Эгоистка

Что я говорила, не знаю даже я, но предполагаю, что это была какая-то просьба к Дани не останавливаться, потому что его дыхание стало тяжёлым на моей шее, а пальцы задвигались быстрее.

Его рука покинула мою грудь, поддерживая меня, заземляя, сохраняя неподвижность, в то время как обещание освобождения бурлило внутри.

Мне потребовалась вся выдержка, чтобы не закричать, когда наступил оргазм.

Я ни секунды не сомневалась, что кончики моих пальцев оставили синяки на его плече, и часть меня беспокоилась, что я сломаю ему запястье, когда мои бёдра бились о его руку.

Но он не сдавался, и даже когда белый свет и интенсивное наслаждение взяли верх, я чувствовала, как он держит меня, его руки, тело и губы удерживали меня на земле, в то время как моё тело и мой разум были на небесах.

Когда я спустилась обратно и перевела дыхание, я всё ещё слышала, как Леона и Блэр играли музыку и пели наверху.

Дани, казалось, почувствовал, что часть моего сознания вернулась, и пальцы, нежно поглаживавшие мою щеку, замерли. Он ещё несколько мгновений держал вторую руку в моих трусиках, чтобы погладить меня там, прежде чем вытащить её.

Я тяжело прислонилась к стене, когда он выпрямился и посмотрел на меня. Всё ещё пытаясь перевести дыхание, я снова посмотрела на него, ожидая неизбежной просьбы о своей очереди.

Но просьбы не последовало.

– Ты в порядке? – спросил он вместо того, чтобы попросить меня прикоснуться к нему.

Мне потребовалось мгновение, чтобы ответить, отчасти потому, что я была смущена своим шоком и внутренне ругала себя за то, что спроецировала свою неуверенность на Дани.

– Да, – сказала я, – да. Я… да.

Он улыбнулся.

– Хорошо.

Прошёл ещё один удар сердца, и на этот раз я была уверена, что он спросит.

То есть, он хотел этого; и его глаза, и твёрдая выпуклость на джинсах говорили мне, что он отчаянно возбуждён и нуждается в разрядке. Но он не спросил.

Он просто ждал.

И, Боже, если бы это само по себе не говорило о нём так много!

– Дани, – наконец, сказала я.

Его рот дёрнулся.

– Да?

Я облизала губы и посмотрела вниз.

– Тебе нужна помощь с…

– Да, – сразу же сказал он, затем прочистил горло и покраснел.

Я была слишком занята, чтобы смеяться над ним, но он, казалось, не возражал, когда я поднесла руки к поясу его джинсов и начала работать над его ремнём.

На самом деле, казалось, что он не возражает. Он наклонился вперёд, чтобы поцеловать меня, когда я расстегнула пряжку и перешла к пуговице его джинсов.

Его лицо было прижато к моему, поэтому я почувствовала его благодарный вздох, когда расстёгивала молнию на джинсах, и услышала тихий звук счастья, когда я запустила руку в его боксёры.

Это также означало, что он почувствовал, как изменилось моё лицо в тот момент, когда я обхватила его пальцами и поняла, что… ну, скажем так, в этих боксёрах было большое количество счастья.

– Господи, Дани, – пробормотала я, ощущая каждый его дюйм, и чувство сожаления охватило меня, когда я вспомнила, что не собираюсь засовывать его в свою киску.

Не в эту ночь и не в любую другую, поскольку мой оргазм уже достаточно очистил мой разум, чтобы начать кричать, что это никогда не может случиться снова.

Он был братом Эшли. Это не должно было происходить сейчас.

Но раз уж это произошло, будь я проклята, если не собираюсь наслаждаться этим.

Его губы искривились, ухмылка прервалась удовольствием, когда я взялась за его член. Он застонал, закрыл глаза, заставляя себя дышать ровно, пока я гладила его.

Давид ненавидел минет.

Я знала. Это заставляло его казаться сумасшедшим, каким он и был, но его доводы были основаны на логике.

Он любил контроль. Будь то контроль над моим гардеробом, моим разумом или моим телом, он хотел этого. Поэтому неудивительно, что он хотел контролировать ситуацию, когда мы занимались сексом.

Он мог держать себя в руках в любой позе.

Но во время минета я сохраняла некоторый контроль, поскольку у него не было никакого реального способа остановить меня от движения челюстями.


И Давид понимал, насколько он жесток; несмотря на то, что он сломал меня, он не собирался вставлять свой член между одним из немногих оставшихся у меня оружий.

Не то чтобы мне особенно нравилось думать о Давиде, когда я была с кем-то ещё, но вопрос о том, каков на вкус член Дани, напоминал о том, что Давид пытался скрыть от меня.

Вопреки распространённым стереотипам, мне нравилось делать минет. Мне нравился его вкус, ощущения и – особенно после расставания с Давидом – контроль, который я имела, когда делала это.

И поскольку я уже нарушила все правила, прикоснувшись к Дани в первый раз, я решила, что нет ничего плохого в том, чтобы побаловать себя ещё немного.

Сначала он не понял, что я делаю. Одной рукой я всё ещё держала его за штаны, а другой подталкивала его, пока он не сделал один растерянный шаг назад, затем другой.

Осторожно я провела его на другую сторону крошечной прихожей, пока он не прижался спиной к стене.

Тогда я перестала гладить его член, но только потому, что мне понадобились обе руки, чтобы спустить джинсы и боксёры с бёдер.

И тогда же он понял, что я делаю.

– О Боже, – прошептал он.

Я встретила его взгляд и показала ему свою ухмылку, прежде чем встать перед ним на колени.

Его член был прекрасен. Просто великолепен.

Это было несправедливо, насколько красивым был его член, учитывая, что я всё ещё говорила себе, что это единственный раз, когда я увижу его.

Он издал придушенный звук, когда я коснулась его языком, и принял ту же позу, что и я минуту назад, прикрыв рот рукой.

Он переместил вторую руку к моей голове, осторожно проводя пальцами по моим волосам.

Он не тянул и не насаживал мою голову на свой член, что было хорошо, потому что, как бы я ни любила минет, я не была особенно искусна в нём.

Вместо этого он играл с моими волосами, убирая их с моего пути, пока я активно ласкала его.

Я чувствовала на себе его взгляд, но как бы мне этого ни хотелось, я не решалась поднять глаза. Я чувствовала, что это было бы слишком, увидеть выражение его лица, когда я поклонялась ему.

Вместо этого я закрыла глаза, внимательно прислушиваясь, чтобы убедиться, что всё ещё слышу пение девочек наверху, и сосредоточилась на ощущении его пульсирующего члена на моём языке и напряжённых звуках, которые он издавал, когда я подводила его всё ближе и ближе к краю.

Мне не потребовалось много времени, чтобы довести его до этого. Не успела я опомниться, как его живот дёрнулся, он задыхался, а его пальцы почти незаметно сжались в моих волосах.

– Кэти, – наконец прошептал он, – могу я, пожалуйста, сделать это?

Это заставило меня поднять глаза. Никогда раньше никто не спрашивал, можно ли ему это сделать; обычно я получала предупреждение за долю секунды до финала.

Я встретилась с его глазами, которые были тёмными, напряжёнными и умоляющими.

Я не была уверена, как ответить на его вопрос; я не хотела вынимать его член изо рта, а кивнуть было не так-то просто, поэтому я издала, как я надеялась, он понял, утвердительный звук и слегка покачала головой.

Он получил сообщение, и с его губ сорвался ещё один тихий звук. Прежде чем я смогла оторвать взгляд от его глаз, его руки переместились по обе стороны от моей головы.

Он не удерживал меня на месте, просто молча попросил меня продолжать смотреть на него.

По правде говоря, я не смогла бы оторвать взгляд, даже если бы попыталась.

Когда он кончил, я смотрела на него сверху, его член был у меня во рту, а его глаза изучали меня, пока он не был вынужден закрыть их.

Его вкус заполнил мой рот, горячий, слегка солёный и такой интимно совершенный. Несмотря на то, что он заставлял себя молчать, выражение его лица сказало всё.

Я могла бы смотреть, как он делает это снова, и снова, и… ну.

Я не вынимала его член изо рта, пока он не прислонился спиной к стене и не издал характерный финальный вздох.

Я осторожно села, вытирая рот тыльной стороной ладони.

Когда я попыталась встать, он поймал мой локоть и помог мне подняться, а затем притянул меня в свои объятия и уткнулся лицом в мою шею.

Это должен был быть прекрасный момент, но чувство вины захлестнуло меня.

– Дани, – пробормотала я, – мы…

– Не надо, – прозвучал приглушённый ответ, и он крепче прижал меня к себе, – я знаю. Просто… просто позволь мне побыть эгоистом на секунду. Пожалуйста.

Я сжала губы, затем закрыла глаза и расслабилась, прижавшись к нему.

Только на мгновение, сказала я себе.