Идеальная иллюзия

Всю неделю одно шокирующее событие сменялось другим, а тот факт, что мы с Дэниелом постоянно вгрызаемся друг другу в глотки, когда никого нет поблизости, только осложняет ситуацию. До сих пор у меня ни разу не выдалось времени, чтобы передохнуть.

Буквально прошлым вечером мы снова поссорились из-за планов на телевизор. Он хотел посмотреть последний выпуск[3], в то время как я собиралась посмотреть запись лекции, потому что динамики на моем компьютере недостаточно громкие для неуверенного голоса преподавателя.

– Это финал. Дай мне час, чтобы досмотреть эпизод, а потом забирай себе этот чертов телевизор. – Дэниел выхватывает пульт от телевизора у меня из рук.

– Почему бы тебе не подождать час и позволить мне посмотреть лекцию для маркетингового проекта, который нужно скоро сдавать? – Я снова хватаюсь за пульт, но Дэниел оказывается быстрее, снова вырывая его из моих рук и пряча за спиной. – Ну хватит! Ты все усложняешь из-за пустяков! На кону мои оценки, вообще-то.

– Слушай, тебе нужно расслабиться. У тебя есть целая неделя до дедлайна. Я знаю это, потому что у меня точно такое же задание, или ты уже забыла, что мы посещаем один и тот же курс по маркетингу? – сообщает Дэниел, а затем плюхается на диван и возится с пультом, включая свое шоу. – Садись и посмотри со мной, передохни…

– Я не могу расслабиться. Я и так уже отстаю, и мне срочно нужно наверстать упущенное. Я не собираюсь рисковать и получать четверку по этому предмету, тем самым понижая свой средний балл. – Я падаю на диван рядом с ним и сверлю его взглядом. – Тебе, вероятно, плевать на оценки, потому что твой отец в любой момент подсуетится и найдет, чем подкупить администрацию. Но у меня таких денег нет, понятно? К тому же это незаконно.

– Что ты, черт возьми, несешь, Алекс? – отзывается Дэниел, невозмутимо щелкая каналами. – У меня средний балл 4.0.

–Что? – Моя челюсть отвисает. – Как?

– Я умный. – Его голубые глаза натыкаются на меня, потемнев до цвета грозового серого неба. – Думаешь, если я мудак и бабник, то не способен иметь высокий IQ? Очень предсказуемый вывод, но, к сожалению, ты не первая, кто так думает. Я хорошо учусь, довольно хорош в своей специальности. Гораздо лучше, чем ты думаешь. – В его тоне чувствуется нотка гнева, когда он становится все решительнее в своих словах. – Может, это потому, что многому я научился у своего отца, но эти навыки и знания сделали меня лучшим на всех курсах. Я собирался предложить тебе помощь с проектом, но твое предвзятое мнение только продолжает разжигать ненависть, и сейчас меня это откровенно достало. – Он переключает свое внимание обратно на телевизор.

Его слова отрезвляют меня. Как бы ни было трудно проглотить эту пилюлю правды, я не могу отрицать, что заслуживаю ее. Потому что он абсолютно прав на мой счет. Я проецировала ужасные суждения на него с тех пор, как мы встретились, и, кажется, не могу остановиться.

Но ведь в большинстве случаев он доказывал их правоту, верно?

Мое дыхание сбивается, пока я пытаюсь подобрать слова.

– Я… Дэниел…

– Я постараюсь досмотреть свое шоу побыстрее. Тогда ты и воспользуешься телевизором, – подытоживает он, закрывая тем самым вопрос.

Чувство вины нахлынуло на меня так резко, что я вернулась в свою комнату и закончила работу там.

В моей голове до сих пор прокручивался этот разговор, а также рассказ Кары о том, что Дэниел покрывает мою долю арендной платы. В обоих случаях я ошибочно предполагала, что Дэниел – эгоистичный придурок, которому на всех наплевать и который ни дня в жизни не вкалывал. Но мне доказали, что я была неправа, а теперь уже и не уверена, что думать про него. И чем больше мы разделяем искренние моменты с друг другом, тем больше я убеждаюсь, что совершенно недооценивала его.

Избавившись ото всех мыслей о Дэниеле, я любуюсь открывающимся передо мной видом. Я шагаю вдоль ограждения, касаясь его рукой на ходу. За виноградником, в нескольких милях, стоит амбар, выкрашенный в жуткий красный цвет. Рядом с ним находится ветряная мельница, чьи лопасти лениво шевелятся от легкого ветерка.

– Нет, – выдыхаю я, мгновенно узнавая этот вид. Я столько раз видела его на фотографиях, развешанных в рамках по всему дому родителей, что тут же понимаю, что это то самое место. – Не может быть.

Я достаю телефон и прокручиваю свою галерею вниз. Отыскав нужное фото, я держу его перед собой, и мое сердце делает кульбит в груди.

– Что ты делаешь? – Я слышу, как Дэниел подходит ко мне сзади. – Ты пропустила весь тур.

– Смотри, – говорю я, тыча телефоном ему в лицо, а затем указываю на амбар на фотографии, около которого стояли мама и папа в свадебных нарядах. – Это ведь тот самый амбар? – спрашиваю я. – Тут поженились мои родители.

– Хм. Да, это он, – задумчиво отвечает Дэниел.

– Они всегда говорили мне, что были на мели, когда поженились, – рассказываю ему немного взволнованно, вспоминая, как в детстве я брала свадебное фото и неслась к ним в кабинет, чтобы побольше разузнать про него. Мне очень нравилось слушать, как мои мама и папа рассказывают о нем, потому что я искренне верила, что нет ничего романтичней, чем история их свадьбы. – Моя мама хотела провести торжество в сельской местности, но поблизости не было места, которое было бы им по карману. Однажды, по дороге домой, они проезжали мимо заброшенного и ветхого деревянного сарая, совершенно непригодного для жилья. Они потратили последние деньги, чтобы восстановить его. Месяцы каторжного труда, потому что отцу пришлось буквально выкорчевать это место и возводить заново. И после того как закончил, отец выкрасил этот амбар в отвратительно кричащий оттенок красного, просто чтобы отпугнуть других людей, которые захотели бы получить его. Весьма забавно, но оно того стоило. Для них, – с обожанием продолжаю я, не сводя глаз с сарая. – В день свадьбы завился хозяин этого места с дробовиком наперевес и потребовал уйти. Но стоило ему взглянуть на маму и папу, увидеть, как они влюблены друг в друга, покачиваясь под звуки свадебной песни, и весь его гнев улетучился. Он позволил им остаться до конца ночи.

– Безумнейшая свадебная история, – говорит Дэниел, приближаясь ко мне. – Хоть и чертовски романтичная.

– Да. – Я опускаю взгляд на обручальное кольцо на правой руке, касаясь пальцем громадного камня. – Ты, вероятно, будешь смеяться над тем, что я собираюсь сейчас сказать, но я скажу все равно. Раньше мне казалось, что я обручусь с человеком, которого буду любить безоговорочно. С тем, кому открою свое сердце и кто полюбит меня такой, какая я есть. Кто будет полностью разделять мои ценности и убеждения, наполнит меня таким счастьем, от которого я могла бы лопнуть. Думаю, я заслуживаю этого, – шепчу дрожащим голосом. – У меня возникли с родителями разногласия, и я вовсе не считаю их совершенными людьми, но они идеально подходят друг другу. И я верю в такую любовь.

Все годы своего становления я провела, будучи настолько сосредоточенной на учебе и своих амбициях, что мне редко доводилось встречаться с кем-то, и теперь я жалею, что не потратила все эти годы на романтические отношения, пока была такая возможность. Первый и единственный парень, – его звали Дэн, – с которым я встречалась в старшей школе, бросил меня ради студентки колледжа с большими сиськами, которая была веселее. Он разбил мне сердце, но я решила, что со временем мне удастся разобраться в формуле любви. Если сначала выясню, как достичь собственных целей, тогда и все остальное встанет на свои места.

Теперь же я застряла в фальшивых отношениях и не смогу испытать ни малейшего головокружения, ни страстной влюбленности. По крайней мере еще два года и одиннадцать месяцев.

– Я просто чувствую себя обделенной любовью из-за какой-то глупости, – рычу я, вытянув руку перед собой.

Дэниел кладет руку мне на плечо и сжимает. Он наклоняет голову и смотрит мне прямо в глаза.

– Алекс, у тебя будет полно времени, чтобы влюбиться и вступить в отношения, когда все закончится. Ты обязательно найдешь своего человека. И ты заслужила такую любовь. – Я неуверенно вздыхаю, и он продолжает: – Мне жаль, что ты чувствуешь, будто тебя лишили первого опыта. Возможно, наша помолвка – не то, чего бы ты хотела, и уж точно не с человеком, которого ты презираешь. Я – не тот человек, которого ты хотела бы видеть рядом с собой. Но я более чем уверен, что где-то там тебя ждет парень, который будет отчаянно умолять быть с ним, когда придет время.

Я молча уставилась на него, потеряв дар речи. Не знаю, чего ожидала от него, но точно не этого. Не думала, что он вообще способен утешить меня своими словами, – которые обычно используются, чтобы досаждать и причинять мне боль, – потому благодарна ему за то небольшое облегчение, которое он мне подарил.

– А что насчет тебя? – спрашиваю я его, испытывая интерес. – Есть какие-нибудь особые планы после того, как все это закончится?

– Никаких грандиозных планов. Отправлюсь путешествовать, наверное, – отвечает Дэниел, упираясь руками на уступ и глядя прямо перед собой, на виноградник. – Но буду более осмотрителен в своих сексуальных похождениях.

– Никаких планов на серьезные отношения?

– Думаю, эта помолвка уже дала мне представление о том, насколько плохи серьезные отношения.

–Боже правый, пожалуйста, не сравнивай свои будущие отношения с этими. – Я качаю головой, и смех щекочет горло. – Мы – настоящее бедствие.

– Как и мои родители, – бормочет Дэниел в ответ. – Вот почему я никогда не стремился остепениться.


– Что случилось? – шепчу я.

– Старая песня. Девушка встречает парня. Девушка безумно влюбляется. Девушка выходит замуж за этого парня, после понимает, что он манипулятор и мстительный социопат, и уходит. Что довольно трагично, но, полагаю, это добавляет мне глубины. У всех она есть, верно? – саркастично добавляет он.

Я смутно припоминаю, что во время учебы в средней школе слышала о разводе родителей Дэниела. Его мать перестала появляться на саммитах и мероприятиях, на которые меня приводили родители. Я никогда не задумывалась о том, что именно случилось между отцом и матерью Дэниела, но у меня никогда не складывалось впечатления, что все закончилось чем-то ужасным.

– Мне жаль, – участливо говорю я.

– Не стоит, – отвечает он, слегка покачав головой. – Это было давно, и я научился жить с этим. Но вся эта ерунда с любовью и браком, – он указывает на пространство между нами, – последнее, о чем я думаю. Наша фальшивая помолвка, вероятно, единственный союз, в который я когда-либо вступлю.

Я кладу руку на сердце.

– В таком случае для меня большая честь быть для тебя первой и единственной невестой. Я обещаю продолжать делать это путешествие абсолютно незабываемым.

Дэниел закатывает глаза в ответ на мой комментарий, но улыбка, появившаяся на его лице, производит другое впечатление. Это, вероятно, первый адекватный разговор, когда мы не бросались в друг друга оскорблениями, и, честно говоря, это что-то новенькое. Сегодня я хотела задушить его всего один раз, и это уже само по себе огромное достижение.

Я обвожу взглядом его лицо, начиная от излучаемого им сияния и заканчивая нелепой улыбкой на его губах, и мне кажется, что эта версия Дэниела очень далека от того парня, которого я встретила в «Бэйзил Китчен» в прошлом году. Или, может быть, это тот же самый Дэниел, просто я виновата в том, что изначально видела в нем только худшее.

– Я действительно сожалею, что так поспешно осудила тебя вчера. Как и много раз до этого, – говорю я. – Ты, наверно, не знаешь, но много лет назад твой отец обманул моего в деловой сделке, и с тех пор я затаила обиду на вашу семью. Не помогло и то, что родители подпитывали эту неприязнь, пока я росла. Но я должна была узнать тебя прежде, чем делать какие бы то ни было выводы. Я осуждала тебя задолго до того, как встретила, а ты оказался совсем не таким, каким я ожидала.

– Вот это да. Александрия Вудс наконец-то извинилась передо мной, – выдыхает Дэниел. – Это действительно знаменательное событие.

– Знаю. Не заставляй меня жалеть о сказанном, – отвечаю я и улыбаюсь. – И я слышала о том, что ты взял на себя мою долю арендной платы, чтобы Кара могла сохранить квартиру. Знаю, ты просил ее не говорить мне, но я все равно чувствую, что в долгу перед тобой. И хотя в этой квартире нет ничего особенного, но Кара хочет превратить ее в свой дом. Так что спасибо.

– Не стоит благодарности. Я просто не хотел, чтобы Кара чувствовала себя обманутой.

– Тем не менее я уладила бы это. Я собиралась вносить плату, по крайней мере пока Кара не нашла бы замену.

– Ты не виновата, что тебе пришлось расторгнуть договор аренды, а мой отец отказался погасить остаток, хотя это была его идея выселить тебя. – Дэниел отворачивается от меня и добавляет: – Я просто сделал то, что должно.

– Знаешь, что я думаю? – произношу я, поворачиваясь и упираясь спиной в выступ. – Я думаю, что и ты сделал выводы обо мне слишком быстро. С того самого дня в «Бэйзил Китчен». И это был весьма своеобразный способ загладить свою вину.

Дэниел сжимает губы в тонкую жесткую линию и встречается со мной взглядом, чуть ли не пронзив насквозь.

– Разве можно винить меня за то, что я осуждал тебя? Ты едва знала меня тогда и пыталась разрушить мою жизнь.

– О, не будь таким мелодраматичным. Ты просто пару месяцев провел с синими яйцами. Я бы не назвала это «разрушением жизни».

– Окей. Ты разрушила мою жизнь тем летом, – нехотя исправился он. – И ты испортила мою приветственную вечеринку. Скажи на милость, выплеснуть напиток в лицо мужчине – это твой извращенный способ отстаивать праведность?

– Нет, это мой способ поставить на место титулованных сыновей мультимиллионеров.

– Ого, а я-то думал, ты осознала, что слишком часто осуждаешь меня. – Веселье пляшет в его голосе.

– Так и есть. Но это не значит, что я считаю тебя хорошим парнем. Ты просто немного порядочнее, чем я думала. – Я выставляю обе руки перед ним. – Смотри. Я думала, ты обладаешь вот таким уровнем мудачества. – Поднимаю левую руку над своей головой. – А это ты сейчас. – Я вскидываю правую руку вверх, останавливая ее примерно на три дюйма ниже, чем левую.

– Ха, неужели? – Дэниел прикидывается невозмутимым. – Теперь моя очередь: такой ты была раньше. – Он поднимает над собой левую руку. – А это ты сейчас. – И оставляет правую руку на том же уровне, что и левую.

На моих губах застывает хмурая улыбка.

– Как подло. Мои недавние извинения, я уверена, могли бы снизить этот показатель как минимум на несколько дюймов.

– Превосходно. Тогда скажи мне, как должны выглядеть твои показатели.

Я хватаю его правую руку своей и слегка тяну ее вниз, чтобы она оказалась на уровне моей правой руки. Он втягивает воздух, когда мы соприкасаемся кожей. Я понимаю, что мы впервые касаемся друг друга без какого-либо притворства, и это кажется более чувственным, чем в прошлые разы. Наполненным смыслом.

Прогрессом.

Понимание этого заставляет меня признать тот факт, что я не хочу его ненавидеть. Не только потому, что мне хочется спокойно провести следующие три года. А еще и потому, что устала таить в себе обиду на него. Она копилась во мне с раннего детства, разрастаясь все больше, пока я не стала той, кто поставил под угрозу нашу дружбу своими дерьмовыми предрассудками.

– Как насчет этого? – говорю я, отчетливо осознавая, что прикосновение к нему творит с моим телом. Между нами что-то изменилось: я не знаю, что именно, но мне это не нравится. Но я все равно приветствую это чувство, потому что оно кажется правильным.

Я до сих пор не отпускаю его руку.

Улыбка достигает глаз Дэниела, когда он шепчет:

– Думаю, это хорошее начало.

Я улыбаюсь ему в ответ.

«Я тоже так думаю».