Графиня на неделю

Теддингтон! Значит, вот с кем она договорилась встретиться! Невозможно отрицать, что он, с его смазливым лицом и блестящими черными бакенбардами, вполне способен нравиться дамам. Арабелла ему улыбалась. Неужели подпала под власть его чар? Его она выбранила за одно лишь предположение, что она, возможно, будет танцевать, и тем не менее она позволяет Чарльзу Теддинггону целовать себе пальцы! Ах, в конце концов, что ему известно о женщинах? Последние шесть лет он жил совершенно другой жизнью.

Теддингтон не выпускал ее маленькой хрупкой ручки. Положив ее на сгиб своего локтя, он явно собрался сопровождать Арабеллу в бальную залу. Они были поглощены разговором и не видели Рэндольфа, пока не оказались совсем рядом с ним. У него появилось время придать своему лицу равнодушное выражение, но улыбнуться он не мог.

— А, лорд Уэстрей. Ваш покорный слуга, сэр. — Теддингтон состроил удивленную гримасу. — Уже уходите, милорд?

— Да. Уже поздно. — Рэн еле заметно, но все же подчеркнул последнее слово. Правда, если Арабелла что-то и заметила, то не подала виду.

Она смотрела прямо перед собой; ее лицо было холодным и равнодушным, словно каменным.

— Да, наверное, — рассмеялся Чарльз Теддингтон. — А я как раз рассказывал миссис Роффи, что меня задержали у Брукса. Видите ли, на середине игры невозможно прерваться. И все же я пришел! Прошу нас простить, милорд, но моя очаровательная спутница выразила желание выпить вина.

Поклон, улыбка — и он ушел, уводя Арабеллу. Рэндольф остался на месте, словно прирос к нему. Он приехал в Лондон с единственной целью: предупредить Арабеллу насчет Теддингтона. Он нахмурился, вспомнив, как этот малый самодовольно ей улыбался. И как она улыбалась ему в ответ. Возможно, она надеется, что Теддингтон ей поможет. В последнем Рэн сильно сомневался. С трудом удалось ему собраться с мыслями. Он сам сказал, что уходит; если он последует за ними к столу, это может показаться странным. Он спустился вниз. Может быть, на свежем воздухе в голове у него прояснится.

Возвращаясь в свои комнаты в «Мивартс-отеле», он вспоминал, что рассказывал ему Чизлетт о Чарльзе Теддингтоне. Арабелла по-прежнему богатая женщина. Леди Олденхэм сегодня подтвердила: о ее состоянии известно всем. Она назвала ее «золотой вдовушкой». Если Теддингтон в самом деле охотник за приданым, он, возможно, считает Арабеллу призом, который необходимо выиграть любой ценой.



Войдя в бальную залу, Арабелла, не удержавшись, оглянулась, но Рэндольф уже скрылся из вида.

— Миссис Роффи, вы хорошо знакомы с новым графом? — спросил ее Чарльз Теддингтон.

Ей удалось презрительно усмехнуться.

— Хорошо знакома? Не более, чем с другими присутствующими. Я ведь впервые в столице!

— Может быть, вы не читали о его прошлом, — заметил Теддингтон. — Оно довольно отталкивающее.

— Его прошлое меня не касается, — ответила она. — Я приехала в Лондон только для того, чтобы выяснить все, что можно, о моем муже. Именно поэтому я сегодня пришла сюда, — напомнила она. — Вы обещали рассказать все, что вам известно.

— Да, в самом деле. — Он негромко рассмеялся и, подав знак проходившему мимо официанту, снял с подноса два бокала вина. — Давайте найдем тихое место, где можно поговорить. Полагаю, в малой гостиной довольно тихо…

Арабелла не собиралась оставаться с ним наедине.

— Я знаю такое место, — сказала она.

Она повела его в тот салон, где раньше увидела Рэндольфа. Миссис Дарби, сэр Кенелм и Хейверфорды уже вернулись после ужина. Она едва заметно улыбнулась им, проходя мимо и направляясь к нише у окна, где стоял мягкий диванчик. Ниша была освещена не так хорошо, как остальная часть комнаты, но, хотя подслушать их разговор никто не мог, они тем не менее оставались на виду у остальных гостей.

Она села спиной к окну, чтобы он не мог сесть к ней слишком близко.

— Здесь достаточно тихо, — заметила она.

Если Теддингтон и остался недоволен ее выбором, он не показал виду, а сел напротив.

— Что именно вы хотите узнать, миссис Роффи?

— Вы были с Джорджем в Девоншире прошлым летом. — Она замолчала и слегка нахмурилась, как будто пытаясь вспомнить незнакомое название. — Кажется, в Меон-Хаус?

— Ах да. Это дом моей сестры-вдовы. Как жаль, что вы не были там с Джорджем. — Теддингтон с грустью покачал головой. — А ведь я просил его взять вас с собой!

— В самом деле? — удивилась Арабелла.

— Конечно. Но его невозможно было поколебать. Бедный Джордж всегда так защищал вас.

— От чего же ему нужно было меня защищать, мистер Теддингтон?

Ее собеседник развел руками.

— Уверяю вас, ни от чего серьезного. Моя сестра — самая заботливая хозяйка на свете. К услугам тех, кто не играет в карты и кости, есть библиотека и парк, где так приятно гулять в хорошую погоду. Мы часто катались верхом и даже играли в шарады.

Арабелла пила вино и слушала его воспоминания. Все казалось совершенно безобидным. Ее собеседник виновато улыбнулся.

— Возможно, вина и крепких напитков было многовато.

— Сэр, вы хотите сказать, что мой муж много пил?

Теддингтон испуганно усмехнулся.

— Мы все много пили, мадам, но на бедном Джордже все сказалось больше, чем на остальных.

«На бедном Джордже»…

Он часто использовал этот эпитет, но Арабелла решила не мешать ему. Пусть продолжает.

— Мистер Теддингтон, кто еще гостил там одновременно с вами?


— Не помню точно…

— Ну же, сэр! Вы провели месяц в доме и не можете вспомнить других гостей?

Он потер лоб.

— Уже поздно. Боюсь, я устал больше, чем думал. Может быть, в другой раз.

Но Арабелле не хотелось проводить еще один вечер в его обществе.

Что-то в Чарльзе Теддингтоне ее настораживало. Она решила, что не стала бы ему доверять, даже не будь он братом леди Меон.

— Прошу вас, мистер Теддингтон, попытайтесь вспомнить! — Она улыбнулась, как ей показалось, поощрительно. — Мне так хочется узнать!

Он обвел взглядом комнату.

— Некоторые гости уже уходят. Полночь миновала.

Она махнула рукой.

— Бал продлится еще несколько часов, сэр.

— Милая миссис Роффи, мне доставит огромное удовольствие сидеть здесь и беседовать с вами до рассвета, — вкрадчиво заметил он. — Однако сейчас, кроме нас, в этой комнате никого нет, а я прекрасно помню о вашем положении. Мне бы не хотелось вас скомпрометировать.

Она густо покраснела.

— В самом деле, сэр, об этом не может быть и речи!

— Холостой джентльмен наедине с красивой женщиной? — Он покачал головой. — Увы, миледи, слухи поползут очень быстро. Нет, по-моему, лучше всего продолжить нашу беседу в другой раз. Но я понимаю, как вам не терпится узнать о вашем супруге. Давайте встретимся завтра в парке, скажем, в одиннадцать утра?

Сдерживая раздражение, Арабелла согласилась, и они расстались. Она поехала домой, испытывая недовольство сегодняшним вечером. Чарльз Теддингтон не рассказал ей почти ничего существенного, а встреча с графом вернула все чувства, которые она так пыталась забыть с тех пор, как покинула Девон.





Глава 8





Довольно скоро Рэндольф узнал, что особняк Роффи — один из наиболее зажиточных на Парк-стрит.

— У миссис Роффи есть свой экипаж для выездов, — сообщил Джозеф после содержательного похода в тамошнюю таверну пару дней спустя. — Хотя поговаривают, что кучеру платит ее свекор.

— Хвала небесам, что вы и его не попытались подкупить, — буркнул Рэн.

Джозеф ухмыльнулся.

— Я переговорил с одним из лакеев, — объяснил он. — После пары кружек он разговорился. Рассказал, что его и некоторых других прислали сюда из Ривсби-Холл, чтобы присматривать за миссис Роффи. Сэр Адам и его супруга заботятся о ней с самого детства, после того, как она осиротела. Все считают, что Роффи любят ее, как родную дочь. Ее желание поехать в Лондон не пришлось им по душе. Лакей говорит, что Роффи очень тревожились, когда она в конце прошлого года поехала к друзьям.

— Когда она была в Девоне, — кивнул Рэн, в голове которого всплыли горьковато-сладкие воспоминания.

— Да, сэр, мы-то с вами знаем, но, похоже, всех остальных она одурачила. Из Бомонта она поехала прямиком в Ривсби-Холл. Лакей сказал, что она успела к Рождеству, когда они провели поминальную службу по ее мужу.

Значит, насчет этого она не солгала, подумал Рэн, сразу испытав облегчение.

— Слугам известно, зачем миссис Роффи приехала в столицу?

— Только то, что она разыскивает друзей мужа. Они находят вполне естественным ее желание поговорить с ними о муже… — Джозеф помолчал. — Если можно верить лакею, молодой Джордж был непутевым, хотя родители ничего не замечали.

Рэн хмыкнул и нахмурился.

— Раз это известно слугам, почему же горничная Арабеллы ничего ей не сказала? Почему она позволила ей ехать куда-то в глушь, в Девон, а теперь сюда?

— Похоже, мистер Джордж умел подольститься ко всем дамам. Миссис Арабелла и слова не желает слышать против своего святого муженька, а леди Роффи запретила слугам говорить о нем. Возможно, у Рут Сойер имеются какие-то подозрения, но, судя по тому, что мне удалось выяснить, пока они были в Бомонте, Рут охотно верит самому хорошему о молодом хозяине. — Джозеф пожал плечами. — Странные существа эти женщины! Очень верные.

— А теперь вдова подружилась с Чарльзом Теддингтоном.

Эта мысль расстроила Рэндольфа, но он еще давно дал Чизлетту слово, что никому не передаст то, что услышал от него о Теддингтоне. Оставалось одно: присматривать за Арабеллой, насколько это возможно, не возбуждая слухов.

Вот почему несколько дней спустя он последовал за ней на концерт итальянской музыки, который устраивала миссис Босейл. Фортуна ему благоволила: войдя в гостиную, он увидел, что Арабелла и ее компаньонка занимают места в почти пустом ряду.