земли мы пришли три-четыре поколения назад, согнав местные племена. А если копать еще дальше, то родина всех ариев, из которых и выделились племена славян, это степи от Днепра до Волги. И сформировались они там почти пять тысяч лет назад. Понимаешь? С тех пор они находятся в постоянном движении.
– Ты так говоришь, будто сам при этом присутствовал, – нахмурилась Пелагея.
– Я – нет. Но атланты, которые меня воспитывали, да. Они живут очень много лет. Самые мудрые и могущественные практически бессмертны.
Пелагея еще сильнее нахмурилась, но промолчала, явно недовольная таким поворотом разговора. Ярослав же улыбнулся как можно мягче и добрее и продолжил:
– Понимаешь, все эти игры в «землю предков» – суть пустота. Мы с тобой, как правители огромной державы, в которой живут многие десятки разных племен, должны думать и действовать совсем иначе. Вот народились арии в степях Северного Причерноморья? Народились. Значит – это наша исконная земля, и мы ее должны контролировать как их наследники. А то, что мы оседло живем, а арии в те далекие времена были такими же кочевниками, что и печенеги с венграми, не имеет никакого значения. Понимаешь?
– И не хочу, если честно, – скептично произнесла Пелагея.
– Мы должны использовать любые ресурсы для усиления. А как мы это будем оправдывать перед людьми – неважно. Так понятнее?
– Понятно, но…
– Никаких НО, – повысил голос Ярослав. – Учись думать, как Государыня, а не как дикая простушка! Или ты хочешь, чтобы я держал тебя на поводке, не допуская до дел государственных? Если нет, то учись. Я понимаю, что у тебя за плечами нет воспитания атлантов. Поэтому делаю ОЧЕНЬ большие скидки. И то, что я прощаю тебе, ни за что не простил бы равной по воспитанию и образованию. Но и ты старайся. Не обманывай мое доверие. Ты ведь не дура. Так зачем ею прикидываешься?
Пелагея сверкнула глазами в раздражении. Но, прикусив губу, промолчала. Секунд десять помолчала. А потом, закрыв глаза, тяжело вздохнула и произнесла:
– Расскажи еще про ариев, славян и вообще откуда мы пришли.
– Ты серьезно хочешь это знать?
– Да. Или ты думаешь, что я сама догадаюсь до таких вещей? Если нет, то тебе придется потрудиться моим наставником. Или отправить на несколько лет к атлантам, чтобы они расстарались за тебя…
В этот раз уже Ярослав напрягся и поиграл желваками в раздражении. Но, обреченно вздохнув, принялся рассказывать супруге все, что ему известно. Предварительно добравшись до кое-как составленной им карты мира. Грубо и топорно, но более-менее реалистично и вполне в современном для него ключе. Во всяком случае, ею можно было пользоваться для оценки пространства и маршрутов.
Глава 7
867 год, 2 августа, Приморск
«Великий морской змей» Бьёрна мерно разрывал удивительно тихую и спокойную воду своим форштевнем. Стоял полный штиль. Поэтому экипаж опустил длинные весла и мерно ими работал. На каждое – по пять человек, как на поздних галерах Нового времени. Из-за чего Ярослав назвал этот корабль «пентерой». В IX веке пока таких привычек не имели и на каждое весло сажали по одному гребцу. Из-за чего и весла были мелкими, и гребок слабым. А тут – вон какие дуры с лопастями. Их даже в уключины ставили с помощью примитивных ручных веревок и блоков.
Обводы этого корабля в целом повторяли привычные для драккара, как и пропорции. Отличия заключались в конструкции. Этот корабль был основан на мощном каркасе, способном выдержать даже могучую морскую волну. Там был и мощный киль с крепкими шпангоутами, и дополнительными стрингерами, и прочими элементами. Да, деревянными, но собранными на болтах, заклепках и скобах. Из-за чего больше походил на набор парусного судна XIX века, чем IX. Разве что обшивка была не металлической, а деревянной, укрытой поверх тремя слоями ткани на бакелитовом лаке. Для защиты от гниения, морской воды и прочей дряни.
Важным отличием «Великого морского змея» от обычных драккаров, даже больших, были высокие крепкие борта. И две сплошные палубы, полностью перекрывающие корпус. Плюс восемь вертикальных водонепроницаемых переборок, которые без жесткого корпуса было бы не поставить. И они, кстати, добавляли прочности конструкции. Кроме того, у этого корабля имелись невысокие надстройки на носу и корме с настилом, идущим совокупно на треть протяженности корпуса.
Весельные порты в обычном положении наглухо и очень крепко задраивались плотными заглушками. Так, чтобы вода не заливалась через них даже на большой волне. Впрочем, весла не являлись основным движителем, а только вспомогательным.
Основным «двигателем» «Великого морского змея» были три вертикальные наборные, вязаные мачты с комбинированным парусным вооружением. Тут и прямые паруса, стоящие в три яруса на каждой вертикальной мачте. И мощные трапеции триселей нижнего яруса, идущие с тыльной стороны за ними. И стаксели, растянутые между вертикальными мачтами на среднем и верхнем ярусах. И треугольники кливеров, тянущиеся от первой вертикальной мачты к короткому, но мощному бушприту.
Бьёрн смотрел на все это великолепие и просто пищал от восторга. Корабль нес паруса на любой вкус и для любого ветра[24]. И его узкий, длинный корпус под этими «тряпочками» мог разгоняться до совершенно немыслимых в эти годы скоростей. Ни один драккар или дромон не мог бы его догнать даже при среднем ветре.
Одна беда – никто толком не мог управляться всем этим великолепием должным образом. Да и вообще – все это было выдумано буквально на коленке, по сумрачным воспоминаниям нашего героя. Больше концептуальным, чем практическим. Из-за чего все было категорически сырым и косым. Вследствие этого экипаж уже третий раз выходил по Двине в море на опытное плавание в заливе. Чтобы отлаживать и подгонять конструкцию под себя. Ну и заодно «выгуливал» Ярослава, которому требовалось навестить передовой форпост его державы в устье Двины – крепость Приморск, которую он решил заложить там, где позже могла бы возникнуть Рига. Это было очень удобным местом, в котором небольшая речка-приток впадала в Двину, образуя в этом месте небольшое озеро, выступающее прекрасной естественной гаванью.
Чтобы ускорить процесс развертывания этого форпоста, было решено использовать конструкцию типовой малой крепости. Уже отработанную. Ту самую башню-пагоду, окруженную плотно прилегающей к ней высокой стеной. Но на этом не останавливаться. Ярославу здесь хотелось не просто поставить малую крепостицу для защиты от мелких неприятностей, а третий город поднимать. Нормальный такой. Как минимум с каструмом и портом. Зачем? Не секрет. Чтобы организовать здесь морской порт и центр рыболовства. Кроме того, опираясь на эту базу, Ярослав планировал поставить на островах залива станции для морского промысла и добычи соли. В общем, планы были – ураганы. Поэтому личное присутствие требовалось в обязательном порядке. Нужно было своим хозяйским взглядом оценить местность и прикинуть что к чему.
Но только наш герой достиг Приморска, как развернулась целая история. Оказывается, местные племена были в курсе его предстоящего визита. И подгадав время, собрались, остановившись недалеко от новой строящейся крепости. И как только Ярослав прибыл, они явились к нему в гости. Тут были старейшины и ливов, и латгалов, и селов, и земгалов. То есть всех племен, что жили по среднему и нижнему течению Двины. Но, само собой, не всех их племен, а только тех родов, что держались ближе к реке.
– И что вам нужно? – удивленно и несколько настороженно спросил Ярослав.
– Мы хотим, как и кривичи, заключить с тобой ряд на защиту, – на ломаном славянском произнес один из старейшин.
– И выставить своих юношей мне в легион?
– Да, – закивали все пришедшие.
– А что ваши родичи? Или вы представляете свои племена целиком?
– Наши родичи пока думают. Но мы устали от тревоги, что несут мужи на лодках, приходящие в наши земли грабить и взимать дань.
– Кто конкретно к вам приходит?
– Кто более дерзкий, тот и приходит. То свеи, то даны, то гёты, то гуты, то еще кто. Всякий, у кого есть несколько больших кораблей, к нам ходит да дань взимает. Иной раз пару раз за год.
– И вы хотите прекратить эту напасть, выставив мне рекрутов? – очень скептично спросил Ярослав.
– Не хочешь так? Почему? Кривичам, радимичам и дреговичам ты помог.
– Как вы знаете, с ними одними рекрутами не ограничилось. Если я возьму вашу защиту на себя, то буду вынужден много с кем драться. А вы за это только рекрутов поставите. Но родов у вас мало. И рекрутов вы дадите тоже мало. А защищать вас придут многие. И через то и прочие рода ваших племен оберегут от напасти. Как по мне – это будет нечестной сделкой.
– А как ты хочешь?
– Идите всеми племенами своими под мою руку. Ставьте рекрутов да принимайте верховенство законов Руси. Слышали небось о том, что я летом предложил и кривичам, и радимичам, и дреговичам? Вот и вам это предлагаю. Или так идите, или защищать вас не хочу. В чем выгода для меня?
Поговорили еще немного. Но все без толку. Старейшины делали усердно вид, что не понимают Ярослава. А тот несколько раз по кругу одно и то же им пытался растолковать. В конце концов старейшины этих племен взяли время на подумать. И по осени прибыть на ярмарку Новоримскую, где и сказать свое слово. Или до будущего года. Как пойдет. Думать-то им явно было над чем. Да и Ярославу тоже. Потому что ему навязчиво казалось, что он упустил что-то очень важное.
На первый взгляд хорошее предложение.
Прими он его – получил бы еще сотни полторы комитатов и лояльное население практически по всей протяженности Западной Двины. Но почему они не пришли к нему в Новый Рим? Почему тут его ждали? Вон дреговичи и радимичи сами прискакали на поклон. А эти что? Странно. На торг ведь прибывают исправно и товары везут. Да и вообще все очень странно. Ведь по их задумке выходило, что за тонкой полосой лояльных жителей простирались обширные поселения родичей, державшихся особняком. В общем, было над чем подумать. А еще лучше – разведать этот вопрос. Ибо наш герой чувствовал подводные камни в этой истории, причем в изрядном количестве. Но это – потом. А пока Ярослав решил заночевать в Приморске. Дать возможность людям Бьёрна набрать балласт[25] для морского хода и наутро выйти в залив. Дойти до островов и подумать.
Занять сразу все острова архипелага, прикрывающего залив со стороны моря, Ярослав не мог. У него для этого попросту не было людей. По крайней мере, пока. Его максимум сейчас – поставить одну типовую крепость где-нибудь на берегу. И возле нее развернуть фактории.
Только где ее ставить? Это вопрос. Для этого он и собирался пройти на «Великом морском змее» вокруг островов да осмотреться. Требовалось найти подходящее место недалеко от крупных источников пресной воды. И желаемо, не затопляемое. Скалу или холм, или еще какую возвышенность.
– Государь, – тихо произнес волхв Перуна западных кривичей, когда Ярослав в очередной раз завис у борта корабля, погрузившись в думы. – Позволь с тобой поговорить?
– А? Да. Что ты хотел? – вынырнув из своих размышлений, поинтересовался наш герой. Брать этого волхва никто не собирался и не планировал. Он сам прибыл к Приморску и напросился «покататься на большой лодке». Вот его и взяли. Чай, не чужой. Ну… формально, во всяком случае.
– Я хотел бы тебя предостеречь от дружбы с этими ливами да латгалами. Дурное они замыслили.
– А ты почем знаешь?
– Мы с ними бок о бок уже давно живем. И ничего от них, кроме зла, не видели.
– Так уж и зла? А что, торговый люд к вам тоже не пускали?
– А они могут его не пустить-то? – усмехнулся волхв. – Иди, останови воев Одина. Ты – можешь. Но на то ты и Государь. А они – нет. И управы у них на северян нету. Но зло их не в том. Зло их в исконных набегах и пакостях, что они нам причиняли и продолжают причинять.
– Так как вы под мою руку пошли, прекратили они шалить.
– Как есть прекратили, – кивнул волхв. – Открыто да крупные. А исподтишка продолжают. Грабежами мелкими они промышляют страшно. Малыми отрядами приходят да удаленные поселения обносят. Тех, кого там найдут, угоняют и в рабство продают. А имущество все себе прибирают. Вечное беспокойство от них. И кровь, что не прекращает течь даже под угрозой применения твоих мечей. Но их они боятся. Оттого к тебе и пришли. Дескать, под руку твою идти. А не все. И ежели что – все будут валить на дальние племена, они-де тут ни при чем.
– Вот как? Интересно. И что ты предлагаешь?
– Ежели примешь их под свою руку, то совсем они страх потеряют, и нам житья не будет. Ты-то хоть и ромеец, а жинка твоя – наша, из кривичей. А потому и детишки твои какая-никакая, а родня нам. Вот и прошу я, ради крови их, не то- ропись.