Горящая тень
Часть 25 из 47 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Потом самка опять надела верхнюю шкуру: ее она тоже выполоскала дочиста. Взяла малышкин любимый шарик из веточек и стала катать рядом с тем местом, где спряталась львица. Попробуй тут удержись! Львица не утерпела и напрыгнула на мячик. Стукнула по нему лапой, а он понесся вперед так быстро, что не угнаться, а у самого даже лап нет. Да, удивительная это вещь – мячик! Самка ловко схватила его передними лапами и подкинула высоко-высоко. Малышка за ним.
Так они играли, пока маленькая львица не устала. Тогда она развалилась на спине, а самка стала чесать ее под передней лапой. И как только догадалась, что это у малышки любимое место?
– По-моему, Разбойница ко мне привыкает, – пробубнила Пирра с полным ртом оленины.
– Я же говорил, – так же невнятно ответил Гилас.
Разбойница сидела между ними и с надеждой поглядывала то на Пирру, то на плетеный мячик. Девочка бросила мячик Гиласу. Тот поймал его одной рукой и кинул обратно Пирре. Мячик пролетел прямо над головой у Разбойницы. Так они несколько раз передавали игрушку друг другу, а потом отдали маленькой львице. Та с жадностью обхватила сокровище передними лапами. Девочка улыбнулась и почесала ногой бок малышки.
Гилас видел: Пирра пришла в себя. Да и выглядит намного лучше: смыла грязь, расчесала пальцами черные кудри. И шрам на щеке успел превратиться в гладкий бледный полумесяц. Гилас втайне считает, что Пирре он идет. Есть в девочке что-то лунное. Но стоило Пирре заметить, что Гилас разглядывает ее отметину, сразу покраснела и отвернулась, чтобы шрама не было видно.
Гилас до сих пор удивлялся, как Пирра его нашла. По пути к поляне мальчик все ей рассказал: и про ловцов, и про обвал. А Пирра в ответ поведала, как провидица вылечила Креона. А еще сказала, что Зан, Мышь и Слюнявый выжили. Гилас почувствовал: чего-то Пирра недоговаривает. Но вопросов задавать не стал. Сейчас ему просто хотелось сидеть на поляне вместе с ней и Разбойницей и хоть один вечер не думать о Воронах.
И вообще ни о чем плохом не думать.
Стемнело. Гилас срезал еще папоротников и постелил для Пирры под каменным карнизом. Потом сделал новую подстилку для себя и положил под кустом чуть в стороне от девочки. Пирра сидела у ручья и кормила Разбойницу оставшимися кусочками оленины.
– Гилас! – вдруг окликнула она его. По изменившемуся голосу сразу понятно: речь пойдет о чем-то важном. – Надо поговорить.
Мальчик присел на корточки и бросил папоротники на землю. Нет, хорошие новости таким тоном не сообщают.
– Может, завтра утром?
– Нет, лучше сейчас.
Пирра запнулась в нерешительности, потом выпалила:
– Вороны узнали, что ты жив.
Гилас долго не отвечал.
– Слышишь, что говорю?
Разбойница подошла к мальчику и потерлась сальным носом о его колено.
– Как? – только и спросил Гилас тихим голосом.
– Хекаби впала в транс и сказала: «Чужак жив». А Креон услышал.
У Гиласа замерло сердце.
– Да, хорошего мало. Но… они ведь не знают, что я здесь, на Талакрее.
– Нет.
– И как я выгляжу, тоже не знают.
– Кое-кто тебя, может, и припомнит. Уж Теламон наверняка.
Теламон. Казалось, это имя повисло в воздухе, точно призрак.
– Теламон далеко, – возразил Гилас. – В Ликонии.
– Да, но…
Тут Гилас вскочил так резко, что напугал Разбойницу.
– Вот, гляди. Видишь кипрей? Пойди собери немного. Хочу к собачьему укусу приложить. Да и царапины у тебя на ногах тоже полечить не мешает.
Пирра, ни слова не говоря, пошла за кипреем. Гилас молча сворачивал жгуты из травы, чтобы закрепить повязки на ранах. Меньше всего ему хотелось говорить про Воронов и особенно про Теламона. Друг скрыл от Гиласа, что он Ворон. И все же Теламон помог Гиласу. Можно сказать, Гилас обязан ему жизнью. Они с Теламоном когда-то были неразлейвода. Конечно, Теламон сын вождя и все же обожал бродить по Горам вместе с Гиласом и Исси. Как-то раз даже признался, что с ними чувствует себя как рыба в воде – не то что в крепости у вождя.
«Отец в свое время прославился как великий воин. А на меня только Предки со стен осуждающе глядят».
«Как это – глядят? Они ведь умерли», – удивился Гилас.
«В том-то и беда. От мертвых никуда не денешься. А силой и бесстрашием с ними никогда не сравниться».
Тут Гилас обернулся и заметил, что Пирра все это время не сводит с него глаз.
– Извини, – произнесла девочка. – Не хотела портить тебе настроение.
Гилас вздохнул:
– Ты-то в чем виновата? Это из-за Воронов все беды.
Он отошел, чтобы сорвать руту для целебной мази. Пирра продолжала пристально смотреть на мальчика. Разбойница тоже. Маленькая львица прижала уши к голове: почувствовала, что Гилас расстроен. Он сел и стал растирать руту между двумя камнями, а Разбойница в кои-то веки не полезла смотреть, чем он занят.
Пирра села, натянув тунику на колени.
– В крепости у Креона слышала кое-что еще. – Пирра помолчала. – Скоро на Талакрею доставят кинжал Короносов.
Гилас так свирепо толок руту, что она мигом превратилась в серо-зеленую кашицу.
– Знать ничего не желаю о кинжале.
– Гилас, пока кинжал у Воронов, их никому не одолеть. Они угрожают нам всем. Да что я говорю, сам ведь понимаешь!
– Мне надо только одно, – упрямо произнес мальчик. – Добраться до Акии и найти Исси.
Пирра опешила:
– Да брось! Как ты отсюда сбежишь? Вороны все равно поймают.
– Я к Горам привык. Отыщу какую-нибудь тропинку.
– Гилас, ты сам-то себе веришь?
Мальчик бросил на нее взгляд, исполненный боли. Встал, сходил за оленьим жиром и смешал с рутой. Получившуюся мазь разделил на две порции. Одной намазал укус на ноге, а сверху привязал жгутом огромный лист коровяка.
– Вороны собираются захватить Кефтиу, – произнесла Пирра.
– А тебе какое дело? Ты ведь оттуда сбежала.
– Все равно Кефтиу моя родина, и я не могу допустить…
– Держи мазь, – перебил Гилас, протягивая ей вторую порцию. – Разотри по царапинам.
– Гилас…
– Нет. Слышать ничего не хочу.
– Но…
– Сказано тебе – нет!
Гилас смотрел на Пирру сердито, но в голосе звучала мольба.
Разбойница напряженно застыла, переводя взгляд с мальчика на девочку и обратно.
– Надо добыть еще чего-нибудь поесть, – буркнул Гилас. – А потом подумаем, как выбраться с острова. И чтобы больше я про Воронов не слышал. Все равно ни в чем меня не убедишь. Договорились?
Пирра посмотрела Гиласу в глаза. Кивнула.
– Договорились, – произнесла девочка. – Но только пока.
Глава 23
Так они играли, пока маленькая львица не устала. Тогда она развалилась на спине, а самка стала чесать ее под передней лапой. И как только догадалась, что это у малышки любимое место?
– По-моему, Разбойница ко мне привыкает, – пробубнила Пирра с полным ртом оленины.
– Я же говорил, – так же невнятно ответил Гилас.
Разбойница сидела между ними и с надеждой поглядывала то на Пирру, то на плетеный мячик. Девочка бросила мячик Гиласу. Тот поймал его одной рукой и кинул обратно Пирре. Мячик пролетел прямо над головой у Разбойницы. Так они несколько раз передавали игрушку друг другу, а потом отдали маленькой львице. Та с жадностью обхватила сокровище передними лапами. Девочка улыбнулась и почесала ногой бок малышки.
Гилас видел: Пирра пришла в себя. Да и выглядит намного лучше: смыла грязь, расчесала пальцами черные кудри. И шрам на щеке успел превратиться в гладкий бледный полумесяц. Гилас втайне считает, что Пирре он идет. Есть в девочке что-то лунное. Но стоило Пирре заметить, что Гилас разглядывает ее отметину, сразу покраснела и отвернулась, чтобы шрама не было видно.
Гилас до сих пор удивлялся, как Пирра его нашла. По пути к поляне мальчик все ей рассказал: и про ловцов, и про обвал. А Пирра в ответ поведала, как провидица вылечила Креона. А еще сказала, что Зан, Мышь и Слюнявый выжили. Гилас почувствовал: чего-то Пирра недоговаривает. Но вопросов задавать не стал. Сейчас ему просто хотелось сидеть на поляне вместе с ней и Разбойницей и хоть один вечер не думать о Воронах.
И вообще ни о чем плохом не думать.
Стемнело. Гилас срезал еще папоротников и постелил для Пирры под каменным карнизом. Потом сделал новую подстилку для себя и положил под кустом чуть в стороне от девочки. Пирра сидела у ручья и кормила Разбойницу оставшимися кусочками оленины.
– Гилас! – вдруг окликнула она его. По изменившемуся голосу сразу понятно: речь пойдет о чем-то важном. – Надо поговорить.
Мальчик присел на корточки и бросил папоротники на землю. Нет, хорошие новости таким тоном не сообщают.
– Может, завтра утром?
– Нет, лучше сейчас.
Пирра запнулась в нерешительности, потом выпалила:
– Вороны узнали, что ты жив.
Гилас долго не отвечал.
– Слышишь, что говорю?
Разбойница подошла к мальчику и потерлась сальным носом о его колено.
– Как? – только и спросил Гилас тихим голосом.
– Хекаби впала в транс и сказала: «Чужак жив». А Креон услышал.
У Гиласа замерло сердце.
– Да, хорошего мало. Но… они ведь не знают, что я здесь, на Талакрее.
– Нет.
– И как я выгляжу, тоже не знают.
– Кое-кто тебя, может, и припомнит. Уж Теламон наверняка.
Теламон. Казалось, это имя повисло в воздухе, точно призрак.
– Теламон далеко, – возразил Гилас. – В Ликонии.
– Да, но…
Тут Гилас вскочил так резко, что напугал Разбойницу.
– Вот, гляди. Видишь кипрей? Пойди собери немного. Хочу к собачьему укусу приложить. Да и царапины у тебя на ногах тоже полечить не мешает.
Пирра, ни слова не говоря, пошла за кипреем. Гилас молча сворачивал жгуты из травы, чтобы закрепить повязки на ранах. Меньше всего ему хотелось говорить про Воронов и особенно про Теламона. Друг скрыл от Гиласа, что он Ворон. И все же Теламон помог Гиласу. Можно сказать, Гилас обязан ему жизнью. Они с Теламоном когда-то были неразлейвода. Конечно, Теламон сын вождя и все же обожал бродить по Горам вместе с Гиласом и Исси. Как-то раз даже признался, что с ними чувствует себя как рыба в воде – не то что в крепости у вождя.
«Отец в свое время прославился как великий воин. А на меня только Предки со стен осуждающе глядят».
«Как это – глядят? Они ведь умерли», – удивился Гилас.
«В том-то и беда. От мертвых никуда не денешься. А силой и бесстрашием с ними никогда не сравниться».
Тут Гилас обернулся и заметил, что Пирра все это время не сводит с него глаз.
– Извини, – произнесла девочка. – Не хотела портить тебе настроение.
Гилас вздохнул:
– Ты-то в чем виновата? Это из-за Воронов все беды.
Он отошел, чтобы сорвать руту для целебной мази. Пирра продолжала пристально смотреть на мальчика. Разбойница тоже. Маленькая львица прижала уши к голове: почувствовала, что Гилас расстроен. Он сел и стал растирать руту между двумя камнями, а Разбойница в кои-то веки не полезла смотреть, чем он занят.
Пирра села, натянув тунику на колени.
– В крепости у Креона слышала кое-что еще. – Пирра помолчала. – Скоро на Талакрею доставят кинжал Короносов.
Гилас так свирепо толок руту, что она мигом превратилась в серо-зеленую кашицу.
– Знать ничего не желаю о кинжале.
– Гилас, пока кинжал у Воронов, их никому не одолеть. Они угрожают нам всем. Да что я говорю, сам ведь понимаешь!
– Мне надо только одно, – упрямо произнес мальчик. – Добраться до Акии и найти Исси.
Пирра опешила:
– Да брось! Как ты отсюда сбежишь? Вороны все равно поймают.
– Я к Горам привык. Отыщу какую-нибудь тропинку.
– Гилас, ты сам-то себе веришь?
Мальчик бросил на нее взгляд, исполненный боли. Встал, сходил за оленьим жиром и смешал с рутой. Получившуюся мазь разделил на две порции. Одной намазал укус на ноге, а сверху привязал жгутом огромный лист коровяка.
– Вороны собираются захватить Кефтиу, – произнесла Пирра.
– А тебе какое дело? Ты ведь оттуда сбежала.
– Все равно Кефтиу моя родина, и я не могу допустить…
– Держи мазь, – перебил Гилас, протягивая ей вторую порцию. – Разотри по царапинам.
– Гилас…
– Нет. Слышать ничего не хочу.
– Но…
– Сказано тебе – нет!
Гилас смотрел на Пирру сердито, но в голосе звучала мольба.
Разбойница напряженно застыла, переводя взгляд с мальчика на девочку и обратно.
– Надо добыть еще чего-нибудь поесть, – буркнул Гилас. – А потом подумаем, как выбраться с острова. И чтобы больше я про Воронов не слышал. Все равно ни в чем меня не убедишь. Договорились?
Пирра посмотрела Гиласу в глаза. Кивнула.
– Договорились, – произнесла девочка. – Но только пока.
Глава 23