Дверь в будущее

– Моя сестра умерла, Эйприл! Вся моя семья погибла, когда мне было десять лет. Конечно, я не подумал о том, что ты – дочь моей погибшей сестры!

– И что же тогда ты подумал?

Габриэль тяжело вздохнул и ссутулился, словно не ожидал, что ссориться с племянницей, о которой он раньше не знал, будет так тяжело.

– Я понимал, что что-то не сходится, – его серебряные глаза встретились с глазами Эйприл, и когда Габриэль заговорил снова, его слова звучали почти как мольба. – Я просто знал, что ты важна, Эйприл.

Эйприл почувствовала, как её сердце разбилось. Раньше она никому не была важна, и это признание не должно было её ранить, но ранило. Потому что девочку ценили не за её смех или улыбку, сообразительность или храбрость. Эйприл была важна только потому, что в два года кто-то повесил ключ ей на шею, а потом ушёл.

Габриэлю Винтерборну был важен ключ. А что насчёт самой Эйприл? Она оставалась просто занозой в заднице.

– Прости. Наверное, ты разочарован.

– Что ты имеешь в виду? – спросил мужчина.

– Габриэль?

Эйприл почти не услышала голос, но зато увидела, как дверь кухни приоткрылась и внутрь заглянула Сэйди – словно подруга стояла неподалёку, ожидая, когда крики прекратятся, а сейчас решила, что всё успокоилось.

Но Сэйди ошиблась.

– Не сейчас, – огрызнулся Габриэль.

Сэйди поморщилась, но не ушла.

– Я понимаю. Но тут такое дело…

– Я же сказал, не сейчас! – взревел Габриэль. И тут дверь кухни распахнулась настежь, и внутрь зашла женщина.

С планшетом наготове.

С карандашиком в руке.

Мисс Питтс едва заметно, но очень самодовольно улыбнулась, говоря:

– Мистер Винтерборн… Нам с вами давно пора было поговорить.





25

Поражение




Габриэль не повёл гостью в библиотеку. Конечно, не повёл. Потому что в библиотеке дети наверняка начали бы за ними шпионить, а Габриэль, похоже, этого не хотел. У Эйприл возникло чувство, что её наказали.

Девочка села на мягкую ковровую дорожку, которая покрывала лестницу, и уставилась на фойе. Отсюда она могла бы отчётливо слышать, как женщина кричит на Габриэля. Но криков Эйприл не дождалась. И это было страшно.

– У него большие проблемы, – сказала Сэйди, которая сидела рядом. Возле неё стоял любимый ящик с инструментами, и девочка сосредоточенно работала над тем, что, без сомнения, должно было стать новым поколением «Сэйдисоников». Кто-то ел, чтобы успокоиться. Кто-то бегал. А Сэйди снимала стресс изобретениями. Эйприл не осмеливалась её отвлекать.

– Всё не так уж плохо, – сказала Вайолет. – По крайней мере, Габриэль здесь. А ещё тепло и есть еда, и никто не ранен…

– Возможно, Габриэль всё-таки ранен, – напомнил Колин.

– Ну, никто из нас. Когда дети целы – это же хорошо, да? – спросила Вайолет, а Тим посмотрел на Эйприл поверх её головы.

– Правда? – сказали они одновременно.

– Конечно! – воскликнула Сэйди. – Она не знает того, чего не знает. Она знает только то, что знает не всё, а это значит, что она, возможно, не знает ничегошеньки, – девочка торжественно раскинула руки, но её голос звучал так, словно Сэйди пыталась убедить саму себя.

– Возможно, всё не так плохо, но и не так уж и хорошо, Сэй, – Колин обхватил руками подтянутые к груди колени. – Наша Дама с Карандашиком чувствует, что здесь что-то не так. И она слышала, как Габриэль кричал. Может, она и не поняла, почему он кричит, но это всё равно было не лучшее первое впечатление. Или второе. Или… третье.

– Габриэль дома, – напомнила Вайолет. – Это самое главное.

Эйприл понимала, что она права, но всё равно не могла избавиться от ощущения, что происходит что-то очень, очень неправильное.

Дождь сменился мокрым снегом, который барабанил по окнам, словно нечто снаружи пыталось прорваться в дом, и Эйприл вдруг захотелось наглухо забаррикадировать двери.

– Дети? – голос Габриэля эхом разнёсся по старому особняку.


– Мы здесь, – отозвался Колин. Габриэль вышел в фойе и посмотрел на детей, расположившихся на лестнице. Его взгляд задержался на Эйприл. В этом взгляде было что-то, отчего девочке захотелось убежать. И спрятаться.

– Могу я попросить вас пройти ко мне в кабинет?

Это звучало совершенно не по-Габриэлевски. Мужчина был необычно тих и спокоен, и это, похоже, заметила не только Эйприл, потому что Колин прошептал:

– Он что, головой ударился?

– Нет, – сказал Тим.

Но Колин пожал плечами и продолжил:

– А говорит так, как будто ударился. Он что, решил, что он Смиттерс?

Как бы то ни было, дети встали и спустились по лестнице.

Они нашли Даму с Карандашиком в комнате с жёсткими стульями, и глухими шторами, и девятью миллионами вещиц, которые выглядели хрупкими и ненадёжными. Не стоит упоминать, что Эйприл никогда здесь не задерживалась. Мисс Питтс, напротив, чувствовала себя как дома – она бродила по комнате, внимательно осматривая полки, приподнимая безделушки и проверяя их на пыль.

– Здравствуйте, дети. Заходите, – сказала женщина, словно приглашала их в собственную комнату в собственном доме, и дети были её проблемой. – Как вам известно, я много раз пыталась выяснить, что здесь происходит, – говорила мисс Питтс, расхаживая по комнате и разглядывая настороженных детей, которые выстроились в линию как маленькие игрушечные солдатики. Или костяшки домино. Эйприл не сомневалась, что эта женщина одним движением карандашика может заставить их упасть. – Я надеялась, что перемены, которые я наблюдала здесь, окажутся простым недоразумением, но теперь мне стало ясно, что в отсутствие надлежащего руководства этот дом, – мисс Питтс изобразила пальцами кавычки, словно особняк Винтерборнов вовсе не был нормальным домом, – не может предложить детям благоприятные жизненные условия.

На каминной полке стоял маленький хрустальный глобус. Мисс Питтс подняла его, рассматривая на свет, словно вся Земля и люди на ней зависели от её благосклонности. Но весь мир Эйприл сейчас был в этой комнате. Она почувствовала, как начинает кружиться голова.

– Мистер Смиттерс должен скоро вернуться, – сказал Габриэль. – Мы с детьми выглядим немного неопрятно, потому что недавно вернулись из поездки на остров Винтерборнов, где проводили…

– Геологические исследования, – подсказала Сэйди.

– Мне всё равно, – спокойно произнесла женщина. – Я подозревала, что здесь что-то не так, но теперь убедилась. У меня нет выбора. Эти дети находятся в группе риска, и я буду вынуждена забрать их из этого дома, пока идёт дальнейшее рассмотрение.

– Нет, – сказал Габриэль.

– Простите, но это не обсуждается.

– С детьми всё в порядке, – огрызнулся Габриэль. – У нас всё хорошо. Тут есть всё, что им нужно.

– Вы не получили моё одобрение, сэр, и будьте уверены, оно вам необходимо.

– Уверен, мы сможем как-нибудь договориться.

– Вы предлагаете мне взятку?

– А это сработает? – с надеждой произнёс Колин, но Тим наступил ему на ногу. – Ай.

– Мисс Питтс, – сказал Габриэль. – Я признаю, ситуация немного поменялась, но мы с детьми…

– Вы пропадали неизвестно где… сколько? Десять лет? – спокойно спросила женщина. – Ваш дядя сидит в тюрьме за убийство, поджог и целый ряд других грязных дел. С тех пор как вы вернулись, вы появились на публике всего один раз, и в этот один раз ваша подопечная упала с балкона на глазах у половины города.

– Да, – любезно согласился Колин. – Но он же её поймал!

Мисс Питтс никак не отреагировала. Эйприл не была уверена, что она вообще услышала Колина.

– Вы действительно считаете, что дети могут быть счастливы здесь? – спросила женщина.

– Да, – уверенно сказал Габриэль, и мисс Питтс подошла к нему вплотную.

Она была по крайней мере на пятнадцать сантиметров ниже Габриэля, но казалось, что женщина смотрит на него сверху вниз. Она спросила:

– А что насчёт вас, мистер Винтерборн? Вы сами счастливы здесь?

Габриэль ничего не ответил. Мисс Питтс направилась к двери, напоследок сунув маленький хрустальный глобус Габриэлю в руки и вытащив из сумочки рацию.

– Да. Пора. Закончим тут.

Небо за окном вспыхнуло молнией, и мисс Питтс вышла в фойе быстрее, чем её настигли раскаты грома. Эйприл не понимала, что женщина имела в виду, и не только она. Все выбежали в фойе вслед за ней. Входная дверь распахнулась, и Эйприл застыла. В дом хлынули полицейские. Мисс Питтс сказала:

– Дети, собирайте вещи. У вас пять минут. Полицейские вам помогут…

– Нет, – возразила Эйприл. – Мы никуда не пойдём.

– Наверное, это какая-то ошибка, – выпалила Сэйди, не понимая, что происходит.

– Никакой ошибки, – сказала Дама с Карандашиком. – Если вам не нужно собирать вещи, тогда…

– Мне не нужно ничего собирать, потому что я никуда не пойду! Габриэль? – девочка попыталась привлечь его внимание. Мужчина даже не повернулся к ней, и Эйприл завопила: – Габриэль!