День, когда разорвался мир

Воспоминание об улыбке Гилберта померкло, и я, не веря услышанному, посмотрела прямо в глаза Вэйлу.

– Этого не может быть, – попыталась возразить я. – Кураториумы никогда бы не…

– Ну да, я тоже так думал, – ответил он. – Но исследовательские центры все еще работают над этим. Когда я увидел Сьюзи, когда увидел ее раны, я не хотел в это верить, хотел оставить ее там. Но ее имя было у меня в списке, и оно совпадало с тем, что было написано на клетке.

Я удивилась:

– В каком списке?

Бэйл пустым взглядом смотрел в темноту ночи, словно не знал, действительно ли нужно рассказывать дальше. Наконец он стянул с запястья свой детектор. Вызвал на дисплее базу данных, где значилось бесчисленное множество имен с датами, координатами и конкретным временем.

Бэйл протянул мне детектор, и я начала листать список сверху вниз, пока не дошла до имени «Сюзанна Элбрайт».

Сюзанна Элбрайт, 26 декабря 2091, 40.800092, -73.985130, 10:51.

– Их четыреста двенадцать, – сказал Бэйл. – Четыреста двенадцать сплитов, которых я поймал. Я тогда сам начал составлять этот список, чтобы доказать самому себе, что я хороший бегун. Что-то типа списка трофеев.

Последнее слово он почти выплюнул. Я и не думала, что Бэйл способен испытывать такую ненависть к самому себе.

– Ты все делал правильно, – произнесла я тихо. – Это было твоим заданием. Ты же сам сказал: тебе было тринадцать.

«А я все эти годы равнялась на тебя и твой отличный результат», – подумала я с тяжелым сердцем.

– Мы все принимаем решения, – отреагировал Бэйл. – И неважно, сколько нам лет. И каждый бегун, каким бы честолюбивым он ни был и как часто ему ни рассказывали бы, насколько коварны сплиты, узнает – спустя пару дней или недель, – что не все мутанты – это злые, изрыгающие огонь монстры. – Его голубые, как лед, глаза поймали мой взгляд. – И ты тоже это знаешь.

Я вспомнила Луку и съежилась под взглядом Бэйла.

– До разделения рас, – сказала я неуверенным голосом, – было так много войн.

– Много войн только из-за того, что кучка сплитов натворила дел. За это тысячи из них попали в зоны. Бесконечное количество были убиты. Ты считаешь, что это справедливо?

– Конечно нет, – сказала я немного резко. Он что, принимает меня за какого-то монстра? – Но… откуда ты все это знаешь? Я имею в виду эксперименты – это неправильно. Но для формирования системы зон понадобилась целая вечность. Мир сегодня намного добрей, чем раньше.

– Ты это называешь добрей? – спросил Бэйл и неуверенно посмотрел на меня. – Сплиты здесь могут жить в мире только потому, что весь их город изолирован настолько, что никто не может его покинуть. Но даже этот мир продлится недолго – скоро его не будет. «Красная буря», «Зеленый трепет» – это что, звучит мирно? Сплиты находятся в бедственном положении. В зонах нет доступа к ресурсам, которые им необходимы, чтобы построить что-то по-настоящему. Ты думаешь, что они позволят унижать себя вечно? А люди живут в своих мегаполисах, потому что все, что раньше было их страной, используется теперь под зоны или считается «ненадежной территорией». И кто в этой системе для тебя победитель? Не люди. И уж точно не сплиты.

Я несколько раз сжала свои пальцы, затем покачала головой и встала. Молча вернула Бэйлу его детектор, хотя больше всего хотела вырвать его и убежать прочь.

Я представила себе лицо Лис, ее ухмылку, так похожую на улыбку моей мамы.

Мне было над чем подумать, но сейчас мне было неважно, что там делал кураториум со сплитами, неважно, что я все это считала ужасным, сейчас я должна была сконцентрироваться на своей семье.

– Когда мы уйдем из города? – спросила я Бэйла, чье лицо в лунном свете выглядело окаменевшим.

– Когда ты будешь к этому готова.

– Я готова!

– Нет, ты не готова. – Заметив мой взгляд, полный гнева, он продолжил: – Мы отправимся после праздника обновления.

– Но он же только через два дня! Зачем нужно так долго ждать?

Бэйл погрузился в холодное молчание. Я повернулась и пошла в дом. Оказавшись внутри, я устало опустилась на пол, прислонилась к стене и активировала свой детектор.

Я больше не верила в то, что мне придет весточка от семьи. Я даже не могла сказать, успели ли они выбраться из института, прежде чем он был разрушен.

«Я уже в пути», – подумала я, словно могла отправить им свои мысли.

Пожалуйста, подождите еще немного.





21


Следующий день прошел, к счастью, быстрее, чем я себе представляла. Утром мы с Бэйлом встретились на тренировке. На этот раз мне удалось направить вихрь от поляны возле водопада до города так, что он приземлился более-менее стабильно. Мне все еще было нелегко позволять энергии свободно проходить через свое тело, но после первого шока я поняла, что она не смешивается со мной, а только легко направляет меня.

После этого я попросила Бэйла научить меня создавать вихрь, но он снова отказался. Он хотел показать мне это, только когда мы покинем город. Не помогли ни просьбы, ни мольбы.

Это явно было средством давления. Он не хотел, чтобы я ушла без него. Я даже начала думать, что он вообще мне не доверял. Но с другой стороны… доверяла ли я ему? У меня был один ответ: нет. Но, по правде говоря, мне хотелось бы.

– Оно готово?! – отвлекла меня от размышлений Сьюзи.


Аллистер сообщил ей после обеда, что платье готово к примерке.

Аллистер улыбнулся и жестом позвал Сьюзи за собой. Я хотела пойти к себе в комнату, потому что была вся в поту и очень устала от постоянных прыжков через вихри, но Сьюзи схватила меня за руку и потащила за собой.

Я пошла за ней. После всего, что Бэйл рассказал мне про нее и ее ужасные рубцы, мне хотелось потворствовать всем ее желаниям. При этом мне было тяжело просто посмотреть ей в глаза.

– О боже! – восхищенно воскликнула она, едва мы вбежали в новую часть гостиницы, которую я пока еще не видела.

Швейная мастерская. Помещение с множеством небольших комнаток было похоже на антикварную лавку. Повсюду стояли полки с рулонами тканей, пуговицами, ленточками и нитками. Недошитые платья и костюмы висели на деревянных манекенах, а стену украшали необыкновенные шляпы на специальных держателях.

При всем желании я не могла себе представить, как грундеры со своей грубой кожей и мхом в волосах могли надевать на себя эти изящные головные уборы, которые моя тетя наверняка назвала бы «типично британскими». Хотя, возможно, Аллистера и не беспокоило, что шляпы висели здесь только в качестве украшений.

Сьюзи бросилась вперед меня к манекену, на котором висело ее платье. Синий материал переливался самыми разнообразными оттенками.

Сьюзи обхватила своими тоненькими ручками плечи Аллистера и много-много раз поцеловала его в щеку.

– Оно великолепно, – произнесла она, и мне показалось, что она вот-вот расплачется.

– И ты будешь выглядеть в нем великолепно, моя дорогая. – Аллистер был явно тронут реакцией Сьюзи. – Ну, давай примеряй. Только будь осторожней с трубками!

Сьюзи не нужно было повторять дважды. Она мигом стянула платье с манекена и помчалась в нишу, которая служила, видимо, примерочной кабинкой.

Аллистер улыбнулся мне, затем подошел к выдвижному ящику и достал из него какую-то вещь:

– А это для тебя.

Я уж было подумала, что он сшил платье и для меня, но это была всего лишь моя униформа – отлично выстиранная и выглаженная.

– Спасибо, – сказала я, и мне стало стыдно оттого, что я подозревала его в краже.

Аллистерн только махнул рукой, а затем внимательно взглянул на свои наручные часы:

– Так, теперь Бэ… а, ты уже здесь.

Я обернулась и удивленно подняла брови, увидев Бэйла. По его мокрым волосам было очевидно, что он недавно вышел из душа. Его лицо выражало такое недовольство, что я не смогла сдержать улыбку:

– Ты здесь, чтобы примерить свое бальное платье?

– Очень смешно, Барби, – произнес Бэйл и попытался спрятать улыбку, что ему, к моей большой радости, не особенно удалось. Затем он взглянул на Аллистера: – Я знаю, что костюм хорошо сидит, Аллистер. Может, не будем?..

– Он должен сидеть не хорошо, а отлично! – ответил Аллистер, неожиданно став таким строгим и непримиримым, будто собирался силой заставить Бэйла примерить костюм.

– Ладно, ладно, – ответил Бэйл и направился к следующему манекену.

На нем висел невероятно роскошный выглаженный костюм. Темный материал украшали небольшие вышивки, которые напомнили мне круговерти вихря.

– Спасибо, – сказал Бэйл, рассматривая с улыбкой свой костюм. – Но это было не обязательно.

– О нет, обязательно. – Аллистер положил руку на плечо Бэйла. – Ну, давай надевай. И не возражай.

Бэйл смиренно кивнул и исчез. Как только он ушел, раздался звонок в дверь, ведущую в мастерскую с улицы, и на пороге возник Натаниэль. В последний раз я его видела, когда он привел меня в Санктум. Сколько времени прошло с тех пор – пара дней? Я тут же вспомнила о том, какое уважение он вызвал у меня при нашей первой встрече.

За ним стоял невысокого роста мальчик, с опаской оглядывавшийся вокруг. В отличие от Натаниэля, которого от человека отличали только корни-дреды, мальчик мутировал очень сильно. Кожа на его лице почти полностью превратилась в кору, а брови переплетались с крупными кусками мха. Его зеленые глаза делали его невероятно милым… если бы не гладко выбритая голова. И только посередине осталась тоненькая прядка волос.

Я сглотнула, осознав, что это означало. Натаниэль уже завербовал его в свою армию, хотя тот был не старше пяти лет.

– Привет, Элейн, – сказал Натаниэль. – У тебя все хорошо?

Его голос звучал дружелюбно, будто он был в хорошем настроении, – еще никогда в жизни мне не давалось с таким трудом оценить кого-нибудь правильно. По сравнению с ним Бэйл был словно открытая книга.

Я сдержанно кивнула.

– О, здравствуйте, господин Джиллеспи. – Голос Ал-листера звучал прохладнее обычного. Нетрудно было понять, что он не одобрял идеи Натаниэля по поводу «Зеленого трепета». – Хорошо, что вы пришли.

С этими словами Аллистер присел перед мальчиком, хотя колени его при этом явно чувствовали себя не лучшим образом. К нему тут же вернулась улыбка.

– Привет, Джейсон! Рад снова видеть тебя, молодой человек. Я смотрю, у тебя новая прическа.

Мальчик испуганно смотрел на Аллистера своими глазами-пуговками.

– Ему нужен костюм для праздника, – произнес Натаниэль и похлопал мальчика по плечу. – Я конечно же за все заплачу, так что не экономь на хорошем материале.

Аллистер коротко кивнул Натаниэлю, а вот мальчику широко улыбнулся: