Идеальная иллюзия

Глава тринадцатая




Вся следующая неделя будет наполнена интервью и публичными выступлениями. Думаю, папарацци надоело изо дня в день снимать наши лица, поэтому в последнее время их стало значительно меньше. Что хорошо для меня, потому что я могу сосредоточиться на учебе в колледже и планировании вечеринки по случаю помолвки.

Мы наконец-таки определились с местом проведения. Мероприятие будет проходить в замке Олден – потрясающем месте в тюдоровском стиле. И речь идет о великолепных темных деревянных полах, деревянных балках и рустикальных канделябрах. Я уверена, что Гарри будет доволен, поскольку это место обладает элегантностью и изысканностью, которых требует данная вечеринка. Но оно так же обладает той характерной индивидуальностью, которую я искала, – винтажным и романтическим шармом, наряду со старосветским величием, что я даже немного жалею, что не выйду здесь замуж по-настоящему. Вероятно, я могла бы сделать это в будущем, но сильно сомневаюсь, что мой настоящий жених захочет, чтобы что-то лишний раз напоминало о том, как я чуть не вышла замуж в первый раз.

Дэниел тоже был занят своими делами. Гарри назначил несколько важных заседаний совета директоров, чтобы ввести его в будущую должность в «Кэррингтон Энтерпрайзес» после выпуска. Дэниел выглядит не особо довольным от того, что ему приходится брать на себя эти обязанности, – я думаю, он не рассчитывал, что это случится так скоро, – но Гарри не оставляет ему выбора.

И поскольку Дэниел был занят делами компании своего отца, мне, к сожалению, пришлось разбираться с Армагеддоном в планировании вечеринок. Я не спала всю ночь, договариваясь с кейтеринговой компанией по поводу меню и выписывая чеки руководству замка Олден, чтобы закрепить бронь за нами. Удивительно, как много деталей входит в планирование вечеринки: каждый час меня бомбардируют звонками, чтобы обсудить цветочные композиции, сервировку стола, подарочные пакеты и цветовые палитры. Усталость в конце концов берет верх надо мной, и я засыпаю на диване с открытым ноутбуком на коленях и телефоном на груди. Открыв глаза, я вижу искрящееся весельем лицо Дэниела, который смотрит на меня сверху вниз, засунув руки в карманы брюк.

Я вижу его впервые за целую неделю, после того дня, проведенного на винограднике. Мне кажется, что разговор, который тогда случился между нами, сильно изменил динамику нашей дружбы. Впрочем, не могу сказать, что Дэниел перестал действовать мне на нервы. На прошлой неделе мы в течение сорока минут спорили о том, кто на самом деле должен был победить в «Игре престолов» (он выбрал Джона Сноу, что было вполне предсказуемо, в то время как я твердо настаивала на Сансе Старк). Мы спорим из-за самых глупых вещей, и я до сих пор не уверена, что наши взгляды на действительно важные вопросы совпадают, поскольку мы избегаем открываться друг другу, как на прошлой неделе.

Я думаю, во всем виновата гордость: мы оба слишком упрямы, чтобы показать уязвимость.

Но меня это не беспокоит. Я просто хочу, чтобы мы могли выносить друг друга. Думаю, с того дня был достигнут значительный прогресс, потому что мы больше не обмениваемся уничижающими взглядами всякий раз, когда находимся в одной комнате. Неприязнь исчезла.

– У тебя слюни на лице. – Он указывает на мою щеку. Я поднимаюсь с дивана и рукавом вытираю щеку, краснея от смущения. – Должно быть, я тебе снился. Что ж, тем лучше для тебя. Что бы ни говорили другие люди, я верю, что эротические сны – здоровый способ исследовать свою сексуальность.

Не-а. Неприязнь все же здесь.

Я прямо-таки чувствую, как она разрастается внутри меня.

– Я не спала всю ночь, разбираясь с этой чертовой вечеринкой. – Я выключаю ноутбук и кладу его на журнальный столик, чтобы случайно не сесть на него. – Дел невпроворот, а я занимаюсь этим в одиночку. – Я вздыхаю, массируя виски пальцами. – Знаешь, будь у меня свадебный организатор, который помогал бы с этим, я бы не была так перегружена.

Я уже предлагала это раньше, но Дэниел сказал, что его отец предпочел бы, чтобы я занималась всем самостоятельно, дабы доказать, что я «желанный и активный участник этой сделки». Почти уверена, что Гарри просто в очередной проверяет мою лояльность и покорность. Сначала «Шоу с Шарлиз Мэтсон», а теперь это. Как будто я еще недостаточно сделала, чтобы доказать свою благонадежность, продав душу «Кэррингтон Энтерпрайзес».

Не знаю, кем себя возомнил Гарри Кэррингтон, но такое ощущение, что каждым своим действием он лишь демонстрирует свою власть, а все остальные для него – просто сопутствующий атрибут. Интересно, Дэниелу такое отношение когда-нибудь надоест?

– Может, если бы ты помог мне организовать вечеринку по случаю помолвки… – Мой голос затихает прежде, чем я улавливаю смысл своих слов. – Ой. Мой. Бог. Я звучу как недоделанная домохозяйка шестидесятых.

– Да, звучишь, – фыркает Дэниел.

Я швыряю в него подушкой, и он ловит ее в воздухе.

– Но это правда. Ты постоянно пропадаешь на своих деловых встречах, вешая на меня большую часть бремени.

– Это не моя вина, что отец назначает все эти встречи с деловыми партнерами. Если мне придется выслушать очередную речь о корпоративной синергии, я выброшусь из окна. – Он кидает подушку обратно на диван и плюхается на нее. – Слушай, я тоже устал. Но сегодня у меня выходной. Так что, если есть какие-то поручения, давай выполним все сейчас, пока я готов предложить свою помощь.

Я качаю головой и беру ноутбук с журнального столика.

– Какая невиданная щедрость с твоей стороны, но сегодня твой счастливый день: нет никаких поручений, которые нужно выполнять, потому что я сделала все вчера. А теперь я собираюсь натянуть пижаму и завалиться в кровать, чтобы прослушать пару лекций.

– Так вот как ты расслабляешься? – Дэниел скрещивает руки на груди, наблюдая, как я шагаю в свою комнату, чтобы поставить ноутбук на стол. Он следует за мной и прислоняется к дверному косяку, на его губах появляется усмешка. – Не скажу, что удивлен.

Я поворачиваю голову в его сторону.

– И что это должно значить? – Я бросаю на него негодующий взгляд, а в моем тоне сквозит обвинение. – О. Ты думаешь, что я пай-девочка, не так ли?

– А ты это отрицаешь?

– Нет. – Я смотрю на стол, а мои руки уже заняты раскладыванием учебников, разбросанных повсюду, по упорядоченным стопкам. – Но ты говоришь так, будто это что-то плохое.

– Это и не плохо. Но ты понятия не имеешь, как расслабляться, разве что дополнительной работой себя нагружать.

– Я знаю, как расслабляться, ясно? Мне просто не хочется этого делать, пока я не сдам задания раньше срока. Нет ничего плохого в том, чтобы разобраться со всем этим дерьмом поскорее.

– Справедливо. Но все же поведай мне, как ты отдыхаешь, – просит Дэниел, подначивая меня.

Тревога расползается по моей груди, когда ни единой идеи не приходит в голову. Внезапно мысль пронзает разум.

– Я провожу время с Карой.

– Не считается.

– Что значит «не считается»?

– Это значит, что ты делаешь это не для себя. – Он заходит в мою комнату, вопросительно взглянув в мои глаза. – Что ты делаешь ради удовольствия? Какие-нибудь хобби?

– О, как будто у тебя они есть.

– Да, есть, – спокойно отвечает он. – Мне нравится инвестировать. Неплохая подработка, но я люблю заниматься этим ради развлечения. – Дэниел кивает мне, побуждая меня что-то сказать. – Твой ход, Алекс. Ты занимаешься спортом? Или, если это тебе не по душе, может быть, нравится мода? Чтение? Или писательство?


– Раньше я писала, – говорю я, как только слышу это слово. Я отвожу взгляд от него и поворачиваюсь к пустой книжной полке. – И читала тоже. Я перестала после…

Слова отца, когда я рассказала ему о том, что подумываю о карьере в области английского языка и литературного творчества, молнией проносятся в моей голове: «Книги и писательство – это всего лишь хобби, Александрия. Ты должна получить настоящую степень в реальной области. В архитектуре, например. Не думаешь, что она пригодится тебе, когда придет время возглавить компанию?» Я сглатываю, отгоняя мысли об отце и его умении заставлять меня делать то, что он хотел.

– В какой-то момент я просто перестала. А затем поступила в колледж, и учеба захватила все мое время.

– Чушь. Всегда есть время для других вещей, если ты себе это позволишь, – говорит Дэниел. – Когда ты в последний раз что-нибудь писала?

Я борюсь с желанием занять оборонительную позицию и пробурчать что-то наподобии «А тебе какое дело?», но отбрасываю эту мысль, осознавая, что он спрашивает, потому что, возможно, беспокоится за меня.

– Не помню. Может, года два назад? – запинаюсь я.

– Боже. Хочешь сказать, что уже два года не отдыхала как следует? – хрипит Дэниел, потрясенный. Он трет рукой подбородок, не сводя с меня глаз. – Отлично. Давай-ка исправим это. Сегодня ты освобождаешь свое расписание, потому что мы собираемся заставить тебя расслабиться.

Я настороженно смотрю на него.

– И как ты собираешься это сделать?





* * *


Дэниел записал нас на бесплатный мастер-класс по творческому письму, который проводится в Бостонской публичной библиотеке. Я нервничаю, пока мы направляемся туда, потому что понятия не имею, чего ожидать. К тому же я беспокоюсь, что у меня нет с собой никаких сочинения, которые я могла бы продемонстрировать.

Если Дэниел хочет заставить меня расслабиться подобным образом, то его идея не срабатывает.

К тому времени, как мы появляемся в аудитории, они уже в течение пятнадцати минут обсуждают стихотворение, написанное одним из студентов. Куратор семинара, Нейт, тепло приветствует нас и указывает на свободные места.

– Спасибо, что присоединились к нам, ребята, – искренне говорит Нейт. – Здесь копии работ, которые студенты выполнили за минувшие выходные. Ничего страшного, если у вас нет на руках произведений, не стесняйтесь прочесть некоторые из работ и дать нам любой конструктивный отзыв.

– Спасибо, – бормочу я.

Он выглядит довольно молодо для того, чтобы самостоятельно вести мастер-классы, я почти уверена, что он ненамного старше меня. С темными, растрепанными ветром волосами и добрыми юношескими глазами, он с легкостью сошел бы за студента колледжа. А может, им и являлся.

– Ребята, не хотите ли представиться? – Он выжидающе смотрит на нас. Все пятнадцать пар глаз теперь прикованы к нам, и больше всего на свете мне хочется стать пылинкой.

– Я начну, – объявляет Дэниел, поднимаясь со своего места. Он поправляет воротник рубашки и приветливо машет рукой. – Привет, я Дэниел. Вообще-то я не писатель и не особо интересуюсь подобными делами. Я просто сопровождаю свою невесту, поскольку считаю ее талантливой, в качестве моральной поддержки.

Глаза Нейта расширяются, когда слово «невеста» гремит в помещении, но он ничего не говорит.

– А ты? – обращается он ко мне.

– Я Алекс. – Я неловко машу рукой. – Меня притащил сюда мой… жених, но мне нравится писать. Иногда. Прошло много времени с тех пор, как я делала это, но очень хочу поучиться у вас.

– Хорошо, спасибо, Алекс и Дэниел. – Нейт кивает нам, а затем поворачивается к группе и сжимает руки. – Ладно. Возвращаемся к работе. Давайте продолжим стихотворении Элли. Строфа 4. Что вы думаете об аллегории лошади как темного прошлого человека, которое настигает его? У кого-нибудь есть идеи?

Оставшийся час мы проводим, обсуждая другие стихотворения и небольшие рассказы. Все давали невероятно содержательные оценки авторам работ, и я время от времени старалась вставлять свои замечания. Но мне казалось, что каждый присутствующий проделал потрясающую работу над своими произведениями, и я была уверена, что сижу в комнате с несколькими будущими авторами бестселлеров.

Вся группа получила массу удовольствия, и мы даже задержались на десять минут, чтобы обсудили некоторые идеи построения мира, которые один из авторов заложил в основу своего рассказа. В какой-то момент Дэниел даже присоединился к нам и поделился несколькими своими мыслями. Иногда они были достаточно расплывчаты, а замечания сводились к тому, чтобы «получить больше наслаждения от происходящего дерьма». Я фыркнула на его последний комментарий, но была благодарна за то, что он старался принимать активное участие в дискуссии ради меня.

И мне нравится, что наш наставник Нейт никого не критикует, что бы мы ни говорили во время занятия. Его обратная связь каждому ученику невероятно четкая и хорошо продуманная. Он не стесняется быть откровенным, если ему не нравятся какие-то фрагменты работ, но всегда подкрепляет критику комплиментом, смягчая резкость суждения. И свои замечания он произносит таким мягким и успокаивающим голосом, что я ловлю себя на мысли, что все его слова отложились в голове.

К тому времени, как занятие заканчивается, я буквально дрожу от вдохновения. Курс помог раскрыть ту часть меня, о существовании которой я забыла, и я не могу дождаться возвращения домой, чтобы исследовать эту новую сторону себя. Когда студенты выходят из аудитории, я решаю остаться и немного поболтать с Нейтом, чтобы поблагодарить его за прекрасный урок.

– Спасибо, что позволил нам присутствовать на семинаре, учитывая, что мы записались в последний момент. Мне очень понравилось, – говорю я ему, сияя от восторга. – Мне жаль, что я пришла без своих работ, но обязательно возьму их с собой в следующий раз.

– О, это не проблема. Мы здесь бываем каждые выходные, просто приходи, когда сможешь, – сообщает Нейт, раскладывая стопку бумаг на столе. – Ты выдавала потрясные идеи. Тот совет Индре о переосмыслении истории с точки зрения уборщика, а не одного из главных героев ограбления просто гениален.

Я заправляю выбившуюся прядь за ухо, покраснев от комплимента.

– Спасибо. Ее история великолепна. Надеюсь, я хотя бы на треть так талантлива, как Индра. Или любого человека из этой группы, раз уж на то пошло.

– Уверен, так и есть. – Улыбка, которую он посылает мне, светится добротой, освещая его лицо. И это еще больше заставляет меня покраснеть. – Знаю, ты говорила, что давно ничего не писала, да и выглядишь очень занятой, но если найдется что-нибудь… – Он достает небольшой клочок бумаги из стопки, сложенной на столе, и записывает свой номер телефона вместе с электронной почтой. – Отправь мне. Я с радостью почитаю.

– Правда? – Я оживляюсь. – Вне семинаров?

– Я делаю это, только если чувствую потенциал, – заявляет он. – Если захочешь встретиться за чашечкой кофе или еще чего-нибудь, я буду рад просмотреть твои черновики, и мы могли бы обсудить их. Или если тебе когда-нибудь понадобятся рекомендации о том, с чего начать…

– Конечно. Я дам тебе знать. – Я складываю листок бумаги и кладу его в сумку. – Спасибо.

В окно стучит кулак, пугая нас обоих. Я поворачиваю голову и замечаю Дэниела, чьи брови низко опущены, а в прищуренных глазах отражается раздражение, когда он одними губами произносит: «Поехали».