Генерал Империи

Глава 7

1916 год, 8 ноября, Лондон




– Итак, что вам угодно, господа, – осторожно спросил Георг V у вошедших гостей после завершения формального ритуала. Премьер-министр привёл с собой главу Форин-офиса, и оба они были сильно взволнованы, что настораживало и даже в какой-то степени пугало.

– Ваше Королевское Величество, – начал Герберт Генри Асквит, 1‐й граф Оксфорда и Асквита, бывший по совместительству ещё и премьер-министром Великобритании. – Вы, вероятно, слышали о восстании в Петрограде?

– Конечно, – недовольно поморщившись, кивнул король. – Гибель Керенского стала для нас всех очень неприятной новостью. Нелепая случайность. Пасть от рук военного патруля, который охранял дороги от бандитов. Да-с. Жизнь полна неожиданностей и сюрпризов, в том числе неприятных.

– Мы полагаем, что Великобритании нужно признать восставших законным правительством России и оказать им всемерную помощь.

– И ради этого вы настаивали на срочной встрече? – повёл бровью раздражённый король. – Вы что, не знаете о той бойне, что учинили эти бунтари в Петрограде? Всё Временное правительство расстреляно. Земский собор, который только успел собраться и за два дня до того начал работать, – разогнан. Идут обыски, погромы, расправы. Промышленников и уважаемых аристократов убивают и грабят белым днём, без всякого зазрения совести. Говорят, что пострадали семьи высокопоставленных офицеров, героев войны. И этим… людям вы хотите помочь?!

– Эти люди не претендуют на всю Российскую Империю. Они провозгласили свою власть только над Россией, границы которой не вполне очерчены. Более того, настаивают на том, что каждый народ должен иметь право на самоопределение и жить так, как пожелает сам.

– Очень благородно. Но зачем это всё нужно нам? – раздражённо спросил Георг.

– Восставшие пытаются сыграть на амбициях Меншикова. Для них единственный шанс удержать власть – привлечь его на свою сторону. В формате их собственного лидера. Вы ещё не слышали? В Петрограде ни у кого нет сомнений в том, что если будут проводить выборы, то победит Меншиков. То есть этот кровожадный безумец окажется во главе огромной страны с крайне высокой поддержкой населения. Этого нужно не допустить любой ценой.

– И вы считаете, что поддержка восставших что-то изменит? – удивился король. – Они ведь сами и зовут Меншикова возглавить себя.

– Это от безысходности, – произнёс глава Форин-офиса Эдуард Грей. – У них мало общего. Принципиально разные цели и взгляды на решение вопросов. Кроме того, Меншиков – монарх, завоевавший себе корону. Самый неудобный и опасный вариант для последовательных сторонников республики. Для них даже президент – атавизм, пережиток прошлого, они всецело стоят за парламентаризм древнеримского толка. А тут такой компромисс. Ладно что президентом станет монарх, так ещё принадлежащий к правящей династии. Совершенно очевидно, что они идут на это только от безысходности.

– Косвенно, – заметил Герберт Генри. – Меншиков принадлежит к правящей династии лишь косвенно. Бастард, рождённый матерью, зачатой в морганатическом браке.

– Потомственный бастард, – криво усмехнулся Эдуард Грей. – Впрочем, это не мешает ему быть женатым на дочери Императора. Для революционеров – это не самый удачный выбор, мягко говоря.

– Вы забываете о том, что Меншиков – не тот, за кого себя выдаёт, – поправил их король с совершенно серьёзным лицом. – Наследного принца короля высших эльфов вряд ли можно называть бастардом.

– Да. Всё так. Но широким массам это не известно. И Меншиков не спешит эти сведения обнародовать. Для всех них – он член дома Романовых.

– Руководство восставших знает, что он древний эльф, разбуженный от сна большой войной?

– Насколько мне известно, да, – произнёс Эдуард Грей. – Но они не придают этому значения. Не верят, считая эти сведения германской провокацией.

– А вы верите? – тихо спросил король. – Если честно, я уже не знаю, во что верить. Это всё похоже на какое-то безумие.

– Мы верим в то, что Меншиков, кем бы он ни был, рвётся к власти. И сейчас это стало совершенно очевидно. А такое чудовище, как он, вставшее во главе столь большой и богатой страны, – угроза для всего человечества. И нам нужно сделать всё, чтобы не допустить эту трагедию.

– Допустим… – после долгой паузы произнёс король. – И что вы хотите сделать? Вооружить восставших и заставить их сражаться с Меншиковым? Но это очевидная глупость. Он сомнёт эту банду походя. Он ведь и регулярные войска бил, многократно превосходящие числом его воинство. Что это даст? Сейчас – между нами и этим генералом пусть и напряжённый, но мир. Мы ему не нравимся, но он придерживается определённых правил поведения. А что будет потом? Он же неуправляемый маньяк.

– Сила Меншикова в том, что он сражается непривычно для нас. Неправильно. Вся его тактика и стратегия основаны на противостоянии регулярной армии. Бунт – это совсем другое.

– Он смог подавить бунт в Константинополе в считаные дни, – заметил Георг.

– Утопить в крови. И, уходя, оставил гарнизон из лояльных войск, – возразил Эдуард Грей.

– Чтобы подавить восстание в Петрограде, Меншикову придётся идти туда со своим корпусом, – продолжил Герберт Генри. – Этих сил достаточно, чтобы умиротворить столицу. Но если рядом восстанет ещё какой-нибудь город? Что ему делать?

– Отправлять туда часть сил или выдвигаться лично во главе корпуса, – поддержал премьер-министра Эдуард. – Меншиков при всех своих военных талантах не может быть везде. Учитывая обстоятельства, искать мягкие, компромиссные решения он не будет. Да и не умеет. Из-за чего польётся кровь. А вместе с ней начнёт уходить и популярность генерала в народе. Если сейчас он – безусловный лидер России, то достаточно каких-то полгода-год кровавой бани, и его именем станут пугать детей.

– Великое достижение, – скривился король. – Какая нам с этого выгода?

– Если мы поддержим восстание, то спровоцируем в России гражданскую войну, – произнёс Герберт Генри. – Вполне вероятно, что Меншиков после многолетней бойни удержит власть над какой-нибудь частью державы. Но только частью. Все его новоприобретенные земли в Германии, Палестине и далее просто отвалятся. Кроме того, мы можем поддержать, вдохнув новое дыхание в австрийский национальный проект, который они лелеяли уже несколько десятилетий. Уже сейчас – украинский сепаратизм значим. И не только он. Мало ли в России мест, которые имеют проблемы? Польша, Украина, Прибалтика, Финляндия, Кавказ, Средняя Азия, наконец. Да и Сибирь не так монолитна, как кажется. Меншиков просто не сможет быть везде. Нужно заставить его побегать. Нужно заставить его терять время на эту возню и выиграть для нас как можно больше времени.

– Вы его недооцениваете, – хмуро покачав головой, произнёс Георг. – Пока он всегда выигрывал.

– Ваше Королевское Величество, Меншиков ведёт себя как совершенно типичный варварский король древности. Это в какой-то мере подтверждает его архаичную сущность, но главное в другом. Власть Меншикова там, где находится он сам при своей дружине. Он не умеет по-другому. Он слишком древний, слишком примитивный.

– Меншиков?! – удивился Георг.

– Да. Меншиков. Вы же знаете, какие законы он ввёл на территории Восточно-Римского царства. Кошмар! Это варварство уровня какого-нибудь Хаммурапи! Он приказал убивать каждого, кто совершит преступление во имя Господа. Любое! Украл буханку хлеба у иноверца – расстрел. Убил иноверца – расстрел. Что это как не варварство?!

– Но бунт в Константинополе утих, – возразил король.

– Он был утоплен в крови! Наши агенты видели эти расстрельные рвы, куда вывозили жителей и расстреливали без всякого суда и следствия. Он ушёл. И люди вздохнули с облегчением. Они боятся этого кровавого монстра. И этим нужно пользоваться. Да, пусть он бессмертный. Но не всесильный. Пока не всесильный. Ваше Королевское Величество, вы понимаете? Пока. И нужно приложить все усилия, чтобы это древнее чудовище не набрало силу. Вот тогда – нам всем конец. Он же не успокоится, пока не завоюет весь мир! – воскликнул Герберт Генри.


– Вы слишком сгущаете краски… – тихо произнёс Георг V.

– Мы приукрашиваем, – грустно заметил Эдуард Грей. – В битве при Флоренции Меншиков видел саму Смерть. В Константинополе он с ней беседовал. Это подтвердили очевидцы. В Петрограде его сожгли заживо, но он воскрес прилюдно. И оказалось, что эти пару дней он праздновал в Вальхалле. В Вальхалле! Вы понимаете? Туда простых людей не пускают, туда могут войти только те, кто умер в бою и прожил войной. Только истинные викинги. На всю голову больные психопаты, одержимые войной и убийством. А он туда вхож как к себе домой. Просто погостить, эля попить. Вы представляете? Это же… кошмар… просто кошмар. И хорошо, если он просто туда вхож. А подумайте, что будет, если он найдёт способ выпустить из Вальхаллы своих друзей? Мало ли есть какие-нибудь древние ритуалы? Например, подселив кровожадных воинов, что тысячи лет скапливались в Вальхалле, в тела своих воинов. Мы ведь не знаем, каковы его возможности. Мы вообще не знаем, каких кошмаров ждать от этой древней мерзости.

– Боже… – тихо произнёс Георг, потирая руками лицо.

– Ваше Королевское Величество, – продолжал Эдуард Грей, – его тлетворное влияние уже исказило Татьяну Николаевну. Вы представляете? Она собственной рукой застрелила Брусилова. В упор. Прострелив тому голову с удивительно торжествующим видом. Эта милая девушка уже отравлена и испорчена. Что будет дальше? Пока не поздно – нужно действовать… Чтобы выжить… Чтобы спасти наших людей…





Глава 8

1916 год, 10 ноября, Париж




Премьер-министру и главе внешнеполитического ведомства Великобритании удалось убедить Георга V в своём виденьи вопроса. Поэтому Гранд-Флит уже вышел к Кронштадту для поддержки восставших. В портах Туманного Альбиона началась экстренная погрузка военного имущества на транспорты для передачи бунтующим. А сам король отправился в Париж – решать столь больной вопрос на новом, более высоком уровне.

Президент Франции Раймон Пуанкаре находился в Париже, то есть его особенно искать не требовалось. Отказать в аудиенции королю Великобритании он не мог. Кайзер Германии Вильгельм II смог прибыть в течение нескольких часов. Благо ехать было недалеко, а пропускать столь интригующий «пикничок» он не хотел. Как и представитель Италии… то есть новообразованной Римской Империи, сам факт существования которой вызывал определённый когнитивный диссонанс у европейцев. Она просто не укладывалась у них в голове… Но не суть. Главное, что в кратчайшие сроки удалось организовать своего рода неофициальную встречу «без галстуков» на высшем уровне. На ней король Великобритании поднял пугающий всех вопрос о том, что Меншиков зарвался. Что так нельзя. И вообще – что о себе возомнил этот нелюдь? И пора его поставить на место.

Длинная, долгая и пламенная речь изрядно перепуганного Георга V завершилась. Он сел обратно в кресло. Поднёс трясущимися руками к губам стакан с виски. Шумно отхлебнул, пару раз ударив стеклом по собственным зубам. И поставил стакан на столик.

– Вы правы, – кивнул Вильгельм, нарушая затянувшуюся тишину. – Меншиков – чудовище. Страшное, древнее и крайне опасное чудовище. Я провёл с ним слишком много времени, чтобы сомневаться в этих словах. Но именно поэтому я не хочу выступать против него. Я не трус, но я боюсь.

– Он не может быть везде! – воскликнул Георг V. – Более того, если мы поможем восставшим, то он должен будет вступить в противостояние с ними. А это – надолго. Ловить партизан по кустам можно годами, тем более что он – мастер другой войны. Мы же, выгадав себе время, постараемся подготовиться к войне с ним.

– Вы можете поручиться, что он не сможет быстро потушить этот пожар? – повёл бровью представитель Италии. Временный министр, назначенный Меншиковым на этот пост ещё весной.

– Это очевидно, – пожав плечами, ответил Георг. – Кроме того, уличные бои с восставшими довольно скоро начнут вымывать верных ему солдат. То есть он быстро останется без верных войск и окажется вынужден лавировать, опираясь на неустойчивые войска. То есть станет новым Керенским, что опирался на купленных пустыми обещаниями людей.

– Мне дорога моя голова, – усмехнувшись, заявил Вильгельм II, обращаясь к Георгу V. – Это вы на своём острове сможете отсидеться. А мне куда деваться? Да и, если честно, я бы не стал на вашем месте так уж сильно полагаться на Ла-Манш. Меншиков уже полгода строит десантные средства в Штормграде.

– Насколько мне известно, они для речных операций, – удивился король Великобритании.

– По документам – да. Но для Ла-Манша и их будет достаточно. Зная хорошо этого человека, я вам точно скажу: он начал готовиться к войне с вами ещё осенью прошлого года. И это – только то, что мы можем наблюдать. Вы все видели отчёт моего Генерального штаба. Он считает, что Меншиков продумал и начал последовательно реализовывать свой план ещё в августе 1914 года.

– Я его читал, но это всё вздор! – воскликнул Георг. – Этого быть не может!

– Может! Очень даже может! И я вам больше скажу: есть у меня чувство, что он играет с нами как сытая кошка со стайкой мышей. Не удивлюсь, если он специально нас спровоцировал вот тут собраться и злоумышлять против него. Будто бы ему нужен повод.

– Вы выдаёте желаемое за действительное! – вновь воскликнул Георг.

– Погодите, – примирительно произнёс Раймон Пуанкаре. – Повод для чего?

– Для войны… новой войны… Я боюсь. Просто очень боюсь… – тихо произнёс Вильгельм. – Вы понимаете? До ужаса и паники. Боюсь… и ничего не могу с собой поделать. Вы ведь знаете, как закончили свои дни Франц-Иосиф с султаном.

– Их расстреляли, – безучастно произнёс представитель Римской Империи.

– Именно. Но вряд ли вы знаете, что хотел изначально с ними сделать этот маньяк. О! Это чудовище хотело всех осуждённых раздеть догола и подвергнуть долгой, мучительной и очень позорной публичной казни. Всех разом вздёрнуть на общей виселице, аккуратно подтягивая веревку, так, чтобы осуждённые могли только стоять на носках. И держать их в таком виде, пока они не начнут задыхаться. Потом приспустить. Дать отдышаться. И снова вздёрнуть. Долгая, мучительная многочасовая агония совершенно постыдного толка.

– Боже… – тихо ахнул Георг, побледнев.

– Его отговорила Татьяна Николаевна. Но вы сами видите – она тоже стремительно испортилась. Подумать только! Такая милая девушка своей рукой застрелила генерала! Ужас! Говорят, что после событий в Киеве он лично с ней начал упражняться в стрельбе. Эта кровь их сблизила…

– И этому нужно помешать! Любой ценой!

– Татьяну уже не спасти… – мрачно произнёс Вильгельм.

– Ну и бог с ней, – махнул рукой Георг. – Нам нужно спасти нас, наши народы… да и, пожалуй, всё человечество от этого восставшего древнего зла.

– Почему же зла? – поинтересовался президент Пуанкаре. – По-моему, Меншиков очень рационален в своих поступках и преследует только разумные, практические интересы.

– А… так вы ещё не знаете… – криво усмехнулся Георг. – У меня есть свои люди в Штормградском дворце. И они слышали одну очень важную песню, которую он исполнил. В ней повествуется, почему ушли эльфы, – произнёс он и кратко пересказал всем присутствующим сюжет песни «Баллада об Аскалхорне» от Валайбалалай. – Вы понимаете? – продолжал он. – Эльфы однажды уже испугались людей и призвали себе в помощь демонов. Из-за чего перешли на сторону тьмы. Эльфы стали злом. Злом! Таким же мерзким, как все эти твари из пекла. Пока что Меншиков сдерживается. Хотя иногда его чудовищный оскал безумного кровопийцы и проступает так отчётливо, что честные люди холодеют от ужаса. А что будет дальше? Вы можете гарантировать, что он не откроет ворота в наш мир каким-то чудовищам?

– Это исключено, – весьма неуверенным тоном заявил Пуанкаре. – Он сам говорил: магия ушла из нашего мира. Поэтому древним существам тут больше не место. Им для жизни нужна магия.

– А Вы уверены, что он её не вернёт?

– Но как?! – воскликнул Пуанкаре.

– Он ведь как-то воскрес. Понимаете? Воскрес!!! Да и в Константинополе имел беседу с самою Смертью. При свидетелях.