Дикая война
Часть 48 из 55 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Тоже, – кивнул Мишка.
– А кто слитки отливал? – повернулся к нему банкир.
– Сам. У кузнеца узнал, как правильно с металлом работать, и отлил, – пожал парень плечами.
– А почему в метрической системе? – не унимался цербер.
– А так удобнее. Счёт простой. От одного до тысячи.
– Я должен провести экспертизу, – выпрямившись, вздохнул банкир.
– Так прикажите просто принести сюда кислоты, и сразу всё станет ясно, – равнодушно хмыкнул парень.
– Вы не перестаёте меня удивлять, юноша, – покачал Соломон Моисеевич головой. – Откуда такие познания?
– Во многие знания многие печали, Соломон Моисеевич, – улыбнулся парень. – Нашлись добрые люди. Научили, просветили. Теперь вот маюсь.
– Понимаю, – с улыбкой кивнул банкир. – Знаете, молодой человек, это будет против всех правил, но я это сделаю. Вы готовы дать мне ваше честное слово, что в этих слитках содержится только золото?
– И вы поверите? – спросил Мишка, не веря своим ушам. – Человеку, которого в первый раз видите?!
– Вам поверю, – решительно кивнул банкир, не обращая внимания на вытянувшуюся физиономию своего цербера.
– Честное слово. В этих слитках содержится только переплавленное золото, – произнёс парень, глядя банкиру в глаза.
– И всё-таки, зачем вы поставили на слитки своё клеймо? – кивнув, вдруг спросил Соломон Моисеевич.
– Это своего рода гарантия качества, – смутился Мишка. – Я ведь таёжник и много разных мест знаю. Артель туда посылать смысла нет, а одному мыть можно. Вот и подумал. Буду до нужного возраста намывать потихоньку да сдавать со своим клеймом. А когда время подойдёт, все купцы и банкиры уже знать будут: если на слитке медведь, значит, всё без подвоха.
– Работаете на будущее, – одобрительно кивнул банкир. – Умный ход. В таком случае я попрошу вас сделать мне одолжение. Как только у вас снова появится подобный товар, вы сдадите его только мне.
– Обещаю, если цену будете давать честную, – добавил Мишка ложку дёгтя.
– Да ты совсем обнаглел! – взвыл цербер от избытка чувств.
– Помолчи, Никита, – жёстко осадил его банкир. – Лучше вызови Изю с приборами.
Спустя три часа Мишка вышел из банка с пустым мешком и большим пакетом под мышкой. Полученная им сумма стала неожиданностью для парня. Банкир предлагал ему открыть счёт, но Мишка, помня, что по молодости лет ещё не может полностью управлять собственными делами, решил не рисковать. Так что пришлось ограничиться наличными. У входа, стряхивая со шкуры Монгола намёрзший иней, он услышал, как из проезжавшего мимо возка его кликнули. Это оказался главный контрразведчик. Подойдя, Мишка поздоровался, и офицер, кивая на здание, пошутил:
– Никак решил себе счёт открыть?
– Нет. Просто после стычек с хунхузами у меня малость золотишка скопилось, вот и поменял. Да ещё фунты английские валялись. Тоже в дело пустил.
– Фунты? – насторожился Владимир Алексеевич. – Жаль, что я раньше не знал.
– А что такое?
– Валюта, Миша, нашей службе тоже нужна. И очень даже. Так что давай с тобой договоримся. Если ещё будет, я её у тебя куплю. Официально, по курсу. Договорились?
– Да бога ради, – развёл Мишка руками. – Мне-то без разницы, кому продавать. Могу ещё соверенов золотых предложить. Их штук сорок лежит.
– Ты серьёзно?! – ахнул контрразведчик. – Обязательно!
– Когда привезти? – деловито уточнил парень.
– Так. Сейчас я уезжаю по делу. Буду только через неделю. Вот через неделю и приноси, – быстро оговорил условия офицер. – Уговор?
– Даже не сомневайтесь. Знал бы раньше, сразу бы к вам пришёл, – закивал Мишка.
– Тогда до встречи, – улыбнулся контрразведчик и, пожав парню руку, приказал кучеру погонять.
«Вроде и дворянин, и в чинах серьёзных, а не чванится», – подумал Мишка, глядя вслед возку.
* * *
Беда пришла, откуда не ждали. Когда морозы спали, народ потянулся на улицу. Общаться. И одним из мест такого общения, само собой, была церковь. Глафира, пользуясь полной свободой, предоставленной ей парнем, регулярно ездила в деревню, языком почесать. Вот в один из таких дней она и вернулась с неприятным известием. Местный поп, в очередной раз налившись бражкой до бровей, принялся проповедовать и, увидев Глафиру, начал обвинять её и Мишку в том, что они, мол, не почитают церковь и вообще почти еретики. Нашлись люди, которые припомнили попу, что парень живёт почти по заповедям и соседям помогает, но это не помогло.
Поп разошёлся не на шутку. Народ, крепко удивлённый такими его заявлениями, поначалу удивлённо переглядывался, а потом, припомнив, что Мишка и вправду в церкви бывал, дай бог, раз в году, принялся возмущённо коситься на тётку. Отговорившись тем, что он и дома-то бывает ещё реже, тётка поспешила покинуть церковь. Внимательно выслушав её рассказ, Мишка задумчиво почесал в затылке и посоветовал в следующий раз напомнить попу, что теперь они живут в станице, а тут и своя церковь есть.
Для себя же Мишка решил вообще пока в посёлке не появляться. В то, что поп принялся клеймить его самостоятельно, он не верил ни секунды. Отобрав из трофейного оружия одну винтовку, парень как следует пристрелял её и, почистив, убрал подальше. Вопрос противостояния с Кособородовым нужно было решать. Раз и навсегда. Иначе добром всё это не кончится. Припомнив всё, что когда-либо читал, видел и слышал про устранение противника на большом расстоянии и уход с места преступления, Мишка начал подготовку.
На листе бумаги он старательно вычертил дом купца со всеми его окрестностями и, убедившись, что просто так, по памяти, точку выстрела найти не получится, ночью отправился в посёлок. Оставив Монгола метрах в пятистах от околицы, он накинул свой маскхалат и не спеша зашагал по дороге, то и дело всматриваясь в окрестности при помощи прицела. Благополучно обойдя все патрули, парень обошёл нужное подворье со всех сторон и, нанеся всё нужное на схему, отправился обратно.
Дома он был уже под утро. Но была ещё одна проблема. В день проведения акции, точнее, в ночь ехать верхом было опасно. Это хоть маленький, но след. А читать следы на снегу тут умели многие. Значит, нужно оставить ложный след. Припомнив, что хунхузы никогда не пользовались лыжами, Мишка отправился в сарай. Искать материал для снегоступов. Почему-то именно такой способ передвижения хунхузы предпочитали. Через два дня пара неказистых, но прочных снегоступов была готова.
Стрелять Мишка решил с угла соседского забора. Это была самая удобная точка, с которой было видно практически всё, что происходило в купеческом доме. Таким простым способом сберечь свои тайны, как просто задёрнуть шторы, купец откровенно пренебрегал. Почему? Этого Мишка так и не понял. Возможно, ему было наплевать на то, что соседи могут что-то увидеть, а возможно, очень хотел показать всем, что настолько богат, что может позволить себе освещать весь дом. А дом у него был не маленький.
Оставался последний вопрос. Как быть с винтовкой? В том, что местные следователи сумеют определить, что стреляли именно из данного оружия, Мишка не сомневался. Не настолько они тут были дикими, чтобы не знать о следах от нарезов на пуле. Отдать её после акции кому-то из казаков означало подставить невиновного человека. Но и просто бросить её на месте тоже было глупо. Хунхуз никогда бы так не поступил. Для них хорошее оружие так же важно, как, к примеру, для казаков. Но избавиться от винтовки так или иначе придётся.
Оставался последний способ. Разобрать её на запчасти. Приклад отправить в печь, ствол в переплавку, остальное – в ящик со всяким железом. Да, так будет проще всего. Уж что-что, а ствол он всегда найти сможет. Найдя решение, Мишка повеселел и принялся готовиться к самой акции. Было бы неплохо соорудить что-то вроде глушителя, но возможностей кузни для этого мало. А в мастерские депо его больше не пускали. Так что придётся обойтись тем, что есть. Хотя один способ придумать можно. Ведь ему нужен всего один выстрел.
Порывшись в куче привезённого железа, Мишка нашёл обрезок широкого латунного цилиндра и, вертя его в руках, принялся прикидывать, как из него сделать подходящую деталь. Просто закрепить цилиндр на стволе было мало. Да и размер у него был такой, что, накрученный на срез ствола, он напрочь перекроет прицел. Значит, цилиндр не подходит. Самое неприятное, что Мишка толком не знал, из чего состоит этот самый глушитель.
Бросив цилиндр на верстак, парень снова начал перебирать железо. Трубка длиной сантиметров тридцать и диаметром сантиметра четыре его полностью устроила. Вбив в торец трубки подходящую гайку, он нарезал на срезе ствола резьбу и принялся сверлить трубку. Превратив её в дуршлаг, Мишка отыскал в куче железа ещё одну гайку, с чуть большим внутренним диаметром. Вставив её в передний торец трубки, парень покрутил получившуюся конструкцию в руках и, вздохнув, проворчал:
– Это даже не дилетантство, это… даже не знаю как назвать. Знал бы заранее, специально бы по этой теме всё выучил. Ладно. За неимением гербовой будем писать на туалетной.
Вернувшись в дом, парень достал из кладовки кучу кожаных обрезков и принялся сворачивать из одного куска подходящий рулон. Не тугой, но и не настолько слабый, чтобы болтался в трубке. Сунув его в приготовленную деталь, он заткнул свободный конец гайкой и принялся обворачивать трубку кожей сверху. Проверив глушитель на просвет, он убедился, что свободному проходу пули ничто не мешает, и закрепил верхний слой кожи тонкой бечёвкой.
– Один выстрел должен выдержать, – вздохнул парень, мрачно осматривая это произведение очумелых ручек. – Блин, изобретение пьяного милитариста, по-другому всё это не назовёшь.
Парень отлично понимал, что полностью заглушить звук выстрела это сооружение не сможет, но это и не требовалось. Главное, что звук станет хоть немного тише и, что самое важное, рассеется. Это даст Мишке время уйти раньше, чем патрульные сообразят, в какой стороне стреляли. Ещё раз примерив свой глушитель на винтовку, он убедился, что разваливаться на ходу тот не собирается, и, убрав оружие подальше с глаз, отправился отдыхать.
Ночью ему нужно было быть выспавшимся и бодрым. Глафира каким-то неисповедимым женским чутьём угадала, что парень что-то задумал, но встревать не решилась. Только весь день бросала на него внимательные, задумчивые взгляды. Сам же Мишка делал вид, что занят каким-то очередным проектом. Он ходил по мастерской из угла в угол и что-то чиркал на листе бумаги. Осторожно заглянувшая в комнату тётка, увидев его за этим занятием, улыбнулась с заметным облегчением и, подойдя к столу, осторожно поинтересовалась:
– Мишенька, а чего это такое будет?
– Да пока и сам толком не знаю, – скривился Мишка. – Вот мысль одна появилась, а как правильно сделать, ума не приложу.
– Ты поэтому такой взъерошенный?
– Угу.
– Ну, тогда думай, а я к себе пойду, – вздохнула Глафира, привычным жестом погладив его по голове. Как маленького.
Не ожидавший такого жеста Мишка замер, не зная, как реагировать. Тётка вышла, а он, откинувшись на спинку стула, который сам же и сделал, с облегчением вздохнул.
Дождавшись, когда в доме все уснут, Мишка бесшумной тенью выскользнул на крыльцо и, быстро проверив, всё ли взял, выскочил на улицу. Широкие лыжи быстро скользили по укатанному тракту, неся его к посёлку. Где-то в тайге послышался волчий вой, но парень даже не оглянулся. Встречи со стаей он не боялся. Больше его волновала опасность попасться кому-нибудь на глаза.
Проскочив деревню, он подошёл к посёлку и остановился. Сменив лыжи на снегоступы и натянув маскхалат, он направился к нужному подворью. В очередной раз обойдя патрули, Мишка подобрался к нужному углу и, не раздумывая, взобрался на сугроб, который образовался усилиями дворников. Самодельные снегоступы отлично выдержали его вес. Усевшись на забор, парень быстро накрутил глушитель на ствол и, достав прицел, начал осматривать окна.
Купец обнаружился в четвёртом окне. Стоя посреди комнаты, он явно кому-то что-то доказывал или объяснял, темпераментно размахивая руками и воинственно топорща бороду.
– Вот и встретились, тварь, – прошипел Мишка, опуская прицел.
Сняв рукавицу, он несколько раз сжал кулак, разминая пальцы, и прижал винтовку к плечу. Целиться с открытого прицела на таком расстоянии оказалось сложно, но он был уверен, что всё получится. Откуда взялась такая уверенность, он и сам не понял. Не спеша совместив прицел с фигуркой купца, парень задержал дыхание и плавно нажал на спуск. Винтовка лягнулась, и человек в комнате исчез. Спрыгнув с забора, Мишка спустился на дорогу и, на ходу свинчивая прицел, поспешил обратно.
Где-то на улицах поднялся лёгкий переполох, и зазвучали свистки. Глушитель всё-таки сработал, немного приглушив и смазав звук. Именно этого парень и добивался. Прокравшись тёмными улицами до самой околицы к тому месту, где оставил лыжи, Мишка снова остановился и принялся вслушиваться в происходящее в чистой части посёлка. Быстро сменив снегоступы на лыжи, он уже развернулся, чтобы отправиться в обратный путь, когда в посёлке раздался пронзительный женский крик:
– Уби-или-и-и!!!
– Ага, убили, – зло усмехнулся Мишка и помчался обратно.
Он успел отойти от посёлка километров на пять, когда неожиданно повалил снег.
– Даже природа на моей стороне, – улыбнулся парень, вскинув голову и глядя на плавно кружащиеся снежинки.
В станицу он вбежал уже под утро. Едва успев спрятать все орудия и улечься в постель, парень услышал, как в своей комнате зашебуршила тётка. Отвернувшись к стене, парень натянул одеяло до уха и сделал вид, что спокойно спит. Глафира отправилась доить корову, а Мишка и вправду уснул. Проснулся он часа через три. К его собственному удивлению, умудрившись отлично выспаться.
Быстро умывшись и позавтракав, парень воспользовался тем, что тётка была занята по хозяйству, и сумел незаметно сунуть снегоступы в печь. Следом отправился и ружейный приклад. Ствол закончил свой путь в куче железа. Согнутый и непригодный к использованию. Только глушитель Мишка решил оставить. Эта его дикая самоделка оказалась действенной, так что он просто сунул его в ящик с обрезками кожи. Всё. Теперь никто и никогда не сможет связать его с происшествием, случившимся ночью. Даже если будет очень стараться.
А спустя ещё четыре часа в дом постучали. Это были урядник, контрразведчик и городской голова. Увидев эту делегацию, Мишка только в затылке почесал. Пропустив их в дом, парень дождался, когда нежданные гости присядут к столу и, вздохнув, спросил:
– Чем обязан, господа?
– Ты знаешь, что случилось ночью? – с ходу начал голова.
– Где случилось? – чуть усмехнувшись, уточнил Мишка.
– В посёлке, где же ещё? – еле сдерживаясь, ответил голова, начиная заводиться.
– Господин голова, позвольте нам, – остановил его контрразведчик.