Гори
Часть 21 из 63 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Отлично, – выдохнула в метель Сара. – Вот сейчас ты говоришь гадости просто ради гадостей.
– Ты меня опять неправильно поняла, – возразил дракон. – Все это у тебя есть в избытке в других областях жизни – возможно. Тебе, безусловно, свойственны смекалка и сила характера, которые лично я нахожу удивительными, но что касается смерти, нет никаких существенных причин, почему выбор должен быль пасть на тебя, а не на других. Это просто совпадение во времени.
– Да, ты это уже говорил. Но я все равно не понимаю, почему меня надо обязательно оскорблять…
Он рыкнул, кажется, наконец начиная терять терпение.
– Потому что о тебе есть пророчество, Сара Дьюхерст.
– Обо мне?!
– Ну, не о тебе конкретно. – Дракон окинул взглядом ферму, снег, лес, железную антенну и громадную тень горы Рейнир где-то далеко за всем этим, почти неразличимую сквозь снег. – Но определенно об этом времени. Об этом месте.
Он снова уставился на нее. Глаз, казалось, мерцал в темноте, и Саре уже в который раз припомнились старые байки о том, что дракон может запросто тебя загипнотизировать.
– Именно это время. Именно это место. И некая девочка.
– И что должно произойти?
– Момент, с которого начнется война.
– Война?
Он снова слегка рассердился, но не на нее.
– Вероятно. Пророчества никогда не говорят напрямую. Сплошные «миры столкнутся» и «миры закончатся». Именно поэтому их обычно никто не принимает всерьез.
– То есть мне не надо принимать всерьез, что меня кто-то придет убивать?
– В общем и целом стоит меньше волноваться о пророчествах и больше – о безумцах, которые в них верят.
– Стало быть, меня собирается убить какой-то безумец?
– В точности так.
– Потому что он верит в пророчество, которое даже не истинно?
– В том-то и проблема. Именно это пророчество пока что имело склонность оправдываться, – он нахмурился. – Мой вид – ученые, и по этой причине нам свойствен больший скептицизм, чем другим драконам. Мы освободились от богини уже очень давно и не храним верности оставленным ею свирепым заповедям.
– У вас есть настоящая богиня? А я думала, ее просто Верящие выдумали…
– Но это конкретное пророчество – единственное, записанное со всей очевидностью на моем языке, – сбывалось десятилетиями. По частям. Мы хранили его в строгой тайне – не из-за самого текста, а из-за сумасшедших, которые могут попытаться его воплотить. Сумасшедших в основном из вашего племени. Но каким-то образом оно выплыло – и это тоже было предсказано. И поэтому я наблюдаю, как оно разворачивается, живет собственной жизнью, – и вмешиваюсь, где могу.
– Но почему ты? С чего ты взял, что вмешательство – твоя ответственность?
Казимир не ответил. Вернее, ответил не сразу, явно прикидывая, сколько хочет сказать.
– Магия драконов дика и неистова, – вымолвил он наконец. – Она такая неприручаемая и опасная, что существовать толком может лишь за пределами этого мира. Известные вам драконы – в сущности, безопасные сосуды для нее. Но если магия хлынет сюда в чистом виде, неотфильтрованной, она разрушит все.
– Я этого не знала, – пробормотала Сара.
Мягко говоря, это было преуменьшение.
– Большинство людей не знает. Если бы знали, наши отношения стали бы еще сложнее. Однако истина в том, что мы служим своего рода предохранительным клапаном между вами и драконьей магией. Это равновесие нужно поддерживать во что бы то ни стало, иначе придет конец всему, и людям, и драконам. Но знания уже почти утрачены. Оставшееся хранят голубые драконы. Пророчество указывает, что это место – и находящаяся в нем девочка – есть отправная точка войны, которая нарушит равновесие и всем нам принесет гибель.
– Значит, они послали тебя…
– …сделать, что смогу. Если смогу…
– Если?
Он встряхнул крыльями – видимо, пожал плечами на свой манер.
– Наша теология гласит: все, что случается, уже на самом деле случилось – где-то, когда-то – и будет случаться снова и снова. В бесконечном количестве других миров. Мы уже чувствовали раньше отголоски этих событий – там все пошло очень, очень плохо. И мы кровно заинтересованы в том, чтобы не дать этому случиться снова.
Сара тяжело сглотнула.
– И мое убийство – часть этого конкретного пророчества?
– Ты – отправная точка, – повторил дракон, и впервые за все время это прозвучало по-доброму, но от этого Сара почему-то расстроилась еще больше – больше, чем от вести о том, что ее идут убивать. – Если убийца заберет твою жизнь, надежды не останется. Никакой.
Гарет Дьюхерст наблюдал за своей дочерью и драконом через темное окно в спальне. О чем они там разговаривают, он даже не догадывался… но не верил, что от этого ей может быть какой-то вред. Дракон выручил ее в стычке с Келби – как минимум раз… а может быть, и два, самым, так сказать, окончательным образом. Этот вариант казался Гарету все более и более вероятным.
Но дело в том, что пришло еще одно письмо.
* * *
«Время поджимает, мистер Дьюхерст. К нынешнему моменту ваш дракон, весьма вероятно, уже совершил первое из предсказанных деяний, а именно сделал нечто, спасшее вашей дочери жизнь. Нам неизвестны конкретные обстоятельства этого события, но, подозреваем, вы поняли, о чем мы».
Вот откуда они узнали? Никто не умеет предсказывать будущее, а кто думает, будто умеет, тот просто псих.
«Не дайте себя обмануть. Он защищает вашу дочь ради своих собственных целей. Он заручится ее дружбой, но будет ей лгать. Он попытается представить себя союзником, доверенным другом – это неправда».
Гарет Дьюхерст глупым человеком не был. Он прекрасно отдавал себе отчет, что письмо может лгать с тем же точно успехом, обвиняя во лжи дракона. Да кто вообще станет принимать всерьез какое-то там анонимное письмо?
«На кону стоит нечто большее, чем просто жизнь вашей дочери. Мы понимаем, что лично для вас в этом мало смысла, и потому говорим именно о ней. Сара в опасности. Дракон не причинит ей вреда напрямую – мы не можем лгать вам, хотя так убедить вас было бы много проще, – но его действия косвенно станут причиной серьезного ущерба».
Но если это неправда, если дракон не причинит ей вреда…
«Мы просим действовать вас, мистер Дьюхерст. Если вы не откликнетесь, мы будем вынуждены взять дело в свои руки, из-за чего ваша семья и лично вы столкнетесь с самыми серьезными затруднениями».
А вот и угрозы. «Если ты этого не сделаешь, сделают они, а ты окажешься в большой заднице, Гарет Дьюхерст».
Он ни секунды не сомневался, что угрозу они в исполнение приведут – смогли же они прислать ему посылку, прямо в тот же самый день и прямо на порог!
– Вот честно, я ни слова из этого не поняла, – покачала головой Сара.
– А тебе и не надо, – ответил Казимир. – Достаточно будет просто подготовиться.
– А вот мне сдается, это я буду решать, что мне понимать, а что нет. Это моя жизнь стоит на кону, в конце концов.
Он свесил голову набок и смотрел, как она ярится, с таким видом, будто что-то для себя решал.
– Так тому и быть. Очень скоро русские люди запустят в небо машину – гораздо выше, чем все прочие до того. Выше даже ваших аэропланов, из-за которых драконам стало так опасно летать.
– Ты про спутник? – оживилась Сара. – А ты откуда о нем знаешь?
На этот вопрос он отвечать не стал.
– Когда это произойдет, драконы потеряют власть над жизнью людей – так, во всяком случае, люди думают. Вы будете знать все наши секреты.
«Звучит очень похоже на правду, – подумала Сара. – Побочный эффект человеческой гонки за самоуничтожением, конечно, но…»
– Бог ты мой, – сказала она. – Драконы же не захотят с этим мириться. Начнется война…
– Мы веками терпели человеческих шпионов, – сказал Казимир. – Я бы понадеялся, что мы сможем найти способы защититься от вас… но пророчество гласит: война. Война, которая положит конец и людям, и драконам. То, что случится здесь, в этом конкретном месте, в пределах нескольких дней, определит, будет война или нет. А ты – по причине того, где и когда оказалась, – окажешься в силах ее предотвратить.
– Но каким образом я могу предотвратить войну?..
– О том знают другие. В пророчестве сказано достаточно. Они думают, что, остановив тебя в строго определенный момент, смогут отменить пророчество. И тогда на мир обрушится война, и люди с драконами избавятся от всего, что сдерживало их до сих пор. Именно поэтому к тебе и был послан убийца.
– То есть он хочет войны?!
– Они. Они хотят. Сам он может даже не догадываться. Пророчество намекает, что убийца может верить в прямо противоположное, а его миссия – святое дело мира. Если это так, убийцей будет религиозный фанатик, самый опасный безумец из всех, какие только бывают на свете.
Она обхватила себя руками: было ужасно холодно.
– И что же мне в таком случае делать?
Дракон переступил с лапы на лапу.
– Ты поймешь.
Она уставилась на него – и поняла…
– Ох, господи… Ты и сам не знаешь!
Плуг, возможно, подойдет. Старый, конечно, но их тогда делали на века – еще бы, почти целиком железо. Драконья шкура – штука баснословно прочная, но плуг ее может пробить… если каким-то образом придать ему достаточное ускорение. Было такое древнее поверье – хотя, может, и просто бабкины сказки, – что если дракону ударить в строго определенное место, его огненная железа взорвется и прикончит зверюгу, так сказать, изнутри. Разумеется, никакой достоверной информации об убитых таким образом драконах у него не было, но это не мешало Гарету праздно прикидывать, как можно было бы, скажем, привязать плуг сохой вперед к бамперу грузовика.
Впрочем, новое письмо советовало другое.
– Ты меня опять неправильно поняла, – возразил дракон. – Все это у тебя есть в избытке в других областях жизни – возможно. Тебе, безусловно, свойственны смекалка и сила характера, которые лично я нахожу удивительными, но что касается смерти, нет никаких существенных причин, почему выбор должен быль пасть на тебя, а не на других. Это просто совпадение во времени.
– Да, ты это уже говорил. Но я все равно не понимаю, почему меня надо обязательно оскорблять…
Он рыкнул, кажется, наконец начиная терять терпение.
– Потому что о тебе есть пророчество, Сара Дьюхерст.
– Обо мне?!
– Ну, не о тебе конкретно. – Дракон окинул взглядом ферму, снег, лес, железную антенну и громадную тень горы Рейнир где-то далеко за всем этим, почти неразличимую сквозь снег. – Но определенно об этом времени. Об этом месте.
Он снова уставился на нее. Глаз, казалось, мерцал в темноте, и Саре уже в который раз припомнились старые байки о том, что дракон может запросто тебя загипнотизировать.
– Именно это время. Именно это место. И некая девочка.
– И что должно произойти?
– Момент, с которого начнется война.
– Война?
Он снова слегка рассердился, но не на нее.
– Вероятно. Пророчества никогда не говорят напрямую. Сплошные «миры столкнутся» и «миры закончатся». Именно поэтому их обычно никто не принимает всерьез.
– То есть мне не надо принимать всерьез, что меня кто-то придет убивать?
– В общем и целом стоит меньше волноваться о пророчествах и больше – о безумцах, которые в них верят.
– Стало быть, меня собирается убить какой-то безумец?
– В точности так.
– Потому что он верит в пророчество, которое даже не истинно?
– В том-то и проблема. Именно это пророчество пока что имело склонность оправдываться, – он нахмурился. – Мой вид – ученые, и по этой причине нам свойствен больший скептицизм, чем другим драконам. Мы освободились от богини уже очень давно и не храним верности оставленным ею свирепым заповедям.
– У вас есть настоящая богиня? А я думала, ее просто Верящие выдумали…
– Но это конкретное пророчество – единственное, записанное со всей очевидностью на моем языке, – сбывалось десятилетиями. По частям. Мы хранили его в строгой тайне – не из-за самого текста, а из-за сумасшедших, которые могут попытаться его воплотить. Сумасшедших в основном из вашего племени. Но каким-то образом оно выплыло – и это тоже было предсказано. И поэтому я наблюдаю, как оно разворачивается, живет собственной жизнью, – и вмешиваюсь, где могу.
– Но почему ты? С чего ты взял, что вмешательство – твоя ответственность?
Казимир не ответил. Вернее, ответил не сразу, явно прикидывая, сколько хочет сказать.
– Магия драконов дика и неистова, – вымолвил он наконец. – Она такая неприручаемая и опасная, что существовать толком может лишь за пределами этого мира. Известные вам драконы – в сущности, безопасные сосуды для нее. Но если магия хлынет сюда в чистом виде, неотфильтрованной, она разрушит все.
– Я этого не знала, – пробормотала Сара.
Мягко говоря, это было преуменьшение.
– Большинство людей не знает. Если бы знали, наши отношения стали бы еще сложнее. Однако истина в том, что мы служим своего рода предохранительным клапаном между вами и драконьей магией. Это равновесие нужно поддерживать во что бы то ни стало, иначе придет конец всему, и людям, и драконам. Но знания уже почти утрачены. Оставшееся хранят голубые драконы. Пророчество указывает, что это место – и находящаяся в нем девочка – есть отправная точка войны, которая нарушит равновесие и всем нам принесет гибель.
– Значит, они послали тебя…
– …сделать, что смогу. Если смогу…
– Если?
Он встряхнул крыльями – видимо, пожал плечами на свой манер.
– Наша теология гласит: все, что случается, уже на самом деле случилось – где-то, когда-то – и будет случаться снова и снова. В бесконечном количестве других миров. Мы уже чувствовали раньше отголоски этих событий – там все пошло очень, очень плохо. И мы кровно заинтересованы в том, чтобы не дать этому случиться снова.
Сара тяжело сглотнула.
– И мое убийство – часть этого конкретного пророчества?
– Ты – отправная точка, – повторил дракон, и впервые за все время это прозвучало по-доброму, но от этого Сара почему-то расстроилась еще больше – больше, чем от вести о том, что ее идут убивать. – Если убийца заберет твою жизнь, надежды не останется. Никакой.
Гарет Дьюхерст наблюдал за своей дочерью и драконом через темное окно в спальне. О чем они там разговаривают, он даже не догадывался… но не верил, что от этого ей может быть какой-то вред. Дракон выручил ее в стычке с Келби – как минимум раз… а может быть, и два, самым, так сказать, окончательным образом. Этот вариант казался Гарету все более и более вероятным.
Но дело в том, что пришло еще одно письмо.
* * *
«Время поджимает, мистер Дьюхерст. К нынешнему моменту ваш дракон, весьма вероятно, уже совершил первое из предсказанных деяний, а именно сделал нечто, спасшее вашей дочери жизнь. Нам неизвестны конкретные обстоятельства этого события, но, подозреваем, вы поняли, о чем мы».
Вот откуда они узнали? Никто не умеет предсказывать будущее, а кто думает, будто умеет, тот просто псих.
«Не дайте себя обмануть. Он защищает вашу дочь ради своих собственных целей. Он заручится ее дружбой, но будет ей лгать. Он попытается представить себя союзником, доверенным другом – это неправда».
Гарет Дьюхерст глупым человеком не был. Он прекрасно отдавал себе отчет, что письмо может лгать с тем же точно успехом, обвиняя во лжи дракона. Да кто вообще станет принимать всерьез какое-то там анонимное письмо?
«На кону стоит нечто большее, чем просто жизнь вашей дочери. Мы понимаем, что лично для вас в этом мало смысла, и потому говорим именно о ней. Сара в опасности. Дракон не причинит ей вреда напрямую – мы не можем лгать вам, хотя так убедить вас было бы много проще, – но его действия косвенно станут причиной серьезного ущерба».
Но если это неправда, если дракон не причинит ей вреда…
«Мы просим действовать вас, мистер Дьюхерст. Если вы не откликнетесь, мы будем вынуждены взять дело в свои руки, из-за чего ваша семья и лично вы столкнетесь с самыми серьезными затруднениями».
А вот и угрозы. «Если ты этого не сделаешь, сделают они, а ты окажешься в большой заднице, Гарет Дьюхерст».
Он ни секунды не сомневался, что угрозу они в исполнение приведут – смогли же они прислать ему посылку, прямо в тот же самый день и прямо на порог!
– Вот честно, я ни слова из этого не поняла, – покачала головой Сара.
– А тебе и не надо, – ответил Казимир. – Достаточно будет просто подготовиться.
– А вот мне сдается, это я буду решать, что мне понимать, а что нет. Это моя жизнь стоит на кону, в конце концов.
Он свесил голову набок и смотрел, как она ярится, с таким видом, будто что-то для себя решал.
– Так тому и быть. Очень скоро русские люди запустят в небо машину – гораздо выше, чем все прочие до того. Выше даже ваших аэропланов, из-за которых драконам стало так опасно летать.
– Ты про спутник? – оживилась Сара. – А ты откуда о нем знаешь?
На этот вопрос он отвечать не стал.
– Когда это произойдет, драконы потеряют власть над жизнью людей – так, во всяком случае, люди думают. Вы будете знать все наши секреты.
«Звучит очень похоже на правду, – подумала Сара. – Побочный эффект человеческой гонки за самоуничтожением, конечно, но…»
– Бог ты мой, – сказала она. – Драконы же не захотят с этим мириться. Начнется война…
– Мы веками терпели человеческих шпионов, – сказал Казимир. – Я бы понадеялся, что мы сможем найти способы защититься от вас… но пророчество гласит: война. Война, которая положит конец и людям, и драконам. То, что случится здесь, в этом конкретном месте, в пределах нескольких дней, определит, будет война или нет. А ты – по причине того, где и когда оказалась, – окажешься в силах ее предотвратить.
– Но каким образом я могу предотвратить войну?..
– О том знают другие. В пророчестве сказано достаточно. Они думают, что, остановив тебя в строго определенный момент, смогут отменить пророчество. И тогда на мир обрушится война, и люди с драконами избавятся от всего, что сдерживало их до сих пор. Именно поэтому к тебе и был послан убийца.
– То есть он хочет войны?!
– Они. Они хотят. Сам он может даже не догадываться. Пророчество намекает, что убийца может верить в прямо противоположное, а его миссия – святое дело мира. Если это так, убийцей будет религиозный фанатик, самый опасный безумец из всех, какие только бывают на свете.
Она обхватила себя руками: было ужасно холодно.
– И что же мне в таком случае делать?
Дракон переступил с лапы на лапу.
– Ты поймешь.
Она уставилась на него – и поняла…
– Ох, господи… Ты и сам не знаешь!
Плуг, возможно, подойдет. Старый, конечно, но их тогда делали на века – еще бы, почти целиком железо. Драконья шкура – штука баснословно прочная, но плуг ее может пробить… если каким-то образом придать ему достаточное ускорение. Было такое древнее поверье – хотя, может, и просто бабкины сказки, – что если дракону ударить в строго определенное место, его огненная железа взорвется и прикончит зверюгу, так сказать, изнутри. Разумеется, никакой достоверной информации об убитых таким образом драконах у него не было, но это не мешало Гарету праздно прикидывать, как можно было бы, скажем, привязать плуг сохой вперед к бамперу грузовика.
Впрочем, новое письмо советовало другое.