Драконий берег
Часть 29 из 92 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
В столовой по утреннему времени было пустовато. Пахло едой. Кофейный аппарат работал, хотя и плевался кипятком.
- Еды возьми.
Как маленькая, право слово. Одним кофе жив не будешь. И она, как ни странно, вновь послушалась, верно оттого, что блуждала в собственных мыслях, далеких и от дрянного кофе, и от жареного бекона.
Милдред предпочла омлет.
И от сэндвича с сыром не отказалась. А пончиков Лука прихватил с избытком, на всякий случай. Вдруг да захочется.
Место она выбрала в самом углу, и села спиной к этому углу, причем как-то боком, нелепо, будто ноги просто вдруг переломились.
Села и вздохнула.
- Что? Плохо?
- Плохо, - она поднесла кофе к лицу и вдохнула аромат. – Спина ноет.
- Каблуки сними.
- Не могу.
- Почему? – Лука расставлял тарелки. Он, в отличие от некоторых, поесть любил и местную готовку весьма даже жаловал, ибо был вниманием не избалован.
Вот и сейчас.
Омлет.
Тонкие ломтики бекона, не столько выжаренные, сколько высушенные на сковороде до полупрозрачности. Горка блинчиков. Кленовый сироп. И сэндвичей пара, куда без них. Подумалось, что, может, и колбасок взять, но возвращаться было неудобно.
Да и Милдред посматривала на всю эту гору еды с явною насмешкой.
А что?
У него, может, от нервов аппетит просыпается.
- Образ рухнет, - она умела улыбаться так, что эта улыбка скорее ощущалась, чем виделась. Уголки губ приподнялись, взгляд потеплел, но и только.
- Ну и к лешему этот образ…
- Сожрут.
Тоже верно.
Слишком многим не по вкусу, что баба при Бюро, и ладно бы машинисткой или секретаршей, это еще можно, но вот агентом…
Ела она аккуратно. И вновь же рядом с ней Лука чувствовал себя неловко. Он сделался вдруг как-то особенно неуклюж. Неряшлив. И жиром едва не капнул на костюм. А потом все-таки капнул и выругался, потому как подобная женщина никогда не снизойдет до того, кто не умеет аккуратно есть.
Милдред протянула платок.
- Ей было шестнадцать, я парой лет старше. Мы с Элли дружили, да…
- Если не хочешь…
Она покачала головой.
- Нам работать вместе.
И вправду.
Работать.
Ехать… самолет. А потом машина. И пыльный город, где они будут чужими, а потому непонятными и неприятными. Мотель с его обычной неустроенностью. Милдред доводилось бывать в разных местах, но почему-то Луке была неприятна сама мысль о том, что ей придется терпеть пыль, вонь и тараканов.
- Мои родители… ушли, когда мне было пять. Автокатастрофа. Я плохо их помню, хотя тетя сохранила снимки. Она забрала меня. У нее были дочери. Две. Клео и Элли. И я. Она заменила мне и маму, и отца… она много работала, а мы были на хозяйстве. Клео старше. И очень гордилась этим, да… квартиру моих родителей сдавали. Не подумай, что тете нужны были эти деньги. То есть, нужны, конечно, ее муж умер, еще до того, как я в доме появилась. Он работал инженером… нефтяник…
Теперь она улыбалась, не Луке, но тем своим воспоминаниям, в которые он не отказался бы заглянуть.
- Ей выплатили страховку, но разве этого достаточно? Сама она в больнице. Акушер-гинеколог. Хороший. Пациентки ее очень любили. И когда все случилось… - Милдред отложила вилку.
А ведь почти не притронулась к еде.
- Ешь.
- Не хочу.
- Тебя покормить? – Лука умел смотреть так, что люди терялись, особенно те, кто чувствовал за собой вину. А вот Милдред взгляд выдержала.
И вилку взяла.
- Мне нужен нормальный напарник, а не тот, с кем нянькаться надо.
Это было жестоко.
И щеки ее вспыхнули, ресницы опустились, скрывая яркую зелень глаз. А Лука тотчас почувствовал себя виноватым, хотя, Бездна задери, он прав. Ей надо есть, а не изводить себя.
- Мы с Элли быстро сошлись. Разница небольшая. Да и была она… солнечной. Ты не представляешь, насколько солнечной. Она чудесно рисовала. У нее даже выставка состоялась собственная. В старших классах. И ей предложили стипендию в Пайерском колледже. Понимаешь?
Нет.
Искусство для Луки было чем-то, безусловно, важным, но все же далеким. Однажды он побывал в музее. Когда ухаживал за Милли и надеялся даже, что из этого что-то да выйдет. И да, некоторые картинки понравились.
Другие оставили равнодушными.
Третьи и вовсе показались по меньшей мере странными, будто малевали их конченные психи. Лука крепко подозревал, что так оно и было.
- И она согласилась. Тем летом она была счастлива. И я тоже… и мы решили, что должны поехать к морю. Мы хотели всей семьей, но тетушку попросили задержаться. Кто-то там то ли рожать собрался, то ли в отпуск ушел. Клео отправилась в гости к подруге.
Милдред ела. Сосредоточенно. Спокойно.
Поддевала омлет на вилку. Подносила ко рту. И проглатывала, не пережевывая.
- И мы отправились вдвоем. Тетушка знала. Мы предупредили и вообще… мы ведь взрослые. Мы так думали, что мы взрослые. Тут ведь… пара дней на поезде. В нашем возрасте – это просто приключение. И с ребятами познакомились, с футболистами… тоже ехали смотреть на драконов. Там Элли его и встретила.
- Кого? – от сэндвича сыпались крошки. Лука очень старался есть аккуратно, хотя подозревал, что ей сейчас не до Луки, и уж точно не до этих крошек, усыпавших стол. А он потом тихонечко смахнет.
Или сделать вид, что не замечает?
- Дэйви. Дэвид Нэшби. Квотербек. Он был… впечатляющим. Красивым. И веселым. Элли еще никогда ни в кого не влюблялась. А тут… обстановка и возраст. И нам хотелось любить. Наверное.
- Тебе тоже?
Он вдруг ощутил острую неприязнь к тем парням, которые, небось, и думать позабыли о паре девчонок из старого автобуса.
- И мне… но я как-то… я и тогда была слишком высокой. И довольно язвительной. Мне казалось, что это делает меня интересной.
Еще какой.
Пацаном Лука перед ней не устоял бы. Он попытался представить себе ту Милдред, но… не смог. Вот не смог и все. Легкие платьица, случайный роман, поцелуи на грязном пятачке за колонкой. Чья-то рука, которая настойчиво лезет под платье…
Твою ж…
- Но мальчишки меня боялись, - она посмотрела этак, с упреком, будто видела его неправильные мысли, в которых Лука ломал пальцы на слишком наглой этой руке. – Поэтому… я старалась не мешать, когда они целовались. И потом мы поехали… вместе ведь веселей. Мы добрались до Глендейла. И сняли номер. Мы с Элли, а Дэйви себе… но ведь по сути я осталась одна. Было, признаюсь, обидно. Я вдруг словно потеряла сестру.
Ее пальцы дрогнули.
И захотелось вдруг прикоснуться, успокоить как-то, сказать, что в этом возрасте все делают глупости… и порой за глупости приходится платить.
Только Лука подозревал, что это ее не успокоит.
- Элли была такой счастливой. Признаюсь, мне было завидно… я весь день ходила по городу. Я обошла его вдоль и поперек. Перебрала все лавки. Даже что-то купила. Тете. И Клео. И себе на память. Злилась, да… а когда вернулась… Элли сказала, что мы едем к драконам… - Милдред отодвинула пустую тарелку. – Дэйви предложил. Сказал, что экскурсию брать не надо, что здесь недалеко, он смотрел по карте и ничего сложного. Главное, прокат найти.
Сигарету Лука отобрал.
- Здесь не курят.
- Извини, - в ее голосе не слышалось и тени раскаяния. Но он извинил. Ей можно. Вместо сигареты протянул пончик, политый розовой глазурью. Он слышал, что девочкам нравится розовое.
Милдред взяла.
Пусть двумя пальцами и вид у нее сделался несколько растерянный.
- Ешь.
- Мы… отправились втроем. Они двое и я на заднем сиденье… и я не сразу поняла, что что-то не так. Они смеялись. Громко смеялись. А потом Дэйви вдавил педаль газа в пол… и мы полетели. Я кричала. Я просила остановить. А они только смеялись… в его крови потом нашли дурь. И ребята из команды… я читала протоколы… он давно баловался. В колледже ведь свобода, а он звезда… как не попробовать? Он и в поездку взял. И Элли угостил, я так понимаю. Мы слетели с дороги, с прямой, мать его, дороги… машину занесло. Она кувыркалась и… я очнулась потом. Позже. Было больно.
Милдред вцепилась в несчастный пончик, будто именно он и был виноват.
- Я… лежала и не могла пошевелиться. Я понимала, что жива… холодно. Очень холодно. Ты знаешь, что на ночь пустыня замерзает? И я вот не знала. Я… просто лежала и ждала, когда умру. Потом, когда лежать надоело, я попробовала выбраться. Ноги не чувствовались, а вот руки… не помню даже, как выбралась из машины. Там нас и нашли… меня и Дэвида. Он насмерть… от ран… рулевой колонкой грудь раздавило. А Элли не было. Понимаешь?
- Еды возьми.
Как маленькая, право слово. Одним кофе жив не будешь. И она, как ни странно, вновь послушалась, верно оттого, что блуждала в собственных мыслях, далеких и от дрянного кофе, и от жареного бекона.
Милдред предпочла омлет.
И от сэндвича с сыром не отказалась. А пончиков Лука прихватил с избытком, на всякий случай. Вдруг да захочется.
Место она выбрала в самом углу, и села спиной к этому углу, причем как-то боком, нелепо, будто ноги просто вдруг переломились.
Села и вздохнула.
- Что? Плохо?
- Плохо, - она поднесла кофе к лицу и вдохнула аромат. – Спина ноет.
- Каблуки сними.
- Не могу.
- Почему? – Лука расставлял тарелки. Он, в отличие от некоторых, поесть любил и местную готовку весьма даже жаловал, ибо был вниманием не избалован.
Вот и сейчас.
Омлет.
Тонкие ломтики бекона, не столько выжаренные, сколько высушенные на сковороде до полупрозрачности. Горка блинчиков. Кленовый сироп. И сэндвичей пара, куда без них. Подумалось, что, может, и колбасок взять, но возвращаться было неудобно.
Да и Милдред посматривала на всю эту гору еды с явною насмешкой.
А что?
У него, может, от нервов аппетит просыпается.
- Образ рухнет, - она умела улыбаться так, что эта улыбка скорее ощущалась, чем виделась. Уголки губ приподнялись, взгляд потеплел, но и только.
- Ну и к лешему этот образ…
- Сожрут.
Тоже верно.
Слишком многим не по вкусу, что баба при Бюро, и ладно бы машинисткой или секретаршей, это еще можно, но вот агентом…
Ела она аккуратно. И вновь же рядом с ней Лука чувствовал себя неловко. Он сделался вдруг как-то особенно неуклюж. Неряшлив. И жиром едва не капнул на костюм. А потом все-таки капнул и выругался, потому как подобная женщина никогда не снизойдет до того, кто не умеет аккуратно есть.
Милдред протянула платок.
- Ей было шестнадцать, я парой лет старше. Мы с Элли дружили, да…
- Если не хочешь…
Она покачала головой.
- Нам работать вместе.
И вправду.
Работать.
Ехать… самолет. А потом машина. И пыльный город, где они будут чужими, а потому непонятными и неприятными. Мотель с его обычной неустроенностью. Милдред доводилось бывать в разных местах, но почему-то Луке была неприятна сама мысль о том, что ей придется терпеть пыль, вонь и тараканов.
- Мои родители… ушли, когда мне было пять. Автокатастрофа. Я плохо их помню, хотя тетя сохранила снимки. Она забрала меня. У нее были дочери. Две. Клео и Элли. И я. Она заменила мне и маму, и отца… она много работала, а мы были на хозяйстве. Клео старше. И очень гордилась этим, да… квартиру моих родителей сдавали. Не подумай, что тете нужны были эти деньги. То есть, нужны, конечно, ее муж умер, еще до того, как я в доме появилась. Он работал инженером… нефтяник…
Теперь она улыбалась, не Луке, но тем своим воспоминаниям, в которые он не отказался бы заглянуть.
- Ей выплатили страховку, но разве этого достаточно? Сама она в больнице. Акушер-гинеколог. Хороший. Пациентки ее очень любили. И когда все случилось… - Милдред отложила вилку.
А ведь почти не притронулась к еде.
- Ешь.
- Не хочу.
- Тебя покормить? – Лука умел смотреть так, что люди терялись, особенно те, кто чувствовал за собой вину. А вот Милдред взгляд выдержала.
И вилку взяла.
- Мне нужен нормальный напарник, а не тот, с кем нянькаться надо.
Это было жестоко.
И щеки ее вспыхнули, ресницы опустились, скрывая яркую зелень глаз. А Лука тотчас почувствовал себя виноватым, хотя, Бездна задери, он прав. Ей надо есть, а не изводить себя.
- Мы с Элли быстро сошлись. Разница небольшая. Да и была она… солнечной. Ты не представляешь, насколько солнечной. Она чудесно рисовала. У нее даже выставка состоялась собственная. В старших классах. И ей предложили стипендию в Пайерском колледже. Понимаешь?
Нет.
Искусство для Луки было чем-то, безусловно, важным, но все же далеким. Однажды он побывал в музее. Когда ухаживал за Милли и надеялся даже, что из этого что-то да выйдет. И да, некоторые картинки понравились.
Другие оставили равнодушными.
Третьи и вовсе показались по меньшей мере странными, будто малевали их конченные психи. Лука крепко подозревал, что так оно и было.
- И она согласилась. Тем летом она была счастлива. И я тоже… и мы решили, что должны поехать к морю. Мы хотели всей семьей, но тетушку попросили задержаться. Кто-то там то ли рожать собрался, то ли в отпуск ушел. Клео отправилась в гости к подруге.
Милдред ела. Сосредоточенно. Спокойно.
Поддевала омлет на вилку. Подносила ко рту. И проглатывала, не пережевывая.
- И мы отправились вдвоем. Тетушка знала. Мы предупредили и вообще… мы ведь взрослые. Мы так думали, что мы взрослые. Тут ведь… пара дней на поезде. В нашем возрасте – это просто приключение. И с ребятами познакомились, с футболистами… тоже ехали смотреть на драконов. Там Элли его и встретила.
- Кого? – от сэндвича сыпались крошки. Лука очень старался есть аккуратно, хотя подозревал, что ей сейчас не до Луки, и уж точно не до этих крошек, усыпавших стол. А он потом тихонечко смахнет.
Или сделать вид, что не замечает?
- Дэйви. Дэвид Нэшби. Квотербек. Он был… впечатляющим. Красивым. И веселым. Элли еще никогда ни в кого не влюблялась. А тут… обстановка и возраст. И нам хотелось любить. Наверное.
- Тебе тоже?
Он вдруг ощутил острую неприязнь к тем парням, которые, небось, и думать позабыли о паре девчонок из старого автобуса.
- И мне… но я как-то… я и тогда была слишком высокой. И довольно язвительной. Мне казалось, что это делает меня интересной.
Еще какой.
Пацаном Лука перед ней не устоял бы. Он попытался представить себе ту Милдред, но… не смог. Вот не смог и все. Легкие платьица, случайный роман, поцелуи на грязном пятачке за колонкой. Чья-то рука, которая настойчиво лезет под платье…
Твою ж…
- Но мальчишки меня боялись, - она посмотрела этак, с упреком, будто видела его неправильные мысли, в которых Лука ломал пальцы на слишком наглой этой руке. – Поэтому… я старалась не мешать, когда они целовались. И потом мы поехали… вместе ведь веселей. Мы добрались до Глендейла. И сняли номер. Мы с Элли, а Дэйви себе… но ведь по сути я осталась одна. Было, признаюсь, обидно. Я вдруг словно потеряла сестру.
Ее пальцы дрогнули.
И захотелось вдруг прикоснуться, успокоить как-то, сказать, что в этом возрасте все делают глупости… и порой за глупости приходится платить.
Только Лука подозревал, что это ее не успокоит.
- Элли была такой счастливой. Признаюсь, мне было завидно… я весь день ходила по городу. Я обошла его вдоль и поперек. Перебрала все лавки. Даже что-то купила. Тете. И Клео. И себе на память. Злилась, да… а когда вернулась… Элли сказала, что мы едем к драконам… - Милдред отодвинула пустую тарелку. – Дэйви предложил. Сказал, что экскурсию брать не надо, что здесь недалеко, он смотрел по карте и ничего сложного. Главное, прокат найти.
Сигарету Лука отобрал.
- Здесь не курят.
- Извини, - в ее голосе не слышалось и тени раскаяния. Но он извинил. Ей можно. Вместо сигареты протянул пончик, политый розовой глазурью. Он слышал, что девочкам нравится розовое.
Милдред взяла.
Пусть двумя пальцами и вид у нее сделался несколько растерянный.
- Ешь.
- Мы… отправились втроем. Они двое и я на заднем сиденье… и я не сразу поняла, что что-то не так. Они смеялись. Громко смеялись. А потом Дэйви вдавил педаль газа в пол… и мы полетели. Я кричала. Я просила остановить. А они только смеялись… в его крови потом нашли дурь. И ребята из команды… я читала протоколы… он давно баловался. В колледже ведь свобода, а он звезда… как не попробовать? Он и в поездку взял. И Элли угостил, я так понимаю. Мы слетели с дороги, с прямой, мать его, дороги… машину занесло. Она кувыркалась и… я очнулась потом. Позже. Было больно.
Милдред вцепилась в несчастный пончик, будто именно он и был виноват.
- Я… лежала и не могла пошевелиться. Я понимала, что жива… холодно. Очень холодно. Ты знаешь, что на ночь пустыня замерзает? И я вот не знала. Я… просто лежала и ждала, когда умру. Потом, когда лежать надоело, я попробовала выбраться. Ноги не чувствовались, а вот руки… не помню даже, как выбралась из машины. Там нас и нашли… меня и Дэвида. Он насмерть… от ран… рулевой колонкой грудь раздавило. А Элли не было. Понимаешь?