Его единственная
Часть 18 из 29 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Бред… – пробормотала я и, покрепче сжав в ладошке древко верной метлы, пошла планомерно обходить дом.
На первом этаже все двери оказались открыты, помещения не блистали стерильной чистотой, скорее глушили звук слоями пыли на всех поверхностях и паутиной по углам. Однако и заброшенным все это не выглядело: все вещи на своих местах, никакого разгрома или признаков разрушения от времени, мусора тоже не видно, если все ту же пыль в расчет не брать. Обнаружила несколько выходов на заросший травою задний двор и тропки, ведущие к более мелким, явно хозяйственным строениям и прочным кованым калиткам в ограде.
Поднялась на второй этаж. Картина та же, что и внизу, за исключением того, что несколько дверей оказались закрыты. Судя по оставленным на пыльном полу следам, здесь наиболее посещаемым помещением оказалась библиотека. И удивило не только это, а каталог имевшейся там литературы, посвященный… Ведьмовству!
На некоторое время я оказалась потеряна для окружающего мира. Книги о проклятиях, методах их определения и снятия, о предсказаниях будущего, озвученных некогда самыми известными ведуньями прошлого. Информация о травах, способах их сбора и использования. Это место олицетворяло для моей временно неспособной магичить души – истинный рай.
Да простят меня хозяева дома, застряла я здесь надолго. Свет включить так и не сумела, поэтому раздвинула шторы, уселась в старенькое кресло возле окна и по первости просто просматривала вытащенные с первых попавшихся под руку полочек книг, а после и вовсе не заметила как зачиталась. Зато узнала едва ли не больше, чем за все время моего пребывания в этом мире.
Одна из книг оказалась дневником лишенного гуманности ученого, проводившего опыты на юных ведьмах! Вернее, ученых было несколько, а испытуемые изначально никаких признаков ведьмовского дара не проявляли. Его в прямом смысле вынуждали пробудиться. Кто этим занимался? Зачем? Не знаю. Одно точно: работы велись давно, скорее всего еще до рождения моей предшественницы.
На краю сознания мелькнула мысль об опасности пребывания здесь. Мало ли? Вдруг этот некто все еще жив? И это место ловушка для таких как я? Но соблазн узнать побольше о внезапно обретенной и ныне утерянной силе оказался слишком велик.
Мое предположение подтвердилось – наша ведьмовская сила не что иное, как собственная вера в себя. И даже если поставить психологический блок на магию, как в моем случае вышло после завершения шабаша, то неистовое желание чего-либо могло частично или даже в полной мере вернуть силу. Таким катализатором для меня послужила изнурительная поездка верхом. В тот момент я всей душой жаждала, чтобы метла заработала, спасая меня от необходимости и дальше измываться над собственным телом, болтаясь в седле, и вот! Ласточка снова со мной.
Не исключено, что проведи я неделю-две в полном уединении, и мое желание пообщаться с Микой помогло бы начать ее понимать, как и прежде, но увы, вокруг народ, и мое подсознание готово потерпеть пару месяцев. То есть все зависит от силы желания. А для этого нужен веский стимул.
Солнце почти зашло за кроны деревьев, а я все пыталась всматриваться в пожелтевшие от времени страницы. Глаза слезились, строчки терялись во мраке библиотеки. С сожалением закрыв дневник, краткий миг поколебалась, борясь с соблазном взять его с собой. Но это ведь откровенное воровство, и хозяева дома могут осерчать. А учитывая их наследие, стоит быть поосторожнее.
Миновав погруженные в ставшую пугающей мглу коридоры, лестницу и холл, выбралась на улицу и, оседлав верную Ласточку, отправилась домой. В том, что вернусь сюда, ни на миг не усомнилась. Те знания, что хранились в здешней библиотеке, могли помочь не только разобраться в собственной сущности, но и вернуть магию, если она не пожелает возвращаться самостоятельно.
И вновь на невидимой границе едва не рухнула, на время потеряв управление. Странное явление: словно кто-то оградил это место от таких как я. С какой целью? Чтобы защитить или наоборот, чтобы не смогли сбежать?
Эти мысли ненадолго задержались в голове. Нахлынули былые проблемы и ворох вопросов. Чудно, там я словно забылась на время, оставив прошлое за невидимой гранью.
– Где вы пропадали?! – едва я влетела в гостеприимно распахнутое окно, ко мне тут же кинулась Дейра. – Что с вашими волосами? А платье…
– Я купалась в озере, – как можно беззаботнее отозвалась я.
– Боги! Оно же ледяное! – женщина метнулась ко мне, заботливо потрогала мой лоб. – Жара нет, это хорошо, но я заварю настой, и… меда, нужно на ночь побольше меда… А пока… – она, продолжая причитать, бросилась в ванную, откуда сразу же донесся плеск набираемый воды. – Раздевайтесь и погрейтесь.
– Дейра, хватит паниковать, вода теплой была…
– Что вы говорите? Это озеро – исток реки Ледянки. Ее название само за себя говорит.
– Может мы думаем о разных озерах? Там не было никаких рек. Луг, белый песок, лазурная теплая вода и многовековой лес, – перечислила я, решив пока умолчать про обнаруженный особняк.
– Других озер в округе нет!
– Как это нет? – опешила я, прикидывая расстояние. – Если пешком идти, то минут сорок ходьбы…
– Это невозможно… – выдохнула вмиг как-то сдувшаяся женщина, она стала будто бы ниже, плечи поникли. – Нет, – мотнула головой она, словно отгоняя какую-то догадку.
– Что невозможно? – вцепилась я клещом. – Что это за место?
Мой вопрос донесся вслед захлопнувшейся двери.
Этим вечером Дейра так и не вернулась, ванну я все же приняла, а чай мне принесла Тали – кухарка. У нее же выпросила и поесть. Женщина с радостью восприняла мою просьбу и вскоре притащила здоровенный поднос снеди. Сегодня у меня праздник живота. И очередная порция загадок.
Глава 18. Дела семейные
Спала я как убитая, и даже сны не снились. На утро проснулась бодрой и отдохнувшей. Сама застелила постель, умылась, нашла платье со шнуровкой спереди, планируя вновь наведаться в найденный в лесу особняк.
Спустилась в столовую, где улыбчивая Тали тут же организовала завтрак моей мечты из яичницы с беконом. Пока я отдавала должное кулинарным талантам нашей поварихи, явился управляющий и попросил уделить ему время после завтрака. Промежду делом поинтересовалась у властительницы кухни о найденном в лесу озере, и – о чудо – она тоже о его существовании не знала!
– Спросили бы вы, госпожа, у нашего лесничего, – подкладывая мне добавку, посоветовала Тали. – Я-то при доме, не особо знаю окрестности, а уж он точно должен знать.
– Вкуснота! – похвалила я, заметив, как щеки женщины порозовели от удовольствия. – А про Дейру что-то знаешь? – уплетая вкуснейшую булочку, полюбопытствовала.
– А что про нее знать? Она туточки почитай четверть века, на правах почти хозяйки, – шепотом ответила кухарка.
– Даже так? – удивилась я.
В памяти предшественницы осталось мало воспоминаний о компаньонке матери, но слуги всегда все знают, нужно лишь найти ключик к их тайнам, а для Тали он кроется в похвале ее кулинарных талантов. Вполне заслуженной, кстати.
– Батюшка ее покойный – ваш вассальный барон. Их имение на ваших землях. Было. Дохода не приносило, он же при ученом совете числился. За то надел и получил, переехал туда с женой. Вскоре Дейра родилась. Она с матушкой вашей дружила.
– Что-то такое помню, мама рассказывала, – для поддержания разговора, покивала я. – Только мне неинтересно тогда было, а теперь вот любопытно стало.
– Что-то там странное случилось, но о том не особо говорили. Может проклял кто? Их поместье будто сама земля поглотила, даже следа говорят не осталось. И хозяева с ним сгинули, а Дейра, в тот день здесь гостила. Ваш дед не бросил сиротку, взял вашей маме в услужение. Так и живет тут. Не то служанка, не то госпожа. Вольностей ей много дозволено. Да никто и не жаловался, жалели девочку. У нее же и пара сгинула вместе со всей родней, – вздохнула женщина.
– Такое событие и никто толком ничего не разузнал? Куда целое поместье деться может? А люди там жившие? Они ж кому-то родственниками или друзьями приходились.
– А кто его знает, госпожа? Они замкнутый образ жизни вели. Даже прислугу местную не набирали, все с ними приехали, такие… неприметные, нелюдимые. Может кто и знал что-то, но говорить опасался. Ведь ясно, что дело нечисто. Может тамошний хозяин ведьму могущественную прогневил? Барон с ними не в ладу был.
Ну да, если найденный мною особняк – тот самый родной дом Дейры, а обнаруженные записи дело рук ее батюшки, то не мудрено и на проклятие, от всей ведьмовской души посланное, нарваться. Странно, что в памяти моей предшественницы история выглядела иначе: род Дейры обнищал, лишился земель, а после и вовсе все погибли кроме маминой компаньонки. Или это лайт-версия для ребенка? Интересно, а сама Дейра в курсе о том, что именно произошло с ее родными?
Ясно одно, не зря она всполошилась, услыхав про озеро. И исчезла, скорее всего, именно поэтому, наверняка ищет родной дом.
Увы, додумать в спокойной обстановке не удалось. Вновь явился управляющий, и понеслось: отчеты, вопросы, пожелания, напоминание о необходимости ехать в столицу… Будто о таком забыть можно!
Так закрутилась в делах, не заметив приближения обеда. Могла и вовсе его пропустить, но Тали прислала за мною поваренка, чтобы поинтересовался, где трапезничать изволю.
Вот только казалось странным то, что Дейра до сих пор так и не появилась. И кого бы не спрашивала, никто не видел женщину со вчерашнего дня. Ведь что ей стоило сходить туда и обратно? Хотя… Может, у нее ностальгия по детству? Бродит по родному дому, былое вспоминая, а я тут волнуюсь.
Разбор хозяйственных дел утомил настолько, что желание куда-то лететь отпало. Тем более что до сумерек оставалось не так уж и много времени. Зато на завтра я запланировала вылет на весь день. И даже заказала у Тали провизии с собой. Хотя была мысль все же смотаться за озеро, поискать Дейру. Как-то неспокойно на душе от мысли, что та с ночи где-то скитается. Вдруг что-то случилось? Мало ли в темноте оступилась, ногу повредила или, не дай-то бог, на хищника какого напоролась? Характер у нее не сахар, и я не прочь избавиться от ее компании, но не ценой жизни или здоровья этой овеянной завесой давней тайны женщины.
И тут меня осенило: комната моей матери! Там должны сохраниться какие-то дневники, архивы, переписки. Вряд ли девочки разных миров так уж сильно отличаются друг от друга. Есть вещи, которые характерны для определенного периода взросления, и с ними, как показывает практика, сложно расстаться на протяжении всей жизни. По крайней мере, я свои дневники хранила до последнего.
В таких размышлениях я и пошла в комнату матери. Дверь в покои оказалась заперта, а на вопрос о ключе выяснилось, что он один-единственный и хранит его – кто? Ну, конечно же – Дейра! Которой дома сейчас нет.
Словно по заказу вспомнились слова из прочитанного в том особняке дневника: сила веры способна сотворить любые чудеса. К чему это? Да к тому, что моей Ласточке никакие стены не помеха! Это я еще там, в своей хибаре проверяла. Она переносится ко мне откуда угодно и куда угодно, хоть я и предпочитаю чтобы она находилась в поле зрения. Вот и сейчас, воспользовавшись этой особенностью, я приложила руку к двери и скомандовала:
– Ласточка, ко мне!
В ответ тут же раздался удар дерева о дерево. Потом еще и еще… Это бедное транспортное средство пыталось сообразить как попасть мне в ладонь.
– Стой, Ласточка, – успокаивающе прошептала я, опускаясь возле двери на колени и приникая глазом к замочной скважине. – Раздвинь шторы, Ласточка… Молодец. Открой щеколду на окне. Умница. Подцепи за ручку и отвори раму.
С той стороны двери донесся скрип давно не смазывавшихся петель, и в щели потянуло сквозняком.
Довольная собой я припустила к своей комнате. Там, призвав метлу, оседлала ее и вскоре уже стояла в явно женских апартаментах. И дело не в цветовой гамме отделки, просто повсюду имелось множество приятных глазу безделушек: статуэтки, шкатулочки, кружевные салфеточки…
Сначала интерес был довольно поверхностным. Все же я лично эту женщину совершенно не знала. Просмотрела вещи в гардеробной, изучила содержимое шкафа: шляпки, перчатки, шарфики. Драгоценности до сих пор стоявшие в ларце на столике. Пара вещиц привлекли внимание. И дело было не в тонкости работы, а наоборот, они казались слишком уж простыми, кустарными. Такое напоказ одевать не станешь. Тогда почему они хранятся вместе с имеющими немалую ценность ожерельями, кулонами и браслетами?
На этот раз я ни на миг не усомнилась, положив находки в карман.
Больше времени занял просмотр личной библиотеки и письменного стола. И если первое выдавало в женщине натуру романтичную до крайности, то второе порадовало целой кипой тех самых дневников! Сбылась мечта. Забрать все я не могла. Много, да и зачем, если они и так всегда поблизости, но парочку взять с собой собиралась.
Дотемна перебирала записи, решая, что из них для меня наиболее актуально. Выбрала пару толстых тетрадей из периода юности, надеясь, что именно тогда Дейра и попала в этот дом. И не сдержавшись, прихватила последний, исписанный лишь на четверть. Стало вдруг интересно, как жила эта женщина в последние годы, отчего умерла в столь раннем, по сути, возрасте? Ведь сорок четыре года – это самый расцвет сил. Никто из слуг не посчитал нужным рассказать о последних днях моих родных, а спросить как-то язык не поворачивался. В такие моменты я особо ясно ощущаю себя не на своем месте, словно присвоила чужую жизнь, хоть и понимаю, что в этом нет моей вины, но все же…
Вот в ком погиб талант писателя! Все мысли и события поданы не сухим текстом, а так живо, с описанием запахов, звуков, ощущений, подмеченными интонациями, мимикой и жестами собеседника, не говоря уж о самих диалогах. Хоть прямо сейчас кино снимай. С каждой новой записью, с каждой перевернутой страничкой, я все больше узнавала женщину давшую жизнь моему телу, проникаясь теплом и уважением к ней. Даже не представляла, что можно быть настолько открытой, светлой, доброй и любящей.
Дейра действительно занимала большое место в жизни Лайлы, как звали мою здешнюю мать. Здесь описывались их девичьи разговоры, мечты, надежды, переживания. Но пока девочки все еще жили по соседству. И порой выбирались на пикники к тому самому озеру, где еще вчера была я.
Исходя из записей Лайлы, подругу последний месяц что-то угнетало. Но что именно, та не рассказывала, и Лайла, не желая лезть в душу, терпеливо ждала когда она сама решится поделиться наболевшим. Имелись здесь и предположения, что это связано с ее парой, ведь им оказался обычный лесник. Этакий мезальянс. По мнению писавшей дневник девушки, этот факт – сущий пустяк на пути к истинной любви, но подруга была иного мнения и старалась уходить от неприятной для нее темы. Вскоре выяснилось, что мама Дейры тяжело больна. Лейла предложила пригласить мага-лекаря, на что Дейра ответила категоричным отказом, сказав, что диагноз известен и это неизлечимо.
Что было дальше пока неизвестно, сон сморил меня на середине очередной страницы.
Утром Дейра снова не появилась, и я заволновалась не на шутку. Наскоро привела себя в порядок, спустилась вниз, собираясь отдать распоряжение о поисках, но подоспевшая ко мне Тали тихо произнесла:
– Дейра ночью вернулась. Сама не своя. Осунулась. Видно же, голодная, а от еды отказалась, – в волнении комкая передник, поделилась информацией женщина. – Руки и лицо в ссадинах. Но лекаря к себе так и не пригласила.
– Благодарю за новости, – произнесла я, припоминая слова из дневника о том, что она и к матери отказалась лекаря привести, может это какая-то семейная тайна?
– Но вы-то покушаете? – щебетала Тали, для которой необходимость всех накормить явно была смыслом жизни. – И то, что просили, я собрала.
– Мы? – взглянула на Микусю, высунувшую из-за пазухи носик и смешно шевелящую растопыренными усиками, словно пытаясь отсюда унюхать, чем же нас собрались потчевать. – Конечно, – улыбнулась я, ласково поглаживая маленькую проглотку между ушками.
У Тали благо не было пунктиков по поводу неправильности моего питания, и к моей мышке она отнеслась с уморительным снисхождением, по ходу рассказав как ей жалко ставить на ее сородичей мышеловки, на что Мика неодобрительно фыркнула и повернулась к злодейке откормленной филейной частью.
И снова дилемма: отправляться, как и планировала в затерянный особняк, или сначала навестить его законную владелицу?
Об этом и размышляла во время завтрака, благо никто не приставал сегодня с вопросами. А покончив с трапезой, попросила:
– Собери на поднос то, что Дейра обычно на завтрак ест.
– Где ж это видано, чтобы госпожа служанке прислуживала? Я сама отнесу…
– Мне с ней поговорить надо, заодно занесу, мне не сложно, – улыбнулась я, не говорить же очевидное: есть она может и не станет, но и за порог меня, в отличие от слуг, не выставит.
Хотя на самом деле, мне нужен был предлог, чтобы заявиться к Дейре в комнату. Не привыкла я вваливаться в чужое личное пространство лишь на том основании, что якобы являюсь их хозяйкой. Менталитет не тот.
Глава 19. Следствие ведет… Ведьма!
На первом этаже все двери оказались открыты, помещения не блистали стерильной чистотой, скорее глушили звук слоями пыли на всех поверхностях и паутиной по углам. Однако и заброшенным все это не выглядело: все вещи на своих местах, никакого разгрома или признаков разрушения от времени, мусора тоже не видно, если все ту же пыль в расчет не брать. Обнаружила несколько выходов на заросший травою задний двор и тропки, ведущие к более мелким, явно хозяйственным строениям и прочным кованым калиткам в ограде.
Поднялась на второй этаж. Картина та же, что и внизу, за исключением того, что несколько дверей оказались закрыты. Судя по оставленным на пыльном полу следам, здесь наиболее посещаемым помещением оказалась библиотека. И удивило не только это, а каталог имевшейся там литературы, посвященный… Ведьмовству!
На некоторое время я оказалась потеряна для окружающего мира. Книги о проклятиях, методах их определения и снятия, о предсказаниях будущего, озвученных некогда самыми известными ведуньями прошлого. Информация о травах, способах их сбора и использования. Это место олицетворяло для моей временно неспособной магичить души – истинный рай.
Да простят меня хозяева дома, застряла я здесь надолго. Свет включить так и не сумела, поэтому раздвинула шторы, уселась в старенькое кресло возле окна и по первости просто просматривала вытащенные с первых попавшихся под руку полочек книг, а после и вовсе не заметила как зачиталась. Зато узнала едва ли не больше, чем за все время моего пребывания в этом мире.
Одна из книг оказалась дневником лишенного гуманности ученого, проводившего опыты на юных ведьмах! Вернее, ученых было несколько, а испытуемые изначально никаких признаков ведьмовского дара не проявляли. Его в прямом смысле вынуждали пробудиться. Кто этим занимался? Зачем? Не знаю. Одно точно: работы велись давно, скорее всего еще до рождения моей предшественницы.
На краю сознания мелькнула мысль об опасности пребывания здесь. Мало ли? Вдруг этот некто все еще жив? И это место ловушка для таких как я? Но соблазн узнать побольше о внезапно обретенной и ныне утерянной силе оказался слишком велик.
Мое предположение подтвердилось – наша ведьмовская сила не что иное, как собственная вера в себя. И даже если поставить психологический блок на магию, как в моем случае вышло после завершения шабаша, то неистовое желание чего-либо могло частично или даже в полной мере вернуть силу. Таким катализатором для меня послужила изнурительная поездка верхом. В тот момент я всей душой жаждала, чтобы метла заработала, спасая меня от необходимости и дальше измываться над собственным телом, болтаясь в седле, и вот! Ласточка снова со мной.
Не исключено, что проведи я неделю-две в полном уединении, и мое желание пообщаться с Микой помогло бы начать ее понимать, как и прежде, но увы, вокруг народ, и мое подсознание готово потерпеть пару месяцев. То есть все зависит от силы желания. А для этого нужен веский стимул.
Солнце почти зашло за кроны деревьев, а я все пыталась всматриваться в пожелтевшие от времени страницы. Глаза слезились, строчки терялись во мраке библиотеки. С сожалением закрыв дневник, краткий миг поколебалась, борясь с соблазном взять его с собой. Но это ведь откровенное воровство, и хозяева дома могут осерчать. А учитывая их наследие, стоит быть поосторожнее.
Миновав погруженные в ставшую пугающей мглу коридоры, лестницу и холл, выбралась на улицу и, оседлав верную Ласточку, отправилась домой. В том, что вернусь сюда, ни на миг не усомнилась. Те знания, что хранились в здешней библиотеке, могли помочь не только разобраться в собственной сущности, но и вернуть магию, если она не пожелает возвращаться самостоятельно.
И вновь на невидимой границе едва не рухнула, на время потеряв управление. Странное явление: словно кто-то оградил это место от таких как я. С какой целью? Чтобы защитить или наоборот, чтобы не смогли сбежать?
Эти мысли ненадолго задержались в голове. Нахлынули былые проблемы и ворох вопросов. Чудно, там я словно забылась на время, оставив прошлое за невидимой гранью.
– Где вы пропадали?! – едва я влетела в гостеприимно распахнутое окно, ко мне тут же кинулась Дейра. – Что с вашими волосами? А платье…
– Я купалась в озере, – как можно беззаботнее отозвалась я.
– Боги! Оно же ледяное! – женщина метнулась ко мне, заботливо потрогала мой лоб. – Жара нет, это хорошо, но я заварю настой, и… меда, нужно на ночь побольше меда… А пока… – она, продолжая причитать, бросилась в ванную, откуда сразу же донесся плеск набираемый воды. – Раздевайтесь и погрейтесь.
– Дейра, хватит паниковать, вода теплой была…
– Что вы говорите? Это озеро – исток реки Ледянки. Ее название само за себя говорит.
– Может мы думаем о разных озерах? Там не было никаких рек. Луг, белый песок, лазурная теплая вода и многовековой лес, – перечислила я, решив пока умолчать про обнаруженный особняк.
– Других озер в округе нет!
– Как это нет? – опешила я, прикидывая расстояние. – Если пешком идти, то минут сорок ходьбы…
– Это невозможно… – выдохнула вмиг как-то сдувшаяся женщина, она стала будто бы ниже, плечи поникли. – Нет, – мотнула головой она, словно отгоняя какую-то догадку.
– Что невозможно? – вцепилась я клещом. – Что это за место?
Мой вопрос донесся вслед захлопнувшейся двери.
Этим вечером Дейра так и не вернулась, ванну я все же приняла, а чай мне принесла Тали – кухарка. У нее же выпросила и поесть. Женщина с радостью восприняла мою просьбу и вскоре притащила здоровенный поднос снеди. Сегодня у меня праздник живота. И очередная порция загадок.
Глава 18. Дела семейные
Спала я как убитая, и даже сны не снились. На утро проснулась бодрой и отдохнувшей. Сама застелила постель, умылась, нашла платье со шнуровкой спереди, планируя вновь наведаться в найденный в лесу особняк.
Спустилась в столовую, где улыбчивая Тали тут же организовала завтрак моей мечты из яичницы с беконом. Пока я отдавала должное кулинарным талантам нашей поварихи, явился управляющий и попросил уделить ему время после завтрака. Промежду делом поинтересовалась у властительницы кухни о найденном в лесу озере, и – о чудо – она тоже о его существовании не знала!
– Спросили бы вы, госпожа, у нашего лесничего, – подкладывая мне добавку, посоветовала Тали. – Я-то при доме, не особо знаю окрестности, а уж он точно должен знать.
– Вкуснота! – похвалила я, заметив, как щеки женщины порозовели от удовольствия. – А про Дейру что-то знаешь? – уплетая вкуснейшую булочку, полюбопытствовала.
– А что про нее знать? Она туточки почитай четверть века, на правах почти хозяйки, – шепотом ответила кухарка.
– Даже так? – удивилась я.
В памяти предшественницы осталось мало воспоминаний о компаньонке матери, но слуги всегда все знают, нужно лишь найти ключик к их тайнам, а для Тали он кроется в похвале ее кулинарных талантов. Вполне заслуженной, кстати.
– Батюшка ее покойный – ваш вассальный барон. Их имение на ваших землях. Было. Дохода не приносило, он же при ученом совете числился. За то надел и получил, переехал туда с женой. Вскоре Дейра родилась. Она с матушкой вашей дружила.
– Что-то такое помню, мама рассказывала, – для поддержания разговора, покивала я. – Только мне неинтересно тогда было, а теперь вот любопытно стало.
– Что-то там странное случилось, но о том не особо говорили. Может проклял кто? Их поместье будто сама земля поглотила, даже следа говорят не осталось. И хозяева с ним сгинули, а Дейра, в тот день здесь гостила. Ваш дед не бросил сиротку, взял вашей маме в услужение. Так и живет тут. Не то служанка, не то госпожа. Вольностей ей много дозволено. Да никто и не жаловался, жалели девочку. У нее же и пара сгинула вместе со всей родней, – вздохнула женщина.
– Такое событие и никто толком ничего не разузнал? Куда целое поместье деться может? А люди там жившие? Они ж кому-то родственниками или друзьями приходились.
– А кто его знает, госпожа? Они замкнутый образ жизни вели. Даже прислугу местную не набирали, все с ними приехали, такие… неприметные, нелюдимые. Может кто и знал что-то, но говорить опасался. Ведь ясно, что дело нечисто. Может тамошний хозяин ведьму могущественную прогневил? Барон с ними не в ладу был.
Ну да, если найденный мною особняк – тот самый родной дом Дейры, а обнаруженные записи дело рук ее батюшки, то не мудрено и на проклятие, от всей ведьмовской души посланное, нарваться. Странно, что в памяти моей предшественницы история выглядела иначе: род Дейры обнищал, лишился земель, а после и вовсе все погибли кроме маминой компаньонки. Или это лайт-версия для ребенка? Интересно, а сама Дейра в курсе о том, что именно произошло с ее родными?
Ясно одно, не зря она всполошилась, услыхав про озеро. И исчезла, скорее всего, именно поэтому, наверняка ищет родной дом.
Увы, додумать в спокойной обстановке не удалось. Вновь явился управляющий, и понеслось: отчеты, вопросы, пожелания, напоминание о необходимости ехать в столицу… Будто о таком забыть можно!
Так закрутилась в делах, не заметив приближения обеда. Могла и вовсе его пропустить, но Тали прислала за мною поваренка, чтобы поинтересовался, где трапезничать изволю.
Вот только казалось странным то, что Дейра до сих пор так и не появилась. И кого бы не спрашивала, никто не видел женщину со вчерашнего дня. Ведь что ей стоило сходить туда и обратно? Хотя… Может, у нее ностальгия по детству? Бродит по родному дому, былое вспоминая, а я тут волнуюсь.
Разбор хозяйственных дел утомил настолько, что желание куда-то лететь отпало. Тем более что до сумерек оставалось не так уж и много времени. Зато на завтра я запланировала вылет на весь день. И даже заказала у Тали провизии с собой. Хотя была мысль все же смотаться за озеро, поискать Дейру. Как-то неспокойно на душе от мысли, что та с ночи где-то скитается. Вдруг что-то случилось? Мало ли в темноте оступилась, ногу повредила или, не дай-то бог, на хищника какого напоролась? Характер у нее не сахар, и я не прочь избавиться от ее компании, но не ценой жизни или здоровья этой овеянной завесой давней тайны женщины.
И тут меня осенило: комната моей матери! Там должны сохраниться какие-то дневники, архивы, переписки. Вряд ли девочки разных миров так уж сильно отличаются друг от друга. Есть вещи, которые характерны для определенного периода взросления, и с ними, как показывает практика, сложно расстаться на протяжении всей жизни. По крайней мере, я свои дневники хранила до последнего.
В таких размышлениях я и пошла в комнату матери. Дверь в покои оказалась заперта, а на вопрос о ключе выяснилось, что он один-единственный и хранит его – кто? Ну, конечно же – Дейра! Которой дома сейчас нет.
Словно по заказу вспомнились слова из прочитанного в том особняке дневника: сила веры способна сотворить любые чудеса. К чему это? Да к тому, что моей Ласточке никакие стены не помеха! Это я еще там, в своей хибаре проверяла. Она переносится ко мне откуда угодно и куда угодно, хоть я и предпочитаю чтобы она находилась в поле зрения. Вот и сейчас, воспользовавшись этой особенностью, я приложила руку к двери и скомандовала:
– Ласточка, ко мне!
В ответ тут же раздался удар дерева о дерево. Потом еще и еще… Это бедное транспортное средство пыталось сообразить как попасть мне в ладонь.
– Стой, Ласточка, – успокаивающе прошептала я, опускаясь возле двери на колени и приникая глазом к замочной скважине. – Раздвинь шторы, Ласточка… Молодец. Открой щеколду на окне. Умница. Подцепи за ручку и отвори раму.
С той стороны двери донесся скрип давно не смазывавшихся петель, и в щели потянуло сквозняком.
Довольная собой я припустила к своей комнате. Там, призвав метлу, оседлала ее и вскоре уже стояла в явно женских апартаментах. И дело не в цветовой гамме отделки, просто повсюду имелось множество приятных глазу безделушек: статуэтки, шкатулочки, кружевные салфеточки…
Сначала интерес был довольно поверхностным. Все же я лично эту женщину совершенно не знала. Просмотрела вещи в гардеробной, изучила содержимое шкафа: шляпки, перчатки, шарфики. Драгоценности до сих пор стоявшие в ларце на столике. Пара вещиц привлекли внимание. И дело было не в тонкости работы, а наоборот, они казались слишком уж простыми, кустарными. Такое напоказ одевать не станешь. Тогда почему они хранятся вместе с имеющими немалую ценность ожерельями, кулонами и браслетами?
На этот раз я ни на миг не усомнилась, положив находки в карман.
Больше времени занял просмотр личной библиотеки и письменного стола. И если первое выдавало в женщине натуру романтичную до крайности, то второе порадовало целой кипой тех самых дневников! Сбылась мечта. Забрать все я не могла. Много, да и зачем, если они и так всегда поблизости, но парочку взять с собой собиралась.
Дотемна перебирала записи, решая, что из них для меня наиболее актуально. Выбрала пару толстых тетрадей из периода юности, надеясь, что именно тогда Дейра и попала в этот дом. И не сдержавшись, прихватила последний, исписанный лишь на четверть. Стало вдруг интересно, как жила эта женщина в последние годы, отчего умерла в столь раннем, по сути, возрасте? Ведь сорок четыре года – это самый расцвет сил. Никто из слуг не посчитал нужным рассказать о последних днях моих родных, а спросить как-то язык не поворачивался. В такие моменты я особо ясно ощущаю себя не на своем месте, словно присвоила чужую жизнь, хоть и понимаю, что в этом нет моей вины, но все же…
Вот в ком погиб талант писателя! Все мысли и события поданы не сухим текстом, а так живо, с описанием запахов, звуков, ощущений, подмеченными интонациями, мимикой и жестами собеседника, не говоря уж о самих диалогах. Хоть прямо сейчас кино снимай. С каждой новой записью, с каждой перевернутой страничкой, я все больше узнавала женщину давшую жизнь моему телу, проникаясь теплом и уважением к ней. Даже не представляла, что можно быть настолько открытой, светлой, доброй и любящей.
Дейра действительно занимала большое место в жизни Лайлы, как звали мою здешнюю мать. Здесь описывались их девичьи разговоры, мечты, надежды, переживания. Но пока девочки все еще жили по соседству. И порой выбирались на пикники к тому самому озеру, где еще вчера была я.
Исходя из записей Лайлы, подругу последний месяц что-то угнетало. Но что именно, та не рассказывала, и Лайла, не желая лезть в душу, терпеливо ждала когда она сама решится поделиться наболевшим. Имелись здесь и предположения, что это связано с ее парой, ведь им оказался обычный лесник. Этакий мезальянс. По мнению писавшей дневник девушки, этот факт – сущий пустяк на пути к истинной любви, но подруга была иного мнения и старалась уходить от неприятной для нее темы. Вскоре выяснилось, что мама Дейры тяжело больна. Лейла предложила пригласить мага-лекаря, на что Дейра ответила категоричным отказом, сказав, что диагноз известен и это неизлечимо.
Что было дальше пока неизвестно, сон сморил меня на середине очередной страницы.
Утром Дейра снова не появилась, и я заволновалась не на шутку. Наскоро привела себя в порядок, спустилась вниз, собираясь отдать распоряжение о поисках, но подоспевшая ко мне Тали тихо произнесла:
– Дейра ночью вернулась. Сама не своя. Осунулась. Видно же, голодная, а от еды отказалась, – в волнении комкая передник, поделилась информацией женщина. – Руки и лицо в ссадинах. Но лекаря к себе так и не пригласила.
– Благодарю за новости, – произнесла я, припоминая слова из дневника о том, что она и к матери отказалась лекаря привести, может это какая-то семейная тайна?
– Но вы-то покушаете? – щебетала Тали, для которой необходимость всех накормить явно была смыслом жизни. – И то, что просили, я собрала.
– Мы? – взглянула на Микусю, высунувшую из-за пазухи носик и смешно шевелящую растопыренными усиками, словно пытаясь отсюда унюхать, чем же нас собрались потчевать. – Конечно, – улыбнулась я, ласково поглаживая маленькую проглотку между ушками.
У Тали благо не было пунктиков по поводу неправильности моего питания, и к моей мышке она отнеслась с уморительным снисхождением, по ходу рассказав как ей жалко ставить на ее сородичей мышеловки, на что Мика неодобрительно фыркнула и повернулась к злодейке откормленной филейной частью.
И снова дилемма: отправляться, как и планировала в затерянный особняк, или сначала навестить его законную владелицу?
Об этом и размышляла во время завтрака, благо никто не приставал сегодня с вопросами. А покончив с трапезой, попросила:
– Собери на поднос то, что Дейра обычно на завтрак ест.
– Где ж это видано, чтобы госпожа служанке прислуживала? Я сама отнесу…
– Мне с ней поговорить надо, заодно занесу, мне не сложно, – улыбнулась я, не говорить же очевидное: есть она может и не станет, но и за порог меня, в отличие от слуг, не выставит.
Хотя на самом деле, мне нужен был предлог, чтобы заявиться к Дейре в комнату. Не привыкла я вваливаться в чужое личное пространство лишь на том основании, что якобы являюсь их хозяйкой. Менталитет не тот.
Глава 19. Следствие ведет… Ведьма!