Искупление кровью
Часть 87 из 180 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— Все прочие расходятся по своим местам. Две минуты… Время пошло.
Четверо надзирателей тут же выбежали вон, как перепуганные овцы. В карцере установилась полная тишина. Даже Марианна перестала плакать. Слышалось только тяжелое дыхание.
— Подсадить бы тебя к насильникам, — прошептал Даниэль. — Тебе там самое место!
— Не заводись… Ведь это всего лишь зэчка, о’кей? Жюстину никто и пальцем не тронул…
— Всего лишь зэчка, да?
Голос Даниэля изменился. Зазвучал в регистре между ненавистью и отвращением. Он схватил Портье за рубашку, двинул ему в физиономию, потом коленом между ног. Дряблое тело повалилось на пол в гротескной позе. Даниэль вложил пистолет в кобуру, глаз не спуская с Портье, который лежал неподвижно, тяжело дыша, прижимая руки к причинному месту. Но все-таки этого было мало. Даниэлю хотелось изничтожить его, превратить в кровавую массу.
Он не решался взглянуть на Марианну. Если я посмотрю на нее, то убью его. Глубоко вздохнув, он поднял Портье, потащил его вверх по лестнице, придерживая за шею, заломив руку за спину. Портье то и дело падал, путаясь в штанах, которые так и болтались у него на щиколотках. Даниэль доставил его до границ своей территории. Пихнул в коридор, запер решетку.
— Если ты еще раз явишься сюда и тронешь заключенную, я тебя уложу! — пригрозил он.
Бегом сбежал вниз, в карцер. Марианна уже лежала на тюфяке. Жюстина сидела рядом. Он ободряюще положил руку на плечо надзирательнице:
— Они не причинили тебе вреда?
Жюстина отрицательно покачала головой. Вытерла слезы с пылающих щек. Она вся тряслась.
— Видел бы ты, что эти негодяи с ней делали! — выкрикнула она между рыданиями.
Марианна скорчилась под одеялом, спиной к ним.
— Ее нужно отправить в больницу! — добавила Жюстина.
Сдавленное «нет» пробилось сквозь шерсть цвета хаки.
— Я ею займусь, — предложил Даниэль. — А ты поднимись наверх. Переоденься, выпей кофе. Ты вся мокрая…
Жюстина погладила Марианну по голове, решилась оставить ее. Пусть они побудут вдвоем. Она сама не в силах совладать с ситуацией.
Марианна лежала молча, только судорожно дергалась нога. Даниэль коснулся ее виска.
— Все будет хорошо, красавица, — прошептал он. — Я с тобой…
Он осторожно развернул ее к себе, сердце чуть не разорвалось при виде ее лица, залитого кровью и слезами. Он обнял ее, она вся напряглась. Не стоит торопиться.
— Успокойся… Все кончено. Прости меня, Марианна… Я пришел слишком поздно…
Она долго плакала. Пока слова не пробили себе дорогу. Лавиной, беспорядочно. Даниэль, однако, понял, что она хочет помыться. Собралась было встать, но он предпочел нести ее на руках. Только голова высовывалась из одеяла, в которое было закутано израненное тело. В душевой он отнес ее в кабинку, открыл кран с горячей водой.
— Тебе помочь?
Она знаком показала, что нет.
— Я сейчас вернусь… Принесу полотенца.
В коридоре он выкурил сигарету. Кобура с табельным оружием топорщилась, прикрепленная к ремню. Он твердил себе, что сделал правильный выбор. Когда-нибудь он за это заплатит, понятное дело. Но он ни о чем не жалел. Зашел в кабинет, утешил Жюстину, которая рыдала над чашкой кофе. Запер пистолет в сейфе; потом надо будет сдать его в хранилище. Вернулся в дисциплинарный блок. Вода в душевой все еще шумела.
— Марианна? Ты как?
Не получив ответа, прошел к кабинке, вокруг которой клубился пар, наподобие туманов Шотландии. Она сидела, закрыв лицо руками, под струями теплой воды. Кровь кружилась в водовороте у ее ног. Даниэль привернул кран. Марианна плакала навзрыд, грудь сотрясалась от бурных рыданий. Даниэль закутал ее в полотенце.
— Рана открылась?
Крик, означающий «да».
— Я отведу тебя в санчасть.
— Нет!
— Марианна… Успокойся… Успокойся, прошу тебя!
Не сломаться бы самому. Только не сейчас. Даниэль донес ее до подножия лестницы. Остановился на несколько секунд, прислонился к стене. Не то чтобы она была тяжелая. Просто он совершенно вымотался. Потом продолжил путь; проходя мимо кабинета, даже не останавливаясь, попросил Жюстину позвонить врачу.
Не выпуская Марианну из рук, он открыл сто девятнадцатую, положил на койку дрожащее тело. Попытался согреть ее в объятиях, качая, баюкая. Нашептывая нежные слова.
— Прости меня, Даниэль!
Первая фраза, которую она произнесла, вырвавшись из преисподней.
— Прощаю, Марианна… Знаю: ты не хотела ее убивать.
Он давно уже и думать забыл о ее преступлении.
— Доктор сейчас придет…
— Мне никто не нужен, кроме тебя…
— Он должен осмотреть тебя, Марианна. Это недолго. Пожалуйста…
Пришли Жюстина и врач, дежуривший ночью. Шезо взглянул на Марианну, и глаза у него выкатились из орбит, округлились, как мячи для гольфа. Даже не подумав выставить надзирателей из камеры, он немного отвернул полотенце.
— Что с ней случилось? — спросил в совершенном ужасе.
Даниэль и Жюстина молча переглянулись. Потом начальник взял слово. Врать бесполезно. Так или иначе, врач здесь для того, чтобы лечить. Не судить, тем более — доносить.
— Надзиратели блока А решили поквитаться с ней за смерть Моники, — объяснил он.
— Я не смогла им помешать, — призналась Жюстина. — Хорошо еще Даниэль подоспел…
— Что за шайка ублюдков! — возмутился Шезо. — Что они с ней сделали?
— Они… Они избили ее и… изнасиловали.
— Черт! — вскричал практикующий врач, уже вне себя. — Чего я только не насмотрелся в этой поганой тюрьме!
Марианна лежала на матрасе недвижимо, как мумия, устремив глаза в потолок.
— Ладно, теперь выходите! — приказал наконец доктор.
Оба на цыпочках удалились. Оказавшись за дверью, Жюстина опять расплакалась. Шеф и ее стал утешать. Она повторяла на все лады одну и ту же фразу: «Видел бы ты, что эти мерзавцы с ней делали!»
В мозгу Даниэля тоже крутилась одна и та же фраза: «Если бы я пришел раньше».
Шезо фиксировал повреждения. Но до Марианны практически невозможно было дотронуться, то был кровоточащий комок боли. Он всего лишь попытался остановить кровь. Дальше дело не пошло, Марианна не давалась. Врач вколол ей успокоительное. Вышел в коридор к надзирателям, вытирая пот со лба.
— Надо в больницу, — объявил он. — У нее, вероятно, переломы, но здесь рентген можно сделать только утром… И я даже не могу как следует прослушать ее. Вероятно, имеется и внутреннее кровотечение… Есть раны, которые нужно зашить. Так что срочно отправляйте ее.
— Но я не могу организовать отправку до завтра! — заявил Даниэль. — Нас всего двое, и…
— Я вызываю экстренную службу, — отрезал доктор. — Если она на ночь останется здесь, я ни за что не отвечаю.
— Боже мой! — простонала Жюстина.
— Кто поедет: ты или я? — спросил Даниэль.
— Поезжай ты… Я останусь здесь. Так будет лучше.
Бумажная волокита иногда убивает. Даниэль, дожидаясь пропуска, закурил новую сигарету. Топал каучуковыми подошвами по старым плиткам. Подписи, печати.
Трое спасателей тоже ждали возле своего кроваво-красного фургона, по ту сторону пуленепробиваемого стекла. Шезо оставался рядом с носилками, в коридоре за решеткой. Прошло уже два часа с тех пор, как Даниэль спас ее.
Спас? Может, и нет.
— Черт, да пошевеливайтесь же вы!
Он наконец получил пропуск и смог открыть решетку, а потом и дверь. Снаружи было так жарко, что ему показалось, будто он попал в печь. Он представился спасателем, доктор передал им заключенную.
— Вероятность переломов и внутреннего кровотечения. Заключенную избили и изнасиловали.
Один из людей в синем бросил на него обвиняющий взгляд.
— Неплохо бы поторопиться! — буркнул шеф.
— Да будет вам известно, что мы ждем уже три четверти часа! — напомнил капитан.
— Вот именно! Ни к чему и дальше терять время!
Спасатели занесли носилки в фургон, один из них остался там, вместе с Даниэлем.
Марианна моргала глазами. Боялась расслабиться. Увидев лицо возлюбленного, изобразила слабую улыбку. Он улыбнулся в ответ. Пожарный нагнулся над ней:
— Как вы, мадемуазель?