Держись за небо. Полёт души
Часть 61 из 63 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Значит, вместе.
– Да ладно! Думаете? Потёмкина, кажется, домой собиралась.
– Да есть у них что-то! Не видите? Они же пожирают друг друга глазами! Жутко интересно, что там у них произошло.
– Зачем вам в это вникать? – четко послышался голос Ксюши.
– Конечно, сама в курсе событий…
– Но ведь, вправду, хорошая пара была бы, – этот голос Света никак не могла узнать. – И красивая даже. Светулька импонирует ему. Недавно они как-то случайно оказались рядом, я сразу об этом подумала.
– Ладно вам, девки, – вмешался Всеволод. – Пусть сами разберутся. Они мне нравятся. Только тоскливые постоянно. Не все там гладко, мне кажется.
– Ну и что? Вопрос времени! Забьем пари, что они совсем скоро будут вместе?
– Давай! Почему нет?
– Давай, на что?
– Отличная идея, давненько у нас не было пари…
– Надо подумать…
– Я сейчас кому-то забью! – не выдержала Света.
– Потемкина, что ли?
– Ой…
– Откуда она?
Пока девчонки в спешке заталкивали друг друга из балкона в комнату, растерянный Всеволод закинул голову к небу в пьяном недоумении:
– Света, ты стала богиней?
– Сева, да иди сюда! – послышался голос Ксении, и показавшаяся рука затащила его вовнутрь.
– Тебе к гостям нужно, – шепнула Света, всем сердцем желая продлить эти сладкие мгновенья! Какое же все-таки счастье вновь оказаться в его объятиях. – А то там сейчас насочиняют нам и прошлое, и настоящее…
– Пусть только будущее не трогают, – улыбнулся Костя и прижал ее к себе. – Так не вовремя…
– Не совсем красиво получается перед людьми. Давай тогда потом… продолжим…
– Почему потом? Ты ведь останешься? – в его голосе звучала надежда, но оправдывать ее Света чувствовала себя не готовой.
– Нет, Кость… Потом уже поговорим. На работе встретимся.
Она слышала, как он с яростью перевел дух и отпрянул.
– Боюсь, что потом будет поздно! – резко выдавил из себя Ордынцев и направился к выходу.
– Костя, – с сожалением позвала Света, пытаясь в воздухе поймать ускользнувшую от нее кисть… Она просто хотела объясниться.
– Увидимся, Света! – раздраженно отрезал он, исчезая из виду.
Константин прекрасно понимал, что сегодня Светлана более не осчастливит его своим присутствием. И если раньше она была трусихой, то сейчас ее поведение больше походило на гордыню. И это ханжество выводило его из себя.
С нахлынувшим негодованием он пытался объяснить Ксении свою внезапную удрученность, с которой вернулся на вечеринку.
– Я уже устал от этого! – нервно сотрясая перед собой руками, кричал Костя. Как из него не вырвалась ненормативная лексика – это вопрос. – Я ведь два месяца по пятам за ней хожу! И все это время она видит мою готовность быть рядом. Ведет себя со мной, как с мальчиком! Почему я должен унижаться, ждать непонятно чего, постоянно объясняться?..
– Наверное, потому что ты не мальчик, а мужчина, – улыбалась та.
– Да-да-да. Но сколько можно? И чего я жду? Радуюсь, когда она хамит, потому как понимаю, что таким образом она подтверждает свои чувства ко мне… Ну это нормально? А порой я вижу в ее глазах сплошные обвинения.
– Потому она считает главной виновницей себя. И ей тяжело ужиться с этим конфликтом в своей голове.
Взглянув на Ксению, он вдруг понял, что несмотря на зависть к подруге, которую так усердно и изощренно добиваются, она не просто продолжала ту оправдывать, но и искренне переживать. При этом Костя неоднократно замечал огонек восхищения в глазах Тольшиной, адресованный его отчаянным порывам завоевать Свету. Именно такой огонёк, непрестанно угасающий под непоколебимой гордыней, ему так хотелось зажечь в карих глазах женщины, которую он настырно считал своей.
– Зачем постоянно обвинять? – выдохнул он, продолжая речь. – Почему нельзя просто оставить это в прошлом?
– Потому что женщина всегда ищет причины. К тому же не забудь, что она ждала тебя дольше, – объясняла спокойно Ксюша, хотя целиком понимала: подругу в этой ситуации мало что оправдывает. Да и ей, самой Ксении, казалось поведение Светы невыносимым. – Скажи, она изменилась?
– Да, и не только внешне. Та Света была трусихой, – задумчиво сказал он, опираясь о балюстраду балкона и ища что-то своим взглядом в ночной округе. – Порой – слабой, порой – пугливой и от того – психованной, чего-то требующей, иногда сама не знающей чего. Но она так меня умиляла, потому что искала во мне защиту… А эта Светлана Арсеньевна не ищет никого! – яростно повысил голос Костя. – Она как Эверест. Она – сама себе сила и защита. Хладнокровна, эгоцентрична, самовлюблена.
– Не преувеличивай, Костя. Она такой и осталась, иначе уже дала бы тебе однозначный отпор. Но сейчас в ней говорит женская растерянность. Хоть немного представь себя на ее месте. Ты пережил многое? Ты не знаешь, чего ждать? А она? Чуть не свихнулась в ожидании тебя. Ведь она всем сердцем была там с тобой. Это при том, что на протяжении года жила практически в неведении. Решилась на отношения? Да! Потому что хоронила себя, по сантиметру закапывая в могилу. Ведь, насколько мне известно, ты велел ей устраивать свою жизнь, если что. Теперь она не знает, как себя вести с тобой, потому что чувствует вину за свое предательство…
– Глупости. Я сам ее во многом подставил. Да это просто жизнь! Всегда во всем правым быть не получится, как бы не хотелось! Не знаю. Чем дальше, тем больше мне кажется, что это глупая затея… Наверное, слишком много времени прошло. И много в нас изменилось. Нужно все остановить.
– Костя, ты же уже почти справился! – запротестовала Ксения. – Останавливаться поздно! В тебе говорят странные эмоции, как для уверенного в себе мужчины.
Его взгляд одарил ее благодарностью и предательски скользнул по стройной фигуре, обтянутой коротким платьем. В какую-то секунду мелькнули нехорошие мысли, которые Ордынцев тут же отогнал от себя и, едва заметно выдохнув, отвернулся от эффектной собеседницы куда-то в сторону. Он выходил из себя и терял самообладание. Любой на его месте уже давно сдался бы и… решился на глупость. Нет. Нужно собраться с силами, сделать последний рывок и только потом, в случае поражения, уходить в отчаяние.
Стук открывающейся балконной двери заставил его обернуться… Кристина? Большие голубые глаза смотрели на брата с ожидающим страхом. И немудрено – после ее поступка и разбирательств в мобильном режиме Косте сначала не хотелось ее видеть, потом он решился поговорить, а она проигнорировала его звонки. В итоге он не искал встречи, оставив сестру в покое, чтобы не прибить от злости. И напоследок сделал вид, что ее не существует, пытаясь найти в себе силы простить бездушный поступок родного человека.
Но, разумеется, свою боль Константин ничем не мог восполнить, потому как чувствовал безмерную вину перед ней за то, что так мало в свое время уделял ей внимания. И эта боль за младшую сестру комом стояла у него в груди. Да, она отвратительно поступила! Но кто ей объяснял, как нужно?
– Кристина? Как ты здесь?
– Ко-о-ость, – виновато проговорила она и несмело остановилась.
Первая мысль мелькнула о том, что у нее что-то стряслось… или просто закончились деньги… или еще что…
– Мне Светик твоя… сказала, где ты…
Догадавшись в чем дело, он с улыбкой закусил нижнюю губу, бросив взгляд на недоумевавшую Ксюшу.
– Подарок ты мой! – вдруг обрадованно сказал он и обнял сестру.
– Да, вот подарок. Прости меня, пожалуйста, – Кристина протянула ему футляр.
Он торопливо открыл его и долгожданно увидел в нем то самое кольцо. Прозрачность алмаза, сверкающего в окружении семи сапфиров, казалась бездонной, что вызвало подлинное восхищение у вытянувшей шею Ксюши. Она покинула бы балкон, оставив брата и сестру разбираться в отношениях, но выход в комнату ей загораживала Кристина.
– Ты даришь то, что принадлежит мне? – рассмеялся он и с любовью прижал ее белокурую головушку к своей груди. – Неважно… неважно… Главное, что пришла…
– Я не крала его у тебя, Костик! Я тогда не выполнила твою просьбу. А потом стыдно было признаться, и я соврала.
– Это тебя не оправдывает, – с грустью сказал он, целуя ее макушку, приторно пахнущую сладковатым запахом парфюма. – По этой причине я не могу наладить отношения со Светой до сих пор.
– Прости меня, – странным делом он обнаружил в наивных глазах сестры слезы. – Только сейчас я поняла, как важно поддерживать наши отношения. Я почему-то в последнее время так боюсь остаться одной! Посмотри, что делается в семьях наших знакомых, – все переругались из-за этой политики. Делят каждую копейку. Мне страшно! Я знаю, что если у меня появятся вдруг проблемы… ну с мужем… или там… с деньгами… ты всегда придёшь на помощь и никогда не бросишь.
Она говорила как ребенок. Косте хотелось умиляться, но гораздо больше он переживал за нее. Из-за тех стереотипов, которые испортили ей жизнь.
– Кристин, а если у тебя будут проблемы с деньгами, а я их тебе не дам? – внезапно спросил он.
– Не дашь?
– Нет. Не дам, – Костя говорил с ней, как с маленькой девочкой, но ее это не смущало. – Если я тебя устрою на работу вместо этого?
– Ну тогда, значит… я, наверное, заслуживаю этого наказания.
О Господи! Ему хотелось сказать: это не наказание, это и есть помощь! Но он просто притянул ее к себе и прижал к щеке, радуясь тому, что просто имеет возможность сейчас радоваться такому счастливому моменту. Наверное, уже слишком поздно менять ее понятия о жизни.
– Кристина, ты сама об этом всём задумалась? – внезапно с подозрением спросил он.
– Почему нет?
– Потому что тебе не свойственно думать так глубоко. Это твои слова?
– Ну… я долго говорила с твоей умной подругой. И согласилась с ней в кое-каких вещах.
– Я так и подумал.
Ему хотелось набрать ее, чтобы поблагодарить, но он себя остановил. Нет. Нужно избавить ее от своего общества. Если надо, даже исчезнуть из ее жизни.
«Спасибо за подарок, – написал он в смс. – Я польщен. И очень счастлив!»
«Неприятный сюрприз. Даже не сюрприз, а шок»
Она летела в офис на всех крыльях вернувшегося к ней трепета, прежнего желания любить и сию минуту отдавать эту любовь. Она думала о том, сколько всего ему скажет, как много раскроет перед ним того, чего сама не понимала. Хотя… порой Свете казалось, что Костя знает ее куда лучше нее самой. Но нет же… она должна обязательно дать ему знать, что его старания не прошли напрасно, – напротив, они так ей помогли!
Утро началось не так, как прежде: день уже летел навстречу ей, в новое будущее, приветствуя ее, открывая двери и подталкивая к ней столько милых и любезных людей. И никакого хамства, наглости, раздражения – все будто соединилось с гармонией, царящей внутри нее.
– Да ладно! Думаете? Потёмкина, кажется, домой собиралась.
– Да есть у них что-то! Не видите? Они же пожирают друг друга глазами! Жутко интересно, что там у них произошло.
– Зачем вам в это вникать? – четко послышался голос Ксюши.
– Конечно, сама в курсе событий…
– Но ведь, вправду, хорошая пара была бы, – этот голос Света никак не могла узнать. – И красивая даже. Светулька импонирует ему. Недавно они как-то случайно оказались рядом, я сразу об этом подумала.
– Ладно вам, девки, – вмешался Всеволод. – Пусть сами разберутся. Они мне нравятся. Только тоскливые постоянно. Не все там гладко, мне кажется.
– Ну и что? Вопрос времени! Забьем пари, что они совсем скоро будут вместе?
– Давай! Почему нет?
– Давай, на что?
– Отличная идея, давненько у нас не было пари…
– Надо подумать…
– Я сейчас кому-то забью! – не выдержала Света.
– Потемкина, что ли?
– Ой…
– Откуда она?
Пока девчонки в спешке заталкивали друг друга из балкона в комнату, растерянный Всеволод закинул голову к небу в пьяном недоумении:
– Света, ты стала богиней?
– Сева, да иди сюда! – послышался голос Ксении, и показавшаяся рука затащила его вовнутрь.
– Тебе к гостям нужно, – шепнула Света, всем сердцем желая продлить эти сладкие мгновенья! Какое же все-таки счастье вновь оказаться в его объятиях. – А то там сейчас насочиняют нам и прошлое, и настоящее…
– Пусть только будущее не трогают, – улыбнулся Костя и прижал ее к себе. – Так не вовремя…
– Не совсем красиво получается перед людьми. Давай тогда потом… продолжим…
– Почему потом? Ты ведь останешься? – в его голосе звучала надежда, но оправдывать ее Света чувствовала себя не готовой.
– Нет, Кость… Потом уже поговорим. На работе встретимся.
Она слышала, как он с яростью перевел дух и отпрянул.
– Боюсь, что потом будет поздно! – резко выдавил из себя Ордынцев и направился к выходу.
– Костя, – с сожалением позвала Света, пытаясь в воздухе поймать ускользнувшую от нее кисть… Она просто хотела объясниться.
– Увидимся, Света! – раздраженно отрезал он, исчезая из виду.
Константин прекрасно понимал, что сегодня Светлана более не осчастливит его своим присутствием. И если раньше она была трусихой, то сейчас ее поведение больше походило на гордыню. И это ханжество выводило его из себя.
С нахлынувшим негодованием он пытался объяснить Ксении свою внезапную удрученность, с которой вернулся на вечеринку.
– Я уже устал от этого! – нервно сотрясая перед собой руками, кричал Костя. Как из него не вырвалась ненормативная лексика – это вопрос. – Я ведь два месяца по пятам за ней хожу! И все это время она видит мою готовность быть рядом. Ведет себя со мной, как с мальчиком! Почему я должен унижаться, ждать непонятно чего, постоянно объясняться?..
– Наверное, потому что ты не мальчик, а мужчина, – улыбалась та.
– Да-да-да. Но сколько можно? И чего я жду? Радуюсь, когда она хамит, потому как понимаю, что таким образом она подтверждает свои чувства ко мне… Ну это нормально? А порой я вижу в ее глазах сплошные обвинения.
– Потому она считает главной виновницей себя. И ей тяжело ужиться с этим конфликтом в своей голове.
Взглянув на Ксению, он вдруг понял, что несмотря на зависть к подруге, которую так усердно и изощренно добиваются, она не просто продолжала ту оправдывать, но и искренне переживать. При этом Костя неоднократно замечал огонек восхищения в глазах Тольшиной, адресованный его отчаянным порывам завоевать Свету. Именно такой огонёк, непрестанно угасающий под непоколебимой гордыней, ему так хотелось зажечь в карих глазах женщины, которую он настырно считал своей.
– Зачем постоянно обвинять? – выдохнул он, продолжая речь. – Почему нельзя просто оставить это в прошлом?
– Потому что женщина всегда ищет причины. К тому же не забудь, что она ждала тебя дольше, – объясняла спокойно Ксюша, хотя целиком понимала: подругу в этой ситуации мало что оправдывает. Да и ей, самой Ксении, казалось поведение Светы невыносимым. – Скажи, она изменилась?
– Да, и не только внешне. Та Света была трусихой, – задумчиво сказал он, опираясь о балюстраду балкона и ища что-то своим взглядом в ночной округе. – Порой – слабой, порой – пугливой и от того – психованной, чего-то требующей, иногда сама не знающей чего. Но она так меня умиляла, потому что искала во мне защиту… А эта Светлана Арсеньевна не ищет никого! – яростно повысил голос Костя. – Она как Эверест. Она – сама себе сила и защита. Хладнокровна, эгоцентрична, самовлюблена.
– Не преувеличивай, Костя. Она такой и осталась, иначе уже дала бы тебе однозначный отпор. Но сейчас в ней говорит женская растерянность. Хоть немного представь себя на ее месте. Ты пережил многое? Ты не знаешь, чего ждать? А она? Чуть не свихнулась в ожидании тебя. Ведь она всем сердцем была там с тобой. Это при том, что на протяжении года жила практически в неведении. Решилась на отношения? Да! Потому что хоронила себя, по сантиметру закапывая в могилу. Ведь, насколько мне известно, ты велел ей устраивать свою жизнь, если что. Теперь она не знает, как себя вести с тобой, потому что чувствует вину за свое предательство…
– Глупости. Я сам ее во многом подставил. Да это просто жизнь! Всегда во всем правым быть не получится, как бы не хотелось! Не знаю. Чем дальше, тем больше мне кажется, что это глупая затея… Наверное, слишком много времени прошло. И много в нас изменилось. Нужно все остановить.
– Костя, ты же уже почти справился! – запротестовала Ксения. – Останавливаться поздно! В тебе говорят странные эмоции, как для уверенного в себе мужчины.
Его взгляд одарил ее благодарностью и предательски скользнул по стройной фигуре, обтянутой коротким платьем. В какую-то секунду мелькнули нехорошие мысли, которые Ордынцев тут же отогнал от себя и, едва заметно выдохнув, отвернулся от эффектной собеседницы куда-то в сторону. Он выходил из себя и терял самообладание. Любой на его месте уже давно сдался бы и… решился на глупость. Нет. Нужно собраться с силами, сделать последний рывок и только потом, в случае поражения, уходить в отчаяние.
Стук открывающейся балконной двери заставил его обернуться… Кристина? Большие голубые глаза смотрели на брата с ожидающим страхом. И немудрено – после ее поступка и разбирательств в мобильном режиме Косте сначала не хотелось ее видеть, потом он решился поговорить, а она проигнорировала его звонки. В итоге он не искал встречи, оставив сестру в покое, чтобы не прибить от злости. И напоследок сделал вид, что ее не существует, пытаясь найти в себе силы простить бездушный поступок родного человека.
Но, разумеется, свою боль Константин ничем не мог восполнить, потому как чувствовал безмерную вину перед ней за то, что так мало в свое время уделял ей внимания. И эта боль за младшую сестру комом стояла у него в груди. Да, она отвратительно поступила! Но кто ей объяснял, как нужно?
– Кристина? Как ты здесь?
– Ко-о-ость, – виновато проговорила она и несмело остановилась.
Первая мысль мелькнула о том, что у нее что-то стряслось… или просто закончились деньги… или еще что…
– Мне Светик твоя… сказала, где ты…
Догадавшись в чем дело, он с улыбкой закусил нижнюю губу, бросив взгляд на недоумевавшую Ксюшу.
– Подарок ты мой! – вдруг обрадованно сказал он и обнял сестру.
– Да, вот подарок. Прости меня, пожалуйста, – Кристина протянула ему футляр.
Он торопливо открыл его и долгожданно увидел в нем то самое кольцо. Прозрачность алмаза, сверкающего в окружении семи сапфиров, казалась бездонной, что вызвало подлинное восхищение у вытянувшей шею Ксюши. Она покинула бы балкон, оставив брата и сестру разбираться в отношениях, но выход в комнату ей загораживала Кристина.
– Ты даришь то, что принадлежит мне? – рассмеялся он и с любовью прижал ее белокурую головушку к своей груди. – Неважно… неважно… Главное, что пришла…
– Я не крала его у тебя, Костик! Я тогда не выполнила твою просьбу. А потом стыдно было признаться, и я соврала.
– Это тебя не оправдывает, – с грустью сказал он, целуя ее макушку, приторно пахнущую сладковатым запахом парфюма. – По этой причине я не могу наладить отношения со Светой до сих пор.
– Прости меня, – странным делом он обнаружил в наивных глазах сестры слезы. – Только сейчас я поняла, как важно поддерживать наши отношения. Я почему-то в последнее время так боюсь остаться одной! Посмотри, что делается в семьях наших знакомых, – все переругались из-за этой политики. Делят каждую копейку. Мне страшно! Я знаю, что если у меня появятся вдруг проблемы… ну с мужем… или там… с деньгами… ты всегда придёшь на помощь и никогда не бросишь.
Она говорила как ребенок. Косте хотелось умиляться, но гораздо больше он переживал за нее. Из-за тех стереотипов, которые испортили ей жизнь.
– Кристин, а если у тебя будут проблемы с деньгами, а я их тебе не дам? – внезапно спросил он.
– Не дашь?
– Нет. Не дам, – Костя говорил с ней, как с маленькой девочкой, но ее это не смущало. – Если я тебя устрою на работу вместо этого?
– Ну тогда, значит… я, наверное, заслуживаю этого наказания.
О Господи! Ему хотелось сказать: это не наказание, это и есть помощь! Но он просто притянул ее к себе и прижал к щеке, радуясь тому, что просто имеет возможность сейчас радоваться такому счастливому моменту. Наверное, уже слишком поздно менять ее понятия о жизни.
– Кристина, ты сама об этом всём задумалась? – внезапно с подозрением спросил он.
– Почему нет?
– Потому что тебе не свойственно думать так глубоко. Это твои слова?
– Ну… я долго говорила с твоей умной подругой. И согласилась с ней в кое-каких вещах.
– Я так и подумал.
Ему хотелось набрать ее, чтобы поблагодарить, но он себя остановил. Нет. Нужно избавить ее от своего общества. Если надо, даже исчезнуть из ее жизни.
«Спасибо за подарок, – написал он в смс. – Я польщен. И очень счастлив!»
«Неприятный сюрприз. Даже не сюрприз, а шок»
Она летела в офис на всех крыльях вернувшегося к ней трепета, прежнего желания любить и сию минуту отдавать эту любовь. Она думала о том, сколько всего ему скажет, как много раскроет перед ним того, чего сама не понимала. Хотя… порой Свете казалось, что Костя знает ее куда лучше нее самой. Но нет же… она должна обязательно дать ему знать, что его старания не прошли напрасно, – напротив, они так ей помогли!
Утро началось не так, как прежде: день уже летел навстречу ей, в новое будущее, приветствуя ее, открывая двери и подталкивая к ней столько милых и любезных людей. И никакого хамства, наглости, раздражения – все будто соединилось с гармонией, царящей внутри нее.