Держись за небо. Полёт души

Поэтому, когда на оперативке Потёмкина вдруг не обнаружила двух близких себе людей, все пошло наперекосяк. Она совершенно забыла о том, что необходимо донести до присутствующих подчиненных. В голове спутались все слова, которые так хотелось немедленно сказать Косте. Одолевшие подозрения привели в прежнее состояние паники и ярости.

Наскоро объяснив важные моменты, она распустила собрание, приняв от секретаря два заявления, будто списанных друг у друга о трех необходимых днях за свой счет. Одно – написанное рукой Ксении, другое – спешащей рукой Константина.

Участившееся дыхание вызвало волну озноба, и навязчивые мысли: «только не это, только не это, только не это». Неужели еще одна подруга… Еще одна любовь… Неужели ей совершенно запрещено дружить и абсолютно противопоказано любить? Что это? Вчера набрались на вечеринке? Поддались страсти? Переспали? Да-да. У него наверняка! В его квартире – зачем далеко ходить, когда спальня в двух шагах?

Судорожно сжимая в руке телефон, она решилась все-таки набрать Ксению. Благо, удалось создать невозмутимый голос.

– Здравствуй, Ксюш. Я смотрю, ты написала заявление за свой счет… Так внезапно. Что у тебя стряслось?

– Ой, Светулик, стряслось, – голос предательски жеманничал. – При встрече расскажу. Я у Марины отпрашивалась, если что.

– Я поняла, – убеждение, что повод для подозрения есть, вызвал тяжелый вдох. – Ордынцев тоже оставил заявление. Точно такое же, как у тебя.

– Да что ты? – Ксения играла, от чего Свете стало совсем нехорошо.

– Ты не знаешь, где он? Я хотела с ним поговорить.

– Молись, чтобы он захотел тебя слушать, – вдруг отрезала подруга. – И вообще, ходят слухи о том, что он собирается руководство фирмы оставить на кого-то и уехать за границу. Но это только слухи, не спеши делать выводы!

– Вот как? Слухи не рождаются из ничего, – задумчиво ответила Потёмкина.

– Ты помнишь, что через два дня фестиваль? – перевела тему подруга. – Собираешься или передумала?

– Нет-нет, не передумала! Ты ведь будешь?

– Разумеется! Как раз вернусь из поездки.

Собравшаяся было отказаться от этой затеи Света неожиданно для себя согласилась идти на творческое мероприятие. Наверное, только для того, чтобы, глядя подруге в глаза, прояснить все недомолвки.

Но… если они вместе? Костя и Ксения? Что тогда ей делать? Снова бежать? Южный, Столица, Мегаполис… А что потом? Другой континент, другая планета?

Нет! Очередной побег от себя никуда не приведет. Разве что в тупик или на путь с массой ошибок. Нужно с достоинством принять все как есть.

В конце концов, нужно быть честной – Костя сделал всё, чтобы наверстать упущенное. Нет, он сделал больше, чем всё – он сделал даже невозможное. И самое удивительное – его терпеливое ожидание… Мужчинам это несвойственно. И если его любовь исчерпала себя за этот период разбирательств и бурных объяснений, то Света, наверное, не сможет найти в себе силы для прощения собственной нерасторопности.

Самое главное и такое нужное – она теперь точно знала, чего хочет. Она не имела никаких сомнений, что Костя – ее мужчина. Конечно, чувства у нее были и раньше, и она понимает, что они не могли просто исчезнуть… за год, два или даже десять.

Но что-то останавливало раньше, не давая сделать выбор. Может, Костя прав – ей нужен сильный мужчина, чтобы быть слабой? Ведь только тогда она счастлива.

Пока он ходил рядом с ней несмело, любезно предоставляя ей нужное время для разбирательств в себе, – она колебалась и не могла решиться на ответные шаги. Но стоило ему перейти к кардинальным мерам, как ее огрели обухом. А теперь вопрос с Ксенией – еще и ревность вспыхнула. Сейчас она ожидала его возвращения с нетерпением и паникой. Страхи? Нет! Теперь она так ясно понимала себя, что нет никаких страхов – всё фантазия, выдумка травмированного женского мозга. Теперь в ней есть только желание жить.





«Ты любишь меня любой»




Фестиваль, какой бы глупой затеей она его не считала, позволит голове немного отдохнуть от ожидания встречи с Костей. И Светлана старалась всеми силами представить все возможные варианты, прорабатывала и проходила их в своем воображении, чтобы не выглядеть перед ним требовательной или глупой. Она обязана быть непревзойденной! Но это все завтра, сегодня – мероприятие.

Выставка пестрила работами художников: здесь были и талантливо отредактированные фотокомпозиции, и живые картины кистью и красками, и такая многозначительная, хоть и кажущаяся беззатейной, живопись простым карандашом. Глубина последних работ изумила ее – никогда раньше не приходилось сталкиваться с тем, что черно-белое изображение так точно может отражать эмоции и даже без ярких красок передавать настроение художника. Все зависит от таланта и способности преподнести это зрителю.

Ксения и Светлана неторопливо расхаживали от одного стенда к другому, рассматривая представленные работы. Некоторые из них не вызывали никаких эмоций – казались безликими, слишком абстрактными или чрезмерно запутанными. Некоторые изумляли авторским креативом.

Ксюша чувствовала, что подруга пребывает в состоянии чрезмерного напряжения. Родная творческая обстановка лишь поверхностно отвлекала от личных переживаний, поэтому Тольшина решила немного отвлечь её юморными комментариями. Как раз кстати оказалась странная композиция в печальных тонах.

– Мать честная, а это что, Светка?! – прикрыла рукой смешок Ксения. – Я понимаю, конечно, абстракция нынче в моде. Прости, но это что? Голый сись в центре бури? Завихры черные – это же непогода, верно? А это грудь женская? Да хватит тебе ржать, помоги лучше разобраться! Света!

Света не могла удержаться. Весь настрой на серьезный разговор куда-то улетучился, и она продолжала заливисто хохотать.

– Голый сись… А-а-а, Ксюша!

– А как можно назвать эту дикость, Светик? Ну посмотри… Пейзаж. Верно? Красивый пейзаж. Туман легкий. Сиренево-синие оттенки. Правда, эффектно. И тут – бабац! – вместо горы грудь… Еще и тучи над ней сгустились, – Ксения театрально сдвинула брови и изменила тон на грозный. – Сейчас что-то унесет этого сися… У-у-ух… Страсти-то какие. Так. Название: «Чужая ты». Слушай, Светик, – Ксения с наигранным удивлением вытаращила глаза. – Так это мазня Димки нашего, Коренко. Точно тебе говорю!

– А-а-а, я плачу, Ксюша! – вытирая слезы, Света пыталась успокоиться. – Пощади меня.

– Ладно, угомонись! Андрюха этот шедевр написал. Андрюха Губарев. Всё, подруга. Пошли отсюда. Дальше начинается отдел лирики. Там поспокойней должно быть. Да и скоро организаторы выйдут. Интересно детали узнать…

Открытие фестиваля прозвучало как-то суховато – реклама за этот месяц или даже полтора была куда красноречивей. Об этом Светлана сразу же сказала Ксении. И вообще, ожидания себя не оправдали, все больше хотелось остаться наедине со своими переживаниями. А еще лучше – попытаться вновь связаться с Костей. Но как отсюда уйти, чтоб подруга не обиделась?

– Возможно, я слишком требовательна, но хочется побольше узнать об авторах этих работ.


– Так это не всё еще! Вот в программке, смотри. Будут отмечать наиболее интересные работы, авторы сами себя представят. И даже разыграют несколько креативных шедевров на аукционе.

– О, это долго, – недовольно поморщилась Света.

– Тебя никто не держит, – сухо ответила Ксюша. – Беги домой… А то уже пятеро детей изголодались!

– Я тебя обидела чем, Ксень?

– Н-нет, – недовольно ответила Тольшина. – Хотела пообщаться с тобой по-человечески, на работе все на бегу. На вечеринке, единственное место, куда вытянуть тебя стало тяжелейшим испытанием, я вообще упустила твое присутствие, будто ты пряталась ото всех.

– Почти, – с сожалением подтвердила Света, внезапно остановившись взглядом на огромном настенном коллаже с фотографиями.

– Ну и как с тобой, Потемкина, можно общаться после этого? То прячешься, то бежишь, – не унималась Ксения…

– Ничего себе! – пролепетала та, будто не слыша подругу. – Это ведь моя серия фоток!

Не может быть!..

– Или не моя? – присмотревшись, она округлила глаза. – Да моя же!

– Вот это? – застыв на месте, удивилась Ксения и ткнула пальцем в правый угол. – Потёмкина, это ведь твоя фамилия!

– Как такое может быть? – лепетала неразборчиво Света. – Я… я потеряла их во время переезда в Мегаполис!

– «Светлана Потёмкина: серия «Когда мир у твоих ног», – вслух прочла Ксюша. – Это действительно круто! Ну сама посмотри, какие удачные фотки. С любимой тобою крыши. А это кто? – она близоруко сощурилась. – Ордынцев, что ли?

– Да, это Костя. Мы тогда были вместе.

– Ну орёл! Ты посмотри на него. Солнце, крыша и он на краю. Кажется, сейчас руки расправит и полетит.

Фотографии, оказывается, и правда потрясающие. На одной из них: Костя у парапета, когда она щелкнула его, а он мило сощурил взгляд. На этом снимке так удивительно отразилась бездонность неба в его глазах, очевидно, подделали фотошопом. Вот ее лицо крупным планом, и он – на фоне, как всегда, с руками в карманах. Вот она бежит к нему… Какое удачное фото! Тогда она навела резкость, оставила фотоаппарат в режиме ожидания и со всех ног бежала к Косте, чтобы сфоткаться вместе, но не успела… и запечатлелась в движении. Немного размыто, но как волшебно получилось! А это? Она сощурилась. Селфи ее ног с крыши Ордынцева… Так это всего несколько дней назад! Но тоже необыкновенно – ноги, отчасти оголенные из-за того самого разреза спереди, и каблуки, под которыми «танцевал» светящийся город. Как это фото вообще оказалось здесь?

Светлана не слышала восхищенных комментариев подруги. Она только ненавидела себя. Господи, как можно было вообще сомневаться и вести себя как мумия? Как можно было столько биться в истериках и депрессиях, когда счастье, вернувшееся к ней из того лучезарного времени, просто трясло ее за плечи, моля опомниться. Сейчас как будто что-то внутри взорвалось! Нет, не те воспоминания она лелеяла в своей душе. Совсем не те! Вот они истинные – яркие, сочные, страстные!

Ее внутренний апофеоз прервал какой-то подбегающий пузатенький дядечка, поспешно волочащий за руку молодую длинноногую девицу.

– Светлана! – воскликнул он. – Удивительные работы, такой неординарный подход! Из самого обычного кадра у вас получается глубокомысленная композиция. А эта незаурядность с советским фотоаппаратом! Сейчас себя снимают только с каких-то нелепых палок! Браво! Благо, что ваш агент в последний момент смог внести вас в списки!

– Агент? – пролепетала Света, с недоумением посмотрев на осведомленно улыбающуюся Ксюшу, и ощутила только, как кто-то схватил ее за руку и затянул в какую-то воронку с толпой народа. И уже в центре этой толпы она услышала:

– Если потеряемся, встретимся в вестибюле через час!

Света себя не помнила от того, что происходило вокруг. Номинация. Ее выдвинули на какую-то премию? Как это смогли сделать без нее? Нет, она не победила. Но ведь была в числе номинантов!

Потом какие-то люди. Смешной дядечка представлял ее остальным участникам. Некоторым из них – странным и вычурным, другим – задумчивым и приятным.

В голове все время вертелся вопрос: как это все произошло? Но она не могла найти ответ – ей было некогда. На глазах искрились слезы счастья от осознания своей востребованности и восторга окружающих. Подходили фотографы из журналов, интересовались ее опытом, профессионализмом, у некоторых из них она даже заметила искры какой-то зависти.

Это какой-то мираж, иллюзия, фантастика! Она чувствовала себя звездой. И дело не в популярности, а в признании. Это так удивительно – когда твои таланты признают и считаются с ними. Когда считают таким многогранным то, что тебе кажется абсолютно обычным или то, что ты видишь сугубо со своей стороны. И порой ей хотелось воскликнуть: «Да это самые обычные фотки! В интернете полно таких скачать можно!» Но все эти слова осели где-то глубоко внутри, подавляемые внезапным, захлебывающим ощущением счастья.

– Мне нравится эта работа, – услышала она со стороны мнение подошедших к ее коллажу людей. – Как удачно подобран образ самодостаточного мужчины – тот же костюм, твердый взгляд вдаль, такая уверенность в себе с очевидной вальяжностью даже в его позе… Тут же и весь мир, раскинувшийся перед ним: высотные дома и солнце… Мне кажется, бескрайнее небо символизирует достигнутые высоты. И даже любовь, бегущая к нему на всех парах. Ну уникально ведь! Ведь реально мир у его ног!

– Интересно только, почему настолько разные стили одежды на моделях?

«Ха! Ребята, а это импровизация! А товарищ Ордынцев вообще не умел позировать», – мысленно ликовала Света.

И все же что особенного-то в этих фото?! Она просто удачно подобрала момент и клацнула понравившийся ей пейзаж. Модели? Какие модели?! Два влюбленных оболтуса. Никто специально не выгибался, не играл мимикой. Все случилось ненарочно, люди! Ничего особенного в этих фото нет. Хотя как же? Есть! Их чувства! Которые были подлинными, как и расписной фон с закатом. Да! Вот почему эти фото так понравились зрителю – из-за искренней гармонии эмоций.

Все кружилось вокруг нее, искрилось, звенело, лилось. Господи, такой счастливой она ни разу в жизни себя не ощущала! Разве что… разве что тогда, когда делала эти снимки. «Когда мир у твоих ног», – название все время мелькало перед глазами. Ей так нужно сделать еще одну попытку, вырвавшись из этого круговорота успеха. Попытку дозвониться ему.

Судорожно ища мобильный в сумочке, она трепетала: «Только ответь, только возьми трубку, только включи телефон». Чтобы не успел улететь из страны… или еще куда… чтобы вновь не потерять его. Не упустить… да что же это?.. Сумочка упала к ее ногам, но мобильный в руках уже искал такой нужный номер. Вся ее требуха посыпалась и раскатилась по полу. Косметика, кошелек, куча всякой ненужности, которую женщина исправно таскает с собой. Где-то неподалеку раздался звон, и у нее почему-то появилась надежда, что Костя сейчас снимет трубку, но он не отвечал.

– Алло, – нежный тембр прозвучал возле уха, и Светлана застыла с гаджетом в руке.

В этот момент почему-то ее окатило знакомой волной прохлады. Какое удивительно приятное ощущение! А ведь она намеренно не давала этому чувству настигнуть себя.

– Это все ты? – выдохнула Света, повернувшись к Косте и оказавшись в миллиметровой близости от любимого лица.

– Немножко – я, – улыбнулся он, наслаждаясь счастливым и в то же время смущенным румянцем на её щеках. – Немножко – ты. И совсем немножко – твоя подруга.

Закусив губу, она тихо рассмеялась.

– Я выжила из ума. Как я могла не понять?.. Но откуда все это? – она махнула рукой в сторону коллажа.