Дикая война
Часть 53 из 55 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Догнал. Ещё и контрразведчика нашего порадовал. Письмо у них было. От кого кому не скажу. Не читал, но судя по тому, как Владимир Алексеевич забегал, дело серьёзное.
Вошедшая супруга урядника принялась прибирать гостинцы, но, не удержавшись, вдруг спросила, глядя Мишке в глаза:
– А ты чего сорвался-то? Небось награду объявили?
– Не было награды, Степанида Фёдоровна, – выпрямившись в полный рост, ответил Мишка, отвечая ей не менее тяжёлым взглядом. – Да только я добро помнить умею. Мне Николай Аристархович в тяжёлые времена помощь оказал, не дал сгинуть. Вот и пошел, чтобы отомстить.
– А что ж тогда на службу не вернулся? – фыркнула женщина.
– Степанида! – рявкнул урядник так, что стёкла задребезжали. – Не твоего ума дело. Место своё знай. С лучшим охотником говоришь, а не с голью перекатной.
– Так он же бросил тебя, Коленька, – жалостливо запричитала супруга, но толстяк не дал ей закончить, зарычав в ответ:
– Я сказал, рот закрой. Сказано, не твоё дело. Там не всё так просто было. Ты меньше баб на базаре слушай. А что там на самом деле было, только мы знаем. И то, что он сюда меня проведать пришёл, само за себя говорит. Так что замолчь и марш самовар ставить. Совсем распустилась.
Вжав голову в плечи и бормоча себе под нос что-то неразборчивое, Степанида унесла гостинцы, и вскоре от крыльца потянуло дымком. Урядник, проводив жену сердитым взглядом, расправил усы и, вздохнув, проворчал:
– Прости её, Миша. Дура баба. Наслушалась слухов, вот и несёт незнамо чего.
– Господь с вами, дядя Николай, – отмахнулся Мишка. – Я не в обиде. Главное, что дело сделано. И место, с которого в купца стреляли, я сегодня нашёл. Контрразведчик упросил. В общем, поправляйтесь спокойно. Некому боле безобразия чинить.
– Миша, неужто ты и вправду кинулся за меня мстить? – помолчав, тихо спросил урядник.
– Правда, дядя Николай. Говорил уж, я добро помню.
– Спаси Христос, Миша. Спаси Христос, сынок. Век не забуду, – прошептал толстяк, пряча подозрительно блеснувшие глаза. – Своего сына Господь не дал, так хоть названый не забыл.
– Дядя Николай, да будет вам, – принялся успокаивать его Мишка. – Вот встанете, может, ещё чего с вами придумаем, чтобы бандитам жизнь мёдом не казалась.
– Нет, Миша. Отслужил я своё, – грустно вздохнул урядник. – Доктор сказал, нога будет плохо гнуться. И какой из меня тогда служака?
– В вашем деле, дядя Николай, не нога, а голова важна. А бегать у вас десятники есть. Бричка ваша цела. А на зиму возок вам сделаю. Чтобы удобнее садиться было.
– Миша, – растерянно выдохнул урядник, глядя на него неверящим взглядом.
– Ну что Миша, – развёл парень руками. – Сказали б раньше, что возок нужен, уже б давно был. Для вас не жалко.
Степанида внесла в комнату самовар и принялась расставлять чашки на небольшом столике, стоявшем в углу. Поднявшись, Мишка одним плавным движением переставил его к кровати и, с благодарным кивком приняв у хозяйки чашку с чаем, спросил:
– Степанида Фёдоровна, может, нужда какая в доме есть? Так вы скажите, попробую помочь.
– Спаси Христос, Мишка, – вздохнула женщина. – Всего в достатке. Его бы вылечить, – кивнула она на мужа.
– Ну, тут кроме доктора никто не поможет. Если только свечу в церкви за здравие Николе угоднику поставить, – развёл Мишка руками. – Но вы, ежели что, дайте в станицу знать.
– Благодарствую, – кивнула женщина и вышла, прикрыв за собой дверь.
Они попили чаю, и Мишка, тепло, попрощавшись, начал собираться. Ему предстояло побывать ещё в нескольких местах. Урядник, пожав ему руку, попросил заезжать хоть иногда, скуку развеять. Выйдя со двора, Мишка отправился в депо. История с бричкой не выходила у него из головы, так что идея сделать уряднику лёгкий зимний возок была принята к действию. Найдя знакомого пожилого мастера, Мишка отдал ему эскизы с размерами нужных частей, быстро пояснив непонятные моменты и обещав заехать через два дня.
Дальше на очереди была лесопилка. Заказав у местного мастера кедровых досок, он отдал ему очередной листок с размерами и отправился в контрразведку. Сидевший за столом вечный дежурный, поздоровавшись, с ходу выложил на стол пару биноклей в кожаных чехлах и, качнув головой, сообщил:
– Не вернулся ещё. Дождаться велел.
– Знаю, – кивнул Мишка. – Ну, раз так, тогда чаем угощай.
– Это мы запросто, – кивнул дежурный, явно обрадовавшись.
Быстро разогрев большой медный чайник, он набулькал Мишке полную чашку чаю и, подвинув к нему баночку с колотым сахаром, спросил:
– А правда, что ты за пять минут нашёл место, откуда в купца стреляли?
– Ну, не за пять, но быстро получилось, – поскромничал Мишка, прихлёбывая напиток. – Повезло, что снега сильного не было. Так, перемело малость, и всё.
– Ловко. А как получилось-то, что никто на тот забор не глянул?
– А место неудобное, вот и не посмотрели. Ну сам бы ты стал с забора стрелять? Нет. Вот и те, кто смотрел, так же думали. Да ещё и на сугроб подняться поленились. Не подумали, что с сугроба стрелять не тот угол. Неудобно.
– А ты, значит, подумал, – кивнул дежурный.
– Так я охотник. Я про стрельбу, почитай, всё, что только можно, знаю, – нахально усмехнулся Мишка.
* * *
На заимку Мишка отправился, едва только закончились крещенские морозы. И снова и аэросани, и прицепные сани были загружены так, что полозья гнулись. Подогнав свой транспорт к спуску к ручью, парень заглушил на славу потрудившийся мотор и, выбравшись из кабины, устало потянулся. Но как только он перенёс в дом первые мешки, как на заимку прибежали ханты.
Один из молодых охотников возвращался в стойбище и увидел на реке знакомую технику. Молодёжь с шутками и смехом быстро перетаскала всю поклажу в дом, и Мишка, как радушный хозяин, принялся заваривать свежий чай. Молодёжь уже баловалась свежезаваренным напитком, когда на заимку пожаловал Торгат. Не спеша, с достоинством войдя в дом, он вежливо поздоровался с хозяином и, присев у печки, принялся набивать трубку. Мишка, соблюдая правила, подал ему кружку с чаем и, дождавшись, когда охотник сделает пару глотков, пряча улыбку, принялся раздавать гостинцы.
Первым делом в ход пошли трофейные винтовки и патроны к ним. Оружию обрадовались все. Даже Тор-гат, не удержавшись, взял в руки одну винтовку и, пощёлкав затвором, одобрительно кивнул. Мишка, развязав свой личный мешок, достал из него футляр и, протянув его охотнику, сказал:
– Как обещал, Торгат. Это бинокль. Теперь не нужно будет прицел с винтовки снимать.
– Благодарствую, Мишка. Добрый подарок, – отложив трубку, тихо ответил охотник заметно дрогнувшим голосом. – У нас для тебя тоже подарок есть. Парни потом принесут, – добавил он с непонятной интонацией.
Мишка только плечами пожал. Наверняка очередная связка соболей аскыров с густым, почти чёрным мехом. Редкий зверь, но ханты умеют его добывать. Указывая на мешки и ящики, парень принялся пояснять, где что лежит. Парни, допив чай, хватали поклажу и уносили её в стойбище. Подав Илкену мешок с бисером, иголками, нитками и лентами, Мишка пояснил, что там лежит, и улыбнулся, припомнив, как удивилась такой покупке Настя.
На рынок они поехали всей семьёй. Благо Монголу их общий вес был не в тягость. Застоявшийся жеребец брал с места размашистой рысью, легко унося сани в нужное место. Так что в лавку, где торговали разной женской радостью, они вошли все вместе. Тётка сразу примёрзла к прилавку со спицами, а Настя и Танюшка принялись рассматривать ленты. Мишка, отозвав приказчика в сторону, просто отдал ему список нужного и с улыбкой смотрел на своих девчонок.
Приказчик, едва рассмотрев список, сообразил, что перед ним серьёзный покупатель, развил бурную деятельность. Мишка, пытаясь поддержать такое реноме, принялся осматривать товар, небрежно откидывая в сторону всё, что ему не глянулось. Приказчик попытался было спорить, но, нарвавшись на пристальный Мишкин взгляд, прикусил язык. Отобрав нужное, Мишка велел ему начать счёт и, повернувшись к девчонкам, спросил:
– Выбрали, что хотели?
– Миша, а сколько потратить можно? – робко уточнила Глафира.
– Мама Глаша, ты выбери и вот сюда положи, а дальше моя забота, – отмахнулся парень. – Сколько насчитал? – повернулся он к приказчику.
– Так тут на пять рублей сорок семь копеек будет, – осторожно ответил тот.
– Совесть пропил? – мрачно поинтересовался парень. – Четыре с полтиной, не больше.
– Да как же это?! – подскочил приказчик, но вышедший в зал купец, хозяин лавки, одним движением отодвинул подчинённого в сторону и, вежливо поздоровавшись, быстро проверил товар. Потом, вздохнув, уважительно ответил:
– Прощенья просим, сударь, но за четыре с полтиной никак не можно. Пять двадцать моё слово.
– Четыре семьдесят, и даже не стану изъянов искать, – усмехнулся Мишка.
– Пять десять, – уступил купец.
– Пять ровно, и я к этому ещё чего возьму, – заявил парень, и купец, кивнув, протянул ему ладонь.
Хлопнув по ней, Мишка достал деньги, велев приказчику упаковать купленное. После чего перешёл к прилавку, куда сгрузили свои покупки девчонки. Последовавший за ним купец дождался, когда парень осмотрит товар, и, аккуратно поворошив его пальцами, объявил:
– Два пятьдесят.
– Будем шапками кидаться, или сразу за два отдашь? – спросил Мишка, устало вздохнув.
– Забирай, – подумав, махнул купец рукой.
Получив деньги, он некоторое время задумчиво поглядывал на укладывавшего в сумки пакеты парня, а потом, выйдя из-за прилавка, тихо сказал:
– Ты прости нас, Михаил. Господь свидетель, не хотел я в то дело влезать. Не по мне так дела вести. Не держи сердца, Христом богом прошу.
– Бог простит, – вздохнув, кивнул парень.
Они вышли на улицу, и Настя, не удержавшись, осторожно спросила, зачем ему столько всяких девичьих товаров. Бросив на девушку ироничный взгляд, Мишка вдруг понял, что она ревнует. Удивлённо хмыкнув, он скинул сумки в сани и, повернувшись к ней всем телом, принялся пояснять, что все вещи, которые он привёз с заимки, пошиты женщинами хантов, а так как денег они с него не возьмут, то отблагодарить их за работу он может только так.
Внимательно выслушав его пояснения, девушка задумчиво покрутила в пальцах кончик собственной косы и, кивнув, покосилась на тётку. Мишка же, сообразив, что все его пояснения для неё пустой звук, растерянно посмотрел на Глафиру, ища у неё поддержки. Чуть усмехнувшись, тётка поманила девушку к себе и, отведя в сторону, принялась что-то тихо втирать. Мишка же, переведя дух, отправился в следующую лавку.
Кончилось всё тем, что Настя весь обратный путь сидела в санях тише мыши, с пунцовыми от стыда щеками. Что уж там ей сказала тётка, он так и не узнал, но все вопросы у Насти с этой минуты как отмолило. И вот теперь, вспомнив эту историю, парень не сумел сдержать улыбки. Торгат, удивлённо посмотрев на него, жестом подозвал к себе сына и, что-то тихо ему сказав, отпустил. Дождавшись, когда молодёжь убежит, он раскурил трубку и, выпустив клуб ароматного дыма, спросил:
– Что в том мешке было, Мишка? Чего улыбался?
– Всё, что сказал, и было, – усмехнулся парень. – А улыбался вот почему, – и он вкратце рассказал ему ту историю.
– Бывает, – понимающе усмехнулся охотник. – Когда за пушниной пойдёшь?
– Завтра хотел, – пожал Мишка плечами.
– Вместе пойдём, – вдруг заявил хант.
– Случилось что, Торгат? – насторожился парень.
– Нет, просто не видел тебя давно, хочу новости из большого мира узнать, – улыбнулся охотник.
В этот момент в дом ввалились трое охотников, тащивших на руках что-то длинное и кривое. Только когда они с грохотом сбросили свою ношу на пол, Мишка понял, что это такое. Бивни мамонта. При этом в отличном состоянии. На первый взгляд ему показалось, что эти бивни были спилены с животного, добытого самими хантами. Только потом, рассмотрев на спиле кусочки грунта, Мишка понял, что найдены они где-то в вечной мерзлоте.
Вошедшая супруга урядника принялась прибирать гостинцы, но, не удержавшись, вдруг спросила, глядя Мишке в глаза:
– А ты чего сорвался-то? Небось награду объявили?
– Не было награды, Степанида Фёдоровна, – выпрямившись в полный рост, ответил Мишка, отвечая ей не менее тяжёлым взглядом. – Да только я добро помнить умею. Мне Николай Аристархович в тяжёлые времена помощь оказал, не дал сгинуть. Вот и пошел, чтобы отомстить.
– А что ж тогда на службу не вернулся? – фыркнула женщина.
– Степанида! – рявкнул урядник так, что стёкла задребезжали. – Не твоего ума дело. Место своё знай. С лучшим охотником говоришь, а не с голью перекатной.
– Так он же бросил тебя, Коленька, – жалостливо запричитала супруга, но толстяк не дал ей закончить, зарычав в ответ:
– Я сказал, рот закрой. Сказано, не твоё дело. Там не всё так просто было. Ты меньше баб на базаре слушай. А что там на самом деле было, только мы знаем. И то, что он сюда меня проведать пришёл, само за себя говорит. Так что замолчь и марш самовар ставить. Совсем распустилась.
Вжав голову в плечи и бормоча себе под нос что-то неразборчивое, Степанида унесла гостинцы, и вскоре от крыльца потянуло дымком. Урядник, проводив жену сердитым взглядом, расправил усы и, вздохнув, проворчал:
– Прости её, Миша. Дура баба. Наслушалась слухов, вот и несёт незнамо чего.
– Господь с вами, дядя Николай, – отмахнулся Мишка. – Я не в обиде. Главное, что дело сделано. И место, с которого в купца стреляли, я сегодня нашёл. Контрразведчик упросил. В общем, поправляйтесь спокойно. Некому боле безобразия чинить.
– Миша, неужто ты и вправду кинулся за меня мстить? – помолчав, тихо спросил урядник.
– Правда, дядя Николай. Говорил уж, я добро помню.
– Спаси Христос, Миша. Спаси Христос, сынок. Век не забуду, – прошептал толстяк, пряча подозрительно блеснувшие глаза. – Своего сына Господь не дал, так хоть названый не забыл.
– Дядя Николай, да будет вам, – принялся успокаивать его Мишка. – Вот встанете, может, ещё чего с вами придумаем, чтобы бандитам жизнь мёдом не казалась.
– Нет, Миша. Отслужил я своё, – грустно вздохнул урядник. – Доктор сказал, нога будет плохо гнуться. И какой из меня тогда служака?
– В вашем деле, дядя Николай, не нога, а голова важна. А бегать у вас десятники есть. Бричка ваша цела. А на зиму возок вам сделаю. Чтобы удобнее садиться было.
– Миша, – растерянно выдохнул урядник, глядя на него неверящим взглядом.
– Ну что Миша, – развёл парень руками. – Сказали б раньше, что возок нужен, уже б давно был. Для вас не жалко.
Степанида внесла в комнату самовар и принялась расставлять чашки на небольшом столике, стоявшем в углу. Поднявшись, Мишка одним плавным движением переставил его к кровати и, с благодарным кивком приняв у хозяйки чашку с чаем, спросил:
– Степанида Фёдоровна, может, нужда какая в доме есть? Так вы скажите, попробую помочь.
– Спаси Христос, Мишка, – вздохнула женщина. – Всего в достатке. Его бы вылечить, – кивнула она на мужа.
– Ну, тут кроме доктора никто не поможет. Если только свечу в церкви за здравие Николе угоднику поставить, – развёл Мишка руками. – Но вы, ежели что, дайте в станицу знать.
– Благодарствую, – кивнула женщина и вышла, прикрыв за собой дверь.
Они попили чаю, и Мишка, тепло, попрощавшись, начал собираться. Ему предстояло побывать ещё в нескольких местах. Урядник, пожав ему руку, попросил заезжать хоть иногда, скуку развеять. Выйдя со двора, Мишка отправился в депо. История с бричкой не выходила у него из головы, так что идея сделать уряднику лёгкий зимний возок была принята к действию. Найдя знакомого пожилого мастера, Мишка отдал ему эскизы с размерами нужных частей, быстро пояснив непонятные моменты и обещав заехать через два дня.
Дальше на очереди была лесопилка. Заказав у местного мастера кедровых досок, он отдал ему очередной листок с размерами и отправился в контрразведку. Сидевший за столом вечный дежурный, поздоровавшись, с ходу выложил на стол пару биноклей в кожаных чехлах и, качнув головой, сообщил:
– Не вернулся ещё. Дождаться велел.
– Знаю, – кивнул Мишка. – Ну, раз так, тогда чаем угощай.
– Это мы запросто, – кивнул дежурный, явно обрадовавшись.
Быстро разогрев большой медный чайник, он набулькал Мишке полную чашку чаю и, подвинув к нему баночку с колотым сахаром, спросил:
– А правда, что ты за пять минут нашёл место, откуда в купца стреляли?
– Ну, не за пять, но быстро получилось, – поскромничал Мишка, прихлёбывая напиток. – Повезло, что снега сильного не было. Так, перемело малость, и всё.
– Ловко. А как получилось-то, что никто на тот забор не глянул?
– А место неудобное, вот и не посмотрели. Ну сам бы ты стал с забора стрелять? Нет. Вот и те, кто смотрел, так же думали. Да ещё и на сугроб подняться поленились. Не подумали, что с сугроба стрелять не тот угол. Неудобно.
– А ты, значит, подумал, – кивнул дежурный.
– Так я охотник. Я про стрельбу, почитай, всё, что только можно, знаю, – нахально усмехнулся Мишка.
* * *
На заимку Мишка отправился, едва только закончились крещенские морозы. И снова и аэросани, и прицепные сани были загружены так, что полозья гнулись. Подогнав свой транспорт к спуску к ручью, парень заглушил на славу потрудившийся мотор и, выбравшись из кабины, устало потянулся. Но как только он перенёс в дом первые мешки, как на заимку прибежали ханты.
Один из молодых охотников возвращался в стойбище и увидел на реке знакомую технику. Молодёжь с шутками и смехом быстро перетаскала всю поклажу в дом, и Мишка, как радушный хозяин, принялся заваривать свежий чай. Молодёжь уже баловалась свежезаваренным напитком, когда на заимку пожаловал Торгат. Не спеша, с достоинством войдя в дом, он вежливо поздоровался с хозяином и, присев у печки, принялся набивать трубку. Мишка, соблюдая правила, подал ему кружку с чаем и, дождавшись, когда охотник сделает пару глотков, пряча улыбку, принялся раздавать гостинцы.
Первым делом в ход пошли трофейные винтовки и патроны к ним. Оружию обрадовались все. Даже Тор-гат, не удержавшись, взял в руки одну винтовку и, пощёлкав затвором, одобрительно кивнул. Мишка, развязав свой личный мешок, достал из него футляр и, протянув его охотнику, сказал:
– Как обещал, Торгат. Это бинокль. Теперь не нужно будет прицел с винтовки снимать.
– Благодарствую, Мишка. Добрый подарок, – отложив трубку, тихо ответил охотник заметно дрогнувшим голосом. – У нас для тебя тоже подарок есть. Парни потом принесут, – добавил он с непонятной интонацией.
Мишка только плечами пожал. Наверняка очередная связка соболей аскыров с густым, почти чёрным мехом. Редкий зверь, но ханты умеют его добывать. Указывая на мешки и ящики, парень принялся пояснять, где что лежит. Парни, допив чай, хватали поклажу и уносили её в стойбище. Подав Илкену мешок с бисером, иголками, нитками и лентами, Мишка пояснил, что там лежит, и улыбнулся, припомнив, как удивилась такой покупке Настя.
На рынок они поехали всей семьёй. Благо Монголу их общий вес был не в тягость. Застоявшийся жеребец брал с места размашистой рысью, легко унося сани в нужное место. Так что в лавку, где торговали разной женской радостью, они вошли все вместе. Тётка сразу примёрзла к прилавку со спицами, а Настя и Танюшка принялись рассматривать ленты. Мишка, отозвав приказчика в сторону, просто отдал ему список нужного и с улыбкой смотрел на своих девчонок.
Приказчик, едва рассмотрев список, сообразил, что перед ним серьёзный покупатель, развил бурную деятельность. Мишка, пытаясь поддержать такое реноме, принялся осматривать товар, небрежно откидывая в сторону всё, что ему не глянулось. Приказчик попытался было спорить, но, нарвавшись на пристальный Мишкин взгляд, прикусил язык. Отобрав нужное, Мишка велел ему начать счёт и, повернувшись к девчонкам, спросил:
– Выбрали, что хотели?
– Миша, а сколько потратить можно? – робко уточнила Глафира.
– Мама Глаша, ты выбери и вот сюда положи, а дальше моя забота, – отмахнулся парень. – Сколько насчитал? – повернулся он к приказчику.
– Так тут на пять рублей сорок семь копеек будет, – осторожно ответил тот.
– Совесть пропил? – мрачно поинтересовался парень. – Четыре с полтиной, не больше.
– Да как же это?! – подскочил приказчик, но вышедший в зал купец, хозяин лавки, одним движением отодвинул подчинённого в сторону и, вежливо поздоровавшись, быстро проверил товар. Потом, вздохнув, уважительно ответил:
– Прощенья просим, сударь, но за четыре с полтиной никак не можно. Пять двадцать моё слово.
– Четыре семьдесят, и даже не стану изъянов искать, – усмехнулся Мишка.
– Пять десять, – уступил купец.
– Пять ровно, и я к этому ещё чего возьму, – заявил парень, и купец, кивнув, протянул ему ладонь.
Хлопнув по ней, Мишка достал деньги, велев приказчику упаковать купленное. После чего перешёл к прилавку, куда сгрузили свои покупки девчонки. Последовавший за ним купец дождался, когда парень осмотрит товар, и, аккуратно поворошив его пальцами, объявил:
– Два пятьдесят.
– Будем шапками кидаться, или сразу за два отдашь? – спросил Мишка, устало вздохнув.
– Забирай, – подумав, махнул купец рукой.
Получив деньги, он некоторое время задумчиво поглядывал на укладывавшего в сумки пакеты парня, а потом, выйдя из-за прилавка, тихо сказал:
– Ты прости нас, Михаил. Господь свидетель, не хотел я в то дело влезать. Не по мне так дела вести. Не держи сердца, Христом богом прошу.
– Бог простит, – вздохнув, кивнул парень.
Они вышли на улицу, и Настя, не удержавшись, осторожно спросила, зачем ему столько всяких девичьих товаров. Бросив на девушку ироничный взгляд, Мишка вдруг понял, что она ревнует. Удивлённо хмыкнув, он скинул сумки в сани и, повернувшись к ней всем телом, принялся пояснять, что все вещи, которые он привёз с заимки, пошиты женщинами хантов, а так как денег они с него не возьмут, то отблагодарить их за работу он может только так.
Внимательно выслушав его пояснения, девушка задумчиво покрутила в пальцах кончик собственной косы и, кивнув, покосилась на тётку. Мишка же, сообразив, что все его пояснения для неё пустой звук, растерянно посмотрел на Глафиру, ища у неё поддержки. Чуть усмехнувшись, тётка поманила девушку к себе и, отведя в сторону, принялась что-то тихо втирать. Мишка же, переведя дух, отправился в следующую лавку.
Кончилось всё тем, что Настя весь обратный путь сидела в санях тише мыши, с пунцовыми от стыда щеками. Что уж там ей сказала тётка, он так и не узнал, но все вопросы у Насти с этой минуты как отмолило. И вот теперь, вспомнив эту историю, парень не сумел сдержать улыбки. Торгат, удивлённо посмотрев на него, жестом подозвал к себе сына и, что-то тихо ему сказав, отпустил. Дождавшись, когда молодёжь убежит, он раскурил трубку и, выпустив клуб ароматного дыма, спросил:
– Что в том мешке было, Мишка? Чего улыбался?
– Всё, что сказал, и было, – усмехнулся парень. – А улыбался вот почему, – и он вкратце рассказал ему ту историю.
– Бывает, – понимающе усмехнулся охотник. – Когда за пушниной пойдёшь?
– Завтра хотел, – пожал Мишка плечами.
– Вместе пойдём, – вдруг заявил хант.
– Случилось что, Торгат? – насторожился парень.
– Нет, просто не видел тебя давно, хочу новости из большого мира узнать, – улыбнулся охотник.
В этот момент в дом ввалились трое охотников, тащивших на руках что-то длинное и кривое. Только когда они с грохотом сбросили свою ношу на пол, Мишка понял, что это такое. Бивни мамонта. При этом в отличном состоянии. На первый взгляд ему показалось, что эти бивни были спилены с животного, добытого самими хантами. Только потом, рассмотрев на спиле кусочки грунта, Мишка понял, что найдены они где-то в вечной мерзлоте.