Драконий берег
Часть 30 из 92 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Лука кивнул.
Ей не нужно подтверждение. Ей просто хочется рассказать. Потому что они будут работать вместе. И так правильно, Лука имеет право знать.
- Меня вытащили. Отвезли в больницу… переломы и… мне повезло, что я вообще на ноги встала. Спина вот иногда болит.
Спина болит, а она на каблуках. Каблуки, они ведь вряд ли для спины полезны? Лука точно не знает, но подозревает, что все-таки не полезны.
- Ее он выставил потом, на площади. Девочка с собачкой. Элли… он знал имя. Я так думаю. Он знал и поэтому нашел того треклятного щенка. И башмачки. И дорога из желтого камня – это не случайно… все решили, что… Элли просто потерялась в пустыне. Что она выбралась из машины, отправилась за помощью и потерялась. Ее искали. Долго искали… а все это время она была жива.
И это не дает Милдред покоя.
- На этот раз мы его не упустим.
Пустое обещание.
Но пончик она доела и, встав, сказала:
- Идем. Может, что и скажут…
Сказали.
Миссис Ульбрехт, сняв очочки и ненадолго превратившись на обманчиво некрасивую женщину средних лет, этакую школьную учительницу, произнесла:
- Есть совпадение. Частичное.
- Это как? – в лаборатории Лука честно старался держать руки, прижатыми к телу. И не поворачиваться лишний раз. Вроде ж и далеко от столов со всяким-разным, а все одно, чуть расслабишься и тотчас то пробирку смахнешь ненароком, то проводок какой дюже важный вытащишь.
- Это так. Совпадение частичное.
Миссис Ульбрехт не издевалась.
Она подошла к магнитной доске, на которую прилепила белый лист.
- Обратите внимание. Каждый человек по сути своей индивидуален, однако в то же время сохраняется естественная связь с его родителями. И логично предположить, что эта связь имеет не только метафизическое, но и физическое воплощение. Оно, как это несомненно доказано экспериментами Марты Чейз, выражается в структуре дезоксирибонуклеиновой кислоты.
Лука не любил чувствовать себя идиотом.
Вот прямо кулаки начинали чесаться.
- Структура ее в полной мере пока не ясна, однако, думаю, это вопрос времени. Я читала статьи Уилкинса и Франклин, нахожу их гипотезу забавной… но мы не о том.
Рядом с первым листом появился второй.
- Возможно, когда-нибудь наука сможет в полной мере не просто установить личность, сличив с образцом, но и воссоздать эту личность. Или хотя бы получить всю возможную информацию о ее жизни, ведь все, с нами происходящее, так или иначе на нас отражается…
- А если попроще? – каблуки Милдред цокали по полу как-то особенно громко. – Что это?
А красный лак на ногтях поблескивал. И появилась в ее жестах такая, крайне неприятного свойства властность.
- Попроще… к сожалению, я могу лишь сличить два образца по энергетическим маркерам Долина-Круглова, и на основании сходства выявить степень родства. Установлено, что полным сходством обладают люди идентичные, скажем, однояйцевые близцнецы. Совпадение маркеров на половину свойственно людям, связанным узами кровного родства. Матери и ее ребенка. Или отца и его ребенка. Этот метод и разрабатывался большей частью для установления отцовства. Совпадение от пятидесяти до семидесяти процентов указывает на то, что два объекта являются близкими родственниками, к примеру братьями. Или сестрами. В нашем случае, взгляните…
Это походило на длинную линию, на которую посадили две дюжины коротких разноцветных палочек.
- Совпадение менее пятидесяти процентов.
- То есть, они не родственники?
- Родственники, - миссис Ульбрехт покачала головой. – Все сличения случайных объектов, а в Империи, поверьте, исследования проводились весьма и весьма дотошные, так вот, они показывали уровень сходства, не превышающий десять-пятнадцать процентов. Выше – это уже явное родство, пусть и отдаленное.
- То есть, они родственники, но не брат и сестра?
- Родственники. И полагаю, что являются друг другу братом. И сестрой, - она поморщилась, ибо фраза вышла некрасивой. – Но имеют лишь одного общего родителя.
И что это давало?
Лука пока не знал, но кивнул. И сняв листики, прижал к груди. В лаборатории еще один нарисуют, а ему пригодится.
Ему с людьми разговаривать.
А люди листикам верят.
Глава 14
Глава 14
Мисс Уильямс мало изменилась.
Худощавая. Бледная. Хрупкая. Словно высушенный цветок, слишком изящный и явно ломкий, не выносящий грубых прикосновений. Тронешь такой и рассыплется. Правда, впечатление было обманчивым.
- Рад видеть вас, - Томас изобразил поклон.
И торт протянул.
Торт был из кондитерской миссис Клопельски, единственной в городе, где вообще делали торты. За цветами и вправду пришлось ехать на ближайшее поле. И Томас чувствовал себя полным идиотом, выдирая из земли несчастные ромашки с лютиками. То есть, он даже не был уверен, что это и вправду ромашки. Но букет получился пышным и каким-то растрепанным, что ли.
- Все-таки я тебя недооценила, - мисс Уильямс букет приняла.
Для него отыскалась пузатая ваза темного стекла.
В комнатах ее пахло оружейной смазкой и порохом. Запахи эти мешались с другими – бумаги, пыли и чернил. Книг, что стояли на полках и под полками, они заняли и подоконник, перебрались под кровать, выглядывая из-под цветастого покрывала. Если Эшби и вправду был ее любовником, отчего не купил нормальный дом? Эта квартирка, устроенная при школе, скорее напоминала нору. Одна комната.
Крохотная кухонька, куда едва-едва вместились холодильный шкаф и плита.
Ванна, где не развернуться.
- И о чем ты пришел поговорить? – она убрала книги со столика. Сдвинула стопку тетрадей, проверкой которых занималась. Переставила чернильницу и подставку с самописными ручками. Откуда-то появилась скатерть, расшитая аляповатыми розами.
И чашки.
Чайник Томас поставил сам.
- Может, просто зашел…
- Может, - согласилась мисс Уильямс. – Но позволю себе усомниться. Мы никогда особо друг другу не нравились. Хотя, конечно, хороший учитель не имеет права недолюбливать учеников. Или заводить любимцев. Я плохой учитель.
- Может, просто я был не самым лучшим учеником?
И мебель самая простая. Такая здесь в каждом доме. И почему Томас вглядывается в эту квартирку. Неужели и вправду пытается отыскать следы скрытого богатства?
Все ее богатство – эти вот книги, которые скоро не оставят места самой мисс Уильямс.
- Хороший учитель сумел бы найти подход. Мне же хотелось взять розги и отодрать тебя, Томас Хендриксон, как следует. С другой стороны, твой отец прекрасно с этим справлялся, но не помогало.
Это да, справлялся. Спина по сей день помнила.
- Одно время мне казалось, что, возможно, ты не так и плох, и дело в твоем брате. Но после смерти Альберта ты изменился в худшую сторону.
- Мне жаль.
Что ему еще оставалось?
- Мне тоже. Но все-таки зачем ты вернулся?
- Вихо нашли. То есть, есть предположение, что именно его. Я приехал за кровью… не вашей. А к вам поговорить.
Легкий кивок.
И повелительный жест, от которого под сердцем все замирает.
- Его убили?
- С чего вы…
- Вряд ли бюро заинтересовалось бы несчастным случаем. Не морщись, в этом городе сложно что-то скрыть. Все знают, что хулиган Томас Хендриксон теперь большая шишка. И всякого, кто вздумает вспоминать былые обиды, сгноит за решеткой.
Она взяла аккуратный, будто игрушечный, заварник, сыпанула в него смесь чая и трав.
- Ты уже, верно, забыл, что в местах подобных сложно что-то скрыть. И утром Уна заглядывала. Предупредила, что ты зайдешь.
Логично.
Томас и вправду забыл.
- Будь добр, сходи за водой. И постарайся не лгать. Не люблю лжецов.
- Почему вы с Эшби не поженились?
Ей не нужно подтверждение. Ей просто хочется рассказать. Потому что они будут работать вместе. И так правильно, Лука имеет право знать.
- Меня вытащили. Отвезли в больницу… переломы и… мне повезло, что я вообще на ноги встала. Спина вот иногда болит.
Спина болит, а она на каблуках. Каблуки, они ведь вряд ли для спины полезны? Лука точно не знает, но подозревает, что все-таки не полезны.
- Ее он выставил потом, на площади. Девочка с собачкой. Элли… он знал имя. Я так думаю. Он знал и поэтому нашел того треклятного щенка. И башмачки. И дорога из желтого камня – это не случайно… все решили, что… Элли просто потерялась в пустыне. Что она выбралась из машины, отправилась за помощью и потерялась. Ее искали. Долго искали… а все это время она была жива.
И это не дает Милдред покоя.
- На этот раз мы его не упустим.
Пустое обещание.
Но пончик она доела и, встав, сказала:
- Идем. Может, что и скажут…
Сказали.
Миссис Ульбрехт, сняв очочки и ненадолго превратившись на обманчиво некрасивую женщину средних лет, этакую школьную учительницу, произнесла:
- Есть совпадение. Частичное.
- Это как? – в лаборатории Лука честно старался держать руки, прижатыми к телу. И не поворачиваться лишний раз. Вроде ж и далеко от столов со всяким-разным, а все одно, чуть расслабишься и тотчас то пробирку смахнешь ненароком, то проводок какой дюже важный вытащишь.
- Это так. Совпадение частичное.
Миссис Ульбрехт не издевалась.
Она подошла к магнитной доске, на которую прилепила белый лист.
- Обратите внимание. Каждый человек по сути своей индивидуален, однако в то же время сохраняется естественная связь с его родителями. И логично предположить, что эта связь имеет не только метафизическое, но и физическое воплощение. Оно, как это несомненно доказано экспериментами Марты Чейз, выражается в структуре дезоксирибонуклеиновой кислоты.
Лука не любил чувствовать себя идиотом.
Вот прямо кулаки начинали чесаться.
- Структура ее в полной мере пока не ясна, однако, думаю, это вопрос времени. Я читала статьи Уилкинса и Франклин, нахожу их гипотезу забавной… но мы не о том.
Рядом с первым листом появился второй.
- Возможно, когда-нибудь наука сможет в полной мере не просто установить личность, сличив с образцом, но и воссоздать эту личность. Или хотя бы получить всю возможную информацию о ее жизни, ведь все, с нами происходящее, так или иначе на нас отражается…
- А если попроще? – каблуки Милдред цокали по полу как-то особенно громко. – Что это?
А красный лак на ногтях поблескивал. И появилась в ее жестах такая, крайне неприятного свойства властность.
- Попроще… к сожалению, я могу лишь сличить два образца по энергетическим маркерам Долина-Круглова, и на основании сходства выявить степень родства. Установлено, что полным сходством обладают люди идентичные, скажем, однояйцевые близцнецы. Совпадение маркеров на половину свойственно людям, связанным узами кровного родства. Матери и ее ребенка. Или отца и его ребенка. Этот метод и разрабатывался большей частью для установления отцовства. Совпадение от пятидесяти до семидесяти процентов указывает на то, что два объекта являются близкими родственниками, к примеру братьями. Или сестрами. В нашем случае, взгляните…
Это походило на длинную линию, на которую посадили две дюжины коротких разноцветных палочек.
- Совпадение менее пятидесяти процентов.
- То есть, они не родственники?
- Родственники, - миссис Ульбрехт покачала головой. – Все сличения случайных объектов, а в Империи, поверьте, исследования проводились весьма и весьма дотошные, так вот, они показывали уровень сходства, не превышающий десять-пятнадцать процентов. Выше – это уже явное родство, пусть и отдаленное.
- То есть, они родственники, но не брат и сестра?
- Родственники. И полагаю, что являются друг другу братом. И сестрой, - она поморщилась, ибо фраза вышла некрасивой. – Но имеют лишь одного общего родителя.
И что это давало?
Лука пока не знал, но кивнул. И сняв листики, прижал к груди. В лаборатории еще один нарисуют, а ему пригодится.
Ему с людьми разговаривать.
А люди листикам верят.
Глава 14
Глава 14
Мисс Уильямс мало изменилась.
Худощавая. Бледная. Хрупкая. Словно высушенный цветок, слишком изящный и явно ломкий, не выносящий грубых прикосновений. Тронешь такой и рассыплется. Правда, впечатление было обманчивым.
- Рад видеть вас, - Томас изобразил поклон.
И торт протянул.
Торт был из кондитерской миссис Клопельски, единственной в городе, где вообще делали торты. За цветами и вправду пришлось ехать на ближайшее поле. И Томас чувствовал себя полным идиотом, выдирая из земли несчастные ромашки с лютиками. То есть, он даже не был уверен, что это и вправду ромашки. Но букет получился пышным и каким-то растрепанным, что ли.
- Все-таки я тебя недооценила, - мисс Уильямс букет приняла.
Для него отыскалась пузатая ваза темного стекла.
В комнатах ее пахло оружейной смазкой и порохом. Запахи эти мешались с другими – бумаги, пыли и чернил. Книг, что стояли на полках и под полками, они заняли и подоконник, перебрались под кровать, выглядывая из-под цветастого покрывала. Если Эшби и вправду был ее любовником, отчего не купил нормальный дом? Эта квартирка, устроенная при школе, скорее напоминала нору. Одна комната.
Крохотная кухонька, куда едва-едва вместились холодильный шкаф и плита.
Ванна, где не развернуться.
- И о чем ты пришел поговорить? – она убрала книги со столика. Сдвинула стопку тетрадей, проверкой которых занималась. Переставила чернильницу и подставку с самописными ручками. Откуда-то появилась скатерть, расшитая аляповатыми розами.
И чашки.
Чайник Томас поставил сам.
- Может, просто зашел…
- Может, - согласилась мисс Уильямс. – Но позволю себе усомниться. Мы никогда особо друг другу не нравились. Хотя, конечно, хороший учитель не имеет права недолюбливать учеников. Или заводить любимцев. Я плохой учитель.
- Может, просто я был не самым лучшим учеником?
И мебель самая простая. Такая здесь в каждом доме. И почему Томас вглядывается в эту квартирку. Неужели и вправду пытается отыскать следы скрытого богатства?
Все ее богатство – эти вот книги, которые скоро не оставят места самой мисс Уильямс.
- Хороший учитель сумел бы найти подход. Мне же хотелось взять розги и отодрать тебя, Томас Хендриксон, как следует. С другой стороны, твой отец прекрасно с этим справлялся, но не помогало.
Это да, справлялся. Спина по сей день помнила.
- Одно время мне казалось, что, возможно, ты не так и плох, и дело в твоем брате. Но после смерти Альберта ты изменился в худшую сторону.
- Мне жаль.
Что ему еще оставалось?
- Мне тоже. Но все-таки зачем ты вернулся?
- Вихо нашли. То есть, есть предположение, что именно его. Я приехал за кровью… не вашей. А к вам поговорить.
Легкий кивок.
И повелительный жест, от которого под сердцем все замирает.
- Его убили?
- С чего вы…
- Вряд ли бюро заинтересовалось бы несчастным случаем. Не морщись, в этом городе сложно что-то скрыть. Все знают, что хулиган Томас Хендриксон теперь большая шишка. И всякого, кто вздумает вспоминать былые обиды, сгноит за решеткой.
Она взяла аккуратный, будто игрушечный, заварник, сыпанула в него смесь чая и трав.
- Ты уже, верно, забыл, что в местах подобных сложно что-то скрыть. И утром Уна заглядывала. Предупредила, что ты зайдешь.
Логично.
Томас и вправду забыл.
- Будь добр, сходи за водой. И постарайся не лгать. Не люблю лжецов.
- Почему вы с Эшби не поженились?