Эти спутанные узы

– Правда? – прищуривается он, внимательно глядя на меня. – Обещай мне, что в следующий раз ты не будешь колебаться. Если твоя жизнь в опасности – если хоть один волосок на твоей хорошенькой головке в опасности, – используй свою силу и вытяни из меня все, что понадобится. Поняла?

Я смотрю в его полные ярости и отчаяния серебристые глаза.

– Это не так просто.

Он поднимает бровь.

– Ты хочешь, чтобы я тебя пожалел, принцесса?

– Хватит вести себя как осел.

Я хмурюсь, а Финн ухмыляется.

Он обнимает меня и прижимает к своей груди.

– Боги, как же ты меня напугала.

Я растворяюсь в нем и начинаю дрожать.

– Мне не следовало приходить сюда одной. Прости меня.

Он целует меня в макушку.

– Я рядом.

Он гладит меня по спине и отстраняется. Он потрясен этим так же, как и я, но протягивает руку ладонью вверх, и я беру ее. Мы идем обратно в лагерь, держась за руки. Там тоже лежит несколько трупов с вывалившимися кишками и перерезанными шеями. Бойня привела бы меня в ужас, если бы альтернатива не была такой немыслимой. Даже представить боюсь, что сделала бы королева, если бы я все-таки попала к ней в руки. Но больше всего меня пугало то, что эти тела могли принадлежать нашим друзьям.

Единственные выжившие в лагере – разъяренный Кейн и тихий задумчивый Тайнан.

– Простите, – говорит Финн. – Дара вела себя как-то странно, и мне пришлось отойти. Должно быть, они выманили ее из лагеря, чтобы отвлечь меня.

– Не понимаю, откуда они взялись, – говорит Кейн. – Я не слышал ни звука. Никаких признаков лошадей.

– Гоблины? – спрашиваю я.

Он качает головой:

– Ни один гоблин не захочет никого перевозить в эти края. А чтобы доставить сюда всех их одновременно, потребовалось бы несколько гоблинов.

– Скорее всего они были замаскированы королевой, – говорит Финн. – Сейчас она слишком могущественна – даже без камней огня, которые она добывала в недрах этих гор.

Кейн поворачивается к Финну:

– Они были готовы убить нас всех.

«Всех, кроме меня», – думаю я, но не говорю это вслух.

Мне снова становится стыдно – потому что я вспоминаю, что моя жизнь продолжает быть обузой для моих друзей.

– Хорошо, что мы деремся искуснее их, – говорит Финн.

Тайнан смотрит на Финна, сжимая кулаки.

– Думаю, нам нужно пересмотреть наши планы на день.

Я прослеживаю за его взглядом и понимаю, что Кейн держится за бок.

А между его пальцами сочится кровь.

Я бросаюсь к нему, и он свирепо смотрит на Тайнана:

– Я в порядке.

Финн хмурится:

– Почему ты не исцеляешься?

– Потому что нам вкололи это дерьмо, – говорит Тайнан.

– Нам нужно отвезти тебя домой, – говорит Финн. – Мы не можем исцелить тебя, а инъекция мешает тебе исцелиться самому. Оставаться здесь небезопасно.

– Ты же видел багровый туман, – говорит Кейн. – Время имеет решающее значение. Я не настолько важен, чтобы мной нельзя было пожертвовать ради нашего двора.


Финн закрывает глаза и делает глубокий вдох.

– Ты прав, – говорю я. – Насчет того, что ты сказал о времени. Но мне очень нравится твоя сварливая задница, и я предпочла бы избежать ненужных жертв.

Уголок рта Кейна приподнимается в кривой улыбке.

– Меня не так-то просто убить.

– Тайнан и Кейн должны вернуться, – говорю я, встречаясь взглядом с Финном, чтобы убедиться, что мы на одной волне. Он едва заметно кивает. – Вдвоем мы с Финном сможем незаметно добраться до места назначения. А вы сможете добраться до безопасного места и подождать, пока токсин выйдет из организма.

– Это смешно, – ворчит Кейн.

– Я согласен с Абриеллой, – говорит Финн. – Рана выглядит не очень хорошо, Кейн, а нам не нужно, чтобы ты нас тормозил. По крайней мере, больше, чем обычно.

Кейн отмахивается от него, и Финн подмигивает. Я поворачиваюсь к Тайнану:

– Ты поможешь ему?

– Мне не нужна помощь, – говорит Кейн.

– Конечно, нет, приятель, – говорит Тайнан, похлопывая Кейна по руке и кивая мне.

– Вы двое должны убираться отсюда. Воспользуйтесь альтернативным маршрутом, который мы обсуждали прошлой ночью. Я не знаю, откуда они взялись и как узнали, где нас искать, но мне это не нравится.

– Решено. – Финн поднимает лицо к небу и видит кружащего у нас над головой ястреба. – Миша знает, где вас встретить, но Шторм последует за вами, на случай, если будут какие-то проблемы.

– Его ястреб? – спрашиваю я.

Финн кивает. Его губы растягиваются в мрачной ухмылке.

– Иногда в его навязчивом шпионаже есть свои преимущества.

– Берегите себя, – говорю я своим друзьям. – Я рассчитываю встретиться с вами, когда вернусь. Не разочаруйте меня.

Финн уже укладывает вещи в свой рюкзак.

– Поторопись, принцесса. Сегодня нас ждет долгий день.





* * *


Правую сторону моего лица облепили большие белые снежинки, и мне приходится прищуриваться, чтобы разглядеть дорогу.

– Долго еще? – спрашиваю я.

С каждой пройденной милей притяжение чувствуется все сильнее, но я понятия не имею, как пойму, что мы на месте. Понятно только, что с каждым шагом мы подходим все ближе.

Финн осматривается и кивает:

– Думаю, нет. Может, пара часов, и мы доберемся до Матери Ивы. Если я прав, сейчас мы должны уже добраться до Безмолвного хребта.

Он передает мне флягу с водой.

Все, что я вижу, – это каменистая тропа позади нас и еще более каменистая тропа впереди. Единственное, что изменилось с тех пор, как мы расстались с Тайнаном и Кейном, – это то, что стало так холодно, что я больше не чувствую пальцев ног и правую половину лица.

– Откуда ты знаешь? – спрашиваю я.

Из-за инъекций мы не можем проверить свои силы, чтобы понять, есть ли здесь магия или уже нет.

Он забирает флягу и прикрепляет ее к своему рюкзаку.

– Ты чувствуешь Себастьяна? – спрашивает Финн. – Токсин не влияет на узы в отличие от Безмолвного хребта.

– Ой.

Об этом я не подумала.

Мысленно я ищу эту вездесущую связь.

– Их нет.