Девушка из песни
Часть 38 из 87 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Как ты смеешь являться сюда и разговаривать с нами в таком тоне? – произнес Макнамара рассерженным тоном.
– Самое гребаное время, чтобы кто-нибудь это сделал. Вайолет не станет. Она ничего не говорит, потому что привыкла так делать. Старается все уладить. Улыбается и двигается дальше. Вкалывает до упаду, чтобы подготовиться к тому дерьму, что вы для нее уготовили. – Горло сдавило, и я уже с трудом мог себя контролировать. – Из-за вас она не верит в любовь. Мои поздравления. Отличная работа!
Мистер Макнамара вскинул голову.
– Достаточно, Миллер…
– Да, – произнес я, внезапно почувствовав усталость. Адреналин взял свое, и теперь засигналили часы. Вспышка гнева и переживания истощили меня. Я повернулся и посмотрел на Вайолет, по ее щекам текли слезы. У меня самого все плыло перед глазами. – Достаточно, и уже слишком поздно.
Я вышел из кухни. Миссис Макнамара начала было кричать, но муж зашипел, чтобы она замолчала. На лестнице за мной послышались тихие шаги Вайолет.
В ее комнате я упаковал гитару в футляр и пошел назад к двери.
– Миллер, подожди, – слезно просила она. – Куда ты?
– Ухожу. Через парадную дверь.
– Ты не можешь просто уйти. Не сейчас.
Я остановился у двери ее спальни.
– Прости, что поцеловал тебя, Вайолет. Это больше не повторится, – произнес я, а затем ушел. Ушел, не сказав больше ни слова и не допустив ни единой мысли о том, какое страдание отразилось на любимом лице.
Я гадал, не так же ли чувствовал себя мой отец.
Все равно что разом сорвать пластырь.
11
Миллер
Осенний бал выпускного года: день грандиозных неудач и плохих решений.
Вопреки здравому смыслу, я пошел с Шайло на футбольный матч и наблюдал, как наша команда «Центральных» побеждает сокельских «Святых» 42-16. Игра против низшего дивизиона, рассчитанная на то, чтобы наши ребята хорошо смотрелись на их фоне. А Ривер, конечно, сыграл героя и заработал четыре тачдауна.
Позже начался парад. Ривер, все еще в игровой форме, сидел рядом с Вайолет на заднем сиденье кабриолета. Она была потрясающе красива в черном бархатном платье, со сверкающей диадемой на голове и лентой на груди. Они с Ривером улыбались и махали толпе. Улыбались друг другу. Она выглядела счастливой. Даже сияющей.
Я почувствовал на себе взгляд Шайло.
– Зачем ты так с собой поступаешь?
– Что, прости?
– Смотришь, как она проводит время с другим.
Меня должно было шокировать, что Шайло видела меня насквозь, но мне известно о ее развитой интуиции и политики держаться подальше от всякого дерьма. Я восхищался этим в ней, вероятно, потому, что сам в собственном дерьме погрязал постоянно. Прошлой ночью я вышел из комнаты Вайолет, притворяясь, что мне удалось ее отпустить. Что за проклятие! Достаточно одного чувственного воспоминания о ее губах, сплетении языков и ласках, бросавших вызов нашей дружбе, как я уже вновь с головой окунался в омут безнадежного желания.
– Мне нужны доказательства, что ей хорошо с ним. Что он позаботится о ней, иначе я натравлю на него Ронана.
Шайло пожала плечами.
– Ну с Ривером проблем не будет точно.
К черту Ривера, подумал я с глупой собственнической гордостью за то, что первый поцелуй Вайолет достался мне.
И она была моей. Потому что больше никого быть не могло.
– Кстати, о Ривере, Ви упоминала, что мы с ней целовались?
Шайло резко повернула голову, и косы каскадом рассыпались по ее свободной рубашке. Она попыталась скрыть шок, но было уже слишком поздно.
В груди болезненно заныло. Я подался вперед.
– Приму это как «нет».
– В последнее время я ее почти не видела. Но нет, она не сказала ни слова. – Шайло подтолкнула меня локтем. – Мне жаль. Я всегда знала, что между вами что-то происходит.
– Не извиняйся. Это лишь подтверждает то, что она говорила мне в течение многих лет.
Что наш поцелуй не стоил упоминания в разговоре с лучшей подругой. Она больше не чувствовала его на своих губах, как я сейчас. Это не настолько потрясло и перевернуло ее жизнь, как мою, когда я вдруг в полной мере осознал глубину своей любви к ней – а вместе с ней и страхов. Она легко стерла из памяти пьянящий поцелуй, но я до сих пор ощущал его вкус.
– Так вот почему ты пригласил Эмбер на танцы? – спросила Шайло. – Чтобы забыть ее по-настоящему?
«Чтобы защитить себя…»
– Я должен попытаться. Возможно, с Эмбер что-то и получится. Возможно, если дать ей шанс, я смог бы жить дальше и стать другом, каким хочет видеть меня Вайолет.
– Ну да. Только Эмбер – моя подруга. – Шайло пронзила меня своим тяжелым, темным взглядом. – Настоящий человек из плоти и крови. А не надувная кукла, чтобы вымещать на ней свое разочарование.
– Господи, я знаю.
Она избавила меня от своего пристального взгляда.
– И я знаю, что ты хороший парень.
– Попробуй сказать это Ви.
– Она и сама в курсе. Вот почему так упорно сопротивляется. В ее сознании все либо разваливается, либо незыблемо стоит на месте. Но никогда не превращается в нечто прекрасное. – Шайло грустно улыбнулась мне. – Она пытается удержать ваши отношения неизменными, чтобы и они не развалились.
– Куда это ты собрался? – крикнул Чет из гостиной. Пьяный. Снова. Обычно он заливался несколькими банками пива, но в последнее время вечернее веселье начиналось с дешевого вонючего виски.
Я напрягся, пока мама поправляла мой галстук.
– Я уже говорила. У Миллера в школе бал. – Она на мгновение встретилась со мной взглядом, устало улыбаясь. Мама была хорошенькой, пока не ушел папа. А теперь, казалось, из нее высосали всю жизнь. – Ты такой красивый.
– Спасибо. Это просто глупые танцы. Не знаю, почему я так переживаю.
– Твои друзья идут? Те два мальчика?
– Нет. Не сегодня.
Ублюдки. Ронан сказал, что его туда под дулом пистолета не затащишь, а Лорд Пэриш заявил, что у него «другие планы».
Я вернулся в свою комнату, чтобы взять бумажник и телефон и в последний раз взглянуть в зеркало. Я надел свои лучшие, хоть и выцветшие, черные джинсы, белую рубашку, галстук и старый серый блейзер, который мама нашла в «Гудвилле».
Неплохо. Я был уверен, что Ривер наденет безукоризненный смокинг, взятый напрокат, а Вайолет будет потрясающе смотреться с ним под руку.
Я отогнал эти мысли и направился обратно.
– А где твоя спутница? – рыгнув, поинтересовался Чет и усмехнулся. – Она за тобой заедет?
Ему нравилось напоминать, что у меня нет машины. Мама по-прежнему водила «универсал», в котором мы раньше жили, но скорее ад замерзнет, чем я поеду на нем в школу. У меня едва хватило денег на билеты на бал, а когда неделю назад нам отключили электричество, мне пришлось брать дополнительные смены, чтобы погасить долг, не говоря уже о том, чтобы пригласить Эмбер на ужин.
– Мы встречаемся с ней там. – Я поцеловал маму в щеку. – Пока.
– Повеселись. Не задерживайся допоздна.
Чет фыркнул.
– Допоздна? Да он вообще большую часть ночей домой не приходит. Только под утро.
Я остановился в дверях.
– Не знал, что я в курсе, а? Да, приходишь перед рассветом, воняешь пивом и дымом. Как насчет этого?
Я стиснул дверную ручку.
– Как насчет того, чтобы заниматься своими гребаными делами и не лезть в мои?
Чет сел и ткнул в меня пальцем.
– Следи за языком, сынок. И лучше повнимательнее.
«Или что? Ты действительно встанешь с дивана?»
Я не сказал этого только потому, что не хотел оставлять маму с ним в невменяемом состоянии. Я посмотрел на нее, молча умоляя избавиться от этой сволочи, пока все не стало еще хуже. Но она лишь снова устало улыбнулась и, не сказав ни слова, вернулась в свою комнату.
Я ушел, позволив себе удовольствие хлопнуть дверью, и мысленно отметил в списке своих целей «Избавиться от гребаного Чета Хайленда». Сразу после того, как стану суперзвездой мирового масштаба. Какая смешная шутка. Как я и предполагал, мое видео, которое Вайолет выложила на YouTube, набрало всего несколько просмотров, и среди них не было ни одного восторженного звукорежиссера.
– Самое гребаное время, чтобы кто-нибудь это сделал. Вайолет не станет. Она ничего не говорит, потому что привыкла так делать. Старается все уладить. Улыбается и двигается дальше. Вкалывает до упаду, чтобы подготовиться к тому дерьму, что вы для нее уготовили. – Горло сдавило, и я уже с трудом мог себя контролировать. – Из-за вас она не верит в любовь. Мои поздравления. Отличная работа!
Мистер Макнамара вскинул голову.
– Достаточно, Миллер…
– Да, – произнес я, внезапно почувствовав усталость. Адреналин взял свое, и теперь засигналили часы. Вспышка гнева и переживания истощили меня. Я повернулся и посмотрел на Вайолет, по ее щекам текли слезы. У меня самого все плыло перед глазами. – Достаточно, и уже слишком поздно.
Я вышел из кухни. Миссис Макнамара начала было кричать, но муж зашипел, чтобы она замолчала. На лестнице за мной послышались тихие шаги Вайолет.
В ее комнате я упаковал гитару в футляр и пошел назад к двери.
– Миллер, подожди, – слезно просила она. – Куда ты?
– Ухожу. Через парадную дверь.
– Ты не можешь просто уйти. Не сейчас.
Я остановился у двери ее спальни.
– Прости, что поцеловал тебя, Вайолет. Это больше не повторится, – произнес я, а затем ушел. Ушел, не сказав больше ни слова и не допустив ни единой мысли о том, какое страдание отразилось на любимом лице.
Я гадал, не так же ли чувствовал себя мой отец.
Все равно что разом сорвать пластырь.
11
Миллер
Осенний бал выпускного года: день грандиозных неудач и плохих решений.
Вопреки здравому смыслу, я пошел с Шайло на футбольный матч и наблюдал, как наша команда «Центральных» побеждает сокельских «Святых» 42-16. Игра против низшего дивизиона, рассчитанная на то, чтобы наши ребята хорошо смотрелись на их фоне. А Ривер, конечно, сыграл героя и заработал четыре тачдауна.
Позже начался парад. Ривер, все еще в игровой форме, сидел рядом с Вайолет на заднем сиденье кабриолета. Она была потрясающе красива в черном бархатном платье, со сверкающей диадемой на голове и лентой на груди. Они с Ривером улыбались и махали толпе. Улыбались друг другу. Она выглядела счастливой. Даже сияющей.
Я почувствовал на себе взгляд Шайло.
– Зачем ты так с собой поступаешь?
– Что, прости?
– Смотришь, как она проводит время с другим.
Меня должно было шокировать, что Шайло видела меня насквозь, но мне известно о ее развитой интуиции и политики держаться подальше от всякого дерьма. Я восхищался этим в ней, вероятно, потому, что сам в собственном дерьме погрязал постоянно. Прошлой ночью я вышел из комнаты Вайолет, притворяясь, что мне удалось ее отпустить. Что за проклятие! Достаточно одного чувственного воспоминания о ее губах, сплетении языков и ласках, бросавших вызов нашей дружбе, как я уже вновь с головой окунался в омут безнадежного желания.
– Мне нужны доказательства, что ей хорошо с ним. Что он позаботится о ней, иначе я натравлю на него Ронана.
Шайло пожала плечами.
– Ну с Ривером проблем не будет точно.
К черту Ривера, подумал я с глупой собственнической гордостью за то, что первый поцелуй Вайолет достался мне.
И она была моей. Потому что больше никого быть не могло.
– Кстати, о Ривере, Ви упоминала, что мы с ней целовались?
Шайло резко повернула голову, и косы каскадом рассыпались по ее свободной рубашке. Она попыталась скрыть шок, но было уже слишком поздно.
В груди болезненно заныло. Я подался вперед.
– Приму это как «нет».
– В последнее время я ее почти не видела. Но нет, она не сказала ни слова. – Шайло подтолкнула меня локтем. – Мне жаль. Я всегда знала, что между вами что-то происходит.
– Не извиняйся. Это лишь подтверждает то, что она говорила мне в течение многих лет.
Что наш поцелуй не стоил упоминания в разговоре с лучшей подругой. Она больше не чувствовала его на своих губах, как я сейчас. Это не настолько потрясло и перевернуло ее жизнь, как мою, когда я вдруг в полной мере осознал глубину своей любви к ней – а вместе с ней и страхов. Она легко стерла из памяти пьянящий поцелуй, но я до сих пор ощущал его вкус.
– Так вот почему ты пригласил Эмбер на танцы? – спросила Шайло. – Чтобы забыть ее по-настоящему?
«Чтобы защитить себя…»
– Я должен попытаться. Возможно, с Эмбер что-то и получится. Возможно, если дать ей шанс, я смог бы жить дальше и стать другом, каким хочет видеть меня Вайолет.
– Ну да. Только Эмбер – моя подруга. – Шайло пронзила меня своим тяжелым, темным взглядом. – Настоящий человек из плоти и крови. А не надувная кукла, чтобы вымещать на ней свое разочарование.
– Господи, я знаю.
Она избавила меня от своего пристального взгляда.
– И я знаю, что ты хороший парень.
– Попробуй сказать это Ви.
– Она и сама в курсе. Вот почему так упорно сопротивляется. В ее сознании все либо разваливается, либо незыблемо стоит на месте. Но никогда не превращается в нечто прекрасное. – Шайло грустно улыбнулась мне. – Она пытается удержать ваши отношения неизменными, чтобы и они не развалились.
– Куда это ты собрался? – крикнул Чет из гостиной. Пьяный. Снова. Обычно он заливался несколькими банками пива, но в последнее время вечернее веселье начиналось с дешевого вонючего виски.
Я напрягся, пока мама поправляла мой галстук.
– Я уже говорила. У Миллера в школе бал. – Она на мгновение встретилась со мной взглядом, устало улыбаясь. Мама была хорошенькой, пока не ушел папа. А теперь, казалось, из нее высосали всю жизнь. – Ты такой красивый.
– Спасибо. Это просто глупые танцы. Не знаю, почему я так переживаю.
– Твои друзья идут? Те два мальчика?
– Нет. Не сегодня.
Ублюдки. Ронан сказал, что его туда под дулом пистолета не затащишь, а Лорд Пэриш заявил, что у него «другие планы».
Я вернулся в свою комнату, чтобы взять бумажник и телефон и в последний раз взглянуть в зеркало. Я надел свои лучшие, хоть и выцветшие, черные джинсы, белую рубашку, галстук и старый серый блейзер, который мама нашла в «Гудвилле».
Неплохо. Я был уверен, что Ривер наденет безукоризненный смокинг, взятый напрокат, а Вайолет будет потрясающе смотреться с ним под руку.
Я отогнал эти мысли и направился обратно.
– А где твоя спутница? – рыгнув, поинтересовался Чет и усмехнулся. – Она за тобой заедет?
Ему нравилось напоминать, что у меня нет машины. Мама по-прежнему водила «универсал», в котором мы раньше жили, но скорее ад замерзнет, чем я поеду на нем в школу. У меня едва хватило денег на билеты на бал, а когда неделю назад нам отключили электричество, мне пришлось брать дополнительные смены, чтобы погасить долг, не говоря уже о том, чтобы пригласить Эмбер на ужин.
– Мы встречаемся с ней там. – Я поцеловал маму в щеку. – Пока.
– Повеселись. Не задерживайся допоздна.
Чет фыркнул.
– Допоздна? Да он вообще большую часть ночей домой не приходит. Только под утро.
Я остановился в дверях.
– Не знал, что я в курсе, а? Да, приходишь перед рассветом, воняешь пивом и дымом. Как насчет этого?
Я стиснул дверную ручку.
– Как насчет того, чтобы заниматься своими гребаными делами и не лезть в мои?
Чет сел и ткнул в меня пальцем.
– Следи за языком, сынок. И лучше повнимательнее.
«Или что? Ты действительно встанешь с дивана?»
Я не сказал этого только потому, что не хотел оставлять маму с ним в невменяемом состоянии. Я посмотрел на нее, молча умоляя избавиться от этой сволочи, пока все не стало еще хуже. Но она лишь снова устало улыбнулась и, не сказав ни слова, вернулась в свою комнату.
Я ушел, позволив себе удовольствие хлопнуть дверью, и мысленно отметил в списке своих целей «Избавиться от гребаного Чета Хайленда». Сразу после того, как стану суперзвездой мирового масштаба. Какая смешная шутка. Как я и предполагал, мое видео, которое Вайолет выложила на YouTube, набрало всего несколько просмотров, и среди них не было ни одного восторженного звукорежиссера.