Его единственная
Часть 19 из 29 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Как выяснилось, Дейра действительно была привилегированной по сравнению с другими слугами, даже жила недалеко от меня, в хозяйском крыле. И это хорошо, без лишних свидетелей удалось забежать к себе и прихватить чудодейственную мазь, презентованную некогда Дивом.
На мой стук никто не ответил. Пришлось подать голос. Уже вновь собралась волноваться, как с той стороны послышалось шарканье, дверной замок щелкнул, и моему взору предстала заспанная, с залегшими тенями под глазами, как-то резко постаревшая женщина.
– Простите за отсутствие, госпожа, – безжизненно проскрипела Дейра, и тут я заметила ссадины на шее, щеке, и тыльной стороне кистей.
– Бросьте, Дейра, я так волновалась! – в духе ее покойной подруги защебетала я, оттесняя женщину внутрь выделенных ей апартаментов. – Вас так долго не было, хотела уже на поиски народ снарядить. Ой! У вас царапинка… Сейчас мы все обработаем…
Видимо она или слишком устала, или соскучилась по чьей-то заботе, поэтому беспрекословно отдалась в мои руки, позволив обработать раны, накормить. Все это я делала, постоянно о чем-то жизнерадостно болтая. О том, как провела вчерашний день, сузив историю до завтрака, общения с управляющим и обеда, добавила туда побольше комизма с долей позитива, и вот же, губы нашей несмеяны слегка дрогнули в подобие улыбки. О случившемся не спрашивала: захочет, сама расскажет. Но к теме разговора все же подтолкнула ненавязчиво:
– Полечу за то озеро. Хочу осмотреться, – почему-то хотелось, чтобы она сама призналась в том, что это за место. – Как считаешь, может нашего лесничего взять с собой? Он ведь обязан знать здешние угодья.
– Шутишь? Думаешь, смешно? – вмиг переменившись в лице, едва ли не прошипела женщина.
– Ты о чем? – изобразила полное непонимание я, хотя именно такой реакции действительно не ожидала.
– Прости… Прости… – закрыв лицо руками, замотала головой она. – Потеря Лайлы… Твое приятие своей сути… Это так… Так… И еще слова про озеро… Ты конечно же не виновата что убила своих родителей.
– Убила? – опешила я, совершенно сбитая с толку столь странным поворотом.
– Ты не знала? – в скрипучем голосе проскользнуло неприкрытое удивление.
Прошло время молчания, плавно перетекающее в пять, а то и все десять минут. Я реально не знала, как реагировать и что на эти слова сказать. Обвинение они напоминали меньше всего, но легче от этого не становилось.
– Меня же много лет не было дома… – не удержалась от нелепой попытки оправдаться.
– Но в тебе пробудилась ведьмовская сила, – эхом отозвалась женщина.
– И что?
Дальнейшее стало для меня откровением: когда магия пробуждалась в мужчине, никто не страдал, а вот в женщине… Тогда исхода два: если мать юной ведьмы тоже ведьма, то обходится без жертв, если же она простая смертная, то чахнет в течение пары месяцев, пока не уйдет в мир иной.
– Откуда ты это знаешь? – выпалила я, не желая верить, ведь чуть больше месяца назад я обрела магию, а где-то там, на Земле моя мама! И я вовсе не готова заплатить такую цену за возможность ворожить. – Это домыслы!
– Когда ты пробудила силу?
Хм… Ну речь не совсем обо мне, конечно, но… Если так считать, то да, мать Элеоноры умерла в течение пары месяцев с того момента.
– Совпадение, – упрямо произнесла я.
– Нет, – покачала головой Дейра. – Отец изучал феномен ведьм. Когда пробудился мой дар, я тоже не знала об этой стороне медали…
– Постой, ты, что, тоже ведьма? – неверяще уставилась я в зеленые глаза, вспоминая ее реакцию на проявление моей силы, скорее она была напугана.
– Была, – выдохнула женщина. – Мама чахла, но просила ничего никому не говорить, в том числе отцу, который ненавидел ведьм. Он видел, что она больна, но о моем даре не знал.
Женщина умолкла, смотря куда-то в одной ей видимую точку в пространстве. Этот странный рассказ напоминал исповедь, словно прорвав плотину долгого молчания, слова вырвались наружу срывая покровы тайн, а теперь то ли здравый смысл возобладал, вынуждая умолкнуть, то ли переживания прошлого захлестнули?
– И что потом? Может, это совпадение?
– После смерти мамы я не сдержала выплеск силы, выдав свое ведьмовство, – каким-то неживым голосом молвила Дейра. – Отец обезумел от гнева, кричал, что я ее убила. Приказал схватить меня… Он делал бы со мной все те ужасные вещи, что творил с жившими в левом крыле девушками. Его не останавливало то, что я – дочь. Это было… Обидно. У него горе, но и у меня ведь тоже. Он мой отец!
И тут мне вспомнилось, что там, в одном из «крыльев» особняка на окнах действительно имелись решетки, в отличие от всего остального дома. Но разве это способно удержать ведьму? Или это я слишком неправильная. Хотя как бы я сбежала, оказавшись там? Не знаю. И совершенно не горю желанием выяснять на практике.
Вопрос: правду ли говорит Дейра? Или она хорошая актриса, и это ловушка?
– И? – не выдержала я очередного затянувшегося молчания, одновременно мысленно умоляя Алису пробудиться и показать моих родных, там, на Земле, мечтая убедиться, что это проклятие не дотянется до моей мамы сквозь миры.
– Убегая, я желала, чтобы ничего этого не произошло, чтобы я была обычной и… – женщина запнулась, подбирая слова. – Я была напугана, обижена…
– Прокляла? – предположила я.
Женщина отпрянула, активно замотав головой, но тут же словно сдалась и, кивнув, пояснила:
– Высказала наболевшее, вложив в слова всю свою ненавистную силу. Теперь во мне нет ни крохи магии, нет дома и семьи. Понятия не имею, что случилось с отцом и теми, кто был в доме. А много позднее подумала – вдруг он не желал мне зла? Вдруг приказ схватить был связан с… Может, он опасался, что я испугаюсь и сбегу? Может, желал помочь? А я… Неблагодарная… Жестокая…
Эти интонации, голос, потухший взгляд зеленых глаз, поникшие плечи. Раскаяние и горе женщины казались настолько неподдельными, что даже у меня на глаза наворачивались слезы.
– Странно, что туда смогла пройти ты, – продолжила она.
– Почему?
– Я много думала о случившемся. Вспоминала. Анализировала. О наших землях и населявших их людях быстро позабыли. Никто из живших там не выходил. Словно я забвение наложила. Но ведь там были и те, кто пришел за помощью.
– А кому-то там могли помочь?
– Отец разбирался в проклятиях, ему удавалось спасать безнадежных… Полкрыла выделил для таких бедолаг. Чаще дети или подростки с родовыми проклятиями. Они жили у нас, учились сосуществовать друг с другом. Да и просто учились… Я частенько сбегала из дома, не вынося такое обилие народа. А отец изучал их проблемы, пытался помочь. Он не злой. Это все я виновата.
– Да почему виновата? В чем? Дар ведь сам проявился.
– Если бы, – вздохнула женщина. – Я частенько таскала из библиотеки книги о ведьмах и папины записи. Поняла, что при желании могу пробудить в себе силы. Думала, тогда не придется становиться женой простого лесника, стану свободной, обрету право выбора. И вот, дожелалась.
– Ты же не знала, чем это грозит маме?
– Нет, но оттого не легче.
– Не стоит себя винить во всем, возможно дар и сам бы пробудился, – несколько жестковато произнесла я. – Но почему ты сказала, что я убила родителей? Не маму, а родителей?
– Они после твоего исчезновения прошли обряд воссоединения жизней, – едва ли не прошипела женщина, но тут же взяла себя в руки, и я усомнилась: может, все это мне лишь почудилось?
– Что сделали? – не поняла я.
– Она простая смертная, он – маг, – пояснила Дейра, вот только мне понятнее не стало.
– И?
– Ему отведено куда больше лет жизни, – добавила она, оставив ощущение недосказанности.
– И? – повторила я.
Женщина промолчала, а до меня дошел смысл произошедшего. Вспомнились книги фэнтези из родного мира. В них всякие долгожители типа эльфов, драконов или магов проходили некий обряд со своими любимыми, разделяя с ними продолжительность жизни. Что при благоприятном стечении обстоятельств обещал им жить долго и возможно счастливо, а при фатальном варианте приводило к чему-то типа «…и умерли они почти в один день». И выходит, пробуждение магии у Элеоноры действительно погубило обоих родителей. В моем же случае, отцу уже в любом случае ничего не грозит, а вот маме… И ведь ни у кого не спросишь. Да и вряд ли кто-то знает ответ на подобный вопрос.
Оказавшись в своей комнате, я посадила Микусю на стол и, памятуя о ее способности распознавать ложь, поинтересовалась:
– Как думаешь, она лжет?
Мышка как-то неопределенно отреагировала, вроде головой мотнула, но вдруг это мне привиделось?
– Она не опасна? – уточняю, а Мика… То ли устала играть в этот театр одинокого пантомима, то ли в принципе утомилась от нашего общения? В общем, даже не пискнув, взглянула на меня каким-то затуманенным, усталым взглядом, развернулась филейной частью и неспешно удалилась со стола.
Вот и поговорили, называется. Как хочешь, так и понимай. Кажется, опасности Мика не ощущает, иначе… А может и у нее сейчас способности сбоят? Да и как бы она дала понять, что сомневается в ангельской сущности Дейры?
В тот день мы полетели в особняк вместе. Хоть привычки женщины и не изменились, но она стала то ли немного мягче, то ли это мое восприятие изменилось? В результате, общество компаньонки не то чтобы перестало напрягать, но стало вполне терпимым.
Оказавшись на месте, я терпеливо прошлась вместе с ней по дому, слушая рассказы о прошлом. После, почему-то стесняясь признаться, что уже бывала тут, поинтересовалась, где та хваленая библиотека о которой в своем рассказе упоминала женщина, и… Зависла там до вечера. Где тем временем пропадала моя спутница? Понятия не имею, главное, мне не мешала.
А по возвращении домой меня ждал сюрприз: письмо от жениха!
«Уважаемая Элеонора…»
Слов было много, витиевато объясняющих, что возможно я девушка прекрасная во всех отношениях, но по ряду причин жениться на мне желанием не горят. К королю с прошением об отмене указа обращались, но, увы. А посему, мой жених едва ли не молит проявить здравомыслие и отказаться от навязываемого брака путем просьбы об аннулировании соглашения.
– Уважаемый жених, вы читаете мои мысли! – усмехнулась я. – Возможно, отказ обоих участников предстоящей церемонии повлияет на королевское решение. А у меня еще и козырь в рукаве – я ведьма, и, вынудив меня вступить в брак с нелюбимым, монарх подпишет приговор двум довольно древним родам.
Словно услышав мои слова, листок с посланием вздрогнул, а в следующий миг вспыхнул, холодным, не обжигающим пальцы огнем, превратившись в кучку пепла. Предусмотрительно. Загадочно. Но от души отлегло; ведь теперь ясно, что хотя бы жених не будет настаивать на этом браке!
Остаток недели, выделенный мне до визита в королевскую канцелярию, так и крутилась: то решая вопросы имения с управляющим в первой половине дня, после чего зачитывалась дневниками матери до глубокой ночи, то маясь с примерками гардероба и изучая, вернее, якобы восстанавливая в памяти правила этикета, то сбегала в таинственный дом, по-прежнему остававшийся недоступным для всех кроме меня. Иногда со мною увязывалась Дейра. И что удивительно, мы не раз заставали на месте следы чьего-то присутствия, но самих обитателей дома ни разу так и не встретили. Загадка.
В промежутках мне все так же не давали покоя сны и воспоминания о Виталике и Диве, переживания о судьбе мамы. А однажды, уже под утро, мне почудилось, будто я слышу мамин смех. Замерла, боясь спугнуть сон. Донесся звук голосов, среди которых я узнала и бабушкин… И свой?!
Сама не поняла, как подскочила в постели, распахнув глаза, и в шоке уставилась на лежащую рядом со мною тарелочку с катающимся по ней яблочком. Алиса транслировала в пространстве происходящее в квартире родителей.
Затаив дыхание, наблюдала, как мама с бабулей суетятся, проверяя, ничего ли не забыли? Вот паспорта, билеты на самолет, путевки… Я, та что не я, беззаботно ворковала, рассказывая моим родным, как здорово им будет на курорте. А я, настоящая, до боли в глазах всматривалась в лицо жизнерадостно улыбающейся мамы, боясь обнаружить малейшие признаки недуга. Длилось это минут десять. Бесконечно долгих и безумно коротких одновременно.
Видение исчезло, яблочко замерло, а я еще долго сидела с глупой улыбкой на губах: идет второй месяц с момента обретения мною магии, а с мамой все хорошо! Значит, на иные миры здешние правила не распространяются!
Первый шок миновал, и я, едва ли не подпрыгивая от нетерпения, попросила:
– Алиса, покажи мне Дива! – ничего не произошло. – А Виталика… – едва слышно, произнесла, уже не слишком надеясь на чудо. – Ну, миленькая, ну, пожалуйста…
Тарелочка осталась безучастна к моим просьбам. Видимо во сне я слишком сильно разволновалась, вот она и активировалась. А сознательно запустить ее, памятуя о блоке на свои возможности, так и не удалось. Печально, но вполне вписывается и в мою собственную теорию о природе ведьмовской силы, и в те материалы баронской библиотеки, что успела изучить.
В этот день я, прихватив побольше еды, дневник Лайлы, и зонтик, полетела к потаенному озеру, где и провела за чтением все время. И обнаружила описание тех вещиц, найденных в шкатулке с драгоценностями. Оказалось, это ни много ни мало – магические амулеты, подвластные любому смертному. Первый артефакт позволял найти кого или что угодно, этакий путеводный маячок. Второй давал возможность перевоплощения, менял он правда только одежду, а не реальные внешние данные, но и это находка! Расписано о них было подробно: то ли Лайла боялась что-то со временем позабыть, то ли настолько оказалась впечатлена? Неважно! Главное, теперь я знала, как и для чего их можно использовать.
Глава 20. Дела столичные
Неделя в особняке промелькнула как один миг. И вот он день отправки в столицу. Странно, но здесь, в окружении множества людей я особо ярко стала ощущать свое одиночество. В лесу, с самого начала рядом была словоохотливая Мика, Див, потом появилась Тинка, и все они находили отклик в душе, а тут…
На мой стук никто не ответил. Пришлось подать голос. Уже вновь собралась волноваться, как с той стороны послышалось шарканье, дверной замок щелкнул, и моему взору предстала заспанная, с залегшими тенями под глазами, как-то резко постаревшая женщина.
– Простите за отсутствие, госпожа, – безжизненно проскрипела Дейра, и тут я заметила ссадины на шее, щеке, и тыльной стороне кистей.
– Бросьте, Дейра, я так волновалась! – в духе ее покойной подруги защебетала я, оттесняя женщину внутрь выделенных ей апартаментов. – Вас так долго не было, хотела уже на поиски народ снарядить. Ой! У вас царапинка… Сейчас мы все обработаем…
Видимо она или слишком устала, или соскучилась по чьей-то заботе, поэтому беспрекословно отдалась в мои руки, позволив обработать раны, накормить. Все это я делала, постоянно о чем-то жизнерадостно болтая. О том, как провела вчерашний день, сузив историю до завтрака, общения с управляющим и обеда, добавила туда побольше комизма с долей позитива, и вот же, губы нашей несмеяны слегка дрогнули в подобие улыбки. О случившемся не спрашивала: захочет, сама расскажет. Но к теме разговора все же подтолкнула ненавязчиво:
– Полечу за то озеро. Хочу осмотреться, – почему-то хотелось, чтобы она сама призналась в том, что это за место. – Как считаешь, может нашего лесничего взять с собой? Он ведь обязан знать здешние угодья.
– Шутишь? Думаешь, смешно? – вмиг переменившись в лице, едва ли не прошипела женщина.
– Ты о чем? – изобразила полное непонимание я, хотя именно такой реакции действительно не ожидала.
– Прости… Прости… – закрыв лицо руками, замотала головой она. – Потеря Лайлы… Твое приятие своей сути… Это так… Так… И еще слова про озеро… Ты конечно же не виновата что убила своих родителей.
– Убила? – опешила я, совершенно сбитая с толку столь странным поворотом.
– Ты не знала? – в скрипучем голосе проскользнуло неприкрытое удивление.
Прошло время молчания, плавно перетекающее в пять, а то и все десять минут. Я реально не знала, как реагировать и что на эти слова сказать. Обвинение они напоминали меньше всего, но легче от этого не становилось.
– Меня же много лет не было дома… – не удержалась от нелепой попытки оправдаться.
– Но в тебе пробудилась ведьмовская сила, – эхом отозвалась женщина.
– И что?
Дальнейшее стало для меня откровением: когда магия пробуждалась в мужчине, никто не страдал, а вот в женщине… Тогда исхода два: если мать юной ведьмы тоже ведьма, то обходится без жертв, если же она простая смертная, то чахнет в течение пары месяцев, пока не уйдет в мир иной.
– Откуда ты это знаешь? – выпалила я, не желая верить, ведь чуть больше месяца назад я обрела магию, а где-то там, на Земле моя мама! И я вовсе не готова заплатить такую цену за возможность ворожить. – Это домыслы!
– Когда ты пробудила силу?
Хм… Ну речь не совсем обо мне, конечно, но… Если так считать, то да, мать Элеоноры умерла в течение пары месяцев с того момента.
– Совпадение, – упрямо произнесла я.
– Нет, – покачала головой Дейра. – Отец изучал феномен ведьм. Когда пробудился мой дар, я тоже не знала об этой стороне медали…
– Постой, ты, что, тоже ведьма? – неверяще уставилась я в зеленые глаза, вспоминая ее реакцию на проявление моей силы, скорее она была напугана.
– Была, – выдохнула женщина. – Мама чахла, но просила ничего никому не говорить, в том числе отцу, который ненавидел ведьм. Он видел, что она больна, но о моем даре не знал.
Женщина умолкла, смотря куда-то в одной ей видимую точку в пространстве. Этот странный рассказ напоминал исповедь, словно прорвав плотину долгого молчания, слова вырвались наружу срывая покровы тайн, а теперь то ли здравый смысл возобладал, вынуждая умолкнуть, то ли переживания прошлого захлестнули?
– И что потом? Может, это совпадение?
– После смерти мамы я не сдержала выплеск силы, выдав свое ведьмовство, – каким-то неживым голосом молвила Дейра. – Отец обезумел от гнева, кричал, что я ее убила. Приказал схватить меня… Он делал бы со мной все те ужасные вещи, что творил с жившими в левом крыле девушками. Его не останавливало то, что я – дочь. Это было… Обидно. У него горе, но и у меня ведь тоже. Он мой отец!
И тут мне вспомнилось, что там, в одном из «крыльев» особняка на окнах действительно имелись решетки, в отличие от всего остального дома. Но разве это способно удержать ведьму? Или это я слишком неправильная. Хотя как бы я сбежала, оказавшись там? Не знаю. И совершенно не горю желанием выяснять на практике.
Вопрос: правду ли говорит Дейра? Или она хорошая актриса, и это ловушка?
– И? – не выдержала я очередного затянувшегося молчания, одновременно мысленно умоляя Алису пробудиться и показать моих родных, там, на Земле, мечтая убедиться, что это проклятие не дотянется до моей мамы сквозь миры.
– Убегая, я желала, чтобы ничего этого не произошло, чтобы я была обычной и… – женщина запнулась, подбирая слова. – Я была напугана, обижена…
– Прокляла? – предположила я.
Женщина отпрянула, активно замотав головой, но тут же словно сдалась и, кивнув, пояснила:
– Высказала наболевшее, вложив в слова всю свою ненавистную силу. Теперь во мне нет ни крохи магии, нет дома и семьи. Понятия не имею, что случилось с отцом и теми, кто был в доме. А много позднее подумала – вдруг он не желал мне зла? Вдруг приказ схватить был связан с… Может, он опасался, что я испугаюсь и сбегу? Может, желал помочь? А я… Неблагодарная… Жестокая…
Эти интонации, голос, потухший взгляд зеленых глаз, поникшие плечи. Раскаяние и горе женщины казались настолько неподдельными, что даже у меня на глаза наворачивались слезы.
– Странно, что туда смогла пройти ты, – продолжила она.
– Почему?
– Я много думала о случившемся. Вспоминала. Анализировала. О наших землях и населявших их людях быстро позабыли. Никто из живших там не выходил. Словно я забвение наложила. Но ведь там были и те, кто пришел за помощью.
– А кому-то там могли помочь?
– Отец разбирался в проклятиях, ему удавалось спасать безнадежных… Полкрыла выделил для таких бедолаг. Чаще дети или подростки с родовыми проклятиями. Они жили у нас, учились сосуществовать друг с другом. Да и просто учились… Я частенько сбегала из дома, не вынося такое обилие народа. А отец изучал их проблемы, пытался помочь. Он не злой. Это все я виновата.
– Да почему виновата? В чем? Дар ведь сам проявился.
– Если бы, – вздохнула женщина. – Я частенько таскала из библиотеки книги о ведьмах и папины записи. Поняла, что при желании могу пробудить в себе силы. Думала, тогда не придется становиться женой простого лесника, стану свободной, обрету право выбора. И вот, дожелалась.
– Ты же не знала, чем это грозит маме?
– Нет, но оттого не легче.
– Не стоит себя винить во всем, возможно дар и сам бы пробудился, – несколько жестковато произнесла я. – Но почему ты сказала, что я убила родителей? Не маму, а родителей?
– Они после твоего исчезновения прошли обряд воссоединения жизней, – едва ли не прошипела женщина, но тут же взяла себя в руки, и я усомнилась: может, все это мне лишь почудилось?
– Что сделали? – не поняла я.
– Она простая смертная, он – маг, – пояснила Дейра, вот только мне понятнее не стало.
– И?
– Ему отведено куда больше лет жизни, – добавила она, оставив ощущение недосказанности.
– И? – повторила я.
Женщина промолчала, а до меня дошел смысл произошедшего. Вспомнились книги фэнтези из родного мира. В них всякие долгожители типа эльфов, драконов или магов проходили некий обряд со своими любимыми, разделяя с ними продолжительность жизни. Что при благоприятном стечении обстоятельств обещал им жить долго и возможно счастливо, а при фатальном варианте приводило к чему-то типа «…и умерли они почти в один день». И выходит, пробуждение магии у Элеоноры действительно погубило обоих родителей. В моем же случае, отцу уже в любом случае ничего не грозит, а вот маме… И ведь ни у кого не спросишь. Да и вряд ли кто-то знает ответ на подобный вопрос.
Оказавшись в своей комнате, я посадила Микусю на стол и, памятуя о ее способности распознавать ложь, поинтересовалась:
– Как думаешь, она лжет?
Мышка как-то неопределенно отреагировала, вроде головой мотнула, но вдруг это мне привиделось?
– Она не опасна? – уточняю, а Мика… То ли устала играть в этот театр одинокого пантомима, то ли в принципе утомилась от нашего общения? В общем, даже не пискнув, взглянула на меня каким-то затуманенным, усталым взглядом, развернулась филейной частью и неспешно удалилась со стола.
Вот и поговорили, называется. Как хочешь, так и понимай. Кажется, опасности Мика не ощущает, иначе… А может и у нее сейчас способности сбоят? Да и как бы она дала понять, что сомневается в ангельской сущности Дейры?
В тот день мы полетели в особняк вместе. Хоть привычки женщины и не изменились, но она стала то ли немного мягче, то ли это мое восприятие изменилось? В результате, общество компаньонки не то чтобы перестало напрягать, но стало вполне терпимым.
Оказавшись на месте, я терпеливо прошлась вместе с ней по дому, слушая рассказы о прошлом. После, почему-то стесняясь признаться, что уже бывала тут, поинтересовалась, где та хваленая библиотека о которой в своем рассказе упоминала женщина, и… Зависла там до вечера. Где тем временем пропадала моя спутница? Понятия не имею, главное, мне не мешала.
А по возвращении домой меня ждал сюрприз: письмо от жениха!
«Уважаемая Элеонора…»
Слов было много, витиевато объясняющих, что возможно я девушка прекрасная во всех отношениях, но по ряду причин жениться на мне желанием не горят. К королю с прошением об отмене указа обращались, но, увы. А посему, мой жених едва ли не молит проявить здравомыслие и отказаться от навязываемого брака путем просьбы об аннулировании соглашения.
– Уважаемый жених, вы читаете мои мысли! – усмехнулась я. – Возможно, отказ обоих участников предстоящей церемонии повлияет на королевское решение. А у меня еще и козырь в рукаве – я ведьма, и, вынудив меня вступить в брак с нелюбимым, монарх подпишет приговор двум довольно древним родам.
Словно услышав мои слова, листок с посланием вздрогнул, а в следующий миг вспыхнул, холодным, не обжигающим пальцы огнем, превратившись в кучку пепла. Предусмотрительно. Загадочно. Но от души отлегло; ведь теперь ясно, что хотя бы жених не будет настаивать на этом браке!
Остаток недели, выделенный мне до визита в королевскую канцелярию, так и крутилась: то решая вопросы имения с управляющим в первой половине дня, после чего зачитывалась дневниками матери до глубокой ночи, то маясь с примерками гардероба и изучая, вернее, якобы восстанавливая в памяти правила этикета, то сбегала в таинственный дом, по-прежнему остававшийся недоступным для всех кроме меня. Иногда со мною увязывалась Дейра. И что удивительно, мы не раз заставали на месте следы чьего-то присутствия, но самих обитателей дома ни разу так и не встретили. Загадка.
В промежутках мне все так же не давали покоя сны и воспоминания о Виталике и Диве, переживания о судьбе мамы. А однажды, уже под утро, мне почудилось, будто я слышу мамин смех. Замерла, боясь спугнуть сон. Донесся звук голосов, среди которых я узнала и бабушкин… И свой?!
Сама не поняла, как подскочила в постели, распахнув глаза, и в шоке уставилась на лежащую рядом со мною тарелочку с катающимся по ней яблочком. Алиса транслировала в пространстве происходящее в квартире родителей.
Затаив дыхание, наблюдала, как мама с бабулей суетятся, проверяя, ничего ли не забыли? Вот паспорта, билеты на самолет, путевки… Я, та что не я, беззаботно ворковала, рассказывая моим родным, как здорово им будет на курорте. А я, настоящая, до боли в глазах всматривалась в лицо жизнерадостно улыбающейся мамы, боясь обнаружить малейшие признаки недуга. Длилось это минут десять. Бесконечно долгих и безумно коротких одновременно.
Видение исчезло, яблочко замерло, а я еще долго сидела с глупой улыбкой на губах: идет второй месяц с момента обретения мною магии, а с мамой все хорошо! Значит, на иные миры здешние правила не распространяются!
Первый шок миновал, и я, едва ли не подпрыгивая от нетерпения, попросила:
– Алиса, покажи мне Дива! – ничего не произошло. – А Виталика… – едва слышно, произнесла, уже не слишком надеясь на чудо. – Ну, миленькая, ну, пожалуйста…
Тарелочка осталась безучастна к моим просьбам. Видимо во сне я слишком сильно разволновалась, вот она и активировалась. А сознательно запустить ее, памятуя о блоке на свои возможности, так и не удалось. Печально, но вполне вписывается и в мою собственную теорию о природе ведьмовской силы, и в те материалы баронской библиотеки, что успела изучить.
В этот день я, прихватив побольше еды, дневник Лайлы, и зонтик, полетела к потаенному озеру, где и провела за чтением все время. И обнаружила описание тех вещиц, найденных в шкатулке с драгоценностями. Оказалось, это ни много ни мало – магические амулеты, подвластные любому смертному. Первый артефакт позволял найти кого или что угодно, этакий путеводный маячок. Второй давал возможность перевоплощения, менял он правда только одежду, а не реальные внешние данные, но и это находка! Расписано о них было подробно: то ли Лайла боялась что-то со временем позабыть, то ли настолько оказалась впечатлена? Неважно! Главное, теперь я знала, как и для чего их можно использовать.
Глава 20. Дела столичные
Неделя в особняке промелькнула как один миг. И вот он день отправки в столицу. Странно, но здесь, в окружении множества людей я особо ярко стала ощущать свое одиночество. В лесу, с самого начала рядом была словоохотливая Мика, Див, потом появилась Тинка, и все они находили отклик в душе, а тут…