Искушение

Джексон заслуживает лучшего, как, впрочем, и я сама.

И вместо того, чтобы истошно завопить, как только Флинт перестает меня держать, я подавляю рвущийся из горла крик и спрашиваю:

– И что теперь?

На лице Флинта отражается неуверенность, когда он говорит:

– Прыгай.

– По-моему, ты говорил, что будешь давать мне уроки полетов! А это – я машу рукой – никакой не урок!

– Я имел в виду, что стану давать тебе уроки, когда ты будешь в воздухе. Ведь я как-никак делаю лучший тройной риттбергер во всей школе. – Он ухмыляется.

Я качаю головой.

– Только тройных риттбергеров мне сейчас и не хватало.

– Послушай, я же стараюсь. – Он смеется и отходит на несколько шагов. – Ну так как, ты хотя бы попробуешь сделать это по-моему?

– А по-твоему – это как?

– Просто прыгни и… – Он машет руками.

– Махай крыльями?

– Ну да. Но не думай о своих крыльях. Думай о…

– Полете. – Я вздыхаю. – Да, это ты мне уже говорил. – Я смотрю на поле и на остальных, которые с грехом пополам тренируются, но в основном просто глазеют на меня.

А, черт, ладно. Лучше уж шлепнуться, чем просто стоять. Я делаю глубокий вдох, закрываю глаза.

– Помни, думай о полете, – повторяет Флинт, отойдя еще дальше. Не знаю, почему он это сделал – потому что, по его мнению, я сейчас полечу, или потому, что он ожидает моего падения и хочет находиться на безопасном расстоянии от точки приземления.

Это неважно, говорю я себе, стараясь сосредоточиться. Важно только одно: думать о полете. Вот только как?

Я полечу. Полечу. Полечу. Флинт сказал мне думать о полете, вот я и думаю о полете. Я полечу. Как птица. Как самолет. Как… ладно, это неудачная аналогия. Я полечу. Я поле…

Я прыгаю и… приземляюсь на свою каменную задницу – что, как оказывается, совсем не так больно, как когда я падала на пятую точку, находясь в обличье человека. Что ж, и на том спасибо. Вот только сотрясение сейчас определенно оказалось сильнее.

– И это определенно не полет, – роняет Хадсон, по-прежнему сидящий, развалясь, в нескольких футах от меня.

– Как ты? – спрашивает Джексон, подбежав ко мне и помогая мне встать. – Прости. Я был слишком далеко, чтобы подхватить тебя.

Разумеется, он считал, что должен подхватить меня, как же иначе? Я качаю головой и улыбаюсь.

– Не переживай. Камень хорошо поглощает толчки.

Он смеется.

– Это не так.

– Да, не так, – соглашаюсь я, стряхивая прилипшую траву со штанов. – Но мне было не больно, честное слово. Все нормально.

– Хорошо. – Он показывает на бортик. – Хочешь попробовать еще раз?

– Совсем не хочу.

Он поднимает бровь.

– Но попробуешь все равно?

Я вздергиваю подбородок.

– Само собой.





Глава 63. Думая о хорошем





Джексон протягивает мне руку.

– Давай, я помогу тебе взобраться туда.

Может, возразить? Нет, не стоит. Мне совсем не хочется забираться на этот трехфутовый бортик, пока я состою из камня. Впрочем, если честно, я не уверена, смогла ли бы я залезть на него, даже находясь в человеческом обличье.

Две минуты спустя я снова оказываюсь на земле, и на этот раз мой зад уже болит. Через три минуты страдает уже не только он, но и моя гордость.

– Ты уверен, что вместо того, чтобы думать о хорошем, мне не надо начинать думать о плохом? – спрашиваю я Флинта.

Он ухмыляется.

– Ты могла бы попробовать, но вряд ли это поможет.

– Да, это не прокатит.

– Ясен хрен, не прокатит. – Хадсон потягивается и закладывает руки за голову. – Но зрелище получается просто отпад.

На сей раз встать с земли мне помогает Флинт.

– Ну что, будем надеяться, что в четвертый раз тебе уж точно повезет?

– Нет, в четвертый раз мы попробуем сделать это по-другому, – говорит Джексон и, взяв меня за руку, тянет в центр поля.

– Разве начинать полет надо не с более высокого места? – спрашиваю я.

Он улыбается мне.

– Да, мы начнем с более высокого места. – И он поднимает меня все выше, выше, выше, пока мы не оказываемся под самой крышей стадиона.

– Хм-м, спасибо, но раз меня сюда поднял ты, я летаю не сама. – Я подавляю смешок, представив себе, как мы болтаемся в воздухе, точно пара аэростатов. Хадсон теперь вовек от меня не отстанет.

– Тогда тебе лучше полететь самой, не так ли? – говорит он. – Иначе я еще долго буду напоминать тебе об этом фиаско…

– Скоро я перестану поддерживать тебя. – Джексон отпускает меня. – Теперь попробуй лететь сама.

Я смотрю на землю, от которой меня отделяют футов пятьдесят, и не знаю, хочется ли мне делать это на такой высоте. Но на земле у меня ничего не вышло, к тому же я уверена, что Джексон не даст мне упасть. А раз так, то что я теряю?

И я закрываю глаза и думаю о хорошем – думаю о полете. Не знаю, сама ли я лечу, но мои крылья впервые начинают двигаться – они делают это, хотя я не принимала осознанного решения махать ими.

Это странное ощущение, не неприятное, но определенно чудное. На земле я ничего такого не чувствовала, когда махала крыльями, но теперь, когда я нахожусь высоко над землей, я ощущаю под ними сопротивление воздуха и при каждом взмахе чувствую легкий толчок.

– Ты все еще поддерживаешь меня, верно? – спрашиваю я Джексона, начав двигаться вперед.

– Само собой, – отвечает он с улыбкой, которую изо всех сил пытается скрыть.

Я знаю, почему он улыбается – потому что я выгляжу нелепо, поскольку двигаю руками, как при плавании брассом, как будто это может мне как-то помочь.

Если я сейчас не пойму, что именно нужно делать, чтобы лететь самой, то так и буду барахтаться в воздухе, будто пловец – при виде меня даже мой бойфренд с трудом сдерживает смех. Могу представить себе, что обо всем этом думают Флинт и Мэйси, стоящие внизу.

– Думаю, с меня хватит, – говорю я Джексону после нескольких минут в попытках остаться в полувертикальном положении и при этом лететь. – Я никогда не врублюсь, как это делать.

– Это не так. У тебя уже теперь получается намного лучше, чем прежде.

– Если учесть, что прежде я просто падала с бортика стадиона, можно предположить, что ты приукрашиваешь действительность.

Он улыбается мне, и, хотя нас разделяет несколько футов, клянусь, что я чувствую, как он гладит мое лицо.

– Попробуй еще раз, – говорит он. – Ради меня. У меня есть идея.

– Какая идея?

– Я скажу тебе потом. Просто попробуй еще раз.

– Хорошо, – соглашаюсь я. – Но после этого я пас. Мне надо будет найти другой способ помочь нашей команде. Например, разносить остальным игрокам воду и кровь.

Он смеется.

– Я уверен, что до этого не дойдет.

– А я не уверена.

Но я пообещала, что попробую еще раз, и я сделаю эту попытку. Я опять машу крыльями и стараюсь продвинуться вперед, не двигая руками, как при плавании брассом.