И меркнет свет

Паладин услышал всплеск за спиной и повернулся. На мгновение он решил, что ему все показалось, но тут из клубов пара показался Антон. Туман целовал плечи юноши и окрасил его ключицы в цвет рассветного неба над Галлианскими горами.

– Я надеялся найти тебя здесь, – сказал он.

Из-за тепла воды у Джуда кружилась голова. Он оперся рукой на каменистый край, а Антон подошел поближе.

– Можем объявить перемирие? – спросил Антон, глядя на Джуда этими темными глазами. – Пожалуйста?

Капелька воды сбежала сзади по шее Джуда, а он все еще подбирал слова. Но, кажется, все что он мог, – смотреть на Антона и желать.

– Знаю, ты злишься, – сказал Антон. – Я пытался оставить тебя в покое, но правда в том, что пережить это намного тяжелее без тебя.

– Антон. – Джуд крепко зажмурился. Новогардиец не мог вот так прийти к нему посреди ночи и ожидать, что тот не сможет ему отказать.

– Мы можем просто пойти дальше? – спросил Антон, подходя на опасно близкое расстояние. – Ты можешь просто довериться мне?

Джуд сглотнул, тяжело дыша, когда Антон прижал его к стенке бассейна, но не коснулся.

– Неужели этого не может быть достаточно? – спросил Антон, его губы чуть не касались губ Джуда.

И все, Джуд пропал. Он сократил расстояние между ними мягким вздохом, прижавшись к губам Антона и притянув его к себе за талию.

«Позвольте мне оставить это себе, – отчаянно думал Джуд, посылая молитву в ночь. Пророкам, которых они искали. Всем, кто мог услышать. – Пожалуйста, просто позвольте мне это оставить».

– Джуд, – пробормотал Антон, накрывая ладонью сердце паладина. – Джуд, постой.

– Я не хочу разговаривать, – Джуд снова притянул его к себе. – Больше нет. Пожалуйста, давай просто…

Антон нежно сжал затылок Джуда, и тот опустил голову ему на плечо. Мгновение они стояли вот так, обняв друг друга и вдыхая пар.

– Я знаю, – тихо сказал Джуд, уткнувшись в плечо Антона. – Антон, я знаю, что ты скрываешь.

Антон резко отступил, в шоке и с широко распахнутыми глазами. Его волосы были слегка влажными в том месте, где Джуд провел по ним пальцами.

– То есть, не знаю на самом деле, – исправился Джуд. – Но я только… у меня это чувство. Что этот путь, поиск пророков. Тут есть что-то еще, да? Ты кое-что утаил.

Антон задрожал в объятиях мечника.

– Думаю, вот почему ты держался вдалеке все это время, – сказал Джуд. – Ты пытался защитить меня.

– Джуд, – произнес Антон таким несчастным и потерянным голосом, что Джуд едва мог продолжать говорить.

Но он должен был:

– Ты пытался защитить меня от боли, которую я испытаю, если снова тебя потеряю.

На лице Антона мелькнуло замешательство, а потом оно осунулось.

– Но я хочу, чтобы ты знал, – продолжил Джуд дрожащим голосом. – Что бы ты, на твой взгляд, ни должен был сделать, чтобы победить, какой бы ни была причина жертвы, мы найдем другой путь.

Антон спрятал лицо в руках, и его плечи затряслись от тихого рыдания.

– Все хорошо, – утешал его Джуд, гладя по волосам. – Тебе не нужно нести это в одиночку. Я здесь и я… я не допущу, чтобы с тобой что-то случилось.

– Дело не в этом, – всхлипнул Антон приглушенным руками голосом.

Джуд нежно взял Антона за руки и отнял их от лица.

– Не я, Джуд. – Антон взглянул на Джуда сквозь слезы. – Не я жертва. А ты.





* * *


История полилась отрывками и кусками. Некоторые части Джуду уже были известны. Про то, например, как Антон заглянул в прошлое вместе со Странницей и увидел, как пророки победили бога.

Но другие части Антон утаил. Как Странница отказалась пожертвовать любимой. Как после убийства бога другие пророки схватили возлюбленную Странницы и превратили ее в Хранительницу священного слова, спрятав его в ее эше до тех пор, пока оно снова им не понадобится. О том, что до этого момента она будет передавать силу священного слова через поколения, каждому новому Хранителю.

Джуду.

Джуду, внутри которого была скрыта сила священного слова, ждущего, когда пророк выпустит его невероятную мощь. Ждущего, когда она поглотит его. Уничтожит, чтобы и бога можно было уничтожить.


– Как… как это работает? – спросил он срывающимся голосом. – Что мне нужно сделать?

Антон посмотрел на него покрасневшими и пустыми глазами:

– Тебе ничего не нужно делать, Джуд.

– Антон. – Он крепко зажмурился. – Я просто… просто пытаюсь понять. Пожалуйста.

Когда Антон заговорил снова, его голос стал бесцветным, неживым и таким тихим, словно шепот:

– Мне придется воспользоваться своим Даром, чтобы отвязать слово от твоей эши. Это тебя убьет. А потом я коснусь бога священным словом, и оно уничтожит его.

Они тихо сидели рядом друг с другом, голые по пояс, опустив ноги в источник, и Джуд дрожал.

– Почему ты не рассказал мне?

Антон опустил голову, сжав кулаки на коленях:

– Потому что, если бы ты узнал, тебе бы пришлось сделать выбор.

Джуд уставился на него, а в горле вскипели ярость и шок:

– И ты сделал его за меня?

– Я…

– Ты не должен был скрывать это от меня. Я заслуживал знать правду. Это мой выбор, Антон. Не твой.

– Я знаю, что это эгоистично, – сказал Антон. – Знаю, но не могу потерять тебя, Джуд.

Джуд открыл было рот, но слова не сорвались с его губ. Вместо этого он быстро встал, пусть ноги и подгибались.

– Мне нужна минутка.

Антон даже не попытался пойти за ним, когда паладин вышел из источника на пустынную, незнакомую землю за ним.

Орден, пророки, его судьба – все это, все было ложью. Хранителю Слова не было предназначено защищать пророка.

Ему предстояло умереть.

Пророки создали его для этого. Эта жертва, эта судьба, была единственной причиной, почему Джуд Везерборн появился на свет.

Вот он. Способ остановить бога, остановить век тьмы. Он все это время скрывался в нем, а Джуд этого даже не знал.

Но теперь знал и мог поступить с этими знаниями только одним способом. Антон тоже понял, что, как только Джуд узнает правду, он его потеряет. Потому что как мог Джуд позволять миру рушиться вокруг него, когда он обладал силой это остановить? Когда заплатить нужно лишь его жизнью? Он не мог этого допустить.

И все же.

Он же сказал Антону, разве нет? Мы найдем другой способ.

Вот почему они здесь, ищут пророков. Антон притащил их на эти поиски, понимая, что они могут провалиться, что их могут найти свидетели и вернуть Беру Палласу, что бог может вырваться на волю, что они вообще могут не найти пророков и до конца времен блуждать в этом блеклом, красивом ландшафте.

Чего стоит одна жизнь, подумал Джуд, по сравнению со всеми, кто пострадал от режима Палласа? По сравнению со всеми, кого еще можно спасти.

Весы склоняются не в его сторону.

И все же.

Именно их он взвешивал, когда думал, что это Антону придется пожертвовать собой. И тогда он нашел ответ: жизнь Антона была намного ценнее любой возможности проиграть.

Но когда на весах оказалась его собственная жизнь, инстинкт Джуда подсказывал сделать то, ради чего его воспитывали, – пожертвовать собой на службе.

Он думал, что справился с этим инстинктом. Справился с ним в таверне в Танаис, когда обнял Антона и целовал его так, как хотел уже много недель. Справился с ним в Бехезде, столкнувшись с Лазаросом, когда Остроконечный Клинок пел в его руках.

Лазарос заявил, что пламя Божьего огня переделало его, превратило во что-то новое. Возможно, оно так же поступило и с Джудом. Возможно, он стал чем-то новым, когда потянулся к Антону на парапете маяка.

И, возможно, то, кем он являлся, кем становился, было больше того, на что рассчитывали пророки.





30. Антон