Книги Мертвых

68





Дозорный протрубил глубокой ночью, когда даже часовые в лагере клевали носом. Но человек, державший горн, знал свое дело. Он дул, и дул, и дул. Через несколько минут будто вулкан взорвался. Я торопливо обошла объятый хаосом лагерь – сердце колотилось где-то в горле – и убедилась, что хаос этот лишь кажущийся. Никакой паники, только деловитость и сосредоточенность. Неплохо. Недолгая подготовка всяко лучше, чем никакой.

Я заглянула в палатку Гоблина. Сари и Тобо уже были там, разговаривали вполне мирно. Наверное, мне и впрямь удалось пронять парнишку. Нужно и дальше приглядывать за ними. В свободное время, которого у меня, как известно, прорва. Я склонилась над туманным прожектором.

– Что скажешь?

– Душелов в воздухе, летит на юг, – зашептал Мурген. – Чтобы добраться до вас сразу после восхода солнца. Ей известно, где вы. С последнего привала она послала Тень, чтобы уточнить ваше местонахождение. Правда, больше ничего ей узнать не удалось. Тень не решилась приблизиться и послушать разговоры. Душелов намерена изменить внешность, проникнуть в лагерь и выяснить все, что ее интересует. Вначале она исходила из предположения, что мы, запертые в пещерах, мертвы. Хоть она и не убила нас, когда заманила в ловушку. Покидая плато, Душелов не сомневалась, что мы протянем лишь несколько дней. Когда она узнает, что Костоправ и Госпожа живы, для нее это будет шоком.

– С какой скоростью она движется? Попробуй прикинуть. Говоришь, она будет здесь рано утром? Могаба с ней?

Мне важно было знать, явится она сюда свежей или измотанной. Это определило бы мои действия на ближайшее время.

– Нет. Если ей удастся получить ответ на все интересующие вопросы, она раздавит вас, захватит Ключ и вернется за главнокомандующим.

Последние два слова Мурген произнес брезгливо. Тот факт, что нам не удалось одержать победу над Могабой в Кьяулунских войнах, ничуть не уменьшал нашего презрения к нему, как дезертиру и предателю.

– Сообщи, если она предпримет что-нибудь неожиданное. Сари, как там твоя мать?

– Ну, если коротко, Дой и Джо-Джо помогают ей и Одноглазому. Кажется, она малость не в себе. Все бормочет о какой-то ловушке и о стране Неизвестных Теней. Призывает небеса и землю, день и ночь.

– Все зло умирает там бесконечной смертью.

– Вот-вот. Что это?

– Фраза, которую я от кого-то услышала. Имеет отношение к плато, но какое – мне неведомо. Может, Дой способен объяснить. Он обещал быть рядом и помогать мне, но, поскольку я не согласилась стать его ученицей, эти обещания пока так и остаются обещаниями. Наверное, в этом виноваты мы оба. Я ни разу не выкроила время, чтобы надавить на него. Ладно, у меня дел полно. – И я выскочила из палатки.

Кипучая деятельность Отряда теперь полностью подчинялась тщательно разработанному плану. Появились факелы и фонари, чтобы освещать дорогу к Вратам Теней. Наш авангард уже находился почти у самых Врат. Эти храбрейшие солдаты зажигали все больше светильников и рассыпали цветные порошки, создавая своеобразные дорожные знаки. Строились в колонну вьючные животные, подгонялись повозки. Ночную тишину прогнали звуки потревоженного человеческого муравейника: заходились ревом малыши, хныкали дети постарше, собаки лаяли без передышки. Пленники, уверенные, что мы потащим их с собой исключительно жертвоприношения ради, горестно взывали к Новому Городу. Кое-кто из наших предлагал воспользоваться ими в качестве носильщиков, а потом, когда нужда в них отпадет, избавиться от них. Я не согласилась. После того как первые из них умрут, с остальными хлопот не оберешься. Да и съесть их нельзя, как вьючных животных, когда у нас закончится провиант. Не так уж много среди нас потенциальных людоедов.

Плетеный Лебедь бродил по лагерю и сыпал командами, как на строевых учениях. Я подошла к нему:

– Что, ностальгруешь по добрым старым временам, когда муштровал серых?

– Одна гениальная военачальница, чье имя было бы невежливо называть среди присутствующих, отправила всех сержантов к Вратам Теней. Ей даже в голову не пришло оставить здесь хоть одного, чтобы руководить сборами.

Неназванная гениальная военачальница была вынуждена признать его правоту. Рекоход, Ранмаст, Магарыч и все остальные, которых я знала дольше и кому доверяла больше всех, были там, где он сказал, или где-то еще во тьме. Наверное, я подсознательно решила, что мы с Сари сами здесь управимся. Позабыв о том, что мне придется носиться туда и сюда, принимая решения за тех, кто сам к этому делу не приучен.

– Спасибо. Если не получу лучшего предложения до своего сорокалетия, так и быть, выйду за тебя замуж.

Лебедь без особого энтузиазма изобразил щелчок каблуками.

– Ага. Сколько тебе сейчас?

– Семнадцать.

– Я так и предполагал. Хотя фактически тебе лет на двадцать больше, с учетом накопленного опыта и износа.

– В наше время трудно быть подростком. Вон хоть у Тобо спроси. Еще никто не переживал эту пору так тяжело, как он.

Лебедь рассмеялся:

– Кстати о подростках. Кто будет заниматься Дщерью Ночи? Лично мне не хотелось бы.

– Проклятие! Я рассчитывала на Доя и Гоблина. Но Гоблин помогает следить за Душелов, а Дой возится с Готой и Одноглазым. Спасибо, что напомнил.

Я вернулась в палатку Гоблина.

– Эй, коротышка! Пусть здесь останутся Тобо и Сари. Нам нужно заняться погрузкой Дщери Ночи.

Гоблин поплелся следом за мной, ругаясь под нос. Обозрев охваченный бурной деятельностью лагерь, проворчал:

– Надо значит надо. Только как так вышло, что мы не дали чертову отродью приличного имени? Ах, не хочет? Так она и в клетке жить не хочет. Даже Бубу выговорить легче, чем Дщерь Ночи. Ой ё-о!.. Что еще за дерьмо? – Он уставился мимо меня.

Я повернулась, увидела пару горящих во мраке красных глаз и быстро зашагала вниз по склону в их сторону, сжав рукоятку меча. Недоуменно нахмурилась, услышав стук копыт. И сказала:

– Эй, приятель! Неужели это ты? Какого хрена здесь делаешь? Я думала, ты служишь знаменитому предателю.


Старый черный жеребец подошел и, наклонив голову, обнюхал волосы у моего правого уха. Я обняла его за шею. Когда-то мы были друзьями, но я никак не думала, что это для него значит так много. Так много, что, увидев меня живой, он сбежит от Могабы, и отыщет мой след, и проскачет по нему несколько сот миль. Этих жеребцов создали, чтобы служить владычице огромной империи, а вышло так, что они переходили от одного хозяина к другому. Этот принадлежал Мургену, прежде чем стал моим, а потом я его потеряла.

– Зря ты сюда пришел, – сказала я ему. – Выбрал самое неудачное время. Через несколько часов нам на голову свалится Душелов. Если только не успеем уйти на плато.

Конь оглядел все, что осталось от Отряда, и содрогнулся. Потом, узнав Лебедя, жеребец издал звук, очень похожий на человеческое фырканье.

Я погладила его по холке:

– Склонна согласиться с тобой, но у Плетеного есть и хорошие качества. Просто он их очень успешно скрывает. Идем с нами, если хочешь. Я не поеду. Не могу без седла.

Лебедь хохотнул:

– А как же знаменитые веднаитские наездники, которые считают ниже своего достоинства пользоваться и седлом, и стременами?

– Не считая свой рост недостатком, все же замечу, что большинство этих гордых наездников шестифутовые дылды.

– Я найду тебе лестницу. И обещаю не задавать вопросов о том, каково этим гордым воителям при встрече с регулярной кавалерией, не брезгующей седлами и стременами.

– Укуси его, дружище.

К моему изумлению, жеребец фыркнул и цапнул Лебедя за плечо. Тот отпрянул.

– У тебя всегда был вздорный нрав и дрянные манеры, командирша хренова!

– С кем поведешься…

– Прости, что мешаю тебе флиртовать с Плетеным, Охотница-на-Ворон, – сказал Гоблин, – но мне казалось, что ты хотела заняться Бубу.

– Ах, ты еще и подслушиваешь, ехидный старый развратник! Да-да, я хотела. И еще я совсем упустила из вида нашего старого приятеля Хусавира Пита. Давненько не заглядывала к нему. Надеюсь, он в добром здравии?

Конь снова меня обнюхал. Я похлопала его по шее. Похоже, ностальгия по старым добрым временам мучила жеребца сильнее, чем его былую наездницу.

– Могу выяснить. Странно, что для него не нашлось местечка в твоем грандиозном плане.

– Как это не нашлось? Хусавиру Питу поручается совершенно особая, специально для него подготовленная миссия. И если он справится, я не только сохраню ему жизнь, но прощу все, что он натворил в Кушкоши.

Кто-то закричал. Алый огненный шар вспорол ночную тьму. Он пролетел мимо цели, но угодил в палатку. Потом в другую, потом в убогую деревянную казарму, построенную ребятами в ожидании моего прибытия. Все сразу же вспыхнуло.

– Это Нарайян Сингх, – описал Плетеный Лебедь увиденное им и еще двумя десятками людей в багровом сполохе. – И Бубу уже у него…

– Возможно.

Пытаясь организовать преследование, я кричала на всех, кто находился поблизости.

– Уймись, Дрема, – сказал Гоблин. – Все, что нужно, – это дождаться, когда она завопит, а потом вернуть ее.

Я совсем позабыла о чарах, которыми была опутана Дщерь Ночи. По мере удаления от клетки ее страдания будут возрастать в геометрической прогрессии. Потом, на каком-то расстоянии, точно известном лишь Гоблину и Одноглазому, вступят в действие и быстро наберут силу удушающие заклинания. Нарайян может забрать у нас девчонку лишь ценой ее жизни. Если только не…

– Эти чары можно снять исключительно снаружи? – спросила я. – Даже если бы в Бубу вселились ее мать и сестра, Хозяева Теней и Десять Взятых, все равно ей потребовалась бы помощь извне, чтобы освободиться?

– Ну да. Так что просто ждем ее криков.

Но их не было. Ни сразу после нападения, ни спустя некоторое время.

Мурген старался изо всех сил, но не обнаружил никаких следов Сингха и Дщери Ночи. Кина надежно защищала то, что ей принадлежало. Гоблин упорно верил, что эти двое должны быть где-то поблизости, что для Дщери Ночи не существует способа разорвать связь с клеткой.

– Собери несколько человек, пусть несут клетку к Вратам Теней, – сказала я Лебедю. – Мы заставим Дщерь тащиться за нами.

И тут снова затрубил горн. Итак, Душелов уже на нашей стороне Данда-Преша. На востоке светлеет. Пора уходить.





69





Лучи восходящего солнца били Душелов в спину, когда она, едва не задевая ковром скалы, подлетала к своей цели, ожесточенно споря сама с собой. Подмывало отбросить маскировку, а заодно и первоначальный замысел проникнуть в стан врага, и обрушиться на лагерь смертоносной бурей. Но так она выдаст свое присутствие и вызовет ответные действия людей, которые из века в век доказывают свое умение сопротивляться. Они ведь наверняка преподнесут что-то новенькое. Изобретательность – одно из самых опасных качеств Черного Отряда.

Она посадила ковер и замаскировала его несложным заклинанием. И двинулась к расположению Отряда. Перемещалась короткими, в несколько ярдов, перебежками зараз и остановилась, не доходя, едва обнаружила хорошее укрытие. Там она принялась менять свою внешность до неузнаваемости – с помощью иллюзий и телесной перелицовки. Эта работа требовала полной сосредоточенности.

В кустарнике за ее спиной, неподалеку, крался дядюшка Дой. Он уже добрался до ковра, с помощью своих скромных колдовских навыков убедился в отсутствии ловушек и затем испортил снасть. Без всяких ухищрений, самым примитивным, но надежным способом – посредством топорика. Пусть дядюшка и состарился, и резвости у него убыло, но он не утратил ни сноровки, ни умения передвигаться скрытно. Он уже почти вернулся к Вратам Теней, когда появилась Душелов – в образе юного оборванца.