Хозяйка Кладбища

— Конечно не мое. Но мне не хотелось бы, чтобы чьи–то чужие мертвецы наворотили дел, а на костер благодарные горожане потащили бы меня. Думаю, это будет неприятно.

— Ну хорошо, — сдался наконец Адам. — пропало несколько тел.

— Три?

— Четыре.

— Значит, один еще где–то бегает.

— А остальные?

— Один разлагается под землей бывшей лавки «Синий вереск», два других сдохли окончательно в каком–то портовом пабе, не помню его название. Но там стреляли на днях.

— Я должен поблагодарить вас? — недоверчиво прищурился он.

— Было бы неплохо. А то я рискую здоровьем, калечусь и болею, а все только потому, что вы не в силах уследить за своими мертвецами!

— И что вы хотите?

Какой покладистый. Ну держись, сейчас я буду оглашать весь список своих желаний.

— Для начала я хочу денег. Мне надо улучшить кладбище, да и платье новое не помешало бы.

Архиепископ рефлекторно облизнул меня взглядом, и на его лице появилось сложное выражение.

— Что–нибудь еще?

— Хотелось бы знать, за что ваши служки так избили воров? И как к этому отнесется моя тетка?

— Это вам лучше у нее узнать, — он проигнорировал первый вопрос, ответив только на второй. Ну, не больно–то и хотелось.

— С этим трудно. Тетушка последние дни совсем не хочет меня в гости. Не то что в первые дни. Не знаете, почему?

— Видимо, ей больше не нужно то, что могло быть у вас, — услышала я пространный ответ.

— Молилась?

— Молилась.

— А еще я хочу знать вашу миссию. И, может быть, миссии других, если вы владеете информацией.

Архиепископ наконец рассмеялся.

— Вот же наглая девка! Тебе дай палец, по колено ведь откусишь!





Глава 25




Вообще, игрок Един–в–трех–лицах мне даже начал нравиться. Неторопливый, рассудительный, осторожный. Но чуть промашку дашь — сразу удар под дых, пусть и метафорически. Чувствуется этакий геймерский профессионализм. Не первая партия в этом мире. Возможно, в реальности, это один из членов команды корабля. Они ведь тоже в анабиозе, как и пассажиры.

Одного такого персонажа–игрока я уже точно идентифицировала.

Ши Сюэсинь. Уж не знать имя капитана корабля, который осуществляет доставку до места, было совершенно невозможно. Но как это знание может пригодится в игре я не знала, поэтому не стала заострять на этом внимания.

И подход Адама мне импонирует. Выбрал хорошую семью, имена, опять же, говорящие: Адам, первый человек, сын его Савл и внук Енох. Прямо по древней религиозной книге. Да и семья — церковники, плюс к этому банки и склады, то есть контроль денежных потоков города. Должности с умом выбрал — Архиепископ, Великий инквизитор и Епископ. И заняв их, сидит недвижно, хотя мог взять и три верхние должности в городском совете. Но не стремится. Значит, цель есть.

Я за день немного поразмышляла над тем, какие могли быть миссии у игроков, еще и Рауль масла подлил, сказав о возможной миссии Форжерона.

И если немного подумать, то любой игрок будет в первую очередь стремиться выполнить свою миссию — стремление выиграть, оказаться первым, обойти соперников никуда из людей не исчезло, несмотря на века цивилизации. Наоборот, это основа всего созданного людьми.

А мне для исполнения моей миссии будет неплохо просто поставить остальных игроков в те ситуации, когда они в принципе не смогут выполнить свои миссии. Длина партии при этом меня совершенно не волнует — даже если она займет все полетное время, больше него она не продлится.

Мы несколько минут играли в переглядки с Архиепископом, и он изобразил сдачу.

— Только если вы, госпожа Аджаи, скажете свою миссию.

Я покачала головой.


— Нет.

— Значит, вы понимаете причину моего отказа, — он развел руками. — А по поводу денег — зайдите завтра поутру ко мне в банк, возможно, мне будет что вам предложить. Просто так дать не могу, это против правил.

— Хорошо, пусть так. Но у меня есть еще вопрос, и для этого мне нужно перо и бумага.

Адам указал рукой на ближайший стол скриптория.

Я несколькими штрихами изобразила герб с блях мертвецов, и протянула Архиепископу.

— Этого человека вы сегодня утром поносили с кафедры?

— Этого, — не стал отрицать Адам.

— Значит, вы знаете и кто украл тела с вашего кладбища, — скопировала я его интонацию с того ответа, когда он мне отказал.

Наградой мне стали чуть расширившиеся, а затем сощурившиеся глаза.

— Так вот почему он скрыл профессию! — Адам выхватил листок. — Мои люди так и не смогли найти его производство, да и его самого. Единственное за чем он не уследил — это его дом в первый ход. Он оказался соседним с моим. Но уже к концу хода Моррисон там не жил.

— Провоцировали?

— Не без этого. Трупы нужны только Некроманту и Кукольнику. И если это не ты, то…

— Уже не в первый раз мне говорят о Кукольнике. Что он такое?

Адам вместо ответа отошел от очага и пригласил меня присесть на расположенный рядом диванчик.

— Раз уж я с вами в одной лодке, госпожа Аджаи, — и нашим пактом, — то надо нам все–таки более обстоятельно побеседовать.

Домой я не вернулась.

«Обстоятельный разговор», вылившийся в треп об различных «прошлых жизнях», плавно перешел в хвастовство моего визави о его подвигах в игре и придуманных комбинациях, а затем в обсуждение текущих взаимосвязей между игроками и НПС в городе.

Про Кукольника Адам рассказал тоже довольно много. Так, по его словам, кукольная мастерская была зданием двойного назначения — производила игрушки для детей, составляя конкуренцию каменотесным мастерским, которые делали развивающие таланты штучки. И вторым производством были «игрушки» для самого Кукольника. На первом уровне — «Кукла вуду», позволявшая наслать болезнь на любого выбранного противника (– так ведь моя простуда наверняка именно этой природы! — отметила я, получив согласный кивок). На втором уровне Кукольник мог управлять мертвыми телами, а на третьем уже живыми, подчиняя себе волю любого. Хорошо еще, что было ограничено количество подчиненных.

— И все–таки, раз уж мы с вами в одной лодке, — улыбнулась я, — то может вы расскажете мне, что знаете о Милисенте? А то мои родители уже ничего сказать не могут, а сама она со мной общаться по–человечески не хочет.

Адам посмотрел на догорающий очаг, переплел пальцы — это у него жест раздумий, как я поняла за долгую ночь, — и наконец начал отвечать.

— Насколько я понял, истинная дочь семейства Аджаи действительно умерла. Ее родителей посадили в тюрьму, а сестра Сары Уффорт забрала себе все, что принадлежало той семье. Поэтому она очень удивилась, узнав, что ты вернулась в город. И насколько я знаю, в главной «гильдии воров» пропал дневник мастера, в котором были записаны все известные ему тайники в городе. Меррир, конечно, и доказательствами не брезговал, но это не было главным. Как и все воры, он лазал по домам, и иногда находил странное. Но в тот год цикл повернулся, и пришли мы — гербовые, захватив под свое управление тех, кого выбрали вне мира.

Он покрутил шеей, растянул вправо, влево — явно засиделся. Завис на несколько минут, глядя в пространство перед собой. За стеной раздались шаги, и Адам очнулся. Управлял кем–то из своих других тел?

— А миссия у Милисенты скорее всего связана с этими тайниками. У воров не богатый выбор миссий — ограбить много домов, совершить определенное и довольно большое количество похищений, найти тайники, разбросанные по всему городу. Это если она не взяла какую–нибудь из базовых и доступных для всех миссий. Точно, сама понимаешь, знает только она.

Я кивнула.

— И еще вопрос есть. Где начинается тайный ход, который вел в лабораторию Като?

Архиепископ ухмыльнулся, на мгновение став выглядеть как укравший сметану кот.

— Где бы ни был, значения это не имеет. Ведь у коллегии магов не может быть подземелья. На этом, я думаю, мне стоит прекратить дозволенные речи. Служба начинается.

Служба. В три часа утра. Кому он заливает?

Но Адам уже поднялся с диванчика и открыл дверь скриптория, ведущую в главный зал собора. А затем открылись и главные двери, впуская немногочисленных прихожан. В такую рань слушать проповедь желающих было мало. Но проповедь взялся читать сам Архиепископ. Закончилась она традиционным напутствием прихожанам, но в этот раз не отрицательным, а положительным: Адам перед всеми присутствующими заявил, что я являюсь образцом благочестия в городе.

Гад, как есть гад. Скользкий змей, как бы не прикрывался аллюзиями на божественность. И если с серыми репутация у меня однозначно повысится, то со всеми гербовыми — как раз наоборот: тут даже я понимаю, что это демонстрация нашей с ним связи.

Значит, нападения продолжатся. И я выставлена главным сыром в взведенной Адамом мышеловке.

После службы я наскоро отмолила единственный грех — за поднятие мертвеца, и сбежала из собора. Вроде осталось только одно посещение, а затем я буду свободнее в своем расписании. А то надоело уже.

Город встретил дождем, по–весеннему теплым.

Уже девять игровых лет прошло!

Утро было слишком ранее, чтобы покидать город — ворота еще не открылись, а лезть через тайный проход или обходить по воде опять не хотелось.

Дома я забрала выложенный давно уже мешочек с символами, и рассыпала их по столу. Что же это такое и зачем мне это передала ведьма? Я взяла одну из деревянных плашечек и повертела перед глазами. Края неровные, словно выщербленные. С одной стороны треугольная вмятинка — словно ножом подцепляли.

На некоторых были такие же вмятинки, но полукруглые. Формы плашек тоже различались — были круглые, квадратные, в виде шестеренок и замысловатых фигур. Между собой стыковались только очень немногие.