Гамбит пешки

Нацуко вздохнула и раскрыла ладонь, призвав еще десять льен.

— Вэй Чу потерял их вчера, — сказала она. — Выронил при эвакуации Шин Йен, пока кохранцы сжигали землю до пепла и собирали тела в свой адский Кровавый Двигатель. Бату сдерживает слово. Он топит мир в войне. Это распространяется. Две стороны ипианский императорской семьи снова там, семья Идо послала армию в западную Ипию, а семья Исэ скрылась за стенами. Варган Нэш была убита во сне, и половина кланов бьются между собой, пока другая половина совершает набеги на западную Ипию. Все четыре империи воюют между собой и внутри себя.

Ю отодвинула информацию на время. Это была не ее война. Не их война. Она оставила это вместе с маской.

— Нет, — сказала она, взяла монеты. Не было смысла упускать деньги. — Мне нужно, чтобы ты вернулась в Тяньмэнь и сказала другим богам, всем, кого найдешь, что твой чемпион — Искусство Войны.

Нацуко фыркнула так сильно, что пыль взлетела под ее ногами.

— Ты безумна. Так можно ходить по округе с табличкой «Убейте меня, чтобы получить артефакт».

Ю вздохнула.

— Ты выбрала меня своим чемпионом, потому что я — стратег, а не воин. Дай мне быть стратегом. Если хочешь, чтобы мы получили тот фонарь, нам нужен план. Он у меня есть.

Нацуко прищурилась, глядя на Ю.

— Что тогда?

— Ну… — Ю сделала паузу. Она не могла рассказать богине весь план. Нацуко не согласится. Она назовет это глупостью и будет права. — Я еще не все продумала, но план в процессе. Просто доверься мне. Вернись в Тяньмэнь и похвались своим чемпионом, Искусством Войны. Но мягко, если сможешь.

Нацуко скривилась.

— Я знаю, как быть мягкой.

— Я буду в порядке, — настаивала Ю, пытаясь убедить себя, а не богиню. — Никто не знает, что я — Искусство Войны… была Искусством Войны.

Мрачное лицо Нацуко смягчилось. Она похлопала Ю по ладони.

— Ты все еще такая. То, что маски нет, не означает, что герой пропал с ней.

Ю открыла рот, чтобы заявить, что она и не была героем. Стальной Принц всегда был героем. Она была дурой, которая погубила его, а потом опозорила его имя. Но Нацуко покачала головой и отвернулась, бормоча что-то под нос, обходя угол храма. Ю выждала миг, заглянула за угол, но богиня пропала. Хорошо или нет, план был в движении. Она повернулась к Ли Бану, он щурился, несмотря на свет ближайших фонарей.

— В «Глаз Ясмин», — сказала Ю, стараясь скрыть нервную дрожь в голосе. Искусство Войны не тревожится. Смелое поведение приводит к смелым стратегиям. Жестокие уроки жизни. — Нам нужно найти вора, который не боится умереть.

Толпа собралась у «Глаза Ясмин», и большая. Ю держалась теней, тянула Ли Бана за собой. Она не думала, что кто-то узнает в ней легендарного стратега Искусство Войны, но всего ночь назад она порвала сосок боссу бандитов, который мог заставить ее врагов искать женщину в лохмотьях, а не фигуру в маске. Группа людей перекрывала вход в таверну, и Ю узнала в некоторых посетителей, с которыми она пила раньше, но многие были новыми лицами. Многие ворчали, требовали впустить их в таверну. Казалось, что-то происходило, но никто не знал, что.

Ю заметила худого мужчину средних лет с косой воина, свисающей до пояса. Он был в резной керамической броне, выкрашенной белым, поверх выгоревшей туники. В левой ладони он держал щит, намного больше, чем обычно легко использовали мужчины или женщины. Щит был высотой с него, вдвое шире, толщиной в половину ладони, сделанный из закаленного огнем железного дерева с металлическим изображением открытой книги. В правой ладони он держал длинный сегментированный дао, наполовину меч, наполовину хлыст. Ю видела такой только раз до этого. Это был Законы Надежды, охотник за головами, который принес наказание многим худшим бандитам Хосы за последние несколько десятилетий. Он преследовал Тихих Сестер от Шин до границы Ипии, принес восемь их голов в мешке. Он один определил истинную личность Никого, серийного убийцы, славящегося тем, что у него не было подчерка убийств, он не оставлял улик. Он пришел в лагерь бандитов в Хуншовей и вышел, волоча неукротимого Грома Чу в цепях. Говорили, он ходил только за большими наградами в эти дни, и Ю подозревала, что он был тут, чтобы наказать ее. Все-таки за Искусство Войны награда была такой, что можно было купить половину города.

Рядом с Законами Надежды стоял еще мужчина, ниже, с короткими волосами с сединой и пышными усами, намасленными на концах. Он был в форме и керамической броне солдата Хосы, и когда он встал на ближайший стул, чтобы обратиться к толпе, Ю узнала его. Его звали Хуа Ши. Он был одним из ее лейтенантов в войне. Она думала, что он умер со многими другими в битве при Цзейшу, когда они свергли прошлого Императора Десяти Королей и назначили на его место Прокаженного Императора. Часть нее была рада, что Хуа Ши был еще жив, ей хотелось поговорить с ним. Он был умным, умел играть в шахматы, знал, как спорить. Но он не узнает ее без маски Искусства Войны, и даже если узнает, это кончится плохо, когда Законы Надежды стоял рядом с ним. Ю попятилась в тени, сдвинула пряди волос на лицо на всякий случай.

Хуа Ши поднял руки, воззвал толпу к тишине. Многие присоединились к группе, сотни лиц хотели его услышать. Это дало Ю надежду, ведь в толпе можно было скрыться.

— Я тут по приказу императора Эйнрича Ву Луня, — крикнул Хуа Ши поверх гула толпы. — Армия Кохрана вторглась в Хосу. Шин пала…

Шепот стал громче, толпа стала кричать:

— Как можно потерять целую провинцию?

— У них на самом деле Кровавый Двигатель?

— Они идут сюда?

Хуа Ши помахал руками, отчаянно пытаясь утихомирить их, но без толку. Законы Надежды приподнял щит и стукнул им по земле, звук отразился от камня и заглушил толпу. Законы Надежды посмотрел на Хуа Ши.

— Продолжайте, представитель Ши.

Хуа Ши нервничал, и следующие слова были невнятными:

— Солнечная Долина горит, многие мастера лежат мертвые на полях. Выжившие убежали в Неразрушимые Скалы, где они терпят постоянные атаки топтеров Кохрана, — толпа не успела снова зашуметь, он поднял руки и продолжил, крича. — Император Эйнрич Ву Лунь направил армию в Цинь, чтобы вернуть шин. Он ведет ее сам. Он издал новый указ. Любой мужчина старше пятнадцати должен прийти в ближайший центр призыва. Генерал императора Ревущий Тигр собирает вторую армию в Нин, скоро он пойдет на север, чтобы ударить по сердцу территории Кохрана. Под правлением императора наши ненавистные враги погибнут.

Ю знала Ревущего Тигра. Он был задирой, а не стратегом. Его тактики склонялись к учениям Дон Ао. Они были как исполнение операции молотом. Но его брат, Алый Прилив, был воином, какому почти не было равных, и он сам отогнал воинов у Сеньфай и подавил бунт на Мосту Мира. Вместе они поведут смертельный удар по сердцу Кохрана. Но атака казалась очевидной. Кохранцы были со своими стратегиями, и они заметят такое. Ю покачала головой и напомнила себе, что это была не ее война. Она оставила войны.

— Бан Пинь не позволяет призыв! — крикнул мужчина в толпе. Его крик подхватили некоторые другие.

— Верно, — крикнул Хуа Ши. — Но храм Сохон разрешил призыв. Мы устроили станцию призыва на северной дороге. Император требует… я прошу всех здоровых мужчин прийти и записаться. Нам нужно ответить Кохрану. Они угрожают не только Шин, но и всей Хосе, — толпа теперь кричала поверх него, и он повысил голос сильнее. — Даже Бан Пинь.

Собравшиеся шумели. Некоторые соглашались с просьбой Хуа Ши, говорили, что им нужно было биться за свои дома. Другие кричали Хуа Ши уйти из города и никогда не возвращаться. Толпа бросалась туда-сюда, масса плоти и смятения на грани жестокости. Чао Сян писал, что толпа людей не отличалась от поля маков, они качались туда, куда дул ветер.

Законы Надежды ударил щитом по земле еще раз, поднимая каменную крошку. Напряжение покинуло толпу, и все посмотрели на охотника за головами.

— Представитель Ши высказался. Те, кто хочет вступить, можете сделать это на северной дороге. Но монахи убедили меня, что никого не будут заставлять в пределах города, — он посмотрел на Хуа Ши стальным взглядом. — Законы Бан Пинь остались.

Хуа Ши кивнул и сошел со стула.


Законы Надежды ударил щитом по земле в третий раз, звук был как раскат грома.

— Расходитесь! — никто не спорил с охотником за головами, и толпа стала редеть, люди уходили.

Ю юркнула в переулок возле таверны, направилась к задней двери «Глаза Ясмин». Ли Бан медленно шел за ней, щурясь в полумраке переулка.

— Мне пойти? — медленно сказал он. — Если они призывают, то возьмут меня даже с моим плохим зрением.

Ю резко замотала головой.

— Нет. Ты работаешь на меня, пока я не скажу иное. А потом можешь идти в любую обреченную армию, — это было ради блага дурака. Шанс, что он умрет на службе у нее, был высоким, но шанс, что он умрет, сражаясь с кохранцами, был стопроцентным.

Они проникли в «Глаз Ясмин», там было почти пусто, только зевала служанка, и сидели пара пьяниц, которые не уходили, пока их не выгоняли. Ю заняла столик подальше от входа, дала Ли Бану пять льен на напитки для них. Она дрожала, и трезвость делала ее раздраженной и слабой. Ее разум блуждал между стратегиями, отчетами о боях, которые она запомнила в детстве. Когда Кохран впервые вторгся в Хосу, их желание воевать усиливали их изобретения, и они напали сначала на провинцию Нин, чтобы закрепиться в Хосе. Они действовали так же, но в этот раз начали с провинции Шин. В этом был смысл. Нин была ровной землей, легко было двигаться и сложно обороняться. Шин была горной местностью, полной опасных троп и смертельных обрывов. Любой армии пришлось бы подниматься по горным тропам и рушащимся скалам, чтобы напасть, и туда не доставить орудия для осады. Защищаться было легко. Было логично захватить Шин сразу, пока Император Десяти Королей не поднял армии защищать ее. Шин давала кохранцам шанс уцепиться в Хосе и остаться навсегда. У них был легкий доступ к провинции Цинь и Солнечной Долине, и они могли доставлять припасы на топтерах.

Но это был не ее бой! Не ее война. Ю ущипнула себя за руку. Она скривилась от боли и сосредоточилась. Это была не ее война. Она вела свой бой, планировала свою стратегию. Ей нужно было сосредоточиться на состязании Нацуко. Она смотрела, как посетители приходили после того, как толпу разогнали. Ее страх увидеть Законы Надежды тут был необоснованным, как и почти весь ее страх. Близилась ночь, и хоть снаружи была большая толпа, «Глаз Ясмин» был загружен меньше, чем прошлой ночью. Ю выпила первую чашку вина, радостно вздохнула, ощутив горечь, а потом налила еще и сделала глоток. Нацуко играла свою роль в Тяньмэнь, Ю надеялась на это. Пора было найти умелого вора, который мог проникнуть мимо монахов и был достаточно глупым, чтобы согласиться на это.

Несколько разговоров ближайших посетителей повторяли одно и то же имя. Чжуан ли Фан, довольно известный вор, в основном, за счет того, что он признавался во всех преступлениях, которые совершал. Он приходил в эту таверну почти каждую ночь, часто ближе к утру, часто уже был пьяным. У него был питомец — рыжая лисичка, почти прирученная, почти всюду ходила за ним. Ю помнила, как видела лису утром, но не хозяина.

Она сразу узнала Чжуан ли Фана, когда он вошел. Лиса шла впереди него, пригибаясь к полу, разноцветные глаза разглядывали сад, нос подрагивал. Чжуан ли Фан шагал так, словно это место принадлежало ему, уверенной поступью. Он будто кричал: «Я это сделал. Я украл нефритовую заколку леди Улун. Вы говорили, что это невозможно. А я сделал!». Он торжественно улыбался, подошел к ближайшему столу, согнал мужчину со скамьи и занял место. Он был в простых черных штанах, подходящей тунике и красной накидке с черным лотосом на спине. Его волосы были короткими, намасленными, и густая темная щетина покрывала подбородок и щеки. Он был красивым, но знал это, и для Ю это ухудшало эффект. Он раскинулся на скамье, а не сел, и махнул, заказывая вино. В заведении, где посетители сами носили свои напитки, Чжуан ли Фан был исключением.

— Он идиот, — Ли Бан нахмурился. Они обсуждали ци, и Ю учила его ощущать поток в теле. Он не понимал. И Ю постоянно отвлекалась на яркого вора.

— Да, — сказала она. — Он идеален. Если он может воровать, а не только сочинять истории об этом.

Ли Бан шмыгнул и закрыл глаза, пытался ощутить свою ци.

— Думаю, я ощутил ее, — сказал он. — Ощущается как огонь, но внутри.

Ю допила вино в чашке и взяла новую бутылку.

— Продолжай искать.

Она подошла к столу, который занял Чжуан ли Фан, следя за ним. Его рыжая лисичка смотрела, как она подходит. Она свернулась у его ног и не двигалась. Ю села на скамью напротив Чжуан ли Фан, заставляя мужчину поменьше подвинуться, освободить место. Она опустила бутылку вина на стол между ними и ждала, пока он посмотрит на нее.

— Ты — вор? — спросила она как можно спокойнее.

Чжуан ли Фан рассмеялся и огляделся на других, которые поддержали его, хотя они явно не знали, над чем смеялись.

— Леди, я — принц воров, — он поднял ладони, словно принимал лесть. Никто не хлопал. — Великий Фан, лорд ночи. Вор золота, украшений, побрякушек… — он склонился, улыбнулся и подмигнул ей. — И сердец, — он выдержал ее взгляд, рассматривая ее лицо. — Тебе говорили, что ты красивая?

Ю фыркнула.

— Только лжецы и один давно мертвый принц.

Чжуан ли Фан поднял два пальца.

— Теперь два принца.

Ю пожала плечами.

— Я относила тебя к первой категории.

Он отклонился и схватился за грудь.

— Ты меня ранишь, — он усмехнулся. — Мне это нравится. Зовут Чжуан ли Фан, но мои друзья, — он сделал паузу и усмехнулся ей, — и возлюбленные зовут меня Фан. А ты?

— Ю.

— Неа, — Фан потер щетину. — Ты не похожа на ипианку. Я буду звать тебя Линь.

Паника ударила по Ю громом. Этот вор мог знать, что на самом деле ее звали Дайю Линсен? Или это было совпадением? Линь было распространенным именем, пожалуй. Но вдруг он знал?

Вор нахмурился. Он ожидал остроумный ответ, продолжение перебранки? Да. Он не знал, кем она была, просто пытался заигрывать, и теперь Ю вызывала у него подозрения, ведя себя подозрительно. Она схватила бутылку вина, которую принесла, чтобы потянуть разговор. Тут не было чашек, и она сделала глоток из бутылки, пролила немного вина на подбородок. Если Фан не подозревал что-то раньше, теперь точно подозревал.

— Мне нравятся девушки, которые не боятся испачкаться, — сказал он, схватил бутылку и сам сделал глоток.

Ю надоело играть. Она вытерла подбородок рукавом.

— У меня есть работа, — сказала она. — Мне нужен для нее умелый вор, и я слышала, ты — лучший, — немного лести всегда шло на пользу. Мужчины как Фан жили с помощью своего эго. «Знание противника — первый шаг к победе, — говорила ее бабушка. — Когда знаешь, что движет человеком, можно отвлечь его. Когда знаешь, что движет человеком, можно направить его к победе. Когда знаешь, что пугает человека, можно свести его с ума страхом. Когда знаешь все это, ты знаешь, как уничтожить его». Фаном двигало его эго, он льстил себе, когда это не делали другие. Им будет просто управлять. Немного лести, искушение вызова, который внесет его имя в книги истории, и он сделает все.

Поведение Фана тут же изменилось. Его улыбка пропала, и он склонился над столом к ней. Ю заметила, что его ладони были в коричневых перчатках, достаточно тонких, чтобы он ощущал сквозь ткань.

— Ты не ошиблась. Они зовут меня принцем воров не просто так.