Хозяйка Кладбища
Часть 7 из 47 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— А вот и вы, брат. Мне нужно ещё десять листков, — огорошила я его.
— Тысяча марок, и они твои, — с нескрываемой жадностью ответил служка.
— Э, нет. — возразила я. — Сто марок стоили два листа и письменный прибор. А перо с чернилами у меня уже есть. Так что бумага стоила только десять марок, не больше. Получается, сто марок за десять листков, не больше!
— Тогда я тебе просто ничего не продам! — окрысился служка.
— И что? Скоро вернётся хозяйка прилавка, и ты и вовсе ничего не продашь! По пятнадцать за лист?
— Шестьдесят за лист!
— Это просто разорительство! По двадцать за лист?
— Ты самая настоящая дьяволица, девка! — вошёл в торговый раж служка, — меньше чем по сорок марок за лист не отдам, а то его преосвятейшество меня насмерть своим посохом ушатает!
Четыреста монет у меня как раз было. И ещё сотка оставалась, если что.
— Согласна!
Мы ударили по рукам, я получила свои листки, служка деньги, а мужик наконец закончил считать свои пальцы.
— На десятинку лет возьму, — прогудел бородач. — Сыну через десять лет как раз шашнадцать будет, можно и дело передать. А там он сам управится.
— Камень, цветочки, службу в часовне брать будете? Или на усмотрение наследников?
— А что скольки будет?
— Аренда могилы на десять лет — по сто марок год, надгробный камень с именем и короткой надписью — триста марок, цветочки или ветки по сезону — от пятидесяти марок, служба в часовне — разово, пятьсот марок, — придумала ценник на ходу я.
Мужик еще подзавис. Какое тупое НПС, тормозит остальных. Я же вижу, что позади него народ подсобрался, всем интересно. А он думает!
— Тока аренду возьму. Прочее дорого будет.
Я быстро нацарапала текст договора на двух листках, уточнила имя арендатора — Хавер Форжерон, и род занятий — городской кузнец, и мы скрепили сделку рукопожатием.
Сумма рядом с изображением моего виртуального кошелька приятно пополнилась на тысячу марок, а кузнец, бережно держа в руках листок бумаги, наконец отошел от прилавка.
— Я следующий!
— Нет, я!
— Пропустите меня!
— Да вы сзади стояли!
Толпа нахлынула на меня, едва только освободилось место перед прилавком. Мужчины, женщины. В добротных костюмах и платьях и одетые победнее, толстые и тонкие, молодые и не очень, даже откровенно старые — требовали обслужить вот прямо сейчас и немедленно.
— Погодите, погодите! — призвала я их к порядку. — Осталось всего четыре места! На всех не хватит!
— Я первый пришел!
— Нет, я ближе стоял!
— Да как вы смеете не пропускать графа! Охрана!
Они меня не услышали.
— Тихо! — грохнул голос у меня за спиной. Я обернулась. Церковный служка снова набрал полную грудь воздуха и громогласно повторил, так, что разнеслось наверное над всей площадью. — Тихо! Смотрите! Слушайте!
Так это он что–ли призывал народ перед выступлением его начальников? Мощный голосище.
— Господа, дамы! Сеньоры! Вас слишком много, а у меня осталось всего четыре места. На всех не хватит. Поэтому предлагаю так: я предлагаю вам приобрести право аренды могилы сразу на десять лет. Но цену за год определяете вы! Минимальная ставка за год — сто марок! Есть желающие?
— Да! Я! Я!
— Может кто–то предложит больше, чем сто марок? Сто пять, например?
Народ начал активно орать и размахивать руками, соглашаясь.
— А сто десять?
— Есть! Да! Я!
— Сто пятнадцать?
— Да!
— Есть кто предложит выше?
— Сто пятьдесят!
Толпа притихла. К стойке пробился тощий и невыразительный мужичонка. Подсказка над ним была довольно лаконична.
Чем занимается, в какой гильдии состоит — не понятно. Но раз желает оплатить, то почему нет? Мне главное продать.
Написав еще раз текст договора, я протянула ему перо для подписи.
— Какая хорошенькая простолюдинка, — сказал он, забрав перо и погладив при этом мои пальцы. — Говоришь, твое кладбище за городом? В той стороне, что на юг?
Меня передернуло от отвращения, но он платит, а следовательно имеет право знать, где его похоронят.
— С той стороны где ферма.
— Это хорошо… удобно… — ухмыльнулся он, оставив подпись.
«Луиджи Вампа, барон–разбойник» — прочитала я небрежно выведенные пером буквы.
Что, интересно, ему удобно? Грабить кладбище придет?
— Я думаю, два умных человека всегда смогут договориться к взаимной выгоде, — постаралась сгладить я. — Ведь если меня не станет, кто знает, что будет с вашим телом и душой после смерти. А так у вас есть гарантия, что все будет согласно закона.
Я посмотрела прямо ему в глаза, припоминая как сначала убила, а потом подняла старика Латуо. Кажется, разбойник прочитал это в моих глазах. Едва наши ладони соприкоснулись для передачи денег, как он тут же отдернул свою, словно обжегшись, и поспешил уйти.
Коротко пробили часы на ратуше. Я бы и не обратила на это внимания, но толпа обернулась и принялась смотреть и опускаться в поклонах — наружу из широких дверей вышли чиновники. У каждого над головой сияло название должности.
Дав толпе у моего прилавка чуть прийти в себя, я продолжила:
— Осталось только три места! Ожидаю ваших предложений!
Пока желающие торговались, я поглядывала на приближающихся людей.
Три церковника — Архиепископ, Епископ и сияющий новенькой должностью Префект, — неторопливо и невероятно синхронно двигались через площадь обратно к собору. На этот раз их путь лежал прямо по тому ряду, где находилась моя палатка. Хотя, когда палатка успела стать моей? Она все еще оставалась палаткой травницы, которая куда–то запропастилась.
Очередной арендатор могилы, подписав бумагу и передав мне деньги (получилось всего 1300 марок, меньше, чем у барона–разбойника), отошел от прилавка, а прямо передо мной замерла эта троица одинаковых–с–лица церковников.
— Ты. Ведьма. Не. Забывайся. Торгуешь. Святой. Землей. — заговорили они. Причем каждый произносил по одному слову из трех, но удивительно в лад с остальными. Да они даже моргали одновременно!
Я забралась в подсказки ко всем трем, прежде чем до меня дошло — это не три персонажа! Это один игрок, управляющий сразу троими персонажами!
А–ФИ–ГЕТЬ!
А мне так можно? Я тоже так хочу! Сколько бы я успела наворотить! Одна бы сейчас строила моих существ на кладбище, другая загоняла бы клиентов сюда, а третьей как раз торговалась бы!
За что ж мне так невезет? Знаю. Малькольм. И его папаша, будь они оба неладны.
Церковники продолжали смотреть на меня, как специалист по насекомым на особо скучный экземпляр коллекции мух.
— Ты. Девка. Должна. Платить. Десятину. Церкви. — монотонно продолжали они. — Завтра. Поутру. Придет. Сборщик. Готовь. Бумаги. Заплатишь! Или сгоришь!
Посчитав инструктаж завершенным, церковники продолжили свой путь. Лишь не мгновение он–они перевели взгляд с меня на церковного служку. Тот дернулся, как от удара и уперев взгляд в землю, пошел за своим начальством.
Ну, спасибо за доверие! Они–он–игрок посчитал, что до завтра я доживу. Какой оптимизм! Пока в кошельке и близко не набралось денег, чтобы купить дом в городе. А таймер, не слишком мозолящий взгляд, уже пересек середину, и окрасился в желто–оранжевые цвета.
Второй таймер, который выдала мне травница, почти истёк, став багрово–красным.
— Девонька, а что это тут так людно? — Похоже, травница тоже вернулась. Она же ходила в ратушу, точно.
Я нашла ее дородную фигуру в толпе. Теперь над ее головой тоже висела надпись.
— Вы вернулись! — я улыбнулась этой женщине.
— Так ты объяснишь мне, что здесь происходит? — указала травница на толпу.
— Тысяча марок, и они твои, — с нескрываемой жадностью ответил служка.
— Э, нет. — возразила я. — Сто марок стоили два листа и письменный прибор. А перо с чернилами у меня уже есть. Так что бумага стоила только десять марок, не больше. Получается, сто марок за десять листков, не больше!
— Тогда я тебе просто ничего не продам! — окрысился служка.
— И что? Скоро вернётся хозяйка прилавка, и ты и вовсе ничего не продашь! По пятнадцать за лист?
— Шестьдесят за лист!
— Это просто разорительство! По двадцать за лист?
— Ты самая настоящая дьяволица, девка! — вошёл в торговый раж служка, — меньше чем по сорок марок за лист не отдам, а то его преосвятейшество меня насмерть своим посохом ушатает!
Четыреста монет у меня как раз было. И ещё сотка оставалась, если что.
— Согласна!
Мы ударили по рукам, я получила свои листки, служка деньги, а мужик наконец закончил считать свои пальцы.
— На десятинку лет возьму, — прогудел бородач. — Сыну через десять лет как раз шашнадцать будет, можно и дело передать. А там он сам управится.
— Камень, цветочки, службу в часовне брать будете? Или на усмотрение наследников?
— А что скольки будет?
— Аренда могилы на десять лет — по сто марок год, надгробный камень с именем и короткой надписью — триста марок, цветочки или ветки по сезону — от пятидесяти марок, служба в часовне — разово, пятьсот марок, — придумала ценник на ходу я.
Мужик еще подзавис. Какое тупое НПС, тормозит остальных. Я же вижу, что позади него народ подсобрался, всем интересно. А он думает!
— Тока аренду возьму. Прочее дорого будет.
Я быстро нацарапала текст договора на двух листках, уточнила имя арендатора — Хавер Форжерон, и род занятий — городской кузнец, и мы скрепили сделку рукопожатием.
Сумма рядом с изображением моего виртуального кошелька приятно пополнилась на тысячу марок, а кузнец, бережно держа в руках листок бумаги, наконец отошел от прилавка.
— Я следующий!
— Нет, я!
— Пропустите меня!
— Да вы сзади стояли!
Толпа нахлынула на меня, едва только освободилось место перед прилавком. Мужчины, женщины. В добротных костюмах и платьях и одетые победнее, толстые и тонкие, молодые и не очень, даже откровенно старые — требовали обслужить вот прямо сейчас и немедленно.
— Погодите, погодите! — призвала я их к порядку. — Осталось всего четыре места! На всех не хватит!
— Я первый пришел!
— Нет, я ближе стоял!
— Да как вы смеете не пропускать графа! Охрана!
Они меня не услышали.
— Тихо! — грохнул голос у меня за спиной. Я обернулась. Церковный служка снова набрал полную грудь воздуха и громогласно повторил, так, что разнеслось наверное над всей площадью. — Тихо! Смотрите! Слушайте!
Так это он что–ли призывал народ перед выступлением его начальников? Мощный голосище.
— Господа, дамы! Сеньоры! Вас слишком много, а у меня осталось всего четыре места. На всех не хватит. Поэтому предлагаю так: я предлагаю вам приобрести право аренды могилы сразу на десять лет. Но цену за год определяете вы! Минимальная ставка за год — сто марок! Есть желающие?
— Да! Я! Я!
— Может кто–то предложит больше, чем сто марок? Сто пять, например?
Народ начал активно орать и размахивать руками, соглашаясь.
— А сто десять?
— Есть! Да! Я!
— Сто пятнадцать?
— Да!
— Есть кто предложит выше?
— Сто пятьдесят!
Толпа притихла. К стойке пробился тощий и невыразительный мужичонка. Подсказка над ним была довольно лаконична.
Чем занимается, в какой гильдии состоит — не понятно. Но раз желает оплатить, то почему нет? Мне главное продать.
Написав еще раз текст договора, я протянула ему перо для подписи.
— Какая хорошенькая простолюдинка, — сказал он, забрав перо и погладив при этом мои пальцы. — Говоришь, твое кладбище за городом? В той стороне, что на юг?
Меня передернуло от отвращения, но он платит, а следовательно имеет право знать, где его похоронят.
— С той стороны где ферма.
— Это хорошо… удобно… — ухмыльнулся он, оставив подпись.
«Луиджи Вампа, барон–разбойник» — прочитала я небрежно выведенные пером буквы.
Что, интересно, ему удобно? Грабить кладбище придет?
— Я думаю, два умных человека всегда смогут договориться к взаимной выгоде, — постаралась сгладить я. — Ведь если меня не станет, кто знает, что будет с вашим телом и душой после смерти. А так у вас есть гарантия, что все будет согласно закона.
Я посмотрела прямо ему в глаза, припоминая как сначала убила, а потом подняла старика Латуо. Кажется, разбойник прочитал это в моих глазах. Едва наши ладони соприкоснулись для передачи денег, как он тут же отдернул свою, словно обжегшись, и поспешил уйти.
Коротко пробили часы на ратуше. Я бы и не обратила на это внимания, но толпа обернулась и принялась смотреть и опускаться в поклонах — наружу из широких дверей вышли чиновники. У каждого над головой сияло название должности.
Дав толпе у моего прилавка чуть прийти в себя, я продолжила:
— Осталось только три места! Ожидаю ваших предложений!
Пока желающие торговались, я поглядывала на приближающихся людей.
Три церковника — Архиепископ, Епископ и сияющий новенькой должностью Префект, — неторопливо и невероятно синхронно двигались через площадь обратно к собору. На этот раз их путь лежал прямо по тому ряду, где находилась моя палатка. Хотя, когда палатка успела стать моей? Она все еще оставалась палаткой травницы, которая куда–то запропастилась.
Очередной арендатор могилы, подписав бумагу и передав мне деньги (получилось всего 1300 марок, меньше, чем у барона–разбойника), отошел от прилавка, а прямо передо мной замерла эта троица одинаковых–с–лица церковников.
— Ты. Ведьма. Не. Забывайся. Торгуешь. Святой. Землей. — заговорили они. Причем каждый произносил по одному слову из трех, но удивительно в лад с остальными. Да они даже моргали одновременно!
Я забралась в подсказки ко всем трем, прежде чем до меня дошло — это не три персонажа! Это один игрок, управляющий сразу троими персонажами!
А–ФИ–ГЕТЬ!
А мне так можно? Я тоже так хочу! Сколько бы я успела наворотить! Одна бы сейчас строила моих существ на кладбище, другая загоняла бы клиентов сюда, а третьей как раз торговалась бы!
За что ж мне так невезет? Знаю. Малькольм. И его папаша, будь они оба неладны.
Церковники продолжали смотреть на меня, как специалист по насекомым на особо скучный экземпляр коллекции мух.
— Ты. Девка. Должна. Платить. Десятину. Церкви. — монотонно продолжали они. — Завтра. Поутру. Придет. Сборщик. Готовь. Бумаги. Заплатишь! Или сгоришь!
Посчитав инструктаж завершенным, церковники продолжили свой путь. Лишь не мгновение он–они перевели взгляд с меня на церковного служку. Тот дернулся, как от удара и уперев взгляд в землю, пошел за своим начальством.
Ну, спасибо за доверие! Они–он–игрок посчитал, что до завтра я доживу. Какой оптимизм! Пока в кошельке и близко не набралось денег, чтобы купить дом в городе. А таймер, не слишком мозолящий взгляд, уже пересек середину, и окрасился в желто–оранжевые цвета.
Второй таймер, который выдала мне травница, почти истёк, став багрово–красным.
— Девонька, а что это тут так людно? — Похоже, травница тоже вернулась. Она же ходила в ратушу, точно.
Я нашла ее дородную фигуру в толпе. Теперь над ее головой тоже висела надпись.
— Вы вернулись! — я улыбнулась этой женщине.
— Так ты объяснишь мне, что здесь происходит? — указала травница на толпу.