День, когда пропала Вероника

После чего деликатно вышла из комнаты. Дина покрутила головой в поисках зеркала. В комнате его не было и в небольшой ванной тоже. Ну что же, придется переодеться и затем спуститься вниз, чтобы увидеть себя новую. Встав со стула и потрогав голову, которая сразу стала легче без тяжелой копны волос, Дина направилась к тумбочке и с любопытством начала рассматривать покупки. Начала с белья.

Залюбовалась – шелк и кружева. Та часть гардероба, на которой она неизменно экономила, полагая, что ее не видно и что ее саму вполне устроит практичное хлопчатобумажное белье. На такое тело разве надевают кружева? Очевидно, женщина придерживалась другого мнения, поэтому купила ей дорогое качественное умопомрачительно красивое белье, которое Дина рассматривала с почти детским восторгом.

Затем настала очередь одежды. Шелковые блузки с глубоким вырезом, удлиняющие шею и подчеркивающие роскошную грудь. Струящиеся юбки до середины икры и свободного покроя брюки, идеально севшие на ее широкие бедра. Туфли на каблуках и парочка кардиганов. Нашлись даже украшения – крупные серьги, кулоны и кольца.

Впервые со вчерашнего дня, Дина почувствовала что-то вроде интереса к собственному облику. До этого мысли ее метались, словно мыши в колесе, в тщетной попытке убежать от осознания самого страшного – она убила Родиона.

Женщина зашла в ее комнату спустя пятнадцать минут и, оглядев Дину с ног до головы и повертев ее по сторонам, словно послушный манекен, осталась довольна результатом.

– Пойдем, – коротко распорядилась она и направилась на первый этаж. Дина покорно потрусила за ней.

Посреди холла стояло огромное зеркало, на которое вчера Дина не обратила внимание. Она не очень хорошо разбиралась в таких вещах, но ей показалось, что зеркало старинное. Тяжелое, в крупной позолоченной раме, украшенной затейливыми завитками. Оно опиралось на монструозные львиные лапы и в целях безопасности было прислонено к стене. Раньше Дина видела такую мебель только в кино. В ее реальности практичные некрасивые зеркала надежно крепили к стене шурупами.

Дина медленно приблизилась к зеркалу и кинула осторожный взгляд. Оттуда на нее смотрела эффектная молодая женщина, в теле, но не толстая. Аппетитная грудь подчеркивалась тонкой талией и широкими, женственными бедрами. Яркая брюнетка с красной помадой. Такой, наверняка, мужчины сворачивали голову вслед.

– Нравится? – тихонько спросила женщина и засмеялась, довольная произведенным эффектом.

– Это… – Дина запнулась и вдруг осознала, что смотрит на саму себя, – это я?

В шоке и неверии она уставилась на собственное отражение. Женщина, смотревшая на нее из волшебного зеркала, выглядела хозяйкой жизни. Уверенной в себе, точно знающей, чего хочет и готовой идти к цели, несмотря на препятствия. По трупам. Дина содрогнулась – по крайней мере с трупами она точно угадала. Во всем остальном она сильно сомневалась. Уверенность в себе никогда не была ее сильной стороной.

– Да. Ты. Познакомься, Миллер Инна Викторовна, – женщина протянула ей кожаное портмоне, Дина автоматически открыла его. Внутри был паспорт и билет. Дина прочитала пункт назначения.

– Где это? – нахмурившись, спросила она.

– Ты же говорила, что тебе неважно, – женщина настороженно посмотрела на нее.

– Неважно, – кивнула Дина после краткой паузы.

– Вот и славно, – обрадовалась женщина, – прочти свое резюме, нужно будет выучить его наизусть.

Женщина протянула ей несколько бумаг и официальную бумагу, гласившую «Завещание».

– Вот, ознакомься и подпиши.

Пройдя на кухню, Дина присела за изящный столик, который сегодня украшали алые розы во все той же красивой тяжелой вазе. Осторожно, чтобы не помять новую блузку, откинулась на спинку стула и погрузилась в чтение. Она перечитала текст несколько раз, но буквы плясали, строчки расползались и общий смысл написанного ускользал. Впрочем, какая разница, у нее все равно нет пути назад.

Поставив размашистую подпись, Дина отложила «завещание» в сторону и принялась изучать резюме. Да, негусто. Унылая работа в унылых конторках, впрочем, учитывая ее новое происхождение, резюме было весьма неплохим. Дина достала паспорт и уставилась на фотографию. Если не вдаваться в детали, то они были похожи. Инна Викторовна, молодая женщина с темными волосами, строго и одновременно грустно смотрела на нее. Интересно, что с ней произошло?

Женщина подошла неслышно, и Дина вздрогнула, услышав мурлыкающий голос:

– Старайся рассказывать о себе, как можно меньше, а в воспоминания лучше вообще никогда не погружаться. На все вопросы можешь отвечать, что у тебя было тяжелое детство и безрадостная юность, о которых тебе хотелось бы забыть.

– Так оно и есть, – криво усмехнулась Дина, закрывая паспорт и пряча его в новенькое портмоне.

– Это тебе на первое время, – женщина протянула ей пачку банкнот значительно толще той, что лежала у Дины в «тайнике», – не трать их на глупости типа телефона. Как приедешь, сразу купи местную газету, да-да, там все еще печатают объявления в газетах, найди себе квартиру, этого должно хватить на первый взнос и залог, и сразу же приступай к поискам работы.

– Хорошо, – кивнула Дина.

– Ну, поехали, твой поезд отправляется через полтора часа, – женщина кивнула на небольшой чемодан, стоящий посреди кухни – и когда только успела его собрать?

Развернувшись, она направилась к небольшой двери, в дальнем углу кухни, которую Дина изначально приняла за дверь в кладовку, и распахнула ее. Та вела прямо в гараж. Дина, с трудом справляясь с волнением – все происходило слишком быстро! – вскочив, схватила чемодан и едва не уронила его – руки вспотели.

– Я что, прям в таком виде и поеду? – запоздало удивилась она, вместе с чемоданом поспешив вслед за женщиной. Та, уже успевшая открыть багажник небольшого джипа, обернулась и с удивлением посмотрела на Дину.

– Именно. Помни, ты родом из крошечного городка, где женщины по-прежнему красивы в любое время дня и ночи. Ты не можешь позволить себе ходить, как эмансипированные европейки – в джинсах, кроссовках и без грамма макияжа. Ты едешь покорять новый город и должна быть при полном параде.

– По-моему, у вас какое-то извращенное понятие о маленьких городах, – не удержавшись, возразила Дина, подкатывая чемодан и загружая его в багажник.

– Будем спорить? – женщина прищурилась и уставилась на Дину, от ее пристального взгляда ту пробрала дрожь.

– Нет, извините, – пробормотала она, захлопывая багажник и направляясь к заднему сидению. Скользнула вовнутрь. В машине было прохладно. На секунду мелькнула мысль, что прохлада повсюду сопровождает эту не очень приятную женщину. Этакая Снежная королева наших дней. Единственная, кто протянул ей руку помощи.

– Когда будем выезжать, сползи вниз, на всякий случай, – предупредила та, садясь в машину, заводя двигатель и нажимая на пульт – гаражная дверь начала автоматически подниматься.

– Родион… – вопросительно пробормотала Дина, ей отчаянно хотелось знать, что думают о его смерти правоохранительные органы и следователь со змеиными глазами. Интересно, ее уже объявили в розыск? Впрочем, ей лучше этого не знать, иначе она начнет так нервничать, что обязательно чем-то себя выдаст.

– Родион? – удивленно ответила женщина, трогаясь с места, – я не думаю, что у Инны Викторовны Миллер есть знакомые с таким именем.

Дальнейший путь до вокзала они проделали в молчании. Поезд уже стоял на перроне, и женщина провела ее до вагона. На месте выяснилось, что она купила Дине билет в СВ. Перекинувшись парой слов с моложавой энергичной проводницей, женщина вернулась к Дине и тихонько сообщила:

– Вагон практически пустой, до твоей станции тебя никто не потревожит. Удачи тебе и прощай.

Женщина быстро обняла ее, Дина почувствовала легкий аромат фруктового парфюма, духи тоже были выбраны с большим вкусом, как и у Вероники. Женщина посмотрела ей в глаза, отвлекая от мыслей, а затем, обняв, тихонько зашептала на ухо:


– Никогда, слышишь, никогда больше сюда не возвращайся. У тебя новая жизнь и с этим местом тебя больше ничего не связывает. Мы поняли друг друга?

Она сделала шаг назад заглядывая Дине в глаза, чтобы убедиться, что до той дошел смысл сказанного:

– Да, – кивнула Дина и быстро облизала сухие, растрескавшиеся губы. Несмотря на то, что за время их поездки дождь прекратился и солнце, раздвинув упрямые тучи, из последних сил пыталось согреть медленно остывающую землю, ей снова стало холодно.

– Спасибо вам, – прошептала она.

– Пожалуйста, удачи тебе и прощай, больше мы не увидимся, – кивнула женщина, и развернувшись, размеренным шагом, направилась к выходу с перрона.

– Последний вопрос! – окликнула ее Дина, и женщина резко обернулась, поджав губы и прищурив глаза. Дина даже сделала шаг назад, пораженная открытой ненавистью, промелькнувшей на лице женщины, но та моментально взяла себя в руки и даже улыбнулась. Сделав несколько шагов по направлению к Дине, она негромко сказала:

– Слушаю.

– Почему библиотека? – прошептала Дина, – зачем Вероника туда ходила? Ведь вы и так ей помогали.

Женщина замешкалась, к этому вопросу она явно была не готова, и он вызвал глухое недовольство и враждебность. Словно библиотека была инициативой Вероники и не вписалась в тот план, который изначально приготовила для нее женщина. Немного помолчав и подумав, она медленно ответила:

– Потому что мне надо было ее убедить, что она не первая и не последняя. Что такой порядок вещей существует уже много лет. Женщины исчезают повсеместно. Уходят на прогулки и не возвращаются, пропадают из аэропортов, вокзалов, с круизных лайнеров, из автобусов и поездов, по пути домой и на работу. И больше никто и никогда их не находит. Да, появляются свидетельства, что ту или иную исчезнувшую видели где-то, очень далеко от дома, но, как правило, все это считают фантазией и не проверяют. Так было, есть и будет, пока общество не изменится и не поймет, что женщина имеет право быть еще и счастливой, а не только ответственной. Поэтому я убедила Веронику прочитать несколько книг на эту тему. После чего она окончательно мне поверила.

– Но меня-то вам не пришлось убеждать, – полу утвердительно, полу вопросительно констатировала Дина.

– А у тебя и выбора не было. Вероника ведь никого не убивала, – припечатав Дину, женщина пожала плечами, развернулась и направилась прочь, в этот раз окончательно.

– Девушка, заходим, размещаемся. Ваши документики, – поторопила замершую Дину проводница.

Та, очнувшись, подхватила чемодан и медленно поплелась к вагону, словно к некому порталу, который перенесет ее в другое измерение и изменит жизнь навсегда.

Доставая портмоне, Дина почувствовала, как дрожат руки. Через мгновение дрожь стала настолько сильной, что портмоне выпало на заплеванную вокзальную плитку.

– Заболела, что ли? – с подозрением осведомилась проводница, а Дина вместо ответа покачала головой. Ком в горле мешал говорить, язык снова стал тяжелым и неповоротливым. Ее бросило в пот, а затем резко стало холодно. Первая проверка фальшивых документов. Дина загадала, что если она ее пройдет, то дальше все будет в порядке.

Дина наклонилась, подняла портмоне и, отряхнув его, протянула проводнице. Сумела лишь хрипло выдавить:

– Билет и паспорт внутри.

Проводница, симпатичная уставшая женщина средних лет, деловито открыла портмоне, достала билет, внимательно просмотрела. Затем мельком взглянула на паспорт и положив все аккуратно назад, протянула документы Дине.

– Счастливого пути! Чай будет через час, еду можно заказать или сходить в ресторан во втором вагоне.

Есть Дине хотелось меньше всего, а вот горячего чая она не откажется. Нужно отогреться после общения с «помощницей».

Подхватив чемодан, она вошла в вагон и, вдохнув специфический аромат железнодорожного путешествия, заторопилась к нужному ей купе. Оказавшись внутри, приятно удивилась чистоте и даже некому уюту – столик аккуратно прикрыт накрахмаленной белоснежной салфеткой, на ней кокетливо пристроилась крошечная вазочка с искусственным цветком, занавески на окнах чистые и свежевыглаженные. Дина закрыла дверь и, разместив чемодан под полкой, рухнула на мягкую койку, прикрыв глаза.

Равномерный гул немногочисленных пассажиров, переговаривающихся с проводницей и рассеивающихся по вагону, успокаивал и навевал сон. С трудом разлепив глаза Дина опасливо просканировала взглядом перрон, ожидая, что в последний момент на нем появится полиция. Ее арестую и с позором выволокут из вагона. Но этого не произошло. Спустя несколько минут, поезд тронулся с места. Равномерный стук колес, напомнивший тот день, когда она уехала из родного города на учебу, потихоньку успокоил разбушевавшиеся нервы.

Один раз у нее получилось. Правда, после учебы она все-таки вернулась домой из-за квартиры, доставшейся ей от рано умершей матери. И, чего тут скрывать, ради Вероники, которая в тот же год потеряла разом бабушку и дедушку. Ближе человека у нее не было.

Вместе с Диной они были непобедимы. Поддерживали друг друга во всем, превратившись во взаимный источник силы и энергии. Дина потрясла головой – хватит думать о Веронике, нужно сконцентрироваться на себе и на том, что же она будет делать дальше.

Дина решила дождаться горячего чая. Закрыв дверь на замок, она скинула с себя красивую новую одежду, аккуратно повесила ее на имевшиеся в купе плечики и переоделась в уютный плюшевый костюм, отыскавшийся в чемодане. Там же обнаружился и пакет с книгами.

Дина прилегла на чистую, пахнущую свежестью постель, и достала первую попавшуюся книгу из пакета. Гиллиан Флинн «Исчезнувшая» – история о том, как женщина разыграла собственное исчезновение, чтобы наказать провинившегося мужа. Дина фыркнула – ее спасительнице в чувстве юмора не откажешь.

Она прикрыла глаза. Помимо воли мысли вернулись к происходящему. Интересно, Вероника тоже уехала на поезде? И куда она подалась? Точно не в тот медвежий угол, куда направлялась она, Дина.

Вероника была не из тех, кто полагается на милость других. Безусловно, она сама выбрала, куда ей отправиться. Наверняка, это был морской город. Вероника ненавидела позднюю осень в их краях, грязь, слякоть и вечные простуды, а зима и вовсе приводила ее в бешенство. Она мечтала переехать куда-нибудь в Испанию или Италию и наслаждаться теплом круглый год.

Вряд ли их невольная помощница была настолько всемогуща, что смогла раздобыть заграничный паспорт столь тонкой работы, которая обманет пограничников и их базы. Поэтому, наверняка, Вероника где-то в стране, просто живет на берегу моря, наслаждается теплом и солнцем. Интересно, ее мучают угрызения совести? И как скоро она забудет Родиона и детей. Узнает ли о том, что Родиона нет в живых и что убила его она, Дина?

Почувствовав тупую боль в области сердца, Дина попыталась сделать вдох и чуть не задохнулась. Свернувшись калачиком, она принялась дышать часто и понемногу. Боль отступила и вместо нее нахлынул спасительный сон.

Сквозь него она слышала, как в купе стучала проводница, но не нашла в себе сил встать и открыть дверь. Потом, все потом.

Проснулась она на рассвете и, потянувшись, выглянула в запотевшее от ее дыхания окно. Солнце робко покрывало замерзшую землю бледно-розовыми поцелуями. Километры густого леса, кое-где уже выпал снег. Дина несколько мгновений полюбовалась открывающимся пейзажем. Несмотря на все происходящее, она внезапно почувствовала себя свежей и отдохнувшей.

Ну что же, это был ее собственный выбор. Если все будет совсем плохо, поживет здесь пару лет и переедет куда-нибудь еще. Вроде бы женщина ничего не говорила об ограничении в передвижениях. Главное, в родные края не возвращаться.

Заглянув к задремавшей проводнице и попросив чай с сахаром, Дина сходила в туалет и тщательно умылась. Вернувшись в купе, достала розовый пакет с косметикой и попыталась привести себя в порядок. Получалось не очень. Вагон время от времени трясло, да и рука дрожала. Наспех расчесавшись и кое-как накрасившись, Дина взглянула на часы – поезд прибывал в пункт ее назначения через сорок минут. Внезапно стало страшно.

– А я к вам стучала-стучала вчера, думала плохо вам стало, – проводница с интересом оглядела пассажирку, появившуюся на пороге ее крохотного купе. Вчера та выглядела странно – этакая растерянная хищница на пороге решающих событий. Но сейчас весь хищный запал был растерян. Девушка казалась потерянной и напуганной. Наверняка, попала в беду, немедленно решила умудренная жизненным опытом проводница.

– Все в порядке? – поинтересовалась она, протягивая ей горячий терпкий чай в серебристом подстаканнике и вкладывая в руку несколько упаковок с кусковым сахаром, моментально напомнившем Дине о поездке на море.