Герои умирают
Часть 64 из 112 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Там, внизу, глубоко под студийной башней, было прохладно. Хари вспомнил, что, когда он был здесь в последний раз – целую жизнь тому назад, – прохлады почти хватало на то, чтобы Кольберг не потел, – почти, но не совсем. Стоило ему только представить тошнотворную, серую, как лежалое тесто, физиономию Кольберга, которую ему предстояло увидеть сейчас, и Хари почувствовал, что еда, которую он наспех заглотил где-то в Крольчатниках, комом подкатила к горлу.
Дверь кабинета была открыта, оттуда раздался голос Кольберга:
– Майклсон, входи. Садиться не стоит.
Секьюрити остались в коридоре, но, войдя, Хари увидел в кабинете еще троих таких же: они были неразличимы, точно новехонькие авто с одного конвейера.
Кольберг сидел за своим столом и выглядел еще отвратительнее, чем обычно, если такое возможно. Тусклый свет ночного небосклона, который показывал экран за его спиной, придавал зеленоватый оттенок его коже и делал еще более контрастными темные круги под глазами. Двойной подбородок и дряблые щеки обвисли, тонкие губы рептилии сложились в горькую складку. «Значит, ему тоже плохо спится в последние дни», – понял Хари.
– Я только что говорил с Советом, – продолжил Кольберг, – и у меня… гм… проблемы.
Глубокое чувство удовлетворения охватило Хари – значит, ублюдок все же не уйдет от ответа, – но следующие слова Председателя показали ему, как глубоко он ошибся.
– Проблемы потому, что я не отозвал тебя вовремя. Я был там, в комнате техподдержки. И это я нажал кнопку экстренного извлечения. Совет управляющих доверил мне это право, однако теперь моя карьера висит на волоске потому, что я применил его слишком поздно. Я проявил слишком много снисходительности и позволил тебе очень далеко зайти.
Хари почувствовал, как по шее пробежали мурашки – наверное, из-за дула винтовки, которая уткнулась ему прямо в затылок; только это не позволило ему метнуться к Кольбергу и вцепиться ему прямо в глотку.
– Может быть, объясните мне, что я сделал не так, Администратор, – сказал Хари, едва не подавившись официальным обращением.
Кольберг уперся локтями в стол и сложил ладони домиком на уровне лица.
– «Тот, кто делает мирную революцию невозможной, делает кровавую революцию неизбежной», – отчетливо произнес он. – Ты знаешь, чьи это слова?
Хари нахмурился:
– Кеннеди – Джона Кеннеди, одного из лидеров старого…
С неожиданной силой ладони Кольберга ударили по столу.
– Нет, Труженик неумытый! Это твои слова!
Хари как громом пораженный слушал, пока Кольберг пересказывал ему свой недавний диалог с Советом управляющих; с каждым словом Председатель распалялся все больше, под конец он уже вскочил с кресла, размахивал руками, брызгал слюной.
– …И последний, самый тупой шаг за всю твою безмозглую карьеру – ты выходишь и на всю аудиторию, которая, на минуточку, состоит из ста пятидесяти тысяч первоочередников, заявляешь, что Студия, то есть мы, «Приключения без границ», корпорация развлечений, отдали тебе приказ убить главу государства!
Вся боль и гнев, которые накопились в нем за последние часы, вскипели в его груди. Так, значит, они выдернули его из Анханы и этим убили Шанну из-за политики?
Чтобы этим спасти свой имидж.
Жилы на шее Хари напряглись, и он невольно набычился, словно готовясь кинуться в атаку.
– Я сказал правду.
– Правду! – презрительно фыркнул Кольберг. – Ишь какой поборник правды выискался! Что ж ты тогда не скажешь своим дружкам из Анханана, кто ты такой на самом деле? Не расскажешь Таланн, как ты нашел ее в Донжоне? Не говори мне о правде, ты, тот, кто всю свою жизнь строит на лжи!
– Ладно, – проскрипел Хари в ответ, – не буду. Но ответьте на один мой вопрос. Когда это дерьмо, условия моего контракта, выплыло наружу, я сидел там и держал ее за руку. – Он остановился, чтобы перевести дух, – сдерживать убийственную ярость было трудно. – Если бы вы нажали кнопку тогда, поле Трансфера автоматически расширилось бы и я забрал бы ее с собой. То есть она была бы сейчас здесь. Почему вы не нажали кнопку тогда? Чего вы ждали?
– Не ори на меня, – сказал Кольберг ледяным тоном. – Ты забываешься. Я долго терпел твою наглость и неуважение ко мне. Еще раз повысишь на меня голос, и я велю охране пристрелить тебя, ясно?
– Чего вы ждали? – сквозь зубы выдавил Хари.
– Я спрашиваю, тебе ясно?
Хари кое-как выдавил из себя «да».
– Что – да?
– Мне ясно, Администратор.
– Так-то лучше. А ответ на твой вопрос прост: по условиям контракта ты должен сначала убрать Ма’элКота, а уж потом заниматься спасением своей жены. Или не заниматься, на твое усмотрение. Но не раньше.
– Значит, это и есть настоящая цена. И настоящие условия сделки.
– Вот именно. Скажу тебе больше: если ты всерьез рассчитываешь на поддержку Студии, то ты должен устроить так, чтобы твоя встреча с Ма’элКотом и его последующее устранение произошли за пределами дворца Колхари. Те двадцать семь часов, которые ты провел вне контакта, – проблема для нас сама по себе. Так что если решающий эпизод произойдет, скажем так, за сценой, то у нас не будет ни кубиков для вторичной продажи, ни аренды. А если ты еще раз позволишь себе какие-нибудь пропагандистские реплики, то, будь уверен, я отзову тебя снова и не остановлюсь перед тем, чтобы отдать тебя под суд по обвинению в подстрекательстве к мятежу.
Ярость хлынула из сердца Хари таким мощным потоком, словно где-то в глубине его существа прорвало плотину и из его глаз глянул Кейн.
– Может, мне просто убить тебя сейчас, не сходя с места? И тогда, глядишь, следующий Председатель будет обходиться со мной получше.
– Я зря трачу время сейчас, выслушивая твои пустые угрозы, – сказал Кольберг. – Ничего подобного ты не сделаешь.
– Крил тоже так думал.
– А?
– Задайте себе один вопрос, Администратор. Откуда я знал, что солдаты Очей, которых привел с собой Герцог, не пристрелят меня, как бешеного пса, пока я буду убивать Посла Монастырей? Не знаете, а?
Кольберг застыл на месте.
– А-а-а… – протянул он.
– Ниоткуда, – ответил на свой вопрос Хари. – Я вообще об этом не думал.
Глаза Администратора медленно лезли на лоб, челюсть начала отвисать, пока до него медленно, но все же доходило: он может умереть сейчас, не сходя с места, прямо в своем кабинете.
– Так что подумай об этом, – продолжал Хари. – Подумай, прежде чем ты решишь, что можешь пожертвовать жизнью Шанны ради своих поганых рейтингов и гребаного процента с прибыли…
Вдруг голос изменил Хари – он точно со стороны услышал свои слова.
Он стоял и моргал, не двигаясь с места.
Во второй раз за последние полчаса он услышал ледяной звон – это осколки его прежнего представления о том, что с ним происходит сейчас, складывались в новую картинку.
«Полная форма». Ламорак во фримоде, Студия его не видит. Ламорак – предатель. Кольберг, помнится, говорил что-то о Шанне, которая играет в Спасительницу человечества, но это скучно… А когда он задал ему прямой вопрос – почему он не выдернул его сразу? – Администратор вместо прямого ответа понес обычную околокастовую пургу насчет уважения и прочего. Так почему он все-таки не выдержал и дернул его на Землю?
Что он помешал ему сказать или сделать?
Рассказать правду о Ламораке, вот что.
А правда о Ламораке могла навредить Студии и самому Кольбергу лишь в одном случае: если он выполнял условия подписанного с ними контракта.
То есть если кто-то приказал ему сдать ее.
– О мой бог… – прошептал Хари, потрясенный своей догадкой. – О мой клятый, мой злодейский бог…
Столько жестокости, столько боли, страха, потерь, страданий – не только его собственных, но и Шанны и этих токали, Таланн, мертвых близнецов, даже пытки, которые перенес сам Ламорак, – все это началось здесь, в этом кабинете, за этим самым столом. Все это зародилось в кишащем червями меркантильных мыслей мозгу вот этого жирного негодяя…
– Она была права, – прошептал он. – Шанна была права: все это ради процентов с прибыли. И рейтингов. Она не собрала достаточно зрителей, и ты решил саботировать ее Приключение. Устроил так, чтобы ее предали, и послал за ней меня, а потом распиарил это на всю планету. Ты. Не Ламорак, а ты.
Хари чувствовал, как что-то бродит у него в кишках, брезжит в мышцах: это жаждущий крови Кейн рвался из него наружу.
– Чего ты там бормочешь?
– Что ты ему наобещал? Я десять лет знаю Карла. Что такого ты ему предложил, что он пошел на это?
Кольберг поджал свои мясистые губы так, что они сложились в некое подобие морщинистой красной задницы.
– Майклсон, я не знаю, что ты этим хочешь сказать, но я настоятельно рекомендую тебе не повторять этих диких бредней за пределами моего кабинета. Совет управляющих хочет переделать тебя в киборга, Майклсон, всего за несколько фраз, ненароком сорвавшихся у тебя с языка; и только мне, моему личному вмешательству ты обязан тем, что еще ходишь по этой земле, живой и свободный. Но если ты станешь повторять эти предательские бредни за пределами моего кабинета, то я больше не смогу тебя защитить.
Но было уже поздно: Кейн уже держал Хари за горло, сидел у него в мозгу, заставил его схватиться обеими руками за край стола и, наклонившись к Администратору, прорычал:
– Нет, Кольберг, я тебя не убью! Я не убью тебя, я хочу, чтобы тебе было больно, и долго было больно…
Он был готов перечислять способы, которыми он навлечет на него боль, демонстрировать их один за другим, но Кольберг сполз под стол и завопил оттуда тонким, противным голосом:
– Стреляйте в него! Стреляйте!
За спиной Хари заныли позабытые им было энергетические винтовки, поток гелевых пуль хлынул из их стволов, как вода из шлангов, и мигом погрузил его в кровавое забытье.
27
Румянец смущения начинался у Таланн с того, что ее изысканные высокие скулы заливались нежнейшей розовой краской, которая, как утренняя заря по небу, растекалась сначала по щекам девушки, а затем заливала шею. Она улыбалась неожиданно застенчивой улыбкой, а то, как она нерешительно подала величеству руку, потом, как бы вконец смутившись, попыталась вытянуть свою ладошку из его хватки, но все же смирилась и оставила все как есть, продуманная безыскусность, с которой она отвечала на каждый его вопрос, прямо-таки вскружили ему голову. «Это кто тут кого соблазняет?» – подумал Король Арго.
Началось все как легкий флирт, который затеял Король, чтобы убить время, но чем дальше он заходил, тем сильнее подозревал, что проигрывает Таланн в искусстве вести эту игру. Очаровательная женщина, с какой стороны ни посмотри, и непобедимая воительница – говорят, в искусстве боя она вполне может тягаться с самим Кейном, а некоторые утверждают, что она еще и фору ему даст. Король сам не заметил, как начал представлять, что за жизнь ждала бы его бок о бок с Королевой Арго, Королевой-Воительницей, перед которой трепещут враги и благоговеют Подданные.
Но как ни хороша Таланн, она все же не Паллас Рил.
Он снова поймал себя на мысли о том, что отвлекся, а когда вернулся к тому, что происходило между ним и Таланн, то убедился, что определенно проигрывает. И как так случилось, что шутливая перепалка между ними превратилась в разновидность словесной дуэли? И пожалуй, приятнее будет оказаться в этой дуэли побежденным, чем победителем.
Но все его пустые фантазии на тему семейной жизни развеялись как дым, когда на верхней ступеньки лестницы возникла Паллас Рил. За ее спиной горел фонарь Томми, вырисовывая на фоне темноты очертания ее фигуры.