Именинница
Часть 62 из 73 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
20. 36 (Остался 1 час 26 минут)
Последние лучи солнца еще просачивались между горами на фоне черного неба. Еще немного — и весь ландшафт станет таким же беспросветным и пустынным. Пит Хоффман вел подержанный «Мерседес» так быстро, насколько мог решиться. Карта существовала только в его памяти, и он сосредоточился, чтобы не пропустить нужный поворот, потому что времени плутать не оставалось. Итак, седьмая развилка справа. После нее третья слева, пока еще асфальт. Последние полмили пришлось петлять по гравию, да еще в полной темноте.
Пит проезжал особняк ближайшего соседа Хамида Каны, и как только включил фары, зазвонил мобильник. Латифи.
Хоффман не ответил. Звонок повторился, он проигнорировал его вторично. Потом гневное СМС.
Где ты, черт тебя дери!
Метров за двести до цели Пит выключил мотор и пошел пешком. Медленно прогуливался вдоль забора, убежденный, что внешнего наблюдения нет. Если городской особняк был защищен спиралью колючей проволоки, то здесь Пита встречала изящная чугунная ограда с белыми колоннами и пышной растительностью.
Он перелез через нее и спрыгнул во двор.
Земля была сухая. Пит шел наугад, без фонарика, нога несколько раз застревала в трещинах. Спотыкался о корни высохших на солнце кустарников. Оборачиваясь, видел огни в темной долине — большие хутора с виноградниками и плантациями олив.
Проверил время — оставалось около часа.
До смерти Зофии, Хюго, Расмуса, Луизы.
Или Хамида Каны, с которым Пит ни разу не встречался, не разговаривал. Албанского оружейного контрабандиста, приговоренного его же подельниками.
21.08. (Осталось 54 минуты)
Пит пробирался шаг за шагом, пригнувшись. На последних метрах между гаражом и площадкой с тремя большими автомобилями и журчащим фонтаном рванул вперед. Залег в рощице из пяти молодых апельсиновых деревьев в пятидесяти метрах от фронтона, с обзором на освещенную изнутри гостиную.
Там было четыре человека. Не больше, теперь Пит в этом не сомневался. Хамида Кану с бокалом в руке и в рубахе с закатанными рукавами он узнал сразу. Его пиджак висел на спинке стула. Напротив сидела женщина, тоже с бокалом. Та самая, которая, согласно имеющейся у Латифи информации, владела и этим домом, и двухэтажной белой виллой и вместе с Каной управляла нелегальной торговлей. Веса Лилай. Красивое имя для красивой женщины средних лет, которая сейчас смеялась, жестикулировала и, похоже, была счастлива, может, даже влюб- лена.
Кроме этих двоих в прихожей стояли, опершись на шкафы, два охранника, в рубашках и костюмах. Слишком элегантные для людей этой профессии, особенно на Балканах.
Пит Хоффман ждал, сам не знал чего.
Каких-нибудь изменений. Того, что кто-то выйдет в туалет или отправится за новой порцией вина, бросив Кану одного в просторной комнате. Или удалятся охранники, оставив его незащищенным.
Двадцать минут — ровно столько он мог за ними наблюдать.
Потом нужно было действовать, невзирая на риск.
21.31. (Осталась 31 минута)
Время шло, ничего не менялось.
Пит должен был принять решение.
Стрелять прямо отсюда — почему бы и нет? Кана представлял собой идеальную мишень. Но, принимая в расчет охранников, в отличие от Пита прекрасно ориентировавшихся в доме и на прилегающей территории, имело смысл приблизиться, может, даже войти в дом, чтобы получилось наверняка.
Пит медленно переставил ногу. Окутанный темнотой, достиг небольшого штакетника по обе стороны до входа, когда в глаза ударил яркий свет. Сам того не подозревая, Пит миновал сенсорный датчик, и фонари у крыльца и на дорожке включились все разом. Кана и Лилай поставили бокалы и разом оглянулись в сторону двора.
Далее все произошло быстро.
Через окно в прихожей Пит открыл огонь по охранникам, которые не были готовы к нападению и, безоружные, побежали к выходу.
Следующая пуля, пробив окно в гостиной, угодила Кане в грудь. Веса Лилай тоже упала, и Пит Хоффман вбежал в дом.
21.40 (Осталось 22 минуты)
Велев женщине на полу лежать тихо, Пит Хоффман сфотографировал убитого мужчину рядом с ней. Это был один из тех неправдоподобных моментов, о которых комиссар Гренс говорил, что нужно отойти на шаг, чтобы поверить в их реальность. Пит сделал много снимков. Подносил мобильник к мертвым глазам, задирал рубашку на простреленной груди и щелкал прямо в черное пулевое отверстие. Последний кадр — струйка темной, еще не успевшей застыть крови. Пит отправил снимки на номер, с которого звонил обладатель искаженного го- лоса.
Проверил часы — успел.
Заравич должен был освободиться с минуты на минуту, все еще не зная о том, где прячется семья Пита.
Ноги налились свинцом, руки повисли вдоль тела. Хоффман обессилел, его мучила жажда. Он выдержал эту гонку со временем и теперь хотел одного — лечь на пол между мертвецом и рыдающей женщиной. Свернуться калачиком. Уснуть и проснуться в постели рядом с Зофией, в доме, которого больше не существовало.
Вот завибрировал мобильник — сообщение о том, что фотографии доставлены.
Или нет, другое.
Сообщение с красным восклицательным знаком означало, что ничего не может быть доставлено.
Черт, черт…
Нет связи. Нет сигнала.
Пит обежал спальню, кабинет, кухню, холл, комнату для гостей — ничего. Кроме «вай-фая», для которого нужен пароль.
Он вернулся к женщине, которая вела себя в точности так, как ей приказали.
— Пароль! Пароль к твоей Сети!
Она посмотрела на него и ничего не ответила.
— Говори! Я знаю, что ты понимаешь по-английски.
Веса Лилай продолжала молчать. Пит выстрелил ей в голень — наименее опасное ранение.
— Говори!
Она покачала головой. Следующая пуля пришлась в левую руку.
— …стреляй. От меня ты ничего не услышишь.
И посмотрела на Пита так, что тот понял — надо искать другой выход.
Он еще раз пробежал все комнаты. Опустошил гардероб, переворошил ящики письменного стола. Открыл в прихожей похожий на кладовку шкаф и — вот он. Роутер, на самой верхней полке. Пароли часто пишут на дне подставки — фабричный код прописными и строчными буквами, вперемежку с цифрами и другими знаками.
Пит поднял прямоугольный черный аппарат, перевернул.
Он был там.
Zfqbgs3dwv
Отыскал локальную сеть, ввел пароль.
Ждал.
Ждал.
И — получилось!
Ура!
Связь была восстановлена, и снимки мертвеца еще раз отправились по нужному адресу.
Далее предстояло самое трудное — дождаться сигнала.
Пит считал секунды, потом принялся бродить по дому. Переворачивал поленья в камине. Провел рукой по дивану, цвет которого напоминал о креслах в доме его бабушки с дедушкой по материнской линии. Пригнувшись, прошел под люстрой и остановился возле книжного шкафа, где стояло лишь несколько книг, зато множество фотографий в золоченых рамках. Пит взял ту, которая оказалась ближе. Владелица виллы, Веса Лилай.
Пит узнал ее сразу, хотя на снимке она была ребенком. Нарядная, позировала перед камерой в студии. На следующей фотографии она с диадемой в волосах сидела в дорогом ресторане, быть может, в компании старшего брата и родителей, с бокалом в поднятой руке.
Сейчас эта женщина лежала на полу, с простреленной рукой и ногой, и обнимала труп любимого человека.
Пит Хоффман поставил на место фотографии из прошлого, которое лучше всего смотрится в золоченых рамках, еще раз прошелся по комнатам и собирался выйти во двор, чтобы еще раз отправить свои снимки, когда наконец услышал слабое жужжание.
Поспешил к мобильнику на столе. Схватил, не решаясь нажать на значок «Сообщения».
Успел ли он отправить фотографии мертвеца?
Успели ли они поступить на мобильник в Стокгольме?
И что, если он все-таки опоздал…
21.56 (Осталось шесть минут)
И тут он впервые зарыдал.
Не так, как женщина на полу, потерявшая любимого человека.
Это были жалкие всхлипы. Как и те, которые перешли в ярость в тот момент, когда, взвесив игрушку Расмуса на ладони, Пит понял, что держит вот-вот готовую взорваться гранату. Те самые всхлипы, которые вылились в страх, когда Хюго узнал отца в его новом облике и обнял — слишком крепко. После таких объятий в горле застревает комок, который потом проскальзывает куда-то в желудок.
Но на этот раз эти всхлипывания означали облегчение. Картинки наконец были доставлены по адресу. Пит выполнил задание и предоставил тому доказательства, а значит, Зофия и дети еще некоторое время пробудут в безопасности.
Часть седьмая
Последние лучи солнца еще просачивались между горами на фоне черного неба. Еще немного — и весь ландшафт станет таким же беспросветным и пустынным. Пит Хоффман вел подержанный «Мерседес» так быстро, насколько мог решиться. Карта существовала только в его памяти, и он сосредоточился, чтобы не пропустить нужный поворот, потому что времени плутать не оставалось. Итак, седьмая развилка справа. После нее третья слева, пока еще асфальт. Последние полмили пришлось петлять по гравию, да еще в полной темноте.
Пит проезжал особняк ближайшего соседа Хамида Каны, и как только включил фары, зазвонил мобильник. Латифи.
Хоффман не ответил. Звонок повторился, он проигнорировал его вторично. Потом гневное СМС.
Где ты, черт тебя дери!
Метров за двести до цели Пит выключил мотор и пошел пешком. Медленно прогуливался вдоль забора, убежденный, что внешнего наблюдения нет. Если городской особняк был защищен спиралью колючей проволоки, то здесь Пита встречала изящная чугунная ограда с белыми колоннами и пышной растительностью.
Он перелез через нее и спрыгнул во двор.
Земля была сухая. Пит шел наугад, без фонарика, нога несколько раз застревала в трещинах. Спотыкался о корни высохших на солнце кустарников. Оборачиваясь, видел огни в темной долине — большие хутора с виноградниками и плантациями олив.
Проверил время — оставалось около часа.
До смерти Зофии, Хюго, Расмуса, Луизы.
Или Хамида Каны, с которым Пит ни разу не встречался, не разговаривал. Албанского оружейного контрабандиста, приговоренного его же подельниками.
21.08. (Осталось 54 минуты)
Пит пробирался шаг за шагом, пригнувшись. На последних метрах между гаражом и площадкой с тремя большими автомобилями и журчащим фонтаном рванул вперед. Залег в рощице из пяти молодых апельсиновых деревьев в пятидесяти метрах от фронтона, с обзором на освещенную изнутри гостиную.
Там было четыре человека. Не больше, теперь Пит в этом не сомневался. Хамида Кану с бокалом в руке и в рубахе с закатанными рукавами он узнал сразу. Его пиджак висел на спинке стула. Напротив сидела женщина, тоже с бокалом. Та самая, которая, согласно имеющейся у Латифи информации, владела и этим домом, и двухэтажной белой виллой и вместе с Каной управляла нелегальной торговлей. Веса Лилай. Красивое имя для красивой женщины средних лет, которая сейчас смеялась, жестикулировала и, похоже, была счастлива, может, даже влюб- лена.
Кроме этих двоих в прихожей стояли, опершись на шкафы, два охранника, в рубашках и костюмах. Слишком элегантные для людей этой профессии, особенно на Балканах.
Пит Хоффман ждал, сам не знал чего.
Каких-нибудь изменений. Того, что кто-то выйдет в туалет или отправится за новой порцией вина, бросив Кану одного в просторной комнате. Или удалятся охранники, оставив его незащищенным.
Двадцать минут — ровно столько он мог за ними наблюдать.
Потом нужно было действовать, невзирая на риск.
21.31. (Осталась 31 минута)
Время шло, ничего не менялось.
Пит должен был принять решение.
Стрелять прямо отсюда — почему бы и нет? Кана представлял собой идеальную мишень. Но, принимая в расчет охранников, в отличие от Пита прекрасно ориентировавшихся в доме и на прилегающей территории, имело смысл приблизиться, может, даже войти в дом, чтобы получилось наверняка.
Пит медленно переставил ногу. Окутанный темнотой, достиг небольшого штакетника по обе стороны до входа, когда в глаза ударил яркий свет. Сам того не подозревая, Пит миновал сенсорный датчик, и фонари у крыльца и на дорожке включились все разом. Кана и Лилай поставили бокалы и разом оглянулись в сторону двора.
Далее все произошло быстро.
Через окно в прихожей Пит открыл огонь по охранникам, которые не были готовы к нападению и, безоружные, побежали к выходу.
Следующая пуля, пробив окно в гостиной, угодила Кане в грудь. Веса Лилай тоже упала, и Пит Хоффман вбежал в дом.
21.40 (Осталось 22 минуты)
Велев женщине на полу лежать тихо, Пит Хоффман сфотографировал убитого мужчину рядом с ней. Это был один из тех неправдоподобных моментов, о которых комиссар Гренс говорил, что нужно отойти на шаг, чтобы поверить в их реальность. Пит сделал много снимков. Подносил мобильник к мертвым глазам, задирал рубашку на простреленной груди и щелкал прямо в черное пулевое отверстие. Последний кадр — струйка темной, еще не успевшей застыть крови. Пит отправил снимки на номер, с которого звонил обладатель искаженного го- лоса.
Проверил часы — успел.
Заравич должен был освободиться с минуты на минуту, все еще не зная о том, где прячется семья Пита.
Ноги налились свинцом, руки повисли вдоль тела. Хоффман обессилел, его мучила жажда. Он выдержал эту гонку со временем и теперь хотел одного — лечь на пол между мертвецом и рыдающей женщиной. Свернуться калачиком. Уснуть и проснуться в постели рядом с Зофией, в доме, которого больше не существовало.
Вот завибрировал мобильник — сообщение о том, что фотографии доставлены.
Или нет, другое.
Сообщение с красным восклицательным знаком означало, что ничего не может быть доставлено.
Черт, черт…
Нет связи. Нет сигнала.
Пит обежал спальню, кабинет, кухню, холл, комнату для гостей — ничего. Кроме «вай-фая», для которого нужен пароль.
Он вернулся к женщине, которая вела себя в точности так, как ей приказали.
— Пароль! Пароль к твоей Сети!
Она посмотрела на него и ничего не ответила.
— Говори! Я знаю, что ты понимаешь по-английски.
Веса Лилай продолжала молчать. Пит выстрелил ей в голень — наименее опасное ранение.
— Говори!
Она покачала головой. Следующая пуля пришлась в левую руку.
— …стреляй. От меня ты ничего не услышишь.
И посмотрела на Пита так, что тот понял — надо искать другой выход.
Он еще раз пробежал все комнаты. Опустошил гардероб, переворошил ящики письменного стола. Открыл в прихожей похожий на кладовку шкаф и — вот он. Роутер, на самой верхней полке. Пароли часто пишут на дне подставки — фабричный код прописными и строчными буквами, вперемежку с цифрами и другими знаками.
Пит поднял прямоугольный черный аппарат, перевернул.
Он был там.
Zfqbgs3dwv
Отыскал локальную сеть, ввел пароль.
Ждал.
Ждал.
И — получилось!
Ура!
Связь была восстановлена, и снимки мертвеца еще раз отправились по нужному адресу.
Далее предстояло самое трудное — дождаться сигнала.
Пит считал секунды, потом принялся бродить по дому. Переворачивал поленья в камине. Провел рукой по дивану, цвет которого напоминал о креслах в доме его бабушки с дедушкой по материнской линии. Пригнувшись, прошел под люстрой и остановился возле книжного шкафа, где стояло лишь несколько книг, зато множество фотографий в золоченых рамках. Пит взял ту, которая оказалась ближе. Владелица виллы, Веса Лилай.
Пит узнал ее сразу, хотя на снимке она была ребенком. Нарядная, позировала перед камерой в студии. На следующей фотографии она с диадемой в волосах сидела в дорогом ресторане, быть может, в компании старшего брата и родителей, с бокалом в поднятой руке.
Сейчас эта женщина лежала на полу, с простреленной рукой и ногой, и обнимала труп любимого человека.
Пит Хоффман поставил на место фотографии из прошлого, которое лучше всего смотрится в золоченых рамках, еще раз прошелся по комнатам и собирался выйти во двор, чтобы еще раз отправить свои снимки, когда наконец услышал слабое жужжание.
Поспешил к мобильнику на столе. Схватил, не решаясь нажать на значок «Сообщения».
Успел ли он отправить фотографии мертвеца?
Успели ли они поступить на мобильник в Стокгольме?
И что, если он все-таки опоздал…
21.56 (Осталось шесть минут)
И тут он впервые зарыдал.
Не так, как женщина на полу, потерявшая любимого человека.
Это были жалкие всхлипы. Как и те, которые перешли в ярость в тот момент, когда, взвесив игрушку Расмуса на ладони, Пит понял, что держит вот-вот готовую взорваться гранату. Те самые всхлипы, которые вылились в страх, когда Хюго узнал отца в его новом облике и обнял — слишком крепко. После таких объятий в горле застревает комок, который потом проскальзывает куда-то в желудок.
Но на этот раз эти всхлипывания означали облегчение. Картинки наконец были доставлены по адресу. Пит выполнил задание и предоставил тому доказательства, а значит, Зофия и дети еще некоторое время пробудут в безопасности.
Часть седьмая