Дом в лазурном море

Позже в тот вечер в дверь гостевого домика снова постучали. Линус, оторвавшись от отчета, посмотрел на часы. Было почти десять, и он собирался ложиться спать. Отчет близился к завершению, глаза слипались. К тому же до отправки отчета по почте оставался еще целый день.

Линус устало провел рукой по лицу и пошел к двери. Хорошо, что он не успел переодеться в пижаму. Вряд ли прилично здороваться с гостем в одежде для сна, если только означенный гость не явился с ночевкой.

На крыльце, кутаясь в бушлат, стоял Артур. К ночи похолодало, и ветер с моря пробирал до костей.

– Добрый вечер, – тихо сказал Артур.

– Добрый вечер. Случилось что-то плохое?

– Наоборот.

– Да? Что же…

– Не возражаешь? – Артур кивнул в сторону гостиной. – Я тебе кое-что принес.

– Принес?.. Я ни о чем не просил.

Артур наклонился и поднял деревянный ящик. Линус отошел в сторону, давая пройти. Недописанный отчет лежал на кресле. Артур коротко взглянул на него, не сделав попытки прочесть.

– До сих пор работаешь?

– Уже заканчиваю, – ответил Линус. – Надеюсь, ты не будешь меня расспрашивать. Ты же знаешь, я не могу сказать. Отчеты будут представлены тебе после завершения инспекции, как указано в…

– Я пришел не расспрашивать тебя об отчетах.

Линус растерялся:

– Нет? А для чего?

– Повторяю, я тебе кое-что принес. Подарок.

Он поставил ящик на маленький столик возле кресла и взялся за крышку своими изящными пальцами.

Линус не мог припомнить, когда в последний раз ему делали подарок. В конторе Департамента каждый год он получал подписанную коллегами открытку на день рождения. Открытки были дешевыми и с безличными «наилучшими пожеланиями», но Линус ценил уже хотя бы внимание. Его мать давно умерла, и даже когда она была жива, то дарила ему вещи вроде носков, шерстяных шапок или брюк на вырост, потому что «Деньги не растут на деревьях, Линус!».

– Что там? – спросил он, не сумев скрыть волнения. – То есть я хотел сказать, что ни в чем не нуждаюсь.

Артур приподнял бровь:

– Дело не в нужде. Главная радость от подарка в том, что кто-то о тебе думает.

Линуса бросило в жар.

– Ты… думаешь обо мне?

– Постоянно. Хотя этот подарок придумал Люси.

– О боже, – выдохнул Линус. – Не уверен, что хочу получить труп животного…

Артур усмехнулся:

– И хорошо. Если бы ты хотел получить труп животного, ты был бы разочарован. Нет, это не то, что раньше было живым, хотя у него весьма живое звучание.

Артур загораживал собой ящик, и, хотя Линус не чувствовал никакого отталкивающего запаха и не слышал подозрительных звуков вроде крысиного писка, он все еще колебался.

– Что же это тогда?

– Подойди и увидишь.

Линус глубоко вздохнул и подошел, упрекая себя за глупые страхи. Разумеется, Артур не позволил бы прислать ему что-нибудь плохое! Да и за ужином Люси улыбался Линусу, и, хотя в его улыбке, как обычно, сквозила дьявольская нотка, Линус сомневался, что мальчик задумал что-то гнусное. С другой стороны, Люси в буквальном смысле сын дьявола и, вероятно, отточил умение невинно улыбаться до совершенства. Линус надеялся, что это не бомба. Он не любил взрывов, особенно в непосредственной близи.

Это оказалась не бомба. И не крыса, и не мертвая туша.

В ящике лежал старинный граммофон со словом «Зенит» на крышке; буква Z была оформлена в виде молнии.

Линус ахнул:

– С ума сойти! Потрясающе! Я такую вещь видел лишь в витрине! «Виктрола», которая у меня дома, слишком громоздкая. Конечно, я знаю, что звучание портативных проигрывателей не самое лучшее, но мне всегда хотелось взять музыку с собой, когда куда-нибудь идешь. На пикник, например.

Он устыдился своей взволнованной речи и захлопнул рот, довольно громко стукнув зубами.


Артур улыбнулся:

– Люси надеялся именно на такую реакцию. Он хотел прийти к тебе с подарком сам, но потом решил попросить меня.

Линус покачал головой:

– Я тронут… это так заботливо… Пожалуйста, скажи ему спасибо… Нет, я сам скажу ему завтра. Первым делом. Во время завтрака! – Затем его осенила другая мысль: – Но у меня нет пластинок! Мне и в голову не пришло взять их с собой в командировку. И даже если бы они у меня были, я, наверное, не рискнул бы поставить. Такие проигрыватели легко ломаются…

– Ага, – сказал Артур. – Люси подумал и об этом.

Он нажал большим пальцем на рычажок на нижней стороне крышки, и открылся маленький отсек, внутри которого лежал белый конверт с черной пластинкой.

– Какое чудо! – восхищенно произнес Линус, борясь с желанием протянуть руку и погладить ящик. – Где вы его взяли? На вид совсем новый.

– Уверяю тебя, это не так. Напротив, довольно старый. Ты, наверное, видел ящики на чердаке, когда ходил осматривать гнездо Теодора?

Видел. Ящики стояли в каждом углу. Линус удивился, но решил, что это просто свидетельства жизни старого дома: вещи, которые имеют обыкновение медленно, но верно накапливаться.

– Да.

– Граммофон пролежал там в ящике долгие годы. Нам он был не нужен, поскольку в доме три современных проигрывателя. Люси его отыскал, вместе с Сэлом очистил от пыли… – Артур задумчиво посмотрел на ящик. – Нам, наверное, следовало проверить его, прежде чем дарить. Я даже не уверен, что он работает.

– А пластинка?

– Люси не дал мне ее посмотреть. Сказал, что это сюрприз и что тебе непременно понравится.

Такие заявления пугали уже значительно меньше, чем в первые дни пребывания Линуса на острове.

Артур отступил от ящика:

– Прошу.

Линус шагнул вперед и извлек конверт из отсека, осторожно вытряхнул из конверта пластинку. На ней не было никаких надписей. Он отложил конверт в сторону, опустил пластинку на диск и щелкнул рычажком на боковой стороне проигрывателя. Пластинка начала кружиться.

– Вроде работает…

– Похоже на то, – кивнул Артур.

Линус опустил иглу. Раздалось тихое потрескивание. А потом… Мужской голос запел: «Дорогая, ты послана мне, я знаю, ты послана мне…»

– Сэм Кук, – прошептал Линус. – Какое чудо.

Сэм пел о том, как то, что он считал легким увлечением, переросло в настоящее чувство.

Артур с легкой улыбкой смотрел на Линуса:

– Присядем?

Линус кивнул, внезапно почувствовав себя неловко. В комнате как будто стало душно, и у него закружилась голова. Наверное, просто устал.

Прежде чем сесть в кресло, он поднял свой отчет и положил его на стол рядом с проигрывателем. Артур занял второе кресло. Их ноги оказались так близко, заметил Линус, что, если он еще чуточку вытянет свои, мыски их ботинок соприкоснутся.

– Я сейчас услышал нечто удивительное, – сказал Артур.

Линус взглянул на него, надеясь, что Артур не может читать его мысли.

– Что же?

– Я пошел пожелать детям спокойной ночи. Ты знаешь, я заглядываю к ним по очереди. Люси всегда последний, поскольку живет в моей комнате, а предпоследним был Сэл. Подойдя к его двери, я услышал новые, счастливые звуки, которых не ожидал.

Линус поерзал в кресле.

– Я уверен, это нормально. Он ведь подросток. А подростки любят… исследовать. Нужно только напоминать ему, что…

– О, мой бог, нет! – сказал Артур, пряча улыбку. – Я не о том.

Линус выпучил глаза:

– О боже. Я не… не хотел… боже правый, да что со мной не так?

Артур закашлялся, скрывая смех:

– Рад слышать, что у тебя столь широкие взгляды.

Линус был уверен, что лицо у него ужасно красное.