Хозяин «Логова»

* * *


Мерзавец, негодяй, сволочь, а еще бестолочь, увалень и подлец!

С момента расставания и до самой ночи Инваго ни разу не объявился. А я его ждала. Предвкушала месть, продумывала колкие ответы, мысленно представляла, как отомщу, и все это время заботилась о его… нашем треклятом роде. Дамочки, что еще вчера спокойно отправили детей в долгосрочную поездку к храму Иллирии, только сегодня возмутились моему произволу. Подослали делегатов в лице двадцати переживающих бабушек, а те, как ни странно, потребовали отправить своих дочерей вслед за внуками и внучками. На резонный вопрос: «А не пошли бы вы…», они ответили, что с радостью сопроводят своих дочурок в каретах повышенной комфортности, хотя лучше бы на санях, в них не так трясет.

Я долго не могла найти слов для посыла, соответствующего всем этическим нормам, а в итоге ограничилась коротким «Нет». Озвучила его, как мне казалось, непререкаемым жестким тоном, однако добилась шквала вопросов, начиная от недоуменно обиженного «Почему?», заканчивая ехидно едким «А приплод от рабыни Аргаша под опеку она взяла. Постельной грелке Вильгема помогла. И всех ее ублюдков приютила».

– Тихо! – рявкнул Асд, но даже его окрик не заткнул обладательницу надтреснутого старушечьего голоса.

– И что это Тенью назвавшийся пасть раскрывает? Неужели пользует и мамку Рессо, и ее старшую девку? А хорошо устроился, хорошо… – Двуликий не стал слушать, так что она сразу же заголосила: – Не трожь, чернь буйная! Убери лапы, выродок! Мерзота…

Воспрепятствовать действиям Асда никто не смог, да и не успел, а я вдоволь налюбовалась на лица прочих родственниц, когда он на вытянутой руке вынес вперед сыплющую проклятьями тарийку. Немного встряхнул, чтоб заткнулась, и поставил передо мной. Надолго встряски не хватило. Седая, подслеповатая, скрюченная старуха, одетая в невероятно дорогой, даже по меркам столицы, наряд, ткнула оборотня в бок клюкой и бросила зло:

– Подохнешь, дня не пройдет.

– А это, старая, вряд ли, – хмыкнул он, потирая ребра, и, дав мне знак отойти, вдруг неуловимым движением переломил клюку тарийки надвое.

– Что ты, убогий, наделал?! – Старуха прижала к груди оставшуюся в руках часть, открыла рот, чтобы облить оборотня новым потоком брани, и умолкла, стоило тому расщепить наконечник и выудить из него стальную иглу, покрытую чем-то маслянисто-черным.

– Тора, стой на месте, это яд, – скомандовали мне, чтоб не приближалась и Злат в своей заботе не уничтожил опасную находку. – Яд горемычника. «Выжженная топь», я прав?

– Не-не… – заторможенно начала отравительница, оглянулась на родственниц и на удивление бойко закончила: – Нет, конечно, нет!

Он принюхался.

– Ах да, простите, обознался. Это «Клюквенная топь». В малых дозах вызывает паралич дыхательных путей, в крупных – удушье и смерть. Или я в чем-то ошибся?

– Не-не…

– Не сознаетесь, – понял Асд и скупо улыбнулся. – В таком случае давайте проверим на вас.

То, с какой прытью пожилая тарийка сиганула обратно в толпу, удивило не только меня, но и оборотня. А в испуганном гомоне голосов делегатов вдруг отчетливо раздалось:

– Изма, старая карга, ты ж меня на днях тоже клюкою ткнула! Я средь ночи чуть Жнецу душу не отдала, до утра молилась.

– И мне досталось года два назад, – воскликнула еще одна. – Сама не помню, но дочка говорила…

– А ведь невестка ее от удушья умерла! – добавил скрипучий голос.

– И сын ее от легочной болезни слег.

Среди собравшихся поднялся недовольный ропот. Затем чей-то ойк, полученный явно от тычка, и в толпе тотчас наметилась зона отчуждения, затем и коридор от Измы до довольного развитием событий Асда. Подозвав к себе парня из охраны, он вручил ему иглу, дал несколько коротких указаний и отпустил. И только затем разрешил мне подойти ближе.

– Ну что вы! – Голос по-королевски одетой старухи дрожал негодованием. – Девочки, родные мои, вы должны понимать, Саггар всего-то простудился…

– На похоронах жены, – ответили ей.

– Это когда он тебе в обеспечении отказал прилюдно, – добавил еще один ехидный голос. – И в откуп даже жемчужной отмели не предложил.

– …затосковал, – не оставила Изма своих оправданий, – и временно слег.

– Два года лежит, не поднимается. А добычей камней ты теперь заправляешь.

– И не делишься, – с обидой или намеком добавил кто-то.

– Да поднимался он! Собаку сыну купил, – нашла отравительница оправдание и ухом не повела на чей-то упрек.

– А псина эта гоняет тебя от младшего наследника и все твои подарки в клочья рвет, – в который раз подтвердились слова Инваго о том, что в его роду не самая дружелюбная среда. Чтоб их всех поморозило и прикопало! Как же так можно?

– Если прикинуть, то и нас Изма в поездку собрала, узнав, что мальчишка оставил пса в столице, – хмыкнул кто-то из старух, и я покосилась на закаменевшего Асда. У нас только маленький Шус пытался взять с собой собаку, тот самый малыш, что, имея отца, искал себе нового папу.

– Если так, лучше бы сама ехала, – буркнула еще одна дама преклонного возраста и не простого характера.

– А не может она, – нараспев произнесла обидчивая, с которой камнями не поделились. – Ее ж жаба задушит от таких растрат. – Эту дамочку, видимо, тоже. – А нас всех подняла, чтоб уж точно разрешили.

– Неправда!

– Мрак с ней! – громко ответил Асд и, пройдя по живому коридору, что с каждым его шагом становился шире, весело заявил: – В любом случае у нее ничего не вышло. Дамы, благодарим вас за визит и содержательную беседу. Вы можете идти. Многоуважаемая Изма, останьтесь.

Когда двери за притихшей делегацией закрылись, он отобрал у старухи вторую часть клюки, выудил из нее еще одну иглу с маслянистым ядом и ласково попросил ответить на три вопроса. Откуда она узнали о семье Иянс и о моей помощи Аргашу Дори с его новорожденной дочкой? Где Изма купила «Клюквенную топь»? Что передать ее сыну Саггару Дори, безвременно… осиротевшему? Последний вопрос задал из вредности, чтобы молчавшая до сих пор старуха захлебнулась воздухом и воплем.


– Я не собираюсь умирать!

– Не волнуйтесь, я вас соберу, – с самой добросердечной улыбкой заверил Асд.

– Вы не посмеете! – воскликнула она чуть менее убежденно, а потому и тише.

– Я почту за честь…

Совсем не затравленный, скорее прямой и осуждающий взгляд тарийки сосредоточился на мне, голос ее прозвучал с дрожью и обидой:

– И вы позволите?

Я могла бы отложить допрос, собрать больше фактов и свидетелей, но всего один взгляд на Асда и чуть наметившуюся синеву вокруг его губ перечеркнул всякое милосердие. Если с ним после яда плохо, нужно как можно скорее закончить допрос.

– Ради такого я гостей созову. Уверена, соберется весь род. И даже мой супруг поприсутствует.

Идея ей не понравилась, поэтому, морщась и плюясь, она поведала, что Райса Дважды Дори совсем не грустит, сидя в усадьбе под замком. Ведет активную переписку с наиболее чистокровными представителями рода и выдает свое заточение за особую привилегию. Яд Изма купила под видом масла против древоточцев, которое ей продала безобразная старуха в серой шляпке, что прикрывала жуткий шрам на лбу. И сына она вовсе не травила, просто именно он втирал масло в клюку. Да так рьяно, что масло это просочилось до стальной сердцевины.

На словах о торговке мы с двуликим переглянулись, когда же речь зашла о сыне Измы, еще и скривились. Так бессовестно лгать не каждая сможет.

– Теперь постарайтесь добавить в ответы правду, – с рыком посоветовал ей Асд и приставил иглу к старушечьему горлу.

Она вновь покосилась в мою сторону, рискнула расплакаться, но разжалобить не смогла. Я не поддалась, Асд не дрогнул, и вслед за первым на-игранным всхлипом из нее полилась такая отборная брань, что удивились мы оба. Поток был полноводным, в нем встречались словечки Гаммиры и Райсы, а также абсолютно невероятные обороты.

– Как-как? Повторите еще раз, – попросил двуликий и, перехватив иглу, словно перо для письма, стал выводить на морщинистой коже ядовитые буквы.

– О святая Иллирия! – воскликнула Изма, теперь по-настоящему испугавшись.

– Нет, не это. Там было что-то про волчицу, задницу и глотку. – Тяжелый вздох и покаянное: – простите, я нечаянно вас оцарапал. Но, думаю, вы еще успеете поделиться правдой…

Поток слов, полившийся из нее в этот раз, был более честным, и, хотя он все еще перемежался руганью, мы многое узнали. Например, то, что расчетливая старуха сама связалась с вечно обиженной Дважды Дори, расспросила о ее судьбе. Причем для переписки использовала самый дешевый и незаметный источник связи – почтовых голубей. Ранее дамы не особо дружили, и, будь ее воля, Изма эту дуру ткнула бы клюкой. Но так как слуги в нашем доме неподкупные, то лучше уж держать связь с полоумной Райсой, чем с грязной Эонкой, отсудившей у старухи пять золотых.

И томилась Изма, дурацкие письма читая, лишь потому, что яд получила в обмен на услугу – следить за переездами ратийской шалавы. О ком речь, мы поняли сразу – Лиллиана Рессо, мама Иянс и Инни. Порадовались, что история с мелом для отбеливания стала ближе к разгадке на шаг или два, осталось узнать имя заказчика слежки.

– И сына я не травила! – патетично заявила карга. – Он лишь немного мешал.

– Так немного, что два года пролежал? – Асд стер со лба испарину, поморщился, как от боли. – Чем вам внук не угодил? Своей матерью? Собакой?

– Болтовней! Сукин сын без умолка интересовался, когда с постели поднимется Саггар…

– И это все? – тихо спросил оборотень.

Во взгляде его и голосе угрозы не слышалось, но Изма посерела лицом, а я ощутила мороз, пробивающий кожу. Стало страшно и неуютно находиться рядом. И если я могла сделать спасительный шаг назад, то карга осталась на месте. Жалкая и трясущаяся в дорогущем наряде.

– Так он вас утомил? Хотя о чем это я?! Хороший повод. Вы меня тоже смертельно утомили, – мягко улыбнулся он и пробил руку тарийки ядовитой иглой. – Прощайте, многоуважаемая.

Не говоря более ни слова, Асд подхватил меня под локоток и повел прочь из залы. В абсолютной тишине закрыл за нами дверь, притянул меня к себе и чмокнул в лоб. Первоначальное удивление от его поступка сменилось беспокойством, за его волчью шкуру.

– Асд? Ты как себя чувствуешь?

– Сложно сказать.

– То есть тебе плохо после яда?

– Отнюдь. Все замечательно! – Он чуть крепче сжал меня в объятиях.

– То есть ты не отравлен и не умираешь. – Я отклонилась назад, с надеждой заглянула в мерцающие глаза оборотня. – Мне не придется спешно искать тот бочонок с жуткой черной жижей, что способна мертвых поднимать?

– Нет.

– Тогда вопрос… – Я набрала воздуха побольше. – Какого беса ты эту Изму отравил? Мало смертей на твоей шкуре, решил пополнить список?

Асд недоуменно вскинул брови, дернул уголком искривленных усмешкой губ. То бишь вообще не понял, почему я злюсь. Еще бы, он ведь тариец, потомственный убийца. Впрочем, стоит признать, у меня самой руки чесались каргу побить, так что этот момент опустим и сконцентрируемся на другом.

– Зачем ты так поспешил с ядом? Мы о заказчике ничего не узнали, а единственный свидетель уже убит…

– Кто сказал?! – весело вопросил двуликий. – Я ей всего лишь руку поранил.

– Ядовитой иглой!

– Не может быть, – ухмыльнулся хвостатая бестолочь. – А не вспомнишь, где ты на тот момент стояла и как близко к яду был твой зверь?

– Злат? – Я не сразу сообразила, о чем Асд говорил. В этот самый момент на все поместье раздался ужасающий по своей мощи и горечи крик. Затем еще один истеричный и почти визг.