Дело для Жаби
Часть 8 из 13 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
ЛИС: Я никогда не ем тех, с кем разговариваю. Разговаривать с едой неприятно…
ГЕРТРУДА: То есть, если ты решил кого-то съесть, ему достаточно с тобой заговорить?
ЛИС: Нет, потому что тогда я просто заткну уши и всё равно его съем. Я хитрый.
Гордон перебивает их и хочет докопаться до главного.
ГОРДОН: Совершал ли ты нападение на маленькую мышиную норку у водопада?
ЛИС: Может, и совершал… Ага, точно, было дело. Мне же надо что-то есть.
ГЕРТРУДА: А ты не можешь есть мёртвых животных? Старых змей, которые уже умерли…
На этот вопрос лис отвечать отказывается.
ГЕРТРУДА: А ты не можешь есть орехи?
ЛИС: Что за чёрт! Орехи!
ГЕРТРУДА: Не ругайся!
ЛИС: Лисы такое не едят. Орехи, трава. Это противоестественно!
ГЕРТРУДА: Купи сливочного масла!
ЛИС: Денег нет.
ГЕРТРУДА: А рыбу не пробовал?
ЛИС: Не люблю воду…
ГЕРТРУДА: Ты боишься воды?
ЛИС: Ну, может, немного. Когда шкура намокает, она становится такой тяжёлой.
Пауза. Гертруда пристально смотрит на лиса.
ГЕРТРУДА: У тебя очень красивый мех. Белая грудка. Можно потрогать?
Лис кивает.
ГЕРТРУДА: Ты же не ешь полицейских, да?
ЛИС: Ты что, мне не веришь? Хмык.
ГЕРТРУДА: Верю.
Гертруда подходит и гладит его по грудке.
ГЕРТРУДА: Мягкая, белая и красивая. Я бы тоже хотела иметь такую шёрстку.
ЛИС: Спасибо.
ГЕРТРУДА: Я бы, наверно, хотела стать большим, сильным лисом, как ты. Хотя нет, вообще-то мне тебя жаль. Тебе же нельзя вступить в клуб…
ЛИС: В какой клуб? В какой клуб мне нельзя вступить?
ГЕРТРУДА: Все в лесу — члены нашего клуба. Все те, кто верят в закон.
ГОРДОН: Она хочет сказать, граждане леса, а не члены клуба!
ГЕРТРУДА: Но ты можешь вступить в какой-нибудь другой клуб. Для тех, кто ест животных. Для орлов, волков, там, и всяких прочих.
ЛИС: У нас нет клуба. Мы… э-э, мы бы просто перегрызли друг друга…
ГОРДОН: Всё это очень печально. Даже не знаю, чем тебе помочь…
ЖАБИ: Пфф.
Жаби всё время подпрыгивает на месте. Она заткнула рот рукой. Но больше она сдерживаться не может. Она должна задать лису вопрос, хотя Гордон считает, что это невежливо.
ЖАБИ: ПРИЗНАВАЙСЯ, ТЫ СЪЕЛ МОЮ МАМУ?
Жаби кричит так злобно, что все подскакивают от неожиданности. Лис смотрит на неё, но потом подходит ближе и обнюхивает.
ЛИС: Это ты тогда убежала по льду? Ты бежала очень быстро.
Жаби кивает.
ЛИС: Что за чёрт! Почему я всегда во всём виноват! Не хочу с вами разговаривать…
Жаби плачет. Лис смущён, ему стыдно.
ЖАБИ: Мне будет очень грустно, если окажется, что ты съел мою маму.
Пауза.
ЛИС: Нет, клянусь, в тот день я остался без ужина. Я так хотел есть, что в животе урчало и всё скручивалось. Нет, те мыши, наверно, так где-то и сидят. Иногда я чувствую их запах, но где он, понятия не имею…
Допрос был окончен, и Жаби не знала, что делать дальше.
— Спасибо, — сказала она.
Она отдала честь, резко развернулась и промаршировала прочь.
Маленькие полицейские тоже отдали честь и последовали за ней.
Гордон сказал:
— Надеюсь, что нам, полицейским, больше никогда не придётся тебя допрашивать.
Отдал честь — и марш прочь.
— Чем же мне питаться? — спросил лис.
У Гордона не было ответа. Он просто ушёл.
Глава 8. Где на Пещерном острове пещера?
Гордон бегом догнал остальных. Они направлялись к водопаду, чтобы ещё раз всё хорошенько обнюхать.
— Твоя мама жива, — задыхаясь, выговорил он.
— Если ему можно верить, — сдержанно заметила Жаби.
— Я ему верю, — сказала Гертруда. — И мне его жалко.
Гордон опустился на камень. Суне сел рядом. Пока мыши разнюхивали следы, заняться им всё равно было нечем.
— Перекусим? — предложил Гордон и начал открывать рюкзак. — У меня есть миндальные подушечки, сахарные спиральки и клубничные корзиночки. Что будешь?
Суне никак не мог выбрать. После сахарных спиралек придётся мыться… Хмм. Может, корзиночки…
Он уже почти определился, но Гордон вдруг застегнул рюкзак на молнию.
— Впрочем, нет, оставим на потом, когда найдём Жабину маму! — прищурившись, сказал он.
Суне посмотрел на него и спросил, что он имеет в виду.
— Это будет награда, — объяснил Гордон. — Нашёл маму — получи кекс! Так и думается быстрее, и мысли умнее.
— Мы что, должны догадаться, где она? — спросил Суне.
Гордон кивнул. Он считал, что им известно достаточно, чтобы вычислить, где она находится. Просто путём рассуждений.
— Хмм, — сказал Суне и подпёр рукой голову, как настоящий мыслитель.
ГЕРТРУДА: То есть, если ты решил кого-то съесть, ему достаточно с тобой заговорить?
ЛИС: Нет, потому что тогда я просто заткну уши и всё равно его съем. Я хитрый.
Гордон перебивает их и хочет докопаться до главного.
ГОРДОН: Совершал ли ты нападение на маленькую мышиную норку у водопада?
ЛИС: Может, и совершал… Ага, точно, было дело. Мне же надо что-то есть.
ГЕРТРУДА: А ты не можешь есть мёртвых животных? Старых змей, которые уже умерли…
На этот вопрос лис отвечать отказывается.
ГЕРТРУДА: А ты не можешь есть орехи?
ЛИС: Что за чёрт! Орехи!
ГЕРТРУДА: Не ругайся!
ЛИС: Лисы такое не едят. Орехи, трава. Это противоестественно!
ГЕРТРУДА: Купи сливочного масла!
ЛИС: Денег нет.
ГЕРТРУДА: А рыбу не пробовал?
ЛИС: Не люблю воду…
ГЕРТРУДА: Ты боишься воды?
ЛИС: Ну, может, немного. Когда шкура намокает, она становится такой тяжёлой.
Пауза. Гертруда пристально смотрит на лиса.
ГЕРТРУДА: У тебя очень красивый мех. Белая грудка. Можно потрогать?
Лис кивает.
ГЕРТРУДА: Ты же не ешь полицейских, да?
ЛИС: Ты что, мне не веришь? Хмык.
ГЕРТРУДА: Верю.
Гертруда подходит и гладит его по грудке.
ГЕРТРУДА: Мягкая, белая и красивая. Я бы тоже хотела иметь такую шёрстку.
ЛИС: Спасибо.
ГЕРТРУДА: Я бы, наверно, хотела стать большим, сильным лисом, как ты. Хотя нет, вообще-то мне тебя жаль. Тебе же нельзя вступить в клуб…
ЛИС: В какой клуб? В какой клуб мне нельзя вступить?
ГЕРТРУДА: Все в лесу — члены нашего клуба. Все те, кто верят в закон.
ГОРДОН: Она хочет сказать, граждане леса, а не члены клуба!
ГЕРТРУДА: Но ты можешь вступить в какой-нибудь другой клуб. Для тех, кто ест животных. Для орлов, волков, там, и всяких прочих.
ЛИС: У нас нет клуба. Мы… э-э, мы бы просто перегрызли друг друга…
ГОРДОН: Всё это очень печально. Даже не знаю, чем тебе помочь…
ЖАБИ: Пфф.
Жаби всё время подпрыгивает на месте. Она заткнула рот рукой. Но больше она сдерживаться не может. Она должна задать лису вопрос, хотя Гордон считает, что это невежливо.
ЖАБИ: ПРИЗНАВАЙСЯ, ТЫ СЪЕЛ МОЮ МАМУ?
Жаби кричит так злобно, что все подскакивают от неожиданности. Лис смотрит на неё, но потом подходит ближе и обнюхивает.
ЛИС: Это ты тогда убежала по льду? Ты бежала очень быстро.
Жаби кивает.
ЛИС: Что за чёрт! Почему я всегда во всём виноват! Не хочу с вами разговаривать…
Жаби плачет. Лис смущён, ему стыдно.
ЖАБИ: Мне будет очень грустно, если окажется, что ты съел мою маму.
Пауза.
ЛИС: Нет, клянусь, в тот день я остался без ужина. Я так хотел есть, что в животе урчало и всё скручивалось. Нет, те мыши, наверно, так где-то и сидят. Иногда я чувствую их запах, но где он, понятия не имею…
Допрос был окончен, и Жаби не знала, что делать дальше.
— Спасибо, — сказала она.
Она отдала честь, резко развернулась и промаршировала прочь.
Маленькие полицейские тоже отдали честь и последовали за ней.
Гордон сказал:
— Надеюсь, что нам, полицейским, больше никогда не придётся тебя допрашивать.
Отдал честь — и марш прочь.
— Чем же мне питаться? — спросил лис.
У Гордона не было ответа. Он просто ушёл.
Глава 8. Где на Пещерном острове пещера?
Гордон бегом догнал остальных. Они направлялись к водопаду, чтобы ещё раз всё хорошенько обнюхать.
— Твоя мама жива, — задыхаясь, выговорил он.
— Если ему можно верить, — сдержанно заметила Жаби.
— Я ему верю, — сказала Гертруда. — И мне его жалко.
Гордон опустился на камень. Суне сел рядом. Пока мыши разнюхивали следы, заняться им всё равно было нечем.
— Перекусим? — предложил Гордон и начал открывать рюкзак. — У меня есть миндальные подушечки, сахарные спиральки и клубничные корзиночки. Что будешь?
Суне никак не мог выбрать. После сахарных спиралек придётся мыться… Хмм. Может, корзиночки…
Он уже почти определился, но Гордон вдруг застегнул рюкзак на молнию.
— Впрочем, нет, оставим на потом, когда найдём Жабину маму! — прищурившись, сказал он.
Суне посмотрел на него и спросил, что он имеет в виду.
— Это будет награда, — объяснил Гордон. — Нашёл маму — получи кекс! Так и думается быстрее, и мысли умнее.
— Мы что, должны догадаться, где она? — спросил Суне.
Гордон кивнул. Он считал, что им известно достаточно, чтобы вычислить, где она находится. Просто путём рассуждений.
— Хмм, — сказал Суне и подпёр рукой голову, как настоящий мыслитель.